Эпидемия преступности в Украине убивает людей не хуже, чем гепатит и туберкулез

В прошлом году украинские правоохранители смогли раскрыть только третью часть тяжких и особо тяжких преступлений

В Киеве служащий ВСУ хладнокровно убил человека, которому не понравилось, что военный пытался без очереди зайти в маршрутку. Убил на глазах у жены. Убитого звали Руслан Юрченко. Он был шеф-поваром. Жил обычной жизнью. Растил двоих детей.

Даже у меня - бывшего прокурора - кровь стынет в жилах от этого преступления. Не только потому, что мне до боли жалко погибшего, его детей, жену и родных. Но и потому, что убийца действовал до ужаса обыденно и хладнокровно.

Уже не первый год я наблюдаю, как в сознании людей стремительно стирается грань между дозволенным и недопустимым. Они перестают думать о последствия своих поступков. Тем более, что последствия сегодня наступают все реже и реже. Так происходит, когда в стране перестает работать закон. А вместе с законом нормальную деятельность прекращают и правоохранительные органы.

В прошлом году украинские правоохранители смогли раскрыть только третью часть тяжких и особо тяжких преступлений. Каждый 10-й убийца, каждый 3-й насильник и каждый 2-й растлитель несовершеннолетних сегодня разгуливают на свободе.

Остается нераскрытой половина всех разбоев. Из ограблений, краж и автоугонов, в лучшем случае, раскрываются 30%. Безнаказанными остаются 3 из 4 мошенников.

Специально для СМИ, которые стесняются писать об эпидемии преступности, захлестнувшей Украину, приведу статистику по препятствованию законной профессиональной деятельности журналистов. За 2017 год из 121 преступления, направленного против журналистской деятельности, правоохранители раскрыли только 8. Это особенно смешно, учитывая, что большинство нарушителей журналисты засняли на видео и фото, причем именно в момент препятствования журналистской деятельности.

Из 542 случаев грубого нарушения законодательства о труде раскрыто всего 18.

В целом, более 62% совершенных в Украине преступлений остались нераскрытыми. Это официальная статистика. С таким результатом работают сегодня прокуратура и нацполиция.

Отдельно хочу сказать об органах досудебного расследования. На протяжении 2017 года прокуратура прекратила уголовное преследование 315 человек, которым следователи нацполиции незаконно сообщили о подозрении. Из этих 315 лиц 54 содержались под стражей или находились под домашним арестом.

Суды в прошлом году оправдали 356 человек, против которых нацполиция вела следствие. 99 из оправданных содержались под стражей или находились под домашним арестом. По 55 лицам прокуроры в суде отказались от обвинений. К 9 подсудимым применялись самые строгие меры пресечения.

Увеличение числа закрытых уголовных производств и оправдательных приговоров - это четкий индикатор низкого качества досудебного следствия и системных грубых нарушений прав человека со стороны правоохранительной системы Украины.

Единственное, что радует - это то, что украинские суды стали чаще выносить оправдательные приговоры и получили определенную независимость от силовиков. К сожалению, эта тенденция прослеживается не везде.

В серьезной зависимости от ГПУ и НАБУ остаются киевские суды. Прокуроры и антикоррупционеры фактически держат в заложниках столичных судей с помощью компромата и заставляют выполнять политические заказы.

Кстати, если в отношении судьи возбудили дисциплинарное производство за нарушение присяги, то в большинстве случаев это говорит о том, что судья старается действовать не зависимо от желания властей.

Вовсю процветает произвол сотрудников полиции в отношении простых граждан. Из 12,5 тысяч человек, задержанных правоохранителями, освободили более 4 тысяч! Это значит, что каждого третьего хватали, не имея на то веских оснований.

Хуже всего то, что приведенные цифры не отражают реальный уровень преступности в стране. Правоохранители используют множество манипуляций, чтобы приукрасить результаты своей работы и скрыть эпидемию преступности.

Самый популярный способ изменить статистику в свою пользу - снять с учета реальные преступления перед отчетным периодом. Уголовное производство прекращают, а затем либо отменяют решение о прекращении производства, либо возобновляют досудебное следствие. В конце каждого отчетного периода уголовные производства снимаются с учета в ЕРДР тысячами. В результате уменьшается количество преступлений, и повышается показатель раскрываемости.

Очень часто правоохранители отказываются регистрировать заявления о совершенном преступлении в Едином реестре досудебных расследований, даже если все признаки преступления налицо. Или принимают решение о прекращении уголовного производства в первый месяц досудебного расследования, даже не попытавшись установить - было преступление или нет.

Также силовики зачастую занижают тяжесть преступления, квалифицируя их по менее тяжкому составу. Иногда, если в действиях преступника есть признаки сразу нескольких преступлений, его “оформляют” по самой легкой статье.

Раскрываемость могут поднимать, дробя одно преступление на десятки более мелких. Или заставляют того, кто уже сознался в каком-то преступлении, взять на себя аналогичные правонарушения.

Борьба правоохранительных органов с преступностью сводится к “борьбе со статистикой” и дешевому пиару. Правоохранительная система – это огромный сложный механизм. Реформы последних лет привели этот механизм почти в полную негодность. Профессионалы своего дела уволились или были люстрированы. В системе почти не осталось квалифицированных кадров. Новым сотрудникам не у кого учиться особенностям оперативно-следственной работы, не у кого перенимать опыт. В результате сегодня государство фактически не выполняет правоохранительную функцию.