Главный источник исцеления пациента заключен в нем самом.

В его силе и стремлении к выздоровлению. Задача аналитика и профессионала в своей отрасли — пробудить в нем эти силы и постепенно передать в его собственные руки ответственность за его здоровье.

Целитель — врачеватель, занимающийся исцелением не только тела, но и духа; в психоанализе это слово служит метафорическим названием психотерапевта, подчеркивая, что конечная цель его работы — возвращение пациенту первоначальной целостности. Этот образ также отмечает родство между психоанализом и народными методами лечения болезней — целительством, знахарством, шаманизмом.

Сходство психоаналитика и целителя прежде всего в том, что в своей работе с пациентом они оба нуждаются не только в научных знаниях, но и в определенных личностных качествах — сочувствии к своему пациенту, искренности в отношениях с ним, способности понять его проблемы. В отличие от официальной медицины, где главные усилия врача направлены на ликвидацию симптомов больного, психоанализ видит в симптомах символическое указание на возможные способы излечения болезни.

Для того, чтобы быть способным вникнуть в проблемы пациента, понять их не только разумом, но и душой, психоаналитик должен иметь опыт работы со своими собственными горестями и неудачами — именно поэтому для получения профессии психоаналитика необходимо пройти анализ у опытного специалиста. Тем самым учитывается правило, хорошо известное каждому по личному опыту — только тот способен оказать реальную помощь другому, кто пережил сам подобные проблемы и научился справляться с ними. По этой причине довольно часто хорошие терапевты часто выходят из бывших пациентов, успешно расправившихся со своими недугами.

В психоанализе часто используется образ раненого целителя. Здесь проводится параллель между современной практикой психоанализа и древнегреческим мифом о врачевателе Асклепии и его наставнике кентавре Хироне. Асклепий был сыном бога Аполлона и нимфы — поэтому он был наполовину богом, наполовину — человеком. Еще в детстве он был отдан на воспитание мудрому кентавру Хирону и научился у него искусству исцеления. Он стал великим врачевателем, многие люди были обязаны ему своей жизнью. Но Асклепий научился не только исцелять больных, но и воскрешать мертвых. Разгневался на него бог подземного царства Аид — никому не позволено нарушать его волю, нарушать законы жизни и смерти. Зевс решил покарать возгордившегося врачевателя и поразил его молнией. Но потом, как было предсказано в пророчестве, он воскрес и стал богом врачевания. Асклепий обычно изображается с чашей в руках и палицей, вокруг которой обвилась змея. Чаша и змея стали позже символом медицины.

В память о своих ранах Асклепий основал святилище в Эпидавре, где все страждущие могли исцелиться в специальном помещении вблизи храма. Оно располагалось в особом священном месте — теменосе. Пациенты располагались на деревянных скамьях и погружались в сон, ожидая, когда их посетит священное, исцеляющее сновидение и избавит от недуга.

Аналогия между этим древним методом исцеления и психоанализом такова: аналитик уподобляется «раненому целителю», а сам процесс его работы, ситуация анализа — теменосу. Сходство психоаналитика с раненым целителем Асклепием в том, что он сочетает в себе два разных начала: он обладает профессиональными знаниями и навыками — в этом его преимущество перед пациентом, но при этом он обычный человек со своими собственными проблемами и недостатками. Пациент склонен видеть в аналитике человека исключительно сильного и здорового, забывая при этом, что и у профессионального целителя могут быть тяжелые раны. В этом состоит опасность, что пациент откажется от самостоятельных попыток справиться с болезнью, переложив всю ответственность на аналитика. Но нельзя забывать об одном из основных постулатов психотерапии — главный источник исцеления пациента заключен в нем самом, в его силе и стремлении к выздоровлению. Задача аналитика — пробудить в нем эти силы и постепенно передать в его собственные руки ответственность за его здоровье.

Миф об Асклепии напоминает аналитикам и о том, что любое целительское искусство имеет свои пределы, нарушать которые запрещено. Стремление пациента видеть в аналитике сильную личность, человека, наделенного сверхъестественными возможностями, способного изменить его судьбу может послужить искушением для терапевта. Напоминание о своей уязвимости, о собственных ранах предохраняет аналитика от гордыни, от принятия на себя роли гуру, наставника по отношению к пациенту.

Аналогия между древнегреческим мифом и современным психоанализом говорит и об известном сходстве между древними целительскими ритуалами и сегодняшней терапией. Сходные мотивы можно найти и в ритуалах посвящения в шаманы: здесь будущий целитель должен был пройти целый ряд суровых испытаний, в том числе — пережить так называемую «шаманскую болезнь». Лишь после того, как он справиться с ней, он получал право лечить других людей. Поэтому о раненом целителе говорят как об архетипическом образе, присущем самым разным культурам — от первобытных народов до наших дней.

Автор — Светлана Маслова.

Самый лучшый политик и политтехнолог без нас не сможет решить наши проблемы. Многие пытаются за наш щёт решить свои проблемы. Всё это нужно учитывать при голосовании.