Хвалені демократія і свобода слова в умовах хаосу нічого не варті.

Без ліквідації монополії на ЗМІ нічого не допоможе. Ні вибори президента, ні перевибори ВР, ні нова конституція, а про реформи краще не згадувати. Усе це вибори без вибору, а розпочалося все в 2002.

Когда-то, со времен Дикого Запада, в американских салунах висела табличка-предостережение для слишком эмоциональных посетителей: "Не стреляйте в пианиста. Он играет, как умеет". Эта поговорка приходит в голову, когда наблюдаешь, каким образом украинская власть и приближенные к ней технологи организовывают свою избирательную кампанию.

В самом деле, "играют, как умеют". Со всеми знакомыми атрибутами: административным давлением, извращением информации, монополией на СМИ, провокациями, обвинениями оппонентов во всех смертных грехах.

Вот только цена плохой игры – неиспорченное расположение духа, а судьба большой страны в центре Европы и, не побоимся громких фраз, посткоммунистического региона в целом.

Кроме названных нарушений действующего законодательства и принципов свободных, честных и равных выборов, кампания имеет одну новую черту: все время в общественном воображении поддерживается угроза применения какого-либо "тайного сценария". И тогда все предыдущие проблемы покажутся цветочками.

Об этом уже неоднократно говорили и писали, называя такие сценарии по-разному: или "дестабилизацией", или срывом выборов, или «управляемым голосованием». Сам факт ожидания такого "сценария" кое-что говорит об украинской политике: недоверие к политической элите, к их способности играть по правилам, ожидания неприятных сюрпризов.

Все это вкладывается в концепцию, которая, на наш взгляд, лежит в основе действий сегодняшних стратегов – и потому требует отдельного исследования. Концепцию "управляемого хаоса".

"Управляемый хаос": история болезни

Концепция "управляемого хаоса" принадлежит к классу идей, придуманных теоретиками-обществоведами (не без помощи практиков-манипуляторов) в попытке направлять общественные процессы в нужном направлении.

Одним из первых, в 1990 г. русское понимание этой концепции сформулировал Сергей Кургинян, который вместе с соавторами опубликовал книгу "Постперестройка" ( М.: Политиздат, 1990. - 93 с. ISBN 5-250-01463-1). В этой книге "управляемым хаосом" названа тогдашняя ситуация в России.
Основа этой идеологии состоит в такой посылке: Неурегулированные до конца конфликты с внешним участием постепенно выстраиваются в единый типологический ряд, образовывая новую реальность: мир контролируемого и управляемого хаоса. Организаторы хаоса, раздувая конфликты (но удерживая их в состоянии "тления", не доводя к непредусмотренному взрыву), держат и население, и субъектов принятия решений в постоянном напряжении, таким образом, суживая им свободу маневра и подталкивая их к выгодным для организаторов решениям.

Апологеты этой теории утверждают, что с 1985 года Россия как бы столкнулась с такой стратегией, "основанной не на лечении, а на профилактике". Как пишет Кургинян: "Правитель не ждет, когда в обществе сформируется какое-либо опасное для власти идейное направление, для того, чтобы потом его кровожадно репрессировать, - а старается предупредить его возникновение на ранней стадии. Наиболее естественный для этого путь – общая дезориентация.

Для правителей страны, которая находится в кризисе, такое обращение кажется странным, если мы считаем их действительными правителями. Но все сразу становится на места, если мы примем, что действительные правители находятся где-то вне страны, а тот, кто себя таковым декларирует, – поставлен здесь просто от них "смотрящим", он настолько сервильный, что не в состоянии принимать какие-то решения, иметь какую-то мысль, стремиться к каким-то целям.

Основная его задача, для которой он сюда поставлен, – следить, как бы чего не вышло, как бы не образовалась в стране какая-то группа, которая имеет какую-то цель, кроме как жить сегодняшним днем". (В нашем случае даже не страх контрреволюции, а призывы к децентрализации, которая не позволит сдать в оренду или продать оптом всю страну и  заставит договариваться со всеми, а не с групкой людей, как это было при предыдущей власти). Эксперименты с такими теориями на "стране, которую не жаль" – неоценимый материал для спецслужб.

От теории к практике

Некоторые из российских экспертов, которые специализируются на украинской проблематике, холодно констатируют, что еще в 2004 им из Украины поступил заказ на разработку и внедрение модели управления в условиях "активного хаоса" на период президентских выборов.

Этот заказ эксперты стараются заключить в такой себе геополитический контекст. Мол, Украина все равно обречена подвергнуться какому-то влиянию – если не России, то Запада. Например, Белковский пишет: "В самом деле, для Запада очень выгодно иметь некоторое промежуточное пространство, такое себе болото, которое разделяет Европу и Азию, где бы властвовал управляемый хаос. (Усиление военого контингента НАТО на границах ЕС подтверждает эту теорию).

Вопрос лишь в одном – чтобы фигуранты хаоса, которые пылают страстной злостью один к другому, в фатальную минуту обращались за посредничеством к внешним арбитрам. В этом и состоит философия мирового господства". 

(Есть силы которые только и ждут ввода российских войск для превращения Украины в Афганистан, как и с Афганистаном они готовы поставлять оружие и обучать всех кто готов воевать с Россией.)


"Апокалиптический сценарий должен стать украинской реальностью

…сценарий избирательной кампании – это управляемый конфликт;
… Провоцируется конфликт. Это приведет к массовому недовольству и возмущению населения в регионах. И это хорошо, так как необходимо для дестабилизации обстановки в стране.

…Нам необходимый конфликт опонентов, что автоматически превратился бы в конфликт регионов. В медиа мы наглядно показываем возможность развала страны. Борьба кандидатов как олицетворение конфликта, реальные угрозы социальному, этническому, религиозному согласию в стране, где все вышеперечисленное – это уже реальность."

Далее приводятся планы создания искусственных, "специально разогретых существующих территориальных, этнических или религиозных конфликтов".
"Конфликты вокруг собственности, клановый передел и забастовки трудовых коллективов".
Вдохновителям этого сценария также нужна была дестабилизация парламента. Он должен был бы выглядеть "сумасшедшим". (Если несгибаемая ПР посыпалась, то не сложно представить какое давление они испытывали. Если этого давления не выдержали они, то как могут устоять их избиратели?)

 Все это должно бы происходить на фоне "страшилок – потери территориальной целостности и окончательного выхода кризисных ситуаций с-под контроля". (Все это проделывается для возврата к власти и активной публичной жизни запятнаных политиков). В белом, как в том анекдоте.

 
Вероятно, такая власть не будет легитимной в глазах демократических стран. (в результате бегства предыдущей) Источник легитимности и поддержки будет за пределами Украины. Конечно, поддержка будет предоставляться не даром. Так и получается, что реализация сценария "управляемого хаоса" – прямой путь к утверждению в Украине неоколониального режима, стабилизирующая опора которого будет находиться за пределами государства.

Некоторые элементы этого сценария активно используются. Тем более теперь, когда украинские чиновники, фактически, пригласили зарубежных политиков быть арбитрами и гарантами своих внутренних разборок. Приблизительно так казацкая старшина искала одна на другую правды за пределами Украины.

Суть упомянутых провокационных предложений политтехнологов – создание в стране атмосферы хаоса – предельно ясная. И вступает наиболее страшная часть сценария политтехнологов и спецслужб. А именно – провоцирование террористических актов как способ держать население в состоянии перманентного страха.

Анатолий Гуцал, Сергей Недбаевский («Зеркало недели» № 38(362), 29 сентября 2001) по поводу событий 11 сентября писали: "Страх – наиболее токсичная и губительная эмоция. Ужас, как крайнее проявление страха, сопровождается чрезвычайно высоким уровнем нарушения нервной системы, которая заставляет организм работать на гране срыва. В умелых руках манипулятора массовый психоз канализуется в "управляемый хаос", создает предпосылки для радикальных общественных трансформаций в заранее указанном русле. Он может быть превращен и в гнев, когда испуганному народу указывают на "действительные" источники опасности".

Ничего не напоминает? Особенно из последних событий – и комментариев каналов к ним.
А вот что пропагандирует на "Украине криминальной" Станислав Речинский: "В силу общего притупления чувств единой действительной новостью, которая запоминается, является убийство. Это давно знают и используют пиартехнологи в предвыборных кампаниях, играя покушением на своих клиентов.

Интересно, что особую ценность имели покушения удачные. Однако покушения через частое использование девальвировались. Решительному кандидату потребуется в ходе предвыборной кампании жертвовать, возможно, кем-то из своих и играть чудесное спасение.

Все это призвано вызвать не только жалость, но и стойкое запоминание, так как связано со смертью. …По всей видимости, политическая реклама должна будет, все-таки, развиваться по пути убийств. В начале единичных, а потом, в силу естественного притупления чувств, – убийств массовых".  (Те кто называет эту компанию наиболее прозрачной далеко не эксперты, а технологи которые и стоят за всем этим.)

Как бороться?

Как и любая социальная технология, создания "управляемого хаоса" имеет свои границы. С одной стороны, всегда сохраняется опасность того, что творцы "хаоса" не удержат его под контролем. Как в той басне об ученике колдуна, который вызвал монстра и стал его жертвой. Несмотря на привлекательность теории "управляемого хаоса", для любителей рассказов о "мировых заговорах", "закулисных правительствах" и прочих подобных вещах, история свидетельствует: хаос практически не бывает управляемым. Он чаще всего ведет к разрушению самой системы, в которой возник.

Конечно, рано или поздно ситуация в обществе снова стабилизируется – но это может быть уже другое общество. И совсем не то, которое хотели бы видеть творцы хаоса.

Впрочем, если хаос создается извне, "агентами влияния", конечный результат их может не интересовать. (Если задача не помочь Украине, а превратить её в промежуточное пространство, такое себе болото.) Технологи, кажется, с удовольствием переведут заботу о налаживании отношений с Украиной, в состоянии хаоса. А сами найдут себе новую игрушку. Ведь ломать – не строить.
Это, так сказать, пессимистический сценарий.

С другой стороны, существует и сценарий оптимистичный. Достаточно стабильная система может успешно противостоять попыткам погрузить ее в хаос. Ныне стоит вопрос: достаточно ли окрепло и консолидировалось украинское общество, чтобы его "болевой порог" был достаточно высоким?

Работа политтехнологов значительно состоит в создании виртуального мира – и навязывании его аудитории. Однако часто эта деятельность имеет обратный эффект: сами технологи теряют контакт с реальностью, начинают жить в созданном ими же мифе. Технологов, адекватно оценивать ситуацию в Украине не научились. Впрочем, окончательный ответ дадут результаты выборов – как будет происходить голосования, подсчет и объявления его результатов.

Существует немало оснований сомневаться в цивилизованном завершении выборов. Ситуация в участковых комиссиях, ливень грязи в СМИ, запугивания людей, откровенные провокации, игра мышцами силовиков – все это может составить формулу приговора украинской демократии и привести к "управляемому" (а со временем – неуправляемому) хаоса. Дошло к тому, что люди боятся говорить социологам о поддержке кандидатов.

И все же мы далеки от безоговорочного оптимизма. Украинское общество должно будет определиться, какая из групп факторов возьмет гору, – и этим окончательно сделать выбор: или доказать свою зрелость и отвергнуть провокации "апологетов хаоса", или распасться на "хаты с края" и разрешить делать с собою все, что захотит причудливое воображение политтехнологов.

Дело в том, что в рамках теории "управляемого хаоса" людям, общине отводится роль инструмента, "зависимой сменной": они должны реагировать на раздражители так, как желает манипулятор, и в нужный ему момент выполнять определенные действия.

P.S. Ефективність поточної поведінки людини визначається її поінформованістю про навколишню реальність. Інформаційна зброя спрямована на спотворення уявлень людини про те, що навколо неї відбувається. Жертва інформаційної війни нагадує біоробота, який слухняно виконує чужі команди і вже неспроможний відрізняти друзів від ворогів.