Право на защиту или право на преступление: об оружейном законодательстве Украины

 
Это внутренний документ Министерства внутренних дел, который, к тому же «юридически привязан» к Закону о собственности, утратившему силу с 27 апреля 2007 года. Инструкция не содержит однозначных, юридически выверенных и исчерпывающих ответов на множество вопросов, связанных с приобретением и использованием оружия, что потенциально является источником опасных юридических коллизий. 

А вот закон, который должен четко регулировать отношения в сфере оборота оружия, в Украине фактически отсутствует.

Сергей Пашинский, председатель парламентского комитета по национальной безопасности и обороне, заявил, что уже осенью украинцы смогут себе позволить обладание оружием. Но не все граждане нашей страны, а только определенные категории: соответствующий законопроект в настоящее время разрабатывается при участии Пашинского.

Безусловно, необходимо дождаться появления готового законопроекта, и только после этого всесторонне, во всех деталях проанализировать этот документ, пусть даже в качестве прообраза закона. Пока этот документ не закончен и не доступен вниманию общественности – обсуждать, по сути, нечего. 

Но есть смысл хотя бы коротко отреагировать на те слова из заявления Пашинского, в которых он упомянул о необходимости определить некие категории тех, кто получит право на короткоствольное оружие – служившие в армии, МВД и в СБУ. Это утверждение еще больше запутывает ситуацию, порождая вопросы, на которые ответов пока нет. Что такое «служили в армии»? Солдаты срочной службы, офицеры и генералы, уволенные в запас или те и другие вместе? Служившие и в Советской Армии или только армии Украины, или к ним добавят тех, кто воевал в армиях других стран мира? 

Вопросы это далеко не праздные. 

Напомню, что 10 июня 2016 года президент Петр Порошенко подписал указ №248/2016 «Об утверждении Положения о прохождении военной службы в Вооруженных Силах Украины иностранцами и лицами без гражданства». Цель документа: упорядочивание, в соответствии с Законом Украины «О воинской обязанности и военной службе», системы комплектации должностей рядового, сержантского и старшинского состава военной службы по контракту ВС Украины иностранцами и лицами без гражданства. Возникает логичный вопрос: если украинское государство официально берет для исполнения воинских обязанностей не граждан Украины, то неужели не стоит подумать и юридически правильно сформулировать их потенциальное право на владение оружием вне воинской службы?

Ясности словам Пашинского не добавило заявление его однопартийца по «Народному фронту», министра внутренних дел Арсена Авакова. 6 июня он сказал, что закон, о котором высказался Пашинский, Украине не нужен, ибо «большинство украинцев» против свободного обращения оружия.

Можно согласиться с мнением профильного министра, что оружие ни в коем случае не должно попасть к лицам с нестабильной психикой, преступникам, людям с зависимостями и психическими расстройствами. Эти слова Авакова не прозвучали бы так легковесно, если бы украинское общество было уверено в том, что МВД уже в настоящее время делает все возможное, чтобы люди потенциально опасного поведения действительно не имели доступа к оружию. Но такой уверенности, понятное дело, сейчас не существует.

Законопроекты относительно законной продажи и ношения огнестрельного оружия время от времени появлялись за весь период независимости Украины. Но ни один из зарегистрированных в парламенте документов об оружии так и не был принят. В частности, несколько лет назад Украинская ассоциация владельцев оружия разработала законопроект «О гражданском оружии и боеприпасах».

Перед анонсом Пашинского существовал законопроект «О гражданском оружии и боеприпасах», который еще несколько лет назад разработала Украинская ассоциация владельцев оружия. Под петицией в его поддержку на сайте Президента Украины было собрано необходимое количество подписей граждан. 

Лейтмотивом упомянутого законопроекта, в отличие от идеи документа Пашинского, является равное право всех физических лиц на владение оружием. Для полноценной реализации этого права не предполагается никаких привилегий или ограничений по любым признакам, кроме принятых во всем мире противопоказаний по параметрам охраны безопасности и врачебных противопоказаний. Право на оружие должно обеспечивать возможность физического лица защищать от общественно опасных противоправных посягательств жизнь, здоровье, имущество – и свое, и других людей, интересы государства или общества. Но этот законопроект фактически был отброшен властью.

Сам Петр Порошенко неоднократно высказывал мнение, что только украинские правоохранители должны иметь монопольное право на ношение и применение оружия. В разных ситуациях эта его мысль так или иначе была озвучена. 

Да, государство должно обладать монополией на применение силы. И эта монополия предусматривает только то, что государство, в отличие от всех типов других общественных организаций и институтов, является главным и единственным носителем политической власти. Главное предназначение государства состоит в том, чтобы ограничивать отдельные интересы людей, преобразовывать их в упорядоченные потребности и тем самым обеспечивать свободу общества и индивида в ситуациях злоупотребления силой. Ясно, что для выполнения этих задач государство и само должно применять силу.

Но право человека на обладание оружием и его применение ни в коей мере не противоречит монополии государства на применение силы. Еще раз повторю свою принципиальную позицию – право на оружие равно праву на самооборону. Его цель – обеспечить возможность физического лица защищать от общественно опасных противоправных посягательств жизнь, здоровье, имущество – и свое, и других людей, интересы государства или общества. 

 
Если следовать лейтмотиву законопроекта Пашинского, то он данную задачу не решает. Пока нет документа, то мы можем предположить, что фактически речь идет о выделении определенной касты «силовиков», имеющих монопольное право на «короткоствол». Если это так, то такой подход будет прямым и явным нарушением статьи 24 Конституции Украины, где указано, что граждане имеют равные конституционные права и свободы и равны перед законом. А по логике Пашинского, может случиться так, что одни станут более равны, чем другие, и это напрямую зависит от их социального положения.

Выделение силовиков в отдельную касту и их вооружение указывает на то, что у власти растет страх к собственному народу. Желание сохранить в своих руках «монополию на насилие» доказывает: власть видит в вооруженном гражданском обществе противника, а не партнера.
Решительным противником таких реформ, прежде всего, выступает МВД. Ведь это ведомство активно использует свое монопольное положении в сфере торговли оружием. Это и исключительное право на предоставление вооруженных охранных услуг, и коррупция в системе выдачи разрешений на приобретение оружия гражданам, и установление «заоблачных» цен на оружие и боеприпасы, и бесконтрольная выдача наградного оружия, и тому подобное.
Понятно, что сегодняшнее положение более чем устраивает работников органов внутренних дел. Поэтому они продолжают прикрываться стандартными отговорками об отсутствии оружейной культуры у населения и ссылаются на недопустимость свободного оборота оружия в условиях войны на востоке страны.

При этом власти полностью игнорируют опыт тех постсоциалистических стран, где, несмотря на такой ​​же, как и в Украине, уровень оружейной культуры, в свое время решились на принятие оружейного законодательства. В результате: в Молдове за несколько лет произошло падение преступности на 50%, в Польше преступность уменьшилась на 34%, в Словении – на 50%, а в странах Прибалтики – на 40%. Показателен здесь и пример Англии, где наблюдается противоположная ситуация. После запрета в 1997 году короткоствольного оружия всего за несколько лет количество ограблений возросло на 45%, а убийств – на 54% по сравнению с 1996 годом. 

Что касается вооруженного конфликта на Донбассе, как одного из препятствий свободного обращения оружия, то этот вопрос также очень дискуссионный. 

Проблема с оружием в нашем государстве действительно резко обострилась после возникновения на востоке вооруженного конфликта. Именно он явился катализатором оживления дискуссий за узаконивание права на оружие. Ведь поток нелегального оружия из зоны боевых действий можно оценить как возможность вооружиться вне закона любому желающему.
Швейцарский оружейный проект «Small Arms Survey» оценил объемы нелегального оружия в Украине от 2 до 6 млн. единиц. Зато законопослушные граждане, несмотря на однозначно возросшую угрозу оказаться объектом вооруженного нападения, в настоящее время остаются фактически беззащитными. 

В этой ситуации опять пример Молдовы является показательным. Принятию оружейного законодательства в этой стране не помешал военный конфликт в Приднестровье. Напротив, именно он стал одним из катализаторов решения ввести рынок оружия. И, как свидетельствует статистика, это принесло положительные результаты: уровень преступности существенно упал.
Еще одним важным моментом, который совсем не нравится силовикам, является тот факт, что разрешение на владение короткоствольным оружием всегда приводит к сокращению численности работников силовых структур. 

Это объясняется тем, что падение уровня преступности неминуемо приведет к сокращению занятости большого процента правоохранителей. А сокращение работников означает и уменьшение финансирования, что, в свою очередь, уменьшает варианты «распила» государственных средств.

В этом году бюджет МВД составляет около 34 млн грн государственных средств. Это колоссальные деньги для такой нищей, экономически «угробленной» Украины. А ведь сэкономленные средства однозначно можно было бы направить в медицину, образование, науку, социальную сферу – они принесут больше пользы рядовому гражданину. 

Украине нужен Закон. Закон с большой буквы. Закон, который расставит все точки над «і», однозначно истолковывая: кто, с какого возраста, на каких основаниях, на каких условиях, каким оружием мог бы владеть и при каких обстоятельствах использовать. И этот закон должен быть одинаковым для всех. Только при таких условиях он принесет пользу нашему государству и сможет положить конец этим многолетним дебатам и спорам.

Мы должны, наконец, понять, что легальная оружие у граждан является средством самозащиты и индивидуальной обороны. Данные мировой статистики внедрения свободного рынка оружия прямо доказывают, что узаконивание владения оружием дисциплинирует общество. Чем выше уровень легального вооружения населения, тем выше уровень демократии в стране, социальной ответственности перед обществом и гражданами.

Можно долго прикрываться отсутствием оружейной культуры, а можно, наконец, на государственном уровне начать эту самую культуру творить, развивать и воспитывать. Власть должна, наконец, осознать, что гражданское общество – не враг государства, а ее партнер. А легально вооруженное общество – уже не просто партнер, а сильный и дисциплинированный союзник.