Пятый выпуск «Паломницы»: можно ли научиться милосердию?

"Кто имеет достаток в мире, но, видя брата своего в нужде, затворяет от него сердце свое, – как пребывает в нем любовь Божия? Дети мои! станем любить не словом или языком, но делом и истиною" (1Иоан.3

На днях вышел пятый фильм в рамках проекта Оксаны Марченко "Паломница". После премьеры пятого эпизода уже однозначно можно сказать, что изначальный, в некоторой степени ажиотажный интерес (к популярности личности автора фильма, к околополитической "мишуре" и т.д.), проект быстро и полностью перерос.

Продюсеры всяких ТВ-шоу и прочих развлекательных прожектов, например, за счет мини-скандалов и пиар-ходов поддерживают градус ажиотажного интереса, чтобы приковать внимание зрителей к продукту. Получается скандально, ярко и в "ритме квикстеп" – это легко, выгодно продается и увлекает, потому что "Это шоу-бизнес, детка!".

А вот собрать столь внушительную аудиторию и приковать ее прихотливое внимание уровня "потребитель XXI века" к осмысленной, глубокой и многогранной "Паломнице" – это настоящее мастерство.

История "Паломницы" развивается - и к пятому фильму четко можно сказать, что важнейшей составляющей проекта является не только сам сюжет этого фильма, но, скорее, для кого снята эта лента.

 Гесиодовский путь восхождения

Очередной фильм цикла, как и каждый выпуск, об особенном святом месте. В данном случае о Голосеевском монастыре в Киеве. Автор не обходит стороной важные исторические аспекты, которые пережила святыня, а также рассказывает об удивительных судьбах служителей монастыря, жизнь которых является образцом бескорыстной жертвенности, благодеяния и истинной любви к обездоленным. Один из героев пятого фильма «Паломница» - фронтмен группы "Братья Карамазовы" Олег Карамазов - делится с автором личной историей обретения Бога и понимания истинных ценностей в жизни. Сама же Оксана Марченко делится со зрителями личными историями из жизни, например, о своем крайне волнительном поступлении в ВУЗ.

Услышать историю Голосеевского монастыря и жизнеописание его  необыкновенных обитателей - это только треть "полнометражного" восприятия "Паломницы". Увидеть искусную, бережно и внимательно встроенную визуальную часть истории фильма – это еще часть восприятия. Но самый главный фрагмент "пазла восприятия" – это почувствовать духовный и культурно-философский призыв, посыл, или, если угодно, просьбу в форме молитвы.

В окружающем мире агрессивного принуждения к "успешному потреблению", или к "безудержному консюмеризму" (простите за несколько устаревшую дефиницию), такие авторские циклы как "Паломница" - это большая редкость и осмысленный вызов "легкому в усвоении" мейнстриму. Пусть даже на первый взгляд такой вызов выглядит несколько "тяжеловесно". Потому что фильм Оксаны Марченко ничего не предлагает потреблять, ничего не рекламирует и не продает – но каждая серия смотрится со все возрастающим интересом.

А еще к пятому фильму полноценно раскрывается суть названия "Паломницы" - это преодоление пути, который, по завету древнегреческого поэта Гесиода, есть "путь к добродетели тягостен и труден, она не даётся от рождения, а требует постоянных жизненных усилий".

Вот и Оксана Марченко с каждым новым фильмом преодолевает очередную часть пути, а вся аудитория «Паломницы» при этом является ее спутником. На каждом из этих отрезков автор раскрывает новый лепесток цветка добродетели, который есть в каждом человеке, но не всякий хочет-может-готов трудолюбиво и усердно проращивать его.

Как отмечалось еще в первом обзоре, автор очень тонко, честно и трогательно-нежно создает атмосферу общей сплоченности и духовной близости для всех "зрителей-паломников", которые отправились вместе с нею в путь. Основа - это максимально доверительный рассказ о весьма личных историях из жизни. Это тончайшее "кружево эмоций" искусно держит всю смысловую нагрузку всего фильма "Паломница".   

Эффект "пассивного" восприятия и семантическая "тонкость"

Пятый фильм, или пятый лепесток цветка добродетели: "Слово о милостыне". В русском языке слово "милостыня" и "подаяние", являются синонимами, и зачастую употребляются  вместе "подаяние милостыни". На английский язык два эти слова переводятся одинаково – "alms-giving". Но в новом фильме Оксана Марченко использует именно слово "милостыня", а не "подаяние". И этот, на первый взгляд второстепенный семантический аспект играет колоссальную роль.

Этот важный аспект отмечал еще Святой Иоанн Златоуст: "Различен милования образ и широка заповедь сия". В данном контексте, конечно же, это является отсылкой к Божьей заповеди о любви к ближнему. Как ни странно, но автору этих строк, как человеку весьма далекому от Бога и веры, эта тема показалась чрезвычайно интересной и глубокой. Безусловно, без претензии даже на намек репрезентативности (в рамках мнения в блоге), Ваш покорный слуга решил провести мини-опрос друзей и знакомых (до 20 человек).

Вопрос был примерно такой - Вызывают ли у вас слова "подаяние" и "милостыня" ощущение, что это разные понятия. И насколько ощутим "зазор различности" в ощущении/восприятии этих двух слов?

Обращаю внимание, что речь не об определении или знании определений, а именно об восприятии, что называется, "на слух". Любопытно, но люди, которые считают себя верующими (веруют в Бога, если очень упрощенно это сформулировать), практически не высказывались об ощущении какого-то различия в восприятии, вполне четко поставив знак равенства между этими словами.

А вот неверующие (от тех, кому "все равно", до воинствующих атеистов), все по-разному, но весьма четко и однозначно пояснили, в чем для них разница между этими двумя синонимами.

Практически все из этой группы пояснили, что "подаяние" для них - это "материальное", "вынужденное", "обязывающее приличиями", "демонстративное" и т.д. действие, к которому побуждают некие внешние факторы. А вот милостыню трактовали как некий "альтруизм", "внутреннее побуждение", "проявление искренней доброты", "заботу" и т.д.

Это очень интересно подчеркивает тот факт, что фильм "Паломница" – это лента не только о вере, о верующих, об истории святых мест. Это фильм о Боге, о людях и для людей, но с неким акцентом и отдельным посылом для тех, кто до сих пор не смог или не сумел отыскать место для божественной добродетели в своей душе. Парадоксально, но именно вот к таким понимающим выводам может прийти Ваш покорный слуга агностик.

По ходу всего фильма автор показывает, в чем глубинное различие сущности "милостыни" и "подаяния". К первому можно и нужно прийти духовным путем, на втором можно остановиться, как бы вопрошающе подчеркнуть внутреннее безразличие – "разве недостаточно я этим сделал, принеся материальную жертву?".  

Тернистый путь от "чужака" до "ближнего"   

История о том, чем отличается "милостыня" от "подаяния", начинается с одного из первых фрагментов фильма, который очень наглядно передает суть, как отличными визуальными средствами, так и острым эмоциональным посылом. Это сцена с приездом на заправку огромного, дорогого  внедорожника, который одним своим видом "оттеняет" убогость и без того несчастного, нищенствующего инвалида-колясочника. На фоне глубокого монолога о "боязни нищих" и "страха заразится "вирусом нищенства", Марченко брезгливо и даже с неким отвращением подает несколько гривен просящему, передавая этой сценой страх, боязнь и отчужденность "подаяния".

Но по ходу фильма встретившиеся на заправке "чужаки" кардинально преображаются. 

В конце пятого фильма "Паломница" героиня и просивший милостыню инвалид уже сидят за одним столом. Марченко начинает с того, что узнает имя человека, с которым встретилась в начале фильма - Владимир Степанович.

Героиня с искренним сопереживанием постигает нелегкую судьбу, человека, которому еще недавно под воздействием "общих приличий", но довольно-таки равнодушно подавала милостыню. А инвалид отчаянно хватает людей за руки, в порыве исступленной демонстративной благодарности раскрывает свою душу собеседнице, принимая ее заботу.