В социальных сетях готовят смертников для политических войн

Вполне вероятно, что уже сегодня в социальных сетях отрабатываются новые технологии, которые уже в недалеком будущем будут использованы в политической борьбе

На прошлой неделе The Guardian опубликовала «выжимку» из недавно изданного исследования Оливера Роя «Jihad and Death: The Global Appeal of Islamic State», в котором автор предлагает новый взгляд на исламский фундаментализм. Главную его идею можно свести к простой формуле: на современном этапе развития терроризма речь идет не о радикализации ислама, а об исламизации радикализма. О. Рой подчеркивает, что современный джихадизм отличается от терроризма прошлого тем, что опирается на молодежную культуру, отрицает модерное общество, не апеллирует и не ценит прошлого, и, что самое главное, расценивает смерть как неотъемлемую составляющую проводимой атаки. Если террористы 1970-х – 1980-х продумывали отходные пути и варианты выживания, то для джихадистов собственная смерть является обязательным элементом общего действа.

Опираясь на анализ примерно ста биографий джихадистов, которые совершили террористические атаки в Западном мире, О. Рой приходит к выводу, что в первую очередь джихадисты – это нигилистически настроенная молодежь, которая жаждет бунта против системы. При этом обобщенный образ европейского джихадиста весьма далек от образа правоверного мусульманина – это молодежь второго поколения иммигрантов или новообращенные, совершавшие ранее не тяжкие правонарушения и часто отбывавшие за это срок в тюрьме. Как правило, они не имели религиозного образования, недавно обращены в ислам (чаще через друзей или интернет, чем через мечеть), до этого же исповедовали вполне светский образ жизни, читали, скорее, на французском и английском, чем на арабском, и до обращения почти не практиковали ислам.

О. Рой хочет подчеркнуть, что современный джихадизм в большей степени базируется на молодежной культуре и свойственном ей насильственном радикализме (индифферентном по отношению к религиозным смыслам), чем на исламском фундаментализме. И, по его мнению, «гений ИГИЛ» как раз и состоит в том, что оно предложило способ и рамки, в которых эта молодежь может достичь своих разрушительных устремлений.

Однако, вполне возможно, что «гении» из ИГИЛа не единственные в своем роде. Анализ игр (групп) «Синий кит», «Разбуди меня в 4.20» «Тихий дом» и т.д. наводит на мысль, что это не просто чья-то забава или случайный флэш-моб. Скорее это похоже на продуманную технологию мобилизации молодежи, которая в результате продолжительной вовлеченности в «проект» готова выполнить любые задания, даже суицидального характера. Вряд ли можно поверить, что кому-то нужно, чтобы подростки беспричинно прыгали с мостов или высоток, а вот в то, что эту «живую силу» можно использовать различным способом в своих интересах, верится охотно. Мобилизованная молодежь, подготовленная к любому развитию событий, может оказаться очень важным инструментом в нужный момент.

И такие моменты подсказывает сам ход исторических событий. Последние массовые акции в Минске и Москве отмечены участием неестественно большого количества именно молодежи, часто даже доизбирательного возраста и понятно, что главным источником информации для них являются социальные сети. Стратегия использования молодежи, очевидно, имеет много плюсов: от создания «эффектной» картинки (которая и была мгновенно растиражирована в СС и СМИ) противостояния вооруженных взрослых правоохранителей и безоружных детей, до формирования рядов сторонников, которые в силу юношеского максимализма и предварительной «обработки» в решающие моменты, готовы на крайние меры — и пример Украины это хорошо демонстрирует.