«Абсолютный минимум» Прокофьева

В столичной галерее «Триптих-арт» (Десятинная,13) открылась выставка замечательного украинского художника Игоря Прокофьева под интригующим названием «Зимно».

Вообще, удивительно наблюдать, какие метаморфозы может претерпевать творческая манера, стиль живописи одного человека за какие-то несколько лет.

Покажи знакомым Игоря еще 5 лет назад нынешнюю выставку, они бы не узнали его авторство, подумали, что творит какой-нибудь живописец-постмодернист из когорты поколения Чичкана или Цаголова, только более мягкий и деликатный.

Но это только на первый взгляд. Если же присмотреться повнимательней, походить, повпитывать ощущения на более глубоком уровне, то становится заметна существенная разница. Прокофьев, которого знают все, раскрылся, в первую очередь, как живописец тонких, камерных планов. Его привычная стихия – торжество виртуозных лессировок и до миллиметра выверенных мазков, обрамляющих полусказочных персонажей в причудливых одеждах, с ироничным отношением к реальности, но самое главное – находящихся вне реального времени и пространства.

И когда несколько лет назад мастер довольно неожиданно стал выходить на крупные формы, выполненные в стилистике «матричного реализма», актуализирующие современную действительность, живо откликающиеся на острые события, мне подумалось, что Игорю, в силу его характера, может быть непросто развивать это направление на полную катушку, проникнуться этим до самых глубин своего естества.

Но, к счастью, я ошибся. Прокофьев  нашел свой собственный, неповторимый путь трансформации, при котором  живая современность обретает в его картинах совершенно иное, никем не заданное и не предугаданное звучание. А известные образы и символы неожиданно обнаруживают новые смыслы и значения.  Но хватит философствовать, заходите на выставку и убедитесь в этом сами.

Сразу хочу отметить своеобразность экспозиции, где рефлексии на тревожные события последних лет перемежаются с нейтральными по духу картинами на зимнюю тему. И все работы объединяет какой-то крадущийся по спине холодок, но после рюмочки коньяка, морозная дрожь отступает, и можно созерцать картины, не отвлекаясь на потусторонние сквозняки. 

Очень показателен  в плане понимания нынешнего этапа в искусстве Игоря Прокофьева своеобразный диптих с полуразрушенной башней Донецкого аэропорта. Последний оплот украинских киборгов, героический рубеж легендарной обороны нынче превратился в сатанинскую «башню Саурона», где  злое око следит за миром и грозит проглотить все живое, мирный самолет в том числе. И тут же – совершенно иное звучание, башня в обрамлении дикой растительности тропических джунглей, поглотивших эту «взбесившуюся землю». Но уже не слышно того зловещего реквиема по загубленным душам – лишь природа, абсолютная тишина и время, которое все лечит.  Умение рисовать, врожденное внимание к мелочам и деталям  придает картинам художника какую-то особую подлинность. Такое впечатление, что если их пропорционально уменьшить раз в десять – откроются совершенно другие виды и образы, как в матричном кадре со множеством пикселей.

Спасская башня Кремля на вершине громадного не то айсберга, не то обледенелой скалы – настоящий шедевр автора. Из «адской жары» Донбасса вы словно попадаете в замогильный холод Арктики.  По ощущению напоминает  замок «снежного короля», вознамерившегося заморозить и поработить всю землю. Вот откуда веет пронизывающим холодом и ледяным туманом безысходности. Мастеру блестяще удалось передать чувство  отчужденности и оторванности «Кремлевского мира» от цивилизованного человечества, от простых людских ценностей - эдакий абсолютный минимум температуры. И расстояние между их миром и нами лучше всего обозначает слово, которое тщетно пытался собрать Кай из ледышек в чертогах Снежной королевы…

            На фоне программных, концептуально заряженных работ отлично смотрятся и дополняют друг друга картины малых форм. В этих небольших прозаичных композициях угадывается старый добрый Прокофьев с его любовью к проработкам  фактуры поверхностей и материалов, с почти детским вниманием к отдельному кадру или забавному фрагменту. Я бы купил себе в коллекцию заиндевевший снежной шубой велосипед или птичку на замерзшей ветке.

        Все описывать не имеет смысла – лучше один раз увидеть! И если вы поторопитесь, то до 9 февраля у вас будет возможность познакомиться с творчеством Игоря Прокофьева, выдающегося киевлянина, родившегося в Черновцах.

Леонид Хомяков, искусствовед