№ 84: Лечащий врач Блаженнейшего Митрополита Владимира

Журналистское расследование:

Это интервью, из всех «медицинских», оказалось самым длинным - не только по хронометражу беседы, но и по количеству времени, которое ушло на его подготовку к публикации.

И это логично, ведь оно - с человеком, который, в период с 2011-й - по 2014 год, был лечащим врачом покойного Предстоятеля УПЦ. Следовательно, знал о нем больше других.

______________________

 

Виталий Евгеньевич Спицын - врач-анестезиолог, старший ординатор отделения анестезиологии и интенсивной терапии клиники «Обериг». Медицинский стаж - 22 года.

______________________

 

Нашу беседу я начал с такого вопроса: «Вас называют лечащим врачом Блаженнейшего митрополита Владимира. От чего, конкретно, вы его лечили? Скажите простым языком, для обычных читателей».

 

Цитирую ответ:

 

«Когда Блаженнейший Митрополит Владимир поступил в клинику «Обериг», у него уже был целый перечень заболеваний. Поэтому не было возможности лечить от чего-то одного, конкретно. Были проблемы неврологические – болезнь Паркинсона. Были проблемы кардиологические – нарушен ритм и сердечная недостаточность. Была проблема обмена веществ - сахарный диабет. Была проблема после тяжелой болезни – это наличие трахеостомы, хронические инфекции в легких.

Все это нужно было лечить одновременно - в комплексе.

Согласно мировой медицинской практике, пациентами, с комплексом заболеваний, занимаются анестезиологи-реаниматологи.

 

Понятно, что в процессе лечения участвуют кардиолог, невролог, эндокринолог и другие специалисты... Но, в подобных случаях, должен быть доктор, который бы анализировал все проблемы, и уже потом принимал решения. Ведь, одновременно, все вылечить невозможно, а каждый, отдельный, профильный специалист будет настаивать на назначении «своих» препаратов».

______________________

 

Как человек, далёкий от медицины, я спросил: «А что в этом плохого?».

 

Вот, ответ доктора:

 

«По диабету - три-четыре препарата. По болезни Паркинсона - три. По кардиологии – пять. Я назвал только три составляющие одной, общей, проблемы.

То есть, если просто назначить все это пациенту, он целый день будет заниматься только тем, что целый день будет глотать таблетки и принимать уколы.

Чтобы все это правильно интегрировать, за пациентом закрепляется ответственный доктор - врач-анестезиолог. Такой подход основан на опыте из мировой медицинской практики».

______________________

 

Далее приводу ответ Виталия Евгеньевича, на вопрос: «Как Вас назначили?»:

«Это произошло не сразу. Не было такого, что Блаженнейший к нам поступил, и меня сразу назначили.

Это произошло входе лечения Митрополита Владимира. Мое назначение - это не мгновенное решение, а, скорее, созревший процесс.

 

30 октября 2011 года, Блаженнейший поступил к нам, в тяжёлом состоянии - с тяжелой формой пневмонии, которая развилась в результате осложнения болезни Паркинсона.

Он был госпитализирован, прямо, в реанимацию.

 

Как старший ординатор отделения анестезиологии и интенсивной терапии клиники «Обериг», я, автоматически, курирую всех тяжелых больных, находящихся в реанимации. Это моя прямая должностная обязанность.

 

Окончательно, статус лечащего врача Митрополита Владимира был закреплён, за мной, к марту 2012 года.

 

А, вообще, я являюсь лечащим врачем всех пациентов, которые лежат в реанимации нашей клиники».

______________________

 

О своём отношении к Церкви, до госпитализации Митрополита Владимира, врач клиники «Обериг» говорит так:

 

«Я не могу сказать, что, по жизни, я был очень далёк от Церкви или от религии. Но именно от понимания Церкви, как структуры, до поступления, к нам, Блаженнейшего, я, действительно, был далёк».

______________________

 

Не все было просто, в процессе лечения Митрополита Владимира.

По словам доктора, «... самые драматические события «больничного периода» жизни Блаженнейшего пришлись, пожалуй, на осень 2011 года. Все помнят сколько вокруг того было шумихи.

 

На тот момент у Митрополита Владимира, может быть, было еще двоякое отношение и к болезни, и к медикам. Он понимал, что есть проблема, нужна помощь, но оказать её желательно каким-то минимальным вмешательством в его личную и общественную жизнь. Он был не против лечения, но настаивал на том, чтобы медицина не мешала его Архипастырской деятельности.

 

Но, к сожалению, в ноябре 2011 года, когда ситуация была по-настоящему критической, появилась угроза, непосредственно, жизни Блаженнейшего. В какой-то момент нам, докторам, даже показалось, что он сдался болезни. Было впечатление, что произошел внутренний надлом, когда человек перестает бороться. По своему врачебному опыту знаю, что если такое происходит, то медицина бессильна».

______________________

 

Со временем, ситуация изменилась так:

 

«Нам удалось найти слова, чтобы, к середине ноября 2011 года, убедить Митрополита Владимира - продолжить борьбу.

 

Результат оказался положительным - пошла хорошая динамика по решению всех проблем, связанных с его здоровьем. Это ПЕРВЫЙ момент.

 

И ВТОРОЙ – кардинально поменялось его отношение к докторам, к медицине, и к

процессу лечения, в целом. После этого, со стороны Митрополита, были лишь мелкие жалобы, связанные с многочисленностью медицинских процедур».

______________________

 

Я попросил Виталия Спицына привести конкретные примеры.

 

Вот его ответ:

 

«Пациенту необходимо, шесть раз в сутки, измерять уровень сахара в крови. Значит, столько же раз в сутки, колется палец. Колем палец один раз – это ещё ничего. Но такая периодичность данной процедуры предполагает необходимость колоть все пальцы.

При этом, желательно, указательный и большой пальцы, правой руки, не колоть, потому что Митрополит Владимир должен был постоянно что-то писать, по работе, а это неприятно.

 

И так - изо дня в день.

 

Бывало, с утра, Блаженнейший смотрит на свои пальцы, и спрашивает: «Так, доктор, куди ж це Ви, сьогодні, будете колоти?». И вот, когда показывал, куда «лучше уколоть», было что подобные манипуляции ему, действительно, причиняют физическую боль. Но он никогда на это не жаловался. Часто повторял фразу: «Если надо, значит надо!»...».

______________________

 

О поездках, за пределы клиники, Виталий Спицын говорит следующее:

«В большинстве случаев Блаженнейший сам хотел этих поездок. По-началу нам, докторам, было страшно решиться, потому что мы не знали, как все это будет происходить.

 

Потом мы стали обращать внимание на эмоциональный настрой Блаженнейшего, во время этих поездок».

______________________

 

Доктор, условно, разделил эти поездки на ДВЕ категории:

 

1. Визиты на Малую родину - в село Марковцы Хмельницкой области. Чтобы посетить родительский дом, увидеть родную землю, встретиться с, по-настоящему, близкими людьми, с которыми, в свое время, он рос, и которые всегда были рядом с ним. Важной, для него, была молитва на могилах родителей.

 

2. Поездки, напрямую связанные с Архипастырской деятельностью - посещение храмов и монастырей, в разных регионах Украины.

______________________

 

Важны свидетельства лечащего врача о том, как принимались решения о таких поездках, и что, при этом, учитывалось:

 

«Во время обсуждения таких мероприятий, мы наблюдали у Блаженнейшего «дрожь нетерпения» - он по-настоящему хотел этих поездок.

 

Каждый раз мы очень взвешенно подходили к ответу на вопрос, возможна ли поездка - в определенное время и в конкретное место....

Во внимание принималось множество факторов, в частности, время года и погода. Но главный момент - это состояние Блаженнейшего.

 

Доктора тщательно изучали условия, в которых предполагалось совершить вояж, которые были в конечной точке маршрута, а также в храме, где Митрополит должен был служить. Нам важно было спланировать весь процесс и спрогнозировать наши действия, на тот случай, если, вдруг, что-то пойдёт не так.

 

Сейчас я не припоминаю случая, когда бы, после такой поездки, Блаженнейшему стало хуже.

 

Он мог устать, как и любой из нас, весь день находясь в переездах или на ногах. Это обычная человеческая усталость. В связи с этим, он мог долго не смотреть телевизор или раньше лечь спать.

 

Но ни одна поездка не привела к ухудшению состояния его здоровья. Напротив, мы понимали, что Архипастырские визиты были по-настоящему нужны - для его внутреннего мира и души. Они его значительно поддерживали, особенно, когда были связаны с праздничными богослужениями. Нередко Блаженнейший служил под открытым небом.

Он крепко «держался» за Литургии».

______________________

 

Далее, Виталий Евгеньевич приводит случай, который свидетельствует о силе воли и колоссальной работоспособности Митрополита Владимира, в «больничный период»:

 

«Весной 2012 года, нам «пришлось» готовиться к богослужению, которое, неожиданно, для докторов, было запланировано на Страстную пятницу. Митрополит Владимир находился в клинике «Обериг» - на госпитализации.

 

Это мешало нашим планам, так как мы рассчитывали на то, первым большим публичным богослужением, после тяжелейшей болезни, будет Пасхальная Литургия.

 

И, вдруг, в пятницу, Блаженнейший вызывает нас, и говорит: «Я должен ехать в Киево-Печерскую Лавру, чтобы служить!». Это было, буквально, за час до начала богослужения.

 

Со стороны докторов, идут уговоры: «Ваше Блаженство, Вам предстоит длинное богослужение, через 36 часов! Планировалось, что эта служба будет первой, после болезни. Поберегите себя, мы не знаем, как все пройдёт, Вам нужны силы. Не дай Бог, что-то произойдёт...».

 

Мы, действительно, не знали, чего ждать. Перед этим были небольшие службы, в Покровском монастыре. На кону - по сути, первый публичный выход к людям, которые, после полугодового перерыва, услышать живой голос Предстоятеля УПЦ.

 

В ответ на наши аргументы, Митрополит Владимир, практически, вскакивает с кровати - поднимается значительно быстрее, чем он делал это ранее.

 

Одной рукой, слегка придерживаясь за поручень, для равновесия, обходит вокруг кровати, поворачивается ко мне, и говорит: «Доктор, видите? Я сказал, что должен ехать на службу, значит - мы едем на службу!».

 

Оперативно собирается медицинская бригада - для сопровождения. Владыка Александр решает организационные вопросы. В пятницу, после обеда, проехать из клиники «Обериг» в Киево-Печерскую Лавру - проблематично. Я сказал, что нам нужен «зелёный коридор», потому что мы не могли позволить себе простоять в пробке час-полтора. Этот вопрос был решён с ГАИ.

 

Это был первый случай, когда Блаженнейший чётко показал, что его не устраивает, просто, мирское существование, а главная цель его жизни – это служение».

______________________

 

По словам лечащего врача, «... подобные примеры имели место и позже - в конце зимы - в начале весны 2013 года, после того, как он впервые, после перерыва, посетил Покровский женский монастырь. Кажется, в конце января.

 

Для него это было очередным очень мощным толчком к тому, чтобы бороться с болезнью. Службы проводились по сокращенному варианту, насколько позволяли церковные правила. Действительно, особенно на первых этапах физически очень тяжело. Он нуждался в, по-настоящему, полноценной помощи. Но у меня сложилось устойчивое ощущение, что после каждой такой службы становился, на капельку, счастливее и, на эту же капельку, отдалялся от болезни».

______________________

 

Определённые впечатления оставило, у Виталия Спицына, общение с Ответственным, перед Синодом УПЦ, за лечение Блаженнейшего.

 

Читаем:

 

«У владыки Александра было глубокое понимание медицинских процессов. Мы много и долго беседовали.

 

Он, не будучи медиком, по образованию, пытался разобраться в том, какие есть проблемы, пути их решения и, соответственно, прогнозы.

 

Каждое богослужение в клинике, и, тем более, каждый выезд, за её пределы, заранее, проговаривались с ним. Он знакомил докторов с планом подобных мероприятий, а также советовался с нами относительно того, как правильно совместить рабочий график, приём медикаментов и процесс питания Блаженнейшего. При чем, подходил к этому с максимальной ответственностью.

 

Я могу, абсолютно, уверенно сказать, что он полностью соответствовал тем обязанностям, которые на него были возложены. Это проявлялось, как в текущем режиме, так и в стратегических ситуациях».

______________________

 

Вот рассуждение доктора, относительно активности Митрополита Владимира, в «больничный период»:

 

«Возобновление активной деятельности церковной Блаженнейшего – это не просто одно его желание, но и понимание, докторами, ситуации и возможностей, для её улучшения.

Наши французские коллеги также утверждали, что, для замедления развития болезни Паркинсона, Блаженнейшему чрезвычайно важно, насколько позволяют его физические силы, возобновить и продолжать общественную деятельность».

______________________

 

Чрезвычайно сложной оказалась тема онкологии Митрополита Владимира. Но Виталий Спицын высказался и по этому поводу:

 

«... Есть определенный режим рекомендованных обследований - для каждого возраста. Это называется диспансеризация. Для профилактического, превентивного, осмотра, исходя из выбранной методики, существует определённая периодичность обследований. То есть, допустим, рентген проводится раз в год. Томография, если необходимо, проводится тоже раз в год. Колоноскопия – раз в два года. Соответствующие назначения зависят от возраста пациента и характера сопутствующей патологии».

______________________

 

Вот ответ доктора на мой вопрос: «Почему именно так?»:

 

«Допустим, томографию можно делать каждые три месяца. Но, в этом случае, человек, за пару лет, получит такую дозу облучения, которая сведет на нет все раннее лечение.

В случае с Блаженнейшим, превентивные методы обследования применялись не реже, чем раз в полгода.

 

В некоторых ситуациях, вообще, не могла идти речь ни о каком превентивном профилактическом осмотре. Тогда проводилось плановое обследование пациента.

Что касается онкологии Митрополита Владимира, важно понимать, что мы, к сожалению, столкнулись с крайне агрессивной формой рака.

 

Чтобы окончательно остановиться на таких выводах, нам нужно было «второе врачебное мнение». Чтобы получить его, соответствующие биологические материалы были отправлены, для изучения, в Израиль. Таким образом, мы получили подтверждение факта наличия, у Блаженнейшего, крайне агрессивной формы рака.

 

В крайне ослабленном организме Митрополита, из-за целого комплекса заболеваний, онкология развивалась с катастрофической скоростью».

______________________

 

Участие Виталия Евгеньевича в процессе лечения покойного Предстоятеля УПЦ не обходилось без личного общения.

 

Вот, как сегодня он вспоминает об этом:

 

«Я общался с Блаженнейшим практически каждый день.

Общаться с ним можно было практически обо всем. Но, у нас была негласная договоренность - мы старались не касаться ДВУХ тем – ситуации в УПЦ и политики. Хотя, ... если вы не интересуетесь политикой, она заинтересуется вами. Поэтому обойти вниманием некоторые аспекты, на сто процентов, было невозможно.

 

Митрополит Владимир был чрезвычайно интересным собеседником. Это были настоящие беседы, в том смысле, что говорили два человека. С одной стороны, он умел осень красиво говорить и увлекательно рассказывать, а с другой - был великолепным слушателем. И он не просто слушал, но, реально, слышал говорящего.

 

Часто поднимались какие-то, чисто человеческие, темы. Нам нужно было узнать его мнение, по поводу того, что, к примеру, писали в интернете. Если Блаженнейший был готов сразу высказать свою позицию, он мог долго говорить, что, физически, это давалось ему тяжело, из-за наличия трахеостомической трубки. Он мог час-полтора что-то рассказывать».

______________________

 

В плане сложных или неудобных тем, доктор указал на такой момент:

 

«... Если же, в данный конкретный момент, он не мог высказать свою точку зрения, то обычно ухмылялся своей замечательной улыбкой, словно, говоря: «Доктор, Вам это не надо». Но, через день-два-три, когда я уже и забывал об этом, Владыка сам возвращался к ранней беседе: «Доктор, вот Вы спрашивали...», и отвечал на поставленный вопрос».

______________________

 

Природа - это отдельная тема бесед Виталия Спицына с Блаженнейшим:

 

«Митрополит Владимир очень любил рассказывать о том, как любил деревья: как сажал их, и как ухаживал за ними. Во время прогулок по монастырю в Феофании, показывал, где какая слива, груша или яблоня - говорил, какое дерево сажал сам, а какое - помогал сажать.

 

С чрезвычайным удовольствием, он угощал фруктами - сопровождавших его, во время таких прогулок. Говорил: «Доктор, не могли бы Вы сорвать мне вон-то яблочко?». Приносишь яблоко, а он говорит: «А вон-то ещё сорвите, пожалуйста». Приносишь второе, а он говорит, с улыбкой: «Угощайтесь!».

 

Эта тема ему очень нравилась!».

______________________

 

Далее доктор рассуждает о, неимоверно, широком кругозоре Блаженнейшего Митрополита Владимира:

 

«По сути, знания Блаженнейшего были энциклопедическими, особенно, это касается социальной группы знаний. Часто, по темам, в которых он был, по-настоящему, силён, можно было услышать интересный исторический очерк. При чем, я имею в виду не только церковные вопросы. Он свободно говорил на государственные темы, об истории письменности, о художниках и писателях. Владыка превосходно разбирался в искусстве.

 

Не редко вспоминал время своего служения в Европе - мог также похвастаться географическими знаниями, относительно того, в каком городе - где какая улочка, какой музей, замок, слева-справа, где магазин, где продаётся очень хорошая и качественная одежда....

 

Это был уникальный собеседник! Практически, не было такой темы, которую Блаженнейший не мог бы поддержат. И я повторюсь, что он действительно был собеседником, а не просто слушателем, или, наоборот, лектором».

______________________

 

Не мог не заметить доктор и переживаний Митрополита Владимира - о судьбе своей Родины.

 

Цитирую его воспоминание:

 

«Он переживал очень сильно. Он показывал… он пытался скрыть, но это не удавалось.

О непростых событиях, в Украине, он очень переживал. Иногда пытался скрыть это, но мы, доктора, все прекрасно видели. В тот период Блаженнейший стал использовать интернет, как альтернативный источник информации. В его палате, помимо телевизора, появился ноутбук. Он изучал не только официальную точку зрения тогдашней власти, но и другие точки зрения, чтобы сформировать целостную картину происходящего, в стране.

Помню, как он переживал первую кровь на Майдане. Вообще, трудно найти человека, который, по-настоящему, так любил Украину».

______________________

 

Сказал лечащий врач и о молитве Блаженнейшего - в тот период:

 

«Одной из самых главных молитв Блаженнейшего была молитва за мир в Украине. И когда начались события на Майдане, которые привели к трагическим моментам, он, даже, немного закрылся в себе. Мог долго сидеть - вычитывать или просматривать новости, думать. В этих его действиях виделось переживание.

 

А иногда просто говорил: «Доктор, зовите послушников, собирайте машину, надо ехать на Майдан»...».

______________________

 

Во время интервью, Виталий Евгеньевич вспомнил о ЧЕТЫРЁХ визитах В.Януковича - к Митрополиту Владимиру, во время которых он лично присутствовал:

 

ПЕРВЫЙ был 23 ноября 2011 года, когда Блаженнейший был в крайне тяжёлом состоянии.

 

ВТОРОЙ был сразу после того, как Владыка был переведён из реанимацию в палату клиники «Обериг». По словам доктора, он никак не повлиял на состояние здоровья пациента.

 

После ТРЕТЬЕГО визита, летом 2012 года, состояние здоровья Блаженнейшего также оставалось стабильным.

 

А вот, как доктор прокомментировал ЧЕТВЁРТЫЙ визит тогдашнего Президента Украины, летом 2013 года:

 

«После встречи, Митрополит Владимир выглядел очень уставшим. Таким я его ещё не видел. При чем, «выжатым» он был не только в физическом плане, но и в эмоциональном».

______________________

 

Доктор не обошёл вниманием и роль церковных помощников Митрополита Владимира, которые были рядом с ним, в «больничный период»:

 

«Огромную помощь медикам, в лечении Митрополита Владимира, оказывали его церковные послушники. В первую очередь, конечно, владыка Александр - в плане организации.

 

Мы сталкивались с моментами, которые были тяжелыми даже для нас, здоровых, физически, и выносливых людей. Учитывая это, вызывало удивление то, как Митрополит Владимир справлялся с ними.

Во время богослужений, становился вопрос церковных облачений, которые имели немаленький вес, сами по себе. Важным был фактор погоды - приходилось учитывать, как жаркие, так и холодные дни.

 

Все это обсуждалось с Блаженнейшим, и он очень внимательно слушал. Если было холодно, то под церковное облачение подбирали тёплую шерстяную одежду. Тщательно подходили к вопросу о том, какая обувь должна быть на Блаженнейшем, с учетом того, сколько времени и где он должен был простоять. Если дело было летом, в жару, решали вопрос о том, что можно из скрытой одежды убрать, чтобы Митрополит не получить перегревание. Все это было крайне важно, для состояния его здоровья».

______________________

 

Во время данного интервью, мы, отдельно, коснулись темы болезни Паркинсона и специфики питания, связанной с ней.

 

Вот рассуждения Виталия Евгеньевича - по данной теме:

 

«Мы постоянно информировали Блаженнейшего о характере пищи, которую он мог, более-менее, спокойно принимать, а также указывали, от чего лучше предостеречься.

Потому что главная проблема болезни Паркинсона – нарушение функции глотания. И здесь была проблема не в том, что диетическое или не диетическое, то есть, шашлык или мясо паровое....

 

При формировании обеденного стола, для докторов был важным фактор «проглотит – не проглотит».

 

Может это и было нарушением протокола, но, за столом, доктору предоставлялось место, в непосредственной близости к Митрополиту Владимиру, потому что, в случае экстренной ситуации, нам необходимо было моментально отреагировать, в частности, моментально убрать тот кусок пищи, который не удалось проглотить.

 

Блаженнейший всегда все это стойко переносил. Со временем, он уже сам чувствовал, что можно есть, а от чего следует воздержаться.

 

Но диалоги, на эту тему, все равно были, особенно, весной, когда появлялись свежие овощи и фрукты. Бывало, доктор говорит ему: «Ваше Блаженство, давайте не будем это кушать, потому что могут быть проблемы». Но каждый взрослый человек, где-то, в глубине души, все равно, остаётся ребёнком. «Хочу!» - попробовал - закашлялся - не получилось проглотить.

 

Весна 2012 года, появляются свежие фрукты, овощи, ну что-то вот как раз сезонное. Ваше Блаженство, давайте не будем, потому что могут быть проблемы. Все равно ж это человек, все равно где-то остается как маленький ребенок. Хочу – попробовал – закашлялся – не получилось. После этого сидит смирно: «Вкусное, но ничего, потерпим».

 

Бывало, сидит за столом, и, вообще, не прикасается к пище, чтобы не рисковать. Это было во время чрезвычайно важных встреч, когда, ни при каких обстоятельствах, нельзя было «потерять лицо». И он сам это чувствовал.

 

В те моменты, когда, в силу состояния здоровья, он мог употреблять только небольшое количество, специально приготовленной, в плане консистенции, пищи, он все равно старался быть полноценным и деятельным участником трапез».

______________________

Во время беседы, я попросил специалиста прокомментировать «недоумение» В.Анисимова, который «не понимал, как Блаженнейший мог служить, после комы».

 

Цитирую ответ:

 

«Могу сказать однозначно – Блаженнейший в коме не прибывал.

Кома – это нарушение сознания. Не задолго до кончины Митрополита Владимира, у него, действительно, имело место нарушение сознания. Если же мы берем период госпитализации с пневмонией, в 2011-м или 2012 году, когда была длительная борьба за его жизнь, ни одной минуты, кроме тех ситуаций, когда вводили наркоз для проведения операций, Блаженнейший, в коме не находился».

______________________

 

5 июля 2014 года!

 

Этот день лечащий врач Митрополита Владимира вспоминает так:

 

«Тем утром, я был непосредственно там, в Киевском городском Центре сердца.

Около трёх часов ночи позвонил дежурный доктор, Максим Алексеевич Демьянчук. Была ситуация, с которой я уже столкнулся, 30 октября 2011 года....

 

Расскажу о ней. ... Был прекрасный октябрьский день, довольно теплый, солнечный. Я с утра поехал на базар, а потом - в село. Вдруг, звонит Максим Алексеевич, и говорит: «Блаженнейшего Владимира привезли. Есть высокая температура, пока сейчас еще обследуемся, много слюны».

 

Отвечаю: «Понял. Вызывайте того-то и того.... Я сейчас далеко, но часа через полтора буду».

 

Сажусь в машину, доехал я тогда - минут за 50, вместо полутора часов. И тогда началась наша тяжелая борьба, которая продолжалась все эти годы.

 

И вот, 5 июля 2014 года, около трех часов ночи - звонок. Максим Алексеевич докладывает: «Ситуация ухудшилась. Перевели в реанимацию. Сердце не справляется».

 

Говорю: «Понял!». Сел в машину, и, минут за десять, с нарушениями, домчался в Киевский городской Центр сердца».

______________________

 

Виталий Спицын поделился своими впечатлениями от того, что происходило тогда в Киевском городском Центре сердца:

 

«... Уже шел процесс непосредственной борьбы за жизнь - за то, чтобы вытянуть «с того света». Сердце уже эффективно не сокращалось. И я, естественно, принял участие в этой борьбе. ... Никто не смотрел на часы. Врачи, по кругу, сменялись, потому что проводить реанимационные мероприятия было, физически, очень тяжело. Сменялись доктора: одни спасали непосредственно Блаженнейшего, пытались спасти руками, в это время кто-то привозил очередной аппарат, подключал, пытался спротезировать ту или иную функцию.

 

Кто-то, в этот момент, отслеживал медикаменты, обдумывал, проговаривал ситуацию.

Физически ощущалась атмосфера, витавшая в воздухе. Постоянно звучали вопросы: Что? Что у нас осталось? Что мы не сделали? Что можно еще сделать?

 

Было привлечено огромное количество медицинского оборудования - наверное, ни в одном руководстве по самым расширенным реанимационным мероприятиям, нельзя встретить описание того, что можно было ещё сделать в ситуации, с которой пришлось бороться нам.

 

Время близилось к шести часам утра....

 

... Отдельно стоял прибор, который фиксировал и описывал активность головного мозга. Он показал, что мозг уже необратимо погиб. И тогда, через три с половиной часа первых реанимационных мероприятий, прозвучала команда остановить кардиостимулятор...».

______________________

 

После паузы, я задал вопрос: «И что дальше?».

 

Вот ответ доктора:

 

«... Пустота. Это я помню. Вот сейчас нахлынуло то же ощущение. Пустота. Пустота, как … что дальше? Онемение членов - они были, словно, ватные. И пустота даже не от вопроса, что ж будем делать дальше, а от непонимания того, ну как теперь, без этого?

Никогда, ранее, не испытывал такого ощущения».

______________________

 

Напоследок, Виталий Евгеньевич поделился своими мыслями, которые возникают, когда он вспоминает о Митрополите Владимире, спустя три года, после его кончины:

 

«Наверное, в жизни каждого человека есть грань, разделяющая «до» и «после». В моем случае, я говорю даже не о лечении. Скорее, о сотрудничестве, о самой возможности общаться с Блаженнейшим. Для меня это самая большая ценность.

 

Общение с Митрополитом Владимиром существенно поменяло мою жизнь. Многие знакомые, и, даже родители, обратили внимание, насколько изменился я, после знакомства с ним. Пожалуй, многим вещам научился. Многое, вроде-бы, знаешь, что нужно делать, прощать обиды вот такое всякое… прощать врага. А как это сделать, практически, справившись с самим собой? Как научиться не требовать от других больше, чем ты требуешь от себя? Вот это, реально, сложные вопросы.

 

Наверное, в этом мире, только, на примере Блаженнейшего, мне удалось увидеть, что такое всеобъемлющая доброта. Он стал, для меня, показательным примером настоящего монаха, я бы даже сказал - аскета.

 

Он как-то сказал, что его личные вещи вмещаются в одном чемодане. Я думал, что он пошутил. Но, как-то, в Феофании я смог, реально, убедиться в этом. Стали раскладывать его вещи, и оказалось, что они, действительно, вмешаются в один чемодан...».

Продолжение следует....