Ошибка США: Северную Корею недооценили

Чего хочет Пхеньян? Ошибки в прогнозах поведения Северной Кореи — следствия неправильного понимания ее целей

Главная ошибка американской администрации в корейском направлении в том, что она воспринимает Северную Корею, как страну, подобную государствам Латинской Америки, - политически несостоятельным failed state, вся внешняя и внутренняя политика которых регламентируется клерками из посольства США. Советский Союз тоже сделал в свое время подобную ошибку, рассматривая Афганистан, как нечто среднее между Болгарией и Монголией, на то время - марионеток, полностью лишенных самостоятельности, согласно лозунгу «курица не птица, Болгария не заграница». Этот ошибочный шаблон препятствует администрации Трампа понять, как же дальше вести себя с Ким Чен Ыном в преддверии анонсированной встречи. Которая, кстати, может состояться, а может и не состояться. Корейская делегация запросто может развернуться и уйти со словами «а нам вообще не очень-то и хочется». Потому что для Корейской Народно-Демократической Республики встреча с Трампом желательна, но не смертельно необходима.

Вот этого, видимо, и не понимают ни советник президента США по вопросам нацбезопасности Джон Болтон, ни те его клерки, готовившие речь о «ливийском сценарии» для КНДР. Сформулированная О.Генри формула «если ваше правительство не примет наше предложение, нам будет удобнее сменить ваше правительство, чем изменить наше предложение», может быть, и работает в отношениях с Панамой и Гватемалой, но откровенно глупа в отношении с Пхеньяном. Не менее глупа, чем начало совместных американо-южнокорейских маневров через неделю после того, как Трамп анонсировал вывод американских войск из Южной Кореи.

Есть только одно объяснение, почему американцы поступают именно так: в Вашингтоне воспринимают последние инициативы Пхеньяна, как акт капитуляции, что дает позволение отбросить условности и прямо переходить к языку ультиматумов, которые были бы уместны в диалоге с Хуссейном или Асадом, но не работают в отношении корейского лидера. По личным наблюдениям над американским коллегами, работающими в сфере международной политики, я вижу, что они действительно исходят из совершенно ошибочной логики, считая последние инициативы КНДР следствием санкций, а положение Ким Чен Ына — шатким, которое можно нарушить, например, ограниченной военной операцией. Эти утверждения воспринимаются, как аксиома, а к их критикам отношение приблизительно такое, какое было, наверное, к дарвинистам во второй половине XIX столетия.

При этом как-то забывается, что санкции для Северной Кореи не являются чем-то новым и разрушительным, она пребывала под санкциями десятилетиями, приспособившись к ним. Говорить о том, что они каким-то образом повлияли на ее закрытую экономику крайне оптимистично. Если у кого-то жизнь и стала хуже, то это ничто по сравнению с тем, что страна пережила во времена «трудного похода» в 90-е, к тому же пропаганда ежедневно и достаточно эффективно внушает населению, что немного пострадать во имя благополучия следующих поколений — это и есть высшее достоинство и смысл существования. Как мы видим, санкции не очень влияют даже на политику достаточно интегрированной в западный мир России и просто невероятно думать, что какие-то ограничения вдруг заставят жителей Севера Кореи вдруг восстать против своего руководителя.

Несомненно ошибочным шагом является и резолюция ООН, предписывающая вернуть на родину работающих в других странах граждан КНДР. Не будем упоминать о том, что не все граждане КНДР — заработчане, паспорта Северной Кореи имеют перемещенные в войну корейцы Японии, Сахалина и даже в Казахстане есть немного людей, которые никогда не были в стране, паспортом которой обладают. Отметим, что эта резолюция напрочь рушит принципы «политики солнечного тепла», заложенные Ким Де Чжуном, годовщину встречи которого с Ким Чен Иром в 2000 году мы будем отмечать 14 июня. И ведь очевидно, что за 18 лет открытость других стран для граждан КНДР посодействовала внутренним преобразованиям в этой стране больше, чем предыдущие годы санкций и эмбарго. Очевидно, резолюция была принята исходя из того предположения, что инициативы Кореи продиктованы ее плохой экономической ситуацией, что тоже не так: политическая составляющая для Пхеньяна намного важнее благополучия нескольких десятков тысяч ее заработчан, по которым собственно и ударят международные санкции в первую очередь. А об открытии Северной Кореи миру можно будет на какое-то время забыть.

В Украине также существуют многочисленные шаблоны в оценке происходящего на Корейском полуострове. Например, поколение, не забывшее воссоединение Германии, уверены, что нечто подобное обязательно должно произойти в Корее, что благополучные жители Юга готовы по свистку прямо с концерта ди-джея PSY идти крушить военно-демаркационную линию, но это не совсем так. Такую ситуацию, как сейчас на Корейском полуострове мы могли бы иметь в том случае, если бы какой-то внешний фактор помешал единству Германии в 1990-м, а предоставленная сама себе ГДР в изоляции эволюционировала бы в сторону капитализма. Уверен, что в таком случае на сегодняшний день на западногерманских землях из года в год побеждала бы партия противников воссоединения (как это происходит сейчас на Тайване и необратимо произойдет в Южной Корее), а в Восточной Германии конгломерат СЕПГ, «штази» и новой восточногерманской буржуазии, вовсю эксплуатируя великонемецкую риторику все же не переходили бы ту черту, которая могла бы сдвинуть процесс воссоединения с мертвой точки.

Мышление с помощью аналогий хоть и упрощает видение мира, но неизбежно приводит к искажениям действительности. Потому что Ким Чен Ын — это не Хрущев во время Карибского кризиса. И уж тем более не Горбачев в Рейкъявике с его вариантом мирных инициатив. Уже не раз мне приходилось говорить, что здесь уместнее параллель с встречей Никсона с Мао Цзедуном в 1972 году, который требует общения с собой, как с равным. Цель, которую преследует Пхеньян — политическая, а не экономическая, а поэтому стратегия налегать на санкции, рассчитывая на уступки, заведомо приводит к обратному ожидаемому эффекту. Стратегическая цель Северной Кореи в установлении прямого диалога с США — та же, что была у Пекина в 1972-м и ее цель признать КНДР, как полноправное государство, а не взбунтовавшуюся часть Республики Корея (подобно тому, как задачей саммита 1972 года было признание Америкой легитимной власть Пекина вместо Тайбея). Пхеньян ставит перед собой задачей-максимум вбить клин между Америкой и Южной Кореей, чтобы исключить возможность военного вмешательства со стороны одной или другой страны, или их вместе. Если в итоге переговоров Корея получит еще и некоторые «плюшки» в виде экономических преференций, она с удовольствием ими воспользуется. Если она увидит, что экономическая помощь связана с какими-то политическими условиями — концы будут обрублены мгновенно, потому что стабильность в этой стране имеет бесспорный приоритет перед народным благополучием. Как сказал в своем многословном интервью агентству ЦТАК 1-ый заместитель министра иностранных дел КНДР Ким Ге Гван «США шумят, что если мы откажемся от ядра, то они будут предоставлять экономическое возмещение и привилегию, но мы никогда не занимались экономическим строительством, возлагая надежды на США, не будем и впредь вступать в такую сделку». К тому же очень сомнительно, что санкции могут как-то отразится на уровне жизни корейской элиты, а широдный народные массы там и так находятся на аутсерсингеи непонятно на что рассчитывают адепты так называемого экономического удушения КНДР.

Северокорейская печать, достаточно откровенная, в отличие от западной, прямо задается вопросом: если американцам так многое можно, то почему и нам нельзя? Это же в конце концов сделка, что должно быть близко для бизнесмена Трампа: у нас есть первосортная бомба, у вас есть политическое влияние. Давайте вместе определять в регионе повестку дня, в частности и по вопросу Сеула. Если вспомнить роман о Швейке, точно также купец Горжейший предлагал лавочнику Гавласе объединиться против купца Пошмоурного. В конце концов, Трампу нужна же победа хоть где-нибудь, у него же выборы через два года, резонно мыслят в Пхеньяне. Северная Корея и США представляют два полюса неприкосновенности в этом мире, на которые никто всерьез не рискнет нападать, на США из-за ее авианосных соединений, на КНДР — из-за ее понтов. Соответственно, руководители обоих стран намного менее скованы в маневре, да и вообще в этих странах есть намного больше общего, чем могло бы показаться на первый взгляд. Хотелось бы, чтобы все-таки Ким Чен Ын встретился с Дональдом Трампом. Я уверен, что эти два достойных человека должны понравиться друг другу