Холодная война 2.0

Новая практика международных отношений с применением на территории государства — члена НАТО боевого отравляющего вещества, Россия вступила в новую холодную войну и другие недипломатичесные истории

Реакция британского правительства на обнаружение следов Новичка в Солсбери заметно отличалась от поведения предшественников в 2006 году, когда полонием отравили Александра Литвиненко. Тереза Мэй, в отличие от Тони Блэра, действовала в лучших традициях «железной леди», хотя ее первая нервная реакция и последовавшее выдворение 23 российских дипломатов вызвали всплеск скепсиса.

А как она еще могла действовать? Демократически избранный лидер, о возможности отставки которого говорили совсем недавно, никак не могла игнорировать угрозу жизни и здоровью сотен своих сограждан. Вот она и отреагировала. Ну и чисто человеческая обида на Москву, которая влезла с сапогами прямо в английскую гостиную, — тоже имела место.

Великобритания сумела стать инициатором и вдохновителем беспрецедентной со времен завершения холодной войны акции. Кампания с выдворением российских шпионов, использовавших дипломатическое прикрытие, объединила более 20 государств на трех разных континентах, нанеся мощный удар по РФ, прежде всего репутационный. Пострадали ли позиции российских рыцарей плаща и кинжала? Не особо: контрразведчикам комфортнее отслеживать уже выявленных шпионов, чем просвечивать еще не обнаруженных.

Участие США, Канады, Австралии и европейских государств, не являющихся членами ЕС (среди них и Украина), стало компенсацией отсутствия монолитности в рядах представителей Старого Света. Впрочем, и без нее эффект оказался внушительным: в российском МИД пообещали, что принимать решение о формате ответных действий будет Владимир Путин лично.

Консолидация различных государств на основе общей позиции по отношению к использованию российскими спецслужбами боевого отравляющего вещества серьезно затрудняет в ближайшем будущем маневры российской дипломатии. Москва последовательно использовала принцип «разделяй и властвуй» в отношениях с членами Европейского Союза, а они впервые после аннексии Крыма ответили действенно и асимметрично. Но главное — ответили консолидированно.

Не помешали ни Brexit, ни особые отношения ряда членов ЕС с Россией (например, среди высылающих российских дипломатов государств присутствуют Венгрия и Чехия). РФ поставили на место, хотя не прошло и десяти дней с момента переназначения Путина на пост президента страны.

Правда, эффект от массового изгнания российских дипломатов был несколько смазан согласием Германии на использование ее территориальных вод для прокладки труб газопровода Северный поток — 2. В Берлине подчеркивают исключительно экономический характер проекта, закрывая глаза на практику использования Кремлем поставок газа в качестве энергетического оружия. Впрочем, подобное поведение немецких властей вполне вписывается в формат холодной войны 1.0. Тогда, в 80-х, страны Западной Европы пошли на сделку «газ-трубы», вопреки увещеваниям США.

Возможна ли новая холодная война? Первая реакция на этот вопрос утвердительно-символична, однако не стоит забывать, что конфигурация сил на мировой арене заметно изменилась, международные отношения стали многополярными, и ожидать от Китая и Индии жестких действий в отношении России не стоит.

Многоукладность мирового порядка не дает оснований говорить об изоляции РФ, но позволяет предположить заметное ослабление позиций Кремля на международной арене. Москве будет непросто ответить убедительно и глобально, поэтому предположу, что ее ответные действия будут иметь преимущественно пропагандистский характер и нацелены на промывку мозгов собственных граждан.

Вероятно, острие удара России будет направлено на Украину, Молдову и Македонию — государства, формально остающиеся геополитически неприкаянными. Сомневаюсь, что Кремль постарается довести Эммануэля Макрона до отмены посещения Санкт-Петербургского бизнес-форума в мае или обрушится с критикой на Дональда Трампа. России придется выбирать силу реакции на «недружественные шаги», исходя из наличных возможностей. Но понятно одно: говорить о потеплении отношений Кремля с консолидированным Западом не приходится.

Действия двух десятков государств не только минимизируют угрозу сепаратных договоренностей России и США о разделе сфер влияния, о которых мечтают в Кремле, но и наносят удар по репутации РФ как субъекта мирового сообщества. Вернее, по тем ее остаткам, что сохранились после продолжительной серии вызывающих действий Москвы на международной арене.