Мемуаризм Гургена Григоряна №6: по огромным просторам СССР

Как оказалось, мой последний по времени мемуаризм я опубликовал аж 5 февраля. То ли заработался, то ли обленился. Исправляюсь.

Напомню, что в предыдущей серии воспоминаний я описывал свою работу в «Аэрофлоте», которая мне позволяла много и бесплатно летать. Кстати, мне полагался во время отпуска бесплатный билет по любому маршруту в пределах Советского Союза. Хоть Тбилиси-Ташкент-Красноярск-Владивосток-Свердловск-Нижний Новгород-Ленинград-Москва-Сочи-Минводы-Тбилиси. Но я ни разу такой возможностью не воспользовался (о чём сейчас немного сожалею, конечно). Но я и так летал весьма часто. Вскоре после очередной командировки в Киев я познакомился с девушкой, и в дальнейшем мой «маршрут выходного дня» пролегал обычно из Новоалексеевки (таково название тбилисского аэропорта) в Борисполь.

Отмечу, что рейсы между двумя столицами выполняли украинские экипажи, и в отличие от грузинских, вероятность улететь с ними «служебным зайцем» составляла 50%. И поэтому если я, отпросившись у моей начальницы Тамары Давыдовны (я о ней подробно писал в мемуаризме №5) в пятницу в обед, и, получив от неё заказы (сало, масло, твёрдый сыр типа «Российского»), не мог улететь с киевским экипажем, то я пользовался запасным, но уже 100% вариантом.

Дело в том, что через пару часов после прямого рейса Ту-154 в Киев, из Тбилиси вылетал Ту-134 на Батуми (кстати, именно этот рейс был захвачен угонщиками 18 ноября 1983). Там все пассажиры выходили, и экипаж выполнял другой рейс с новыми пассажирами – через Борисполь в Ленинград. Но для меня это ведь не имело значения – я мог и не выходить из салона. Хотя летом очень хотелось пробежаться к концу полосы, обрывающейся в море. Зато было весьма удобно в зимнее время: аборигены подносили прямо к борту мешки с мандаринами, и я вместе с экипажем набирал эти драгоценные в то время сувениры. А возвращаться в понедельник утром было мне ещё удобнее: прямой и батумский рейсы вылетали практически одновременно, и я гарантированно попадал в Тбилиси, и притом прямо на рабочее место. Правда, приходилось вставать очень рано, чтобы попасть на первый троллейбус до площади Победы, откуда в то время отправлялись «Икарусы» в Борисполь.    

Во время одного из перелётов с киевским экипажем познакомился и впоследствии подружился с бригадиром бортпроводников Лидой Горбач, и затем я нередко встречал рейсы, на которых она прилетала в Тбилиси. То я её просил что-то привезти, то она мне поручала купить что-то на рынке. Однажды я подгадал свой очередной перелёт на тот день, когда Лида была на рейсе 7287/7288 Борисполь-Тбилиси-Борисполь. Я набрал с собой (кроме заказанного) всяких разных вкусных сувениров. Когда их отдавал Лиде на кухне Ту-154, её коллеги-стюардессы заметили чурчхелы и бутылку 7-летнего «Варцихе». За давностью лет осмелюсь признаться: пришлось их достать и угостить. На безопасности полёта это никак не отразилось!

Когда коньяка осталось грамм 50, внезапно из кабины вышел к нам командир корабля. Петухов грозно на нас посмотрел, и со словами «Выпью за ваши тосты после полёта» изъял у нас бутылку. Тут же мне была рассказана байка про этого пилота. Однажды сидящий в первом ряду пассажир наотрез отказывался пристегнуться ремнём. Бортпроводники пожаловались на него Петухову. Командир вышел к строптивцу и толкнул краткую речь: «Уважаемый! Сейчас будем взлетать. Прямо по курсу гроза и турбулентность, надо будет её обходить и соответственно управлять самолётом. И вот в такой момент непристёгнутый пассажир пробивает переборки и врывается ко мне в кабину! А у меня и так сложная ситуация – зачем мне ещё и такой … (вырезано цензурой) там?» Пассажир молча пристегнулся и не вставал до посадки.   

В прошлом воспоминании забыл упомянуть ещё об одной совместной с сослуживцем Аланом эпопее. Как-то на выходные он предложил поехать в гости к его однокурснику Диме, который жил в Звёздном городке. Но поскольку идея эта возникла у нас внезапно, а мобильных тогда ещё не было, мы прилетели субботним утром во Внуково без предупреждения. «Чтобы он (однокурсник) раньше времени не обрадовался» («Служебный роман»). Но сюрприз не совсем удался. Оказалось, что Дима на смене (он работал авиадиспетчером в аэропорту), и освободится только вечером. Ехать по жаре в Москву не хотелось, и нам был предложен альтернативный вариант. Дима посоветовал нам поехать в деревню Внуково к его другу Володе и там ждать его.

Мы взяли такси и подъехали по указанному адресу. Калитка была открыта, мы зашли во двор. Но на стук в дверь и окно никто не отзывался. Мы попробовали криком определить, есть ли кто живой в доме. Наконец, в окно второго этажа высунулась почти одетая девица. Заплетающимся языком девушка пояснила, что она одна, а Володя и вся гулявшая тут накануне компания ушли на рыбалку. Мы объяснили цель своего визита. Дама ответила, что безумно рада нашему приходу, но впустить нас не может, так как не знает, где ключи от запертой двери. Предложила нам влезть в довольно высоко расположенное окно. Алан, который был гораздо выше меня ростом, решился на такую гимнастику. Он влез в дом и потом открыл мне дверь. Девица достала из холодильника бутылку водки, чтобы опохмелиться. Алан выпил рюмочку, я пить отказался (ну не люблю я водку). После этого томно улыбающаяся девица молча взяла Алана за руку и увела на второй этаж.

Когда моего друга отпустили из объятий, мы пошли в деревенский магазин купить чего-нибудь съедобного. Поели и стали ждать Диму. Он пришёл, и мы сразу уехали в Звёздный городок – не знаю, как сейчас, но тогда туда без приглашения и сопровождения аборигенов не пускали. Поскольку мы приехали уже в темноте, то я, увы, городок разглядеть не смог. Зато прекрасно помню ужасно проведённую ночь: меня загрызли комары! Поэтому я утром настоял на том, чтобы поскорее вернуться в Москву.  

Всех этих путешествий и приключений мне всё ещё было мало! И я дважды уговаривал коллег по нашему учебно-тренировочному отряду поехать на экскурсии. Тогда были популярны т.н. туры выходного дня (об этом подробнее напишу в одном из будущих воспоминаний). Поскольку инициатива, безусловно, наказуема, то мне и поручили организации этих поездок. Я связался с нашими коллегами из аэропортов Риги и Минска, и мы посетили эти города с дружеским визитом.

Эта страсть к перемене мест сохранилась у меня и после ухода из «Аэрофлота». У меня были частые командировки по Кавказу (эта страница достойна отдельной истории) и в Киев, на завод «Маяк». После нескольких лет работы там я как-то летом в очередной раз приехал из Варкетили (район Тбилиси, где я жил) на Петровку (кто не знает - именно в этом районе Киева расположен завод). И тут начальник отдела меня спрашивает, почему я ещё ни разу не был в отпуске. Я не нашёлся сразу, что ответить, а правду говорить не хотелось. А она заключалась в том, что я много времени (примерно, 10-12 дней в месяц) проводил в командировках. После которых я спешил обратно в Тбилиси, где меня ждали работа и клиенты – заработок, одним словом. А командировки у меня были зачастую по курортным местам: Ессентуки, Пятигорск, Батуми, Сухуми, Сочи и т.п., что позволяло немного сменить обстановку.

Но начальник сделал предложение, от которого я не смог отказаться – совместить приятное с полезным: съездить в командировку в любой регион СССР. Я подумал и согласился. Пришёл к нашим диспетчерам и попросил отправить меня во Владивосток. Однако Любовь Мальцина огорчила: оттуда нет заявок. Я уже решил, что не судьба, как она спросила: «А на Байкал хочешь?» Я тут же согласился, но хитрая Люба заявила, что добавит мне нагрузку. В итоге мне выписали командировку в Иркутск, Черемхово, Братск и Улан-Удэ. Рабочий «дипломат» был у меня с собой, и я прямо из Киева  полетел в Сибирь.

Было это примерно 30 лет назад. Иркутск произвёл довольно невзрачное впечатление: за пределами центра стояли деревянные избы, наполовину вросшие в землю. Поселили меня на окраине в новостройке - общежитии торговли, первый этаж которого был гостиничкой. В первый вечер я был один в пятикомнатном блоке, на следующий день к моей радости появился коллега из Красноярска. У меня в местном ЦУМе оказалось много работы, и на третий день я почти взвыл. Предложил соседу устроить разгрузочный день и посмотреть на Байкал. Он согласился, и мы стали спрашивать аборигенов, как проехать к озеру. Мнения разделились: кто-то рекомендовал автобус, кто-то – электричку. А мы выбрали «Комету». Пришли на пристань, купили билеты туда и обратно, и разместились в теплоходе. За иллюминаторами была настолько бурная Ангара, что мы невольно засомневались: а сможет ли наша «Комета» поплыть против течения? Смогла, однако. И мы примерно через час пристали в Слюдянке. Прогулялись по берегу, потрогали рукой ледяную воду и поплыли обратно.

На следующий день я на автобусе съездил в Черемхово через Усолье-Сибирское. По возвращении купил себе билет на поезд на следующий вечер в Улан-Удэ. До отъезда работал в магазине, но все «Маяки» всё же не успел отремонтировать. Думаю, местный коллега, которого я подменил во время его отпуска, и так был мне благодарен за безвозмездную помощь. Хотя попутчица-иркутянка в поезде предупредила меня о том, что столица Бурятии – большая деревня, реальность превзошла мои ожидания: я увидел большой, пыльный и запущенный населённый пункт (надеюсь, за прошедшие годы Улан-Удэ стал привлекательнее и комфортнее). Впечатление усугубилось после поселения в гостиницу. Я попросил номер люкс (мне оплачивали такие), в нём оказались кровать, стул, мини стол и вешалка. Всё. Плюс удобства на этаже. Что же было в обычном номере?..

Как понимаете, уровень моего энтузиазма резко пошёл вниз, и прямо из «отеля» я пошёл за билетом на Братск – заключительный пункт моего сибирского вояжа. Оказалось, что поезд туда не ходит, а ближайший самолёт аж послезавтра вечером. Перспектива ещё двое суток провести в Улан-Удэ меня настолько удручила, что я снова пошёл на вокзал, чтобы хотя бы вернуться в Иркутск. Однако, оказалось, что билеты на все ближайшие дни проданы! Я уже начал думать про автостанцию, но тут встретил на вокзале свою попутчицу-иркутянку. Оказалось, что она работница железной дороги. Лидия прониклось трагизмом моей ситуации, и вызвалась мне помочь. Через полчаса она принесла мне сразу 2 билета: до Иркутска, и оттуда в Братск. В качестве благодарности пригласил её вечером в кино. Было ли там мороженое – не помню…

Вот так я снова оказался в Иркутске, провёл там ещё полдня, и вечером уехал в Братск. Приехав туда, я (наученный опытом) сразу пошёл за билетом на самолёт. В кассе «Аэрофлота» была очередь, но у меня (как работника «почтового ящика») было супер удостоверение. В нём было написано не только то, что я имею право брать любые билеты вне очереди, но и предписывалось начальникам смен аэропортов и вокзалов (а также администраторам гостиниц) оказывать мне всяческое содействие в приобретение билетов (в т.ч. и за счёт брони) и поселении. Рейс на Киев был более, чем через сутки, что меня не устроило (о Тбилиси вообще речи не было). Спросил, куда могу улететь вечером. Оказалось, что есть ночной рейс в Адлер, и я купил этот билет. После этого я пошёл выполнить свою работу, которой было немного. Дамы в магазине не рекомендовали мне вечером гулять по городу, и я внял их совету. Остановка автобуса в аэропорт была рядом с гостиницей, и я сел на последний автобус. Его маршрут пролегал по плотине знаменитой Братской ГЭС, и я хотя бы ночью смог её увидеть.

Утром я уже был в Сочи: после сибирской прохлады попал в кавказскую жару. Я знал, что мой друг Валера Давиденко (бывший коллега по «Аэрофлоту») с семьей отдыхает в местном санатории, и я прямо из аэропорта поехал к ним. Они вернулись с пляжа, мы пообщались и пообедали вместе, после чего я поехал на вокзал, и купил билет на поезд Сочи-Тбилиси. Следующим утром моё самое большое турне завершилось: я был, наконец, дома.