За «желтыми» пришли «красные»

Дойдет ли дело до общефранцузского консенсуса?

Читателей, не знакомых с темой, сразу же предупрежу: «красные» - это же, конечно, не большевики в буденовках, с шашками и горящими глазами. Просто за несколько дней до весьма тревожащих Елисейский дворец новых выступлений «желтых жилетов» вдруг возникла новая группировка французской общественности - «красные ручки», которая тоже решила «выступать». Группа работников образования, в короткий срок выросшая с 6 до 60 тысяч, решила присоединиться к «желтожилетникам». От этого опасность и масштабы выступлений французов 12 января становятся все более впечатляющими и заставляют власти тщательно к ним готовиться. 

Опасения властей понятны еще и потому, что новая группа недовольных базируется на том же мотиве, что и «желтые жилеты»: недовольство действиями властей. С одной стороны, они возмущены бездействием своего руководства в связи с ростом насилия в школах и колледжах. С другой стороны, им близки те экономические требования, что выдвинули «желтожилетники», в частности, они настаивают на справедливой оплате труда. Возможно, «красные» собезъянничали, чтобы усилить свой протест авторитетом партнеров по антиправительственным выступлениям и добиться уступок правительства. Ибо, по собственному признанию одного из координаторов, если бы не была череда выступлений «желтых», то «красные» не выступили бы.   

Появление «красных» еще больше встревожило власти (хотя еще до этого масштабно выступали медики и студенты). Теперь придется не только ограждать правительственные здания и общественную собственность от вандалов «желтожилетников», но и еще, по – видимому, не допустить столкновений «желтых» и «красных». Кроме того, представительные акции предполагаются кроме Парижа еще и в Бордо, Марселе, Тулузе, Лионе, Страсбурге, и ряде небольших городов. Именно поэтому правительство Франции заявило о масштабной мобилизации полицейских (80 тысяч) и выводе в Париже на улицы 14 бронетранспортеров. 

Примечательно, что обе стороны гражданского конфликта во Франции считают ситуацию в стране критической. «Желтые жилеты» (и «красные ручки» тоже) представляют ее такой вследствие нежелания поступаться теми социально-экономическими правами и возможностями, которые, как им кажется, способствуют развитию общества и символизируют прогресс и стабильность в стране. Правительственные круги во главе с президентом Макроном, наоборот, считают продолжение прошлой модели социально-экономической и финансовой политики во Франции катастрофическим. Слишком долгое время, по мнению многих экспертов, Франция жила не по средствам. Возможно, отмечает ряд аналитиков, Макрон начал желаемые обществом перемены (потому его и избрали), но слишком быстро их повел и пока не добился показательных достижений.   

Надо напомнить, что после нескольких громких и масштабных выступлений «желтых жилетов» правительство пошло во многом на встречу требованиям митингующих. Эти уступки ощутимо ударили по национальному бюджету и темпам роста французской экономики. Возможно, эти шаги властей, а также осуждение населением экстремистских действий, сопровождающих манифестации, впервые существенно, на 10% обвалили поддержку населения протестных акций. Причем, 15% опрошенных социологическим центром Elabe не одобряют выступления «желтых жилетов», а 16% - относятся к ним враждебно. 

В медиа-пространстве не утихают страсти по «цветной революции» во Франции. Мне пришлось уже препарировать эту тему (https://blogs.korrespondent.net/blog/ politics/4041643/). Сегодня симпатики «цветной революции» во Франции обращают внимание на некоторые детали (отчасти притянутые за уши). В частности, приводится довод, что муниципалитеты дают разрешения на проведение демонстраций (и значит они заодно с ними!). Но права граждан на митинги оговорены Конституцией Франции, демократическими свободами страны. Однако, как мы видели из прошлого опыта, власти страны умело пресекают насильственные действия, не позволяют митингующим переходить грань закона, изолируют экстремистские элементы. 

Важно подчеркнуть, что сходство с технологией «цветной революции» во Франции отрицается фактом того, что от инициирования и организации этого нарастающего бунта общественности открестились в своё время все оппозиционные силы. В случаях состоявшихся подобных «революций» за инициативной (по версии «демократического запада») группой всегда стояли влиятельные политические силы. В частности, местные олигархи и «консультанты», а то и реальные высокопоставленные западные политики. Чего во Франции нет. Более того, практически все европейские партнеры осудили незаконные действия «желтых жилетов» (разве, кроме невменяемого Трампа). Европейские столицы фактически выразили поддержку действиям Макрона. Серьезная дестабилизация в одном из «центровых» государств, тем более в нынешней весьма непростой для судеб Евросоюза ситуации, не в интересах Европы. 

То есть, по идее, относительно «желтых (как и «красных») жилетов следует говорить о спонтанном подъеме, виртуальной организации (в основном через социальные сети) весьма масштабных выступлений часто совершенно не пересекающихся социальных групп. Которые, кстати, часто конфликтуют друг с другом, соперничают на митинговых площадках и даже вступают в противоборство с «желтожилетниками». 

И единственным вразумительным объяснением появления такого невразумительного, однако, массового и эффективного выступления народа является отсутствие умений у власти вести диалог с населением. Хотя, казалось бы, хваленая «европейская демократия» и должна была бы отличаться от осуждаемого авторитаризма тем, что власть и общество движутся слаженно в диалоге и согласии в позитивном направлении. Тем не менее, уступки и стремление диалогу правительства с демонстрантами пока не оценено населением, и не привело к свертыванию массовых выступлений. 

Возможно, в какой-то мере ситуацию могут упростить, снизить общественное напряжение предстоящие общенациональные дебаты, предложенные властями. Исследование французских социологов показало, что 41% жителей Франции намерены принять в них участие. Но на чем тогда может установиться консенсус? 

Во-первых, естественно, на представительности дебатов и полном доверии к данным обещаниям. Как стало известно, Макрон отказался от поездки в Давос. Возможно, в соображении участия в таких дебатах. Но возникает вопрос: а лучший ли он в нынешней ситуации, когда рейтинг его упал до минимума и звучат требования о его отставку, переговорщик? С другой стороны, в турбулентной ситуации спонтанных манифестаций непонятно, кто может основательно представлять интересы и вести профессиональные дебаты от разношерстной публики на французских улицах. 

Во-вторых, отвечая на социально – экономические требования улицы, правительство практически подошло к пределу возможных уступок митингующим. Налоги на топливо отложены на полгода. Выполняются обещания по поводу отказа от налогов на премии, низкие пенсии и т.п. Это весило французскому бюджету почти 10 млрд. евро. Однако, как это часто бывает (случилось с французами и в этот раз) улица не оценила по достоинству эту уступку, потому протестный потенциал и сохраняется. Остается еще один важный пункт. Жаждая крови богатых французов, демонстранты требуют введения налога на богатство. Макрон взамен этому предложил увеличить вклад французских олигархов в национальную экономику и провел с ними обстоятельную встречу накануне Нового года. Удовольствуется ли этим толпа? Неизвестно. Однако ни у правительства, ни у митингующих практически нет «резерва проигрыша», то есть тех решений, которые бы прекратили национальное противостояние. 

В противовес стратегии социально – экономических перемен во Франции, выдвинутой Макроном, пока ни одна политическая сила не предложила ничего логичного и стройного. А «толпа», как не раз писал Г. Лебон, не способна на созидательные действия, тем более – интеллектуальные прорывы. И вряд ли в этот раз, как это было в 80-х при Миттеране, Германия придет на помощь Франции и поможет избежать болезненных финансово-экономических потерь. 

В-третьих, как известно, «желтые жилеты» уже на ранних стадиях своих выступлений потребовали досрочных выборов президента и правительства – традиционные требования в пору «цветных революций», нацеленных не на улучшение жизни общества, а на смену политического ландшафта. Наверняка и в ходе общенациональных дебатов это требование улицы будет возобновлено. 

Вместе с тем, сегодня ни одна оппозиционная партия Франции не заявила претензий на перехват власти. Не взирая на логику политической борьбы, здравый смысл им подсказывает, что создать в мановение ока эффективное правительство с отшлифованной программой немедленных тактических и стратегических реформ невозможно. У улицы же вообще нет политических кумиров и лидеров. Она изначально отказала политикам в присоединении к протестам. Так что просто так, «на пустом месте» в ходе дебатов требование к смене власти во Франции окажется повисшим в воздухе и не найдет своего завершения. Тем более, во французских реалиях не может возникнуть мысль о том, чтобы пригласить управлять страной иностранцев. 

Вряд ли у стороннего наблюдателя может возникнуть сочувствие к обеим сторонам столь острого и болезненного внутрифранцузского конфликта. Тем более, не будут услышаны возможно и разумные рекомендации по его купированию, но извне. Так что пока ситуация движется неумолимо в тупик.