В стране победившей алкократии

Масштабные социально-политические потрясения порой приводят к результатам крайне далеким от первоначальных ожиданий. Например, октябрьский переворот в Петрограде даже за 70 лет не привел к коммунизму.

Другие статьи.

Что получилось у нас? Демократия? С точки зрения человека, взобравшегося на трибуну, – ну а что же еще? Но публика, сидящая в зале, как-то уж очень скептически щурится, так что скорее нет, чем да.

Автократия? Но современные автократы настолько зависимы от внешних обстоятельств, что больше напоминают великих и могущественных королей в театре кукол на ниточках.

Корпорократия? Но вряд ли ситуативные политико-бизнесовые группировки можно называть могущественными и богатыми корпорациями.

Охлократия? Тоже скорее нет. История с третьим майданом показала, что без финансовой и информационной поддержки охлос вял, скучен и для обитателей властных кабинетов безобиден.

А вот если наложить современное положение в стране на ситуацию в семье с глубоко пьющим человеком, все становится на свои места. Определение этому политическому режиму пока не придумали, но в качестве рабочего названия можно использовать «алкократия». Недаром же в народе существует выражение «опьянен властью». Данный политический режим характеризуется тем, что поведенческая линия правящих элит схожа с поведением человека, страдающего алкоголизмом. Народ – непьющие домочадцы, в научно-популярной литературе обозначаемые термином «созависимые».

Как утверждают специалисты, одним из первых тревожных звоночков является… нет, не вранье, конечно, а попытки некоторого искажения информации и искривленное восприятие окружающей среды.

«Алкоголик» уговаривает «домашних», что все будет хорошо: «Все нормально, я контролирую ситуацию, доллар будет по десять, а сейчас у меня тут такой договорчик неплохой наклевывается, я его подпишу, и зарплаты сразу вырастут в пять раз, детей отдадим в супершколы, бабушку отправил лечиться в Швейцарию, а сами поедем отдыхать на Бали».

Основной заботой «глубоко пьющих» является поиск денег. Поскольку современный мир жесток, бесплатно никто не «наливает». Максимум - могут дать скидку за хорошее поведение, и то не везде. Один из основных способов накружить бабла – конечно же, занять. Где угодно и сколько дадут. У друзей, знакомых, друзей друзей, знакомых знакомых, хоть у Международного валютного фонда… Под любые условия. Потому что в момент займа все мысли «алкоголиков» заняты проблемой «опохмела» (латания финансовых дыр, затыкания бюджетных прорех, возможно, распила), и меньше всего он думает о наступлении времени «Ч» (до которого еще надо дожить – усидеть в креслах), когда долг придется возвращать. К тому же в душе всегда теплится надежда, что долг простят, на худой конец реструктуризируют. Если нет – тоже не проблема. Отдадут домашние созависимые.

Понимая, с кем имеют дело, заемщики расстаются с деньгами все неохотнее. «Алкоголикам» это не нравится. Они начинает заполнять информпространство рассуждениями о невероятной жестокости людей и несправедливости устройства мироздания: «Мы вкалываем круглые сутки, у нас вся спина в мозолях, мы защищаем их от ужасного Мордора, мы спасаем всю цивилизацию, а им жалко каких-нибудь 10-15 миллиардов!..»

Несговорчивость кредиторов не является непреодолимым препятствием для «политических алкоголиков», поскольку в доме есть много чего неплохого, что можно по-тихому вынести и по-быстрому продать.

Но для приличных людей в галстуках вот так просто вынести из дома имущество, которое наживалось годами, а то и десятилетиями, усилиями не одного поколения, не так-то и просто. Нужна серьезная аргументация. А послушайте, зачем нам столько вещей? У нас в доме 1200, 1800, 3500 (на определенном этапе «алкоголик» начинает сбиваться со счета, путаться в цифрах) предприятий. Ну куда нам столько? К тому же премьер дал прекрасное обоснование необходимости тотальной распродажи. Госпредприятия, по его оценке, это основной источник коррупции. Подобными заявлениями премьер ломает ступеньки идеологической лесенки (честность, прозрачность, эффективность и прочее), по которой сам же вскарабкался на вершинку власти. Тут, как говорится, одно из двух: либо во власть пришли честные люди, которые не в состоянии управлять производством, либо все-таки менеджеры во властной команде есть, но они того… немного на руку не того… Но всякие нестыковки, отсутствие логики, расхождения в показаниях не смущают «алкозависимых». Есть цель, и она должна быть достигнута. Главное - подальше держаться от конкретики и фактов, побольше давить на эмоции. Вокруг же тоже люди, а не бесчувственные роботы.

Тему «продать что-нибудь ненужное» активно поддерживает и гарант. «У нас остается более 1800 предприятий. Жизненно необходимы для государства не более двухсот. Конечно, мы не будем продавать «Укрзализныцю» или оборонные предприятия, но кто мне может объяснить, для чего государству аж 14 конных заводов, которые также запрещены к приватизации?» - заявил он в ежегодном послании Верховной Раде.

Ну конечно, как можно объяснить, для чего государству аж 14 конных заводов? 21-й век на дворе, какие кони, если все уже давно на «меринах»? (Самые непродвинутые – на трамваях). А если бы гарант сказал: «но кто мне может объяснить, для чего государству облэнерго, ТЭЦ, «Сумыхимпром» и Одесский припортовый завод?», у телезрителей и радиослушателей (созависимых) эмоциональное восприятие было бы совершенно иным.

Поскольку «алкозависимым» деньги нужны прямо сейчас, продажа должна осуществляться в самые сжатые сроки.

В список предприятий, которые подлежат приватизации в 2015 году, Кабмин включил порядка 300 объектов. Среди них — «Центрэнерго», ПАО «Киевэнерго», ПАО «Сумыхимпром», шахта им. Засядько, 13 портов и другие. За счет продажи планируется выручить 17 млрд. грн., или 0,77 млрд. долларов. Некоторые эксперты считают, что только Одесский припортовый завод стоит в два раза дороже. Но на то они и эксперты, чтобы считать. А практикам предстоит действовать. Все зависит не от калькулятора, а от множества разнообразных факторов: домашней атмосферы (политической ситуации), конъюнктуры рынка и так далее.

«Дорогая, давай продадим мои туфли. Кто может объяснить, для чего мне аж 14 пар?» «Ну-у-у… Не знаю. Твои туфли, поступай как знаешь… Ой, а зачем же ты нашу плазму продал?» «Ну, понимаешь, поношенные туфли никому не нужны». «А что ж ты плазму за полцены продал, мы на нее два года копили?» «Да дождь пошел (кризис же на дворе), надо было быстро все решать, не мокнуть же мне под дождем». «А деньги где?» «Ну мы с друзьями немного отметили. А на оставшиеся я купил тебе шампанское». «Да не пью я шампанское (сквозь слезы), у меня от него голова болит». «Хорошо, придется самому выпить. Что б ты без меня делала?»

Нередко «созависимые» даже пытаются найти оправдания поведению «алкозависимых»: «Это международные партнеры сбивают их с верной дорожки, задурили им головы безвизовым режимом, а сами – в кусты. У них не ладятся дела на работе, реформы не идут, коррупция заедает. Вокруг них враги, они стали жертвой агрессии…»

Хотя специалисты рекомендуют совсем иную линию поведения. Признать, что «близкие люди» никакие не экономические гении, не политические титаны, не кормчии, не рулевые и даже не отцы народов, а примерно то же самое, что и «папередники», и «папередники папередников», и самих их последователи тоже будут называть «папередниками». 

Позволить «алкоголикам» стать самостоятельными. Ни в коем случае не прислуживать во время «запоев» – они должны проснуться там, где уснули: в луже, болоте, клетке с попугайчиками, на саммите государств центральной Африки. Не покрывать – не обманывать окружающих, придумывая объяснения, почему «близкие люди» не выполняют свои обязательства, например, предвыборные обещания. И, конечно же, не минимизировать и не оправдывать «алкоголизм» — «ну они же не каждый день» или «они же сильно устают на работе». Пусть сами несут ответственность за свои поступки.