«Пещерный национализм» лишает Украину друзей и партнеров

Обострение украинско-польских отношений началось после принятия Верховной Радой в апреле 2015 года закона о героизации ОУН-УПА.

Как показывают события последних дней, украинско-польские отношения обострились до предела. Тот факт, что президент Украины «инициировал проведение чрезвычайного заседания Консультационного комитета президентов Украины и Польши», свидетельствует о небывалой эскалации напряженности между нашими странами.

В то же время директор Украинского института национальной памяти Владимир Вятрович, хоть и признает, что «нынешний уровень наших отношений с Польшей является наихудшим за последние десятилетия», винит в обострении отношений исключительно Варшаву. По его мнению, она использует спорные исторические моменты истории двух народов в качестве «инструмента наращивания собственного политического рейтинга» и пытается «навязать Украине свое видение истории».

Почему же Польша ― страна, которая первой (!) признала независимость Украины (напомню, это произошло 2 декабря 1991 года), которая на протяжении долгих лет считалась самым активным лоббистом евроинтеграции Украины, сегодня утверждает, что решения Киева «ставят под сомнение заявления о стратегическом партнерстве»?

В сущности, камнем преткновения в отношениях Украины и Польши стала Волынская трагедия ― межнациональный конфликт, приведший к многотысячным жертвам среди поляков и украинцев.

В свое время руководство Украины и Польши приложило немало усилий, чтобы сгладить противоречия, казавшиеся непримиримыми. Представители президентов двух стран подписали протокол о создании Консультационного комитета президентов Украины и Польши для «обмена взглядами и информацией относительно способов развития добрососедского сотрудничества и подготовки соответствующих предложений для президентов обоих государств» (я представлял украинскую сторону в этом комитете, а представителем Польши был Марек Сивец ― глава Бюро национальной безопасности). Основной задачей Консультационного комитета было наладить конструктивный диалог и найти компромиссное для двух стран решение.

И наладить диалог действительно удалось, результатом стала предложенная в качестве компромисса формула «простить и попросить прощения». «Пусть прощение — дарованное и полученное — разольется, словно целебный бальзам, в каждом сердце», ― говорилось в совместном заявлении Леонида Кучмы и Александра Квасьневского «О примирении в 60-ю годовщину трагических событий на Волыни», озвученном в 2003 году на открытии памятника «Память ― Скорбь ― Единение».

Но то, что было сделано тогда, еврореформаторы свели на нет менее чем за 4 года. На словах поддерживая формулу примирения («Мы решили строить свои отношения на христианском принципе «прощаем и просим прощения», ― пишет Вятрович в своем блоге на «Европейской правде»), директор Украинского института национальной памяти действует с точностью до наоборот. Его заявления об «имперских замашках» Польши, о некомпетентности польских партнеров, о попытках Варшавы «навязать Украине свое видение истории», его резкие комментарии по поводу мемориальной таблички с именами польских воинов, погибших от рук УПА, которая была установлена в Варшаве на Могиле Неизвестного Солдата, никак не способствовали нормализации отношений Украины и Польши, а только усиливали напряженность. Поэтому и появившаяся в польских СМИ информация о том, что главе Украинского института национальной памяти запретили въезд в Польшу, не слишком удивила.

Но если бы такую деструктивную позицию занимал лишь Вятрович… Беда в том, что отказ от поиска компромиссов, нежелание прощать, стремление бередить старые раны демонстрирует нынешняя властная команда. Обострение украинско-польских отношений началось после принятия Верховной Радой в апреле 2015 года закона о героизации ОУН-УПА («О правовом статусе и чествовании памяти участников борьбы за независимость Украины в XX веке»). Польша, которая до сих пор оплакивает жертв Волынской резни, восприняла принятие этого закона (причем сразу после выступления в украинском парламенте польского президента Бронислава Коморовского) как пощечину. Именно это решение подорвало дружеские отношения Киева и Варшавы, которая активно поддерживала евроинтеграционные стремления Украины.

Впрочем, проблема гораздо глубже: проповедуемый Вятровичем национализм затрагивает интересы не только поляков. Усилиями таких деятелей, как Вятрович, национализм в Украине теперь возведен едва ли не в ранг государственной идеологии.

Но в Европе, куда так стремится нынешняя власть, «пещерный национализм» не в почете. И резкая реакция стран ― соседей Украины на дискриминационную «языковую статью» закона «Об образовании» стала еще одним тому подтверждением. ПАСЕ в своей резолюции жестко раскритиковала нормы этого закона, сужающие права нацменьшинств. Более того, Венгрия пообещала препятствовать всем евроатлантическим устремлениям Украины, а глава польского МИДа заявил, что Украину ждут «реальные проблемы», и «не обязательно со стороны Польши».

Когда же евроинтеграторы наконец поймут, что национализм не только является препятствием на пути Украины в Европу, но и наносит удар по репутации страны, лишая ее друзей и партнеров?