После окончания саммита Украина — ЕС у украинцев осталось больше вопросов, чем ответов. Очередной перенос безвизового режима, торги по поводу отмены моратория на экспорт леса-кругляка (еврочиновники даже не скрывали, что основным условием для выделения финансовой помощи Киеву является возобновление торговли украинским лесом), провал подписания соглашения с Европолом заставили даже сторонников евроинтеграции заговорить о «еврозраде». И хотя еще не так давно глава представительства ЕС в Украине Хьюг Мингарелли заявлял, что Киев должен решить два вопроса для возобновления предоставления финпомощи («первое — это отмена запрета на экспорт леса, и второе — это возобновление выплат социальной помощи внутренним переселенцам»), обещания Киева не «внедрять законодательство относительно введения запрета на экспорт древесины» оказалось достаточно, чтобы разблокировать вопрос с финансированием. Вопрос выплат жителям Донбасса отошел на второй план.
Впрочем, ничего экстраординарного и непредсказуемого в этом нет: европейцы никогда не скрывали ни своего прагматизма, ни утилитарного отношения к Украине, для Брюсселя мы были и остаемся сырьевым ресурсом.
Требование ЕС возобновить поставки леса-кругляка (что противоречит национальным интересам Украины) в Киеве не вызвало возмущения. Чего не скажешь об очередном переносе «безвиза». Тут уж возмутились даже застывшие в сервильном прогибе перед Брюсселем украинские чиновники. Министр иностранных дел Павел Климкин, который еще за день до саммита обещал «безвиз» до конца текущего года, заговорил об «институциональной слабости» ЕС.
Однако, учитывая ситуацию в Украине — отсутствие результатов реформ и каких-либо (хотя бы малозаметных) успехов в борьбе с коррупцией ― и принимая во внимание разгул радикализма и экстремизма, попустительство «демократической» власти неонацистским радикальным группировкам, желание ЕС держать свои границы закрытыми более чем закономерно. Заявления председателя Европарламента Мартина Шульца о том, что Франция, Бельгия, Германия, Италия и ряд других стран имеют сомнения, а потому блокируют соответствующее решение, стали холодным душем для Киева. На фоне подобных заявлений Мартина Шульца, который признал, что не намерен баллотироваться на пост главы Европарламента (это освобождает его от обязанности быть крайне политкорректным), спичи председателя Еврокомиссии Жан-Клода Юнкера и президента Евросовета Дональда Туска больше походили на политические реверансы.
Саммит Украина ― ЕС стал очередным доказательством того, что, невзирая на пафос в заявлениях и многочисленные обещания Брюсселя, отношения Украины и Евросоюза так и не стали партнерскими. Сегодня, как и полтора года назад, слова председателя Еврокомиссии предельно актуальны: «Украина… уже давно является членом европейской семьи, но еще не является членом Евросоюза. Быть членом семьи и членом организации — две разные вещи».
Действительно, разные вещи. Брюссель давно разочаровался в «майданных лидерах» и не верит в результат реформ, но по-прежнему пытается извлечь из «партнерского сотрудничества» с Украиной максимум выгоды. Для ЕС Украина была и остается европейской страной исключительно по географическому признаку. Да еще по ценам и тарифам, навязанным ростовщиками. Ни европейского уровня жизни, ни европейских стандартов демократии, ни верховенства права украинцы так и не увидели. Распиаренный евроинтеграторами путь в «единую европейскую семью» завел Украину в тупик.