Чего ожидать от июльского саммита НАТО в Брюсселе?

Пять событий, которые произойдут на июльском саммите НАТО

C 2014 года Североатлантический альянс на волне украинского кризиса обрел новый смысл существования. Бюрократический аппарат НАТО, являющийся во многом инструментарием американского оружейного лобби, почувствовал подзабытый вкус своей значимости.

Любая бюрократия живет по собственным законам, стремясь раздуть свою важность путем имитации бурной деятельности. По мнению вашингтонско-брюссельской бюрократии, лучшим доказательством собственной важности в условиях раскрученной ею же в медийной плоскости «российской угрозы» является увеличение количества учений сил Альянса в Европе наряду с принятием в Альянс новых участников.

Впрочем, политические процессы в Евроатлантике – вещь отнюдь не статическая. По состоянию на середину 2018 года отношения Брюсселя и Вашингтона нельзя назвать безоблачными, потому ближайший саммит НАТО, который пройдет 11-12 июля, наверняка станет одним из наиболее интригующих за последние годы.

Но не надломом евроатлантической солидарности единой. Выделим пять ключевых вопросов, рассмотрения которых стоит ожидать на ближайшем саммите.

1) Требования Вашингтона к партнерам по НАТО соблюдать норму в 2% от ВВП на оборонный сектор

С 1950‑ых годов между США и их партнерами по НАТО существовал негласный консенсус: Вашингтон берет на себя основную военную и финансовую нагрузку в вопросах обороны, а взамен получает политическую поддержку от стран блока. Сейчас же Трамп хочет пересмотреть это положение и заставить партнеров платить за защиту. Еще в ходе предвыборной кампании Дональд Трамп заявлял, что будет требовать от союзников по НАТО выделять 2% от ВВП на оборону. На сегодняшний день, кроме США, которые тратят на оборону 3,6% ВВП, среди членов НАТО на военные расходы отчисляют 2% и более лишь Греция, Великобритания, Польша и республики Прибалтики. Как сообщает издание The News York Times, накануне саммита Трамп отправил письма к лидерам государств НАТО, где в очередной раз потребовал соблюдать 2-процентрую норму.

Ответом ЕС, а точнее франко-германского ядра, на приход в Белый дом Трампа и его финансовые требования стала резолюция Европарламента от февраля 2017 года о формировании общеевропейской армии и оборонного союза PESCO.

Ближайший саммит НАТО станет поворотным моментом, который определит, как дальше будут развиваться отношения Вашингтона и европейских столиц. Давать однозначные прогнозы, пойдут ли на поводу европейские государства у Трампа либо же сконцентрируют усилия на развитии общеевропейского оборонного формата, будет излишне опрометчиво.

2) Активизация диалога между НАТО и Балканскими государствами

После присоединения Черногории другие балканские претенденты на членство в Североатлантическом альянсе получили позитивный сигнал, продолжив переформатироваться под требования Запада. Прежде всего Македония, активизировавшая переговорный процесс с Грецией относительно собственного названия во имя европейской и евроатлантической интеграции. Если Афины и Скопье сумеют достигнуть компромисса, то представляется, что принятие Македонии в состав НАТО станет делом лишь времени, а не принципа.

Определенная часть элит Сербии, балансирующей ныне между Брюсселем и Москвой, также не скрывает намерений присоединиться к НАТО. В частности, Белград подписал в 2015 году Индивидуальный план партнерства с НАТО, являющийся высшей формой сотрудничества с Альянсом в рамках программы «Партнерство ради мира». Правда, вопрос евроатлантической и европейской интеграции Сербии поставлен в зависимость от переговорного процесса с Косово, т.е. фактического признания Белградом суверенитета Приштины, что может стать политическим самоубийством для определенных сербских государственных деятелей.

В целом, вовлечение Балкан в сферу влияния Евроатлантики представляется подготовкой к реабилитации США и НАТО за их «гуманитарную интервенцию» в Югославию в 1990‑ых. Казалось бы, точки над і в тех событиях давно поставлены, а в западном дискурсе доминирует тезис о «кровавом диктаторе» Слободане Милошевиче. Но все-таки снять все вопросы по малоприятной теме для американского и особенно европейского общественного мнения Вашингтону и Брюсселю явно бы не помешало.

3) Усиления присутствия НАТО в Балтийском регионе

Польша и страны Прибалтики будут настаивать на наращивании на своей территории сил США и других стран НАТО, что они делают с завидным упорством уже не первый год. Так, Польша выражала желание разместить у себя как минимум две американские дивизии, но сейчас уже согласна хотя бы на одну. Страны Прибалтики, в свою очередь, хотят иметь на своей территории, прежде всего, зенитно-ракетные комплексы Patriot из состава вооруженных сил США или других стран НАТО.

На фоне украинского кризиса именно прибалтийские республики демонстрируют наиболее высокие темпы роста военных расходов. Вашингтон и командование американскими сухопутными войсками в Европе отвечают взаимностью Прибалтике, размещая на ротационной основе усиленные батальонно-тактические группы и танковые бригады. Тем не менее, элиты прибалтийских республик, разыгрывающие антироссийскую карту как технологию управления обществом, продолжат настаивать на еще большей концентрации сил Альянса в своих странах.

Отметим, что в ходе Балтийского форума в апреле, когда президенты Литвы, Латвии, Эстонии посетили Вашингтон, была достигнута договоренность о выделении этим странам $170 млн на военные нужды. Прибалтийские республики обязались закупать на эти деньги крупнокалиберные боеприпасы и военное снаряжение.

4) Усиление сотрудничества между НАТО и внеблоковыми государствами Скандинавии

Не входящие в состав Альянса Швеция и Финляндия года включены в Программу усиленных возможностей НАТО (Enhanced Opportunities Programme), предполагающую построение более глубоких и более специализированных двусторонних отношений. В сентябре 2014 года Финляндия и Швеция подписали на саммите НАТО в Уэльсе Соглашение о поддержке войск НАТО в стране пребывания (Host Nations Support Agreement), которые позволяют по согласованию с принимающей стороной размещать силы НАТО в Швеции и Финляндии, а также осуществлять транзит сил НАТО через территорию этих государств мирное время, в условиях кризиса или в военное время.

8 мая 2018 года в Вашингтоне состоялось подписание министрами обороны США, Финляндии и Швеции трехсторонней декларации о намерениях расширить оборонное сотрудничество. Развитие более тесных военных связей Швеции и Финляндии с США (как и с НАТО) не очень-то вписывается в их статус нейтральных государств. Но учитывая, что Финляндия и Швеция являются одними из наиболее богатых стран ЕС, а Дональд Трамп на международной арене славится бизнесовым подходом, вовлечение этих скандинавских стран в сферу деятельности ВПК США удивления не вызывает.

5) Символическая поддержка Украины

Чем меньше времени остается до президентских выборов, тем больше Петру Порошенко приходится педалировать тематику европейской и евроатлантической интеграции. В частности, выступая по случаю Дня Конституции, Порошенко заявил, что намерен инициировать внесение изменений в Конституцию, указав членство в ЕС и НАТО как «стратегическую цель развития государства». Кроме того, за последний год было принято два закона, где членство в НАТО записано как приоритет внешней политики.

С подобным бэкграундом Порошенко приближается к брюссельскому саммиту НАТО. Под давлением США Венгрия, которая ранее блокировала любые инициативы по линии Украина-НАТО, согласилась на участие украинского президента в саммите. В ходе саммита для Порошенко важно заполучить хоть малейшие намеки на перспективы членства Украины, благодаря коим можно обрести долгоиграющий пиар-повод и прикрыться от давления внутриполитических оппонентов, разуверившихся в том, что Петр Алексеевич еще способен выполнять функцию гаранта притока ресурсов извне. Что ж, в символических словах поддержки Альянс не откажет, но даже на предоставления Плана действий по членству в НАТО украинскому президенту ожидать не приходится.

Вопрос гипотетического членства в НАТО Порошенко наверняка попробует использовать в электоральных целях.  С политтехнологической точки зрения для Петра Алексеевича правильно было бы назначить референдум на день первого тура президентских выборов, создав связку между голосованием за НАТО и Порошенко как единственного политика, способного привести в Альянс Украину. Заметим, что в начале 2017 года президент Украины довольно неожиданно пообещал провести подобный референдум.

Для проведения референдума достаточно выполнить решение Окружного административного суда Киева от 2 июля 2009 года, обязавшее президента Виктора Ющенко назначить всенародное голосование о присоединении к НАТО. Иск к Ющенко подал Виктор Медведчук, спецпредставитель Украины по вопросам гуманитарного характера в минской Трехсторонней контактной группе и глава оппозиционной организации «Украинский выбор», по чьей инициативе в 2006 году было собрано 4,6 млн подписей (при законодательной норме в 3 млн подписей) за проведение референдума. Суд подтвердил правоту оппозиционного политика, но волю Фемиды не выполнили ни Ющенко, ни Янукович. Выступая за проведение референдума и зная внеблоковые настроения большинства украинцев, Медведчук преследовал цель обезопасить Украину от превращения поле битвы между Западом и РФ, а также предупреждал о десуверенизации государства в связи с планами интеграции в Альянс. Время показало, что данные риски стали реальностью. однако, провести референдум еще не поздно. Получается, что в отличие от киевских «верхов», опирающихся на крикливое агрессивное меньшинство, Медведчук предлагает прибегнуть к демократической процедуре, апеллируя к мнению большинства.

До начала саммита остается не так уж много времени, будем посмотреть, какие решения примут сильные мира на мероприятии в Брюсселе.

Источник: