Переступит ли новая власть черту?

О свободе слова при нынешней власти. Лучше было бы не говорить, но приходится...

В последнее время, проблема свободы слова в Украине – снова на слуху. Одними из катализаторов подъема этой проблемы стали последние громкие общественные события, такие, как ликвидация Национальной комиссии по морали и дискуссии вокруг этого решения, а также арест журналиста Р. Коцабы, призывавшего ранее к отказу от мобилизации на законных основаниях.

С первым событием все довольно однозначно и, на мой взгляд, дискутировать пока особо не о чем. По словам народного депутата О. Черваковой: «Речь совсем не идет о прекращении государственного контроля за общественной моралью. Наоборот, она лишь усиливается». Хорошо, в этом пункте так и запишем: контроль за свободой мысли в стране усиливается, превышая границы контроля, существовавшие при предшествовавшей власти.

Или мы, быть может, не так ее поняли? Так, наверное, и скажут. Обвиняем, мол, почем зря. Ну хорошо, возьмем арест Коцабы. С точки зрения здравого смысла – очевиден состав преступления, косвенно подтверждаемый теми фактами, что журналист часто появлялся на российском ТВ и, помимо законных оснований, использовал типично российскую риторику при аргументации необходимости отказа от мобилизации («русских войск на Донбассе нету», «вас заставят стрелять в мирных жителей» и т.д.).

Конечно, не совсем порядочный подход в аргументации. Но сам призыв-то основывался на статьях Конституции Украины! Кроме того, в случае введения военного положения, журналист, по его же словам, был готов пойти на фронт, главное – чтобы все по закону. А с точки зрения Европейского права, доказательства его виновности – косвенные. А мы ведь, вроде бы, в Европу стремимся?

В противном случае, власть будет иметь право посадить любого без суда и следствия, на основе общественного мнения или косвенных доказательств, никак не обосновывающих с юридической точки зрения вину человека. Любого, кто будет каким-либо образом ей мешать – гражданского активиста, волонтера, предпринимателя, простого украинца. И обоснует в глазах народа это каким-нибудь удобным мифом.

Один пользователь в соцсетях печально пошутил по поводу гуманитарной политики новой власти: «Для стремительной социально-политической русификации украинцам нужен был майдан. Очень круто придумали». И знаете, если практику «сажать кого надо» вернут, он окажется прав. Надеюсь, либо вина будет доказана юридически, либо Коцабу отпустят. Но недавние события вызывают у меня все же сомнения. Опять таки, сомнения в новой власти и ее отношении к свободе слова. Речь – снова о журналистах.

Так, «Национальный медиа-профсоюз Украины» опубликовал недавно информацию об исчезновении на территории Украины австралийского журналиста Яна Дорошенко. По словам Оксаны Винничук, секретаря НМПУ, к ней поступило обращение от «Международной федерации журналистов» с просьбой предоставить все доступные данные о деталях исчезновения Дорошенко.

Информации крайне мало, но и она заставляет задуматься – по словам Винничук, иностранного журналиста задержали сотрудники Государственной пограничной службы Украины во время пересечения границы на одном из пропускных пунктов в Луганской области (пункт Георгиевка). С того времени, о пропавшем – никакой информации, а от Пограничной службы – никаких комментариев или содействия поиску. Несмотря на резонанс среди правозащитников и огласку дела.

Совместно с движениями «Национальный союз журналистов Украины» и «Стоп цензуре», НМПУ проводит сбор информации и готовит запросы в государственные силовые структуры – МВД, ГПУ, СБУ и даже в ГПСУ (ну, на всякий случай, а чего же). Только, боюсь, если силовики Украины действительно причастны к похищению австралийца, ничего кроме угроз прекратить расследование они не получат.

Оно-то, конечно, не хотелось бы делать поспешные выводы о похищении его спецслужбами или силовиками, но все же – рассматривать приходится все версии. Тем более что эта – на фоне многих, выглядит не так уж и сюрреалистично. Да, надеюсь, что информация об их причастности так и не подтвердится, потому что похищения людей – это грань. Предыдущая власть переступила ее, не колеблясь. Хотелось бы верить, что для нынешней власти эта грань существует.