Европейский тоталитаризм, или Дж.Оруэлл по-украински

Не так давно, выступая в зале Европарламента, бывший президент и экс-премьер Чехии Вацлав Клаус сделал странное заявление о том, что демократии и свободы в Европе больше нет.

Чего-чего, а такого признания в Украине от него явно не ожидали. Дело в том, что в сознании рядовых украинцев Евросоюз представляется чем-то на подобие, если не рая, то близкого к идеальному общества, в котором царит всеобщее равенство, свобода и материальное изобилие. Только этим можно объяснить требование украинцев к прошлой и нынешней власти, как можно скорее подписать ассоциацию с Евросоюзом. Подписать ее даже не смотря на риск потерять независимость. Именно это стремление украинцев в «евро-рай» и привело к майдану и последующим за ним гражданской войне, падению доллара, кризису в экономике и т.д.. И пусть Европа не спешит раскрывать объятия перед своими украинскими друзьями, все же, вера нашего населения в «светлое» европейское будущее способна творить чудеса, давая силы стойко переносить все лишения и неурядицы, что так «внезапно» свалились на голову рядовых обывателей.

И вот тут-то Вацлав Клаус сделал нам неприятный сюрприз: мало того, что он этими своими словами подрывает уверенность в завтрашнем дне, он еще и заставляет задуматься над тем, а не слишком ли мы приукрашиваем действительность когда надеемся на лучшую жизнь в европейском сообществе? Да и вообще, если демократии и свободы больше нет, то что тогда есть? Тоталитарная система? Но возможен ли тоталитаризм в современной Европе? И если возможен, то каковы его признаки?

Для того, чтобы ответить на эти вопросы стоит обратиться к знаменитому роману Дж.Оруэлла «1984». Роману, в котором, как раз и описывается та фантастическая ситуация (социальная утопия) когда в послевоенной Европе установился тоталитарный режим. К этому роману нужно обратиться еще и потому, что с точки зрения самих европейцев он являет собой пример достоверного описания самой сути тоталитарной системы, описания ее признаков, ее идеологических установок, способов подавления личности и всей той совокупности лжи, которой только и может быть пропитано тоталитарное общество. Читая этот роман сегодня, невозможно отделаться от мысли, что Оруэлл был «пророк», что он писал о сегодняшней ситуации в Украине. Вы не верите мне? Давайте читать его вместе:

Тоталитаризм всегда начинается с молодежи

Детей, молодежь легче всего оболванить. Легче всего сыграть на их наивности, вере во всеобщую справедливость. В этом смысле молодежь особенно пластична и податлива действию разного рода идеологических установок. Детей, молодежь легче всего настроить против кого бы то ни было, увы, ненависть быстрее всего поражает именно неокрепшие молодые сердца. Именно поэтому, большинство революций начинается со студенческих протестов и молодежных маршей, и именно поэтому при тоталитарной системе так много внимания уделяется воспитанию подрастающего поколения. Вот и в будущей тоталитарной Европе без этого не обойтись. А выглядеть это будет примерно так: «Руки вверх! - гаркнули ему. Красивый девятилетний мальчик с суровым лицом вынырнул из-за стола, нацелив на него игрушечный автоматический пистолет, а его сестра, года на два младше, нацелилась деревяшкой. Оба были в форме разведчиков -- синие трусы, серая рубашка и красный галстук. Уинстон поднял руки, но с неприятным чувством: чересчур уж злобно держался мальчик, игра была не совсем понарошку. - Ты изменник! - завопил мальчик. - Ты мыслепреступник! Ты евразийский шпион! Я тебя расстреляю, я тебя распылю, я тебя отправлю на соляные шахты! Они принялись скакать вокруг него, выкрикивая: "Изменник!", "Мыслепреступник!" - и девочка подражала каждому движению мальчика… В глазах у мальчика была расчетливая жестокость, явное желание ударить или пнуть Уинстона, и он знал, что скоро это будет ему по силам, осталось только чуть-чуть подрасти. Спасибо хоть пистолет не настоящий, подумал Уинстон… Теперь почти все дети ужасны. И хуже всего, что при помощи таких организаций, как разведчики, их методически превращают в необузданных маленьких дикарей, причем у них вовсе не возникает желания бунтовать против партийной дисциплины. Наоборот, они обожают партию и все, что с ней связано. Песни, шествия, знамена, походы, муштра с учебными винтовками, выкрикивание лозунгов, поклонение Старшему Брату - все это для них увлекательная игра. Их натравливают на чужаков, на врагов системы, на иностранцев, изменников, вредителей, мыслепреступников. Стало обычным делом, что тридцатилетние люди боятся своих детей.»

Может быть я и преувеличиваю, но когда я смотрю видео-ролики в которых украинские дети выкрикивают националистические лозунги, признаются в своей ненависти к «москалям», повторяют за взрослыми нацистские жесты, не говоря уже о той бойне которую устроили молодые националисты во время второго майдана, я сразу вспоминаю эти строки из Оруэлла. Ну, а когда я понимаю, что сегодня в руках украинской молодежи оказались не игрушечные пистолеты, а современное вооружение, мне становится не по себе.

Образ врага

Образ врага – это важнейший фактор тоталитарной системы. Как правило в тоталитарном государстве экономическая ситуация складывается не лучшим образом (современная Украина не является здесь исключением). Впрочем и в благополучных странах периодически возникают кратковременные и длительные кризисы, нередко приводящие к массовым акциям протеста и бунтам. Лучшим способом избавить себя от риска быть свергнутым недовольными гражданами это создать в массовом сознании образ врага. Врага на которого всегда можно свалить свои неудачи, просчеты и преступления. Образ врага позволяет создать в государстве жесткую систему контроля за неблагонадежными гражданами. Однако лучше всего когда этот образ материализуется в конкретном вооруженном конфликте, и чем дольше длиться этот конфликт тем лучше для тех кто стоит у руля. В романе Оруэлла это, практически бесконечная, война между Евразией и Океанией. Война нужна для того, чтобы подпитывать ненависть. Ненависть рождает войну и питается ей. Она требует человеческих жертв. Ненависть и война всегда вместе:

«И вот из большоготелекрана в стене вырвался отвратительный вой и скрежет -- словно запустили какую-то чудовищную несмазанную машину… Ненависть началась. Как всегда, на экране появился враг народа Эммануэль Голдстейн. Зрители зашикали… Ненависть началась каких-нибудь тридцать секунд назад, а половина зрителей уже не могла сдержать яростных восклицаний. Невыносимо было видеть это самодовольное овечье лицо и за ним -- устрашающую мощь евразийских войск; кроме того, при виде Голдстейна и даже при мысли о нем страх и гнев возникали рефлекторно… Ко второй минуте ненависть перешла в исступление. Люди вскакивали с мест и кричали во все горло, чтобы заглушить непереносимый блеющий голос Голдстейна. Маленькая женщина с рыжеватыми волосами стала пунцовой иразевала рот, как рыба на суше… Темноволосая девица позади Уинстона закричала: "Подлец! Подлец! Подлец!" -- а потом схватила тяжелый словарь новояза и запустила им в телекран…»

Увы, но именно ненависть стала причиной вооруженного конфликта на Востоке Украины. Казалось бы чего стоило сделать Украину федеративным государством, дав более широкие полномочия на места? Та же Германия, США, которые сегодня так рьяно помогают Украине имеют федеративное устройство. Бразилия, Россия, Бельгия, Индия и т.д.., ведущие государства мира являются федерациями. Что же мешало украинским властям, пойти на встречу жителям восточных регионов? Почему нельзя было сделать русский язык вторым государственным хотя бы в Донецкой и Луганской областях? Мы ведь хотим стать европейской страной? Но в Европе, да и в целом в мире, довольно большое количество стран имеют по нескольку государственных языков (Бельгия, Щвейцария, Финляндия, Канада и т.д.), а многие страны вообще не имеют своего аутентичного гос.языка (так почти вся Латинская Америка разговаривает на португальском) и ничего живут себе люди и даже не думают убивать друг друга. Почему бы не последовать опыту этих стран? Ответ на этот вопрос напрашивается сам собой: это не входило в интересы действующей власти на Украине. Предвидя экономический и социальный кризис, осознавая свою невозможность справиться с ситуацией, нынешние украинские власти решили направить народный гнев в сторону своего северного соседа, а вместо оруэлловского Голдстейна подали народу В.Путина. И началась война: такая «нужная» и такая же бессмысленная, война в которой невозможно одержать победу над виртуальным врагом и поэтому не имеющую конца. И теперь мы только и слышим от украинских СМИ о мифических (незаметных) российских военных колоннах на Востоке Украины, о российской агрессии и т.д.. Только при этом почему-то мы не находимся в состоянии войны с Россией? Но для власти это не важно, т.к. война это только средство для достижения главной цели. Цели которую так хорошо охарактеризовал Оруэлл: « Мы -- жрецы власти, - говорит один из руководителей тоталитарной Океании, - Бог - это власть. Подлинная власть, власть, за которую мы должны сражаться день и ночь, - это власть не над предметами, а над людьми.»

Но как удержать эту власть? Ведь люди рано или поздно должны прозреть, должны понять, что их обманули? Понять, что власть-имущие просто сыграли на их слабостях (на любви к Родине, родному языку и т.д.). Для того, чтобы этого не случилось, в тоталитарном государстве должна безотказно работать машина тотальной лжи.

Самое главное оружие – СМИ

В тоталитарном государстве средства массовой информации должны быть полностью контролируемы государством, а точнее теми людьми которые пришли к власти. Сегодня украинские СМИ работают точно по схеме описанной Оруэллом: «…сонмы служащих трудились над невообразимым множеством задач. Тут были огромные типографии со своими редакторами, полиграфистами и отлично оборудованными студиями для фальсификации фотоснимков. Была секция телепрограмм со своими инженерами, режиссерами и целыми труппами артистов, искусно подражающих чужим голосам. Были полки референтов, чья работа сводилась исключительно к тому, чтобы составлять списки книг и периодических изданий, нуждающихся в ревизии. Были необъятные хранилища для подправленных документов и скрытые топки для уничтожения исходных. И где-то, непонятно где, анонимно, существовал руководящий мозг, чертивший политическую линию, в соответствии с которой одну часть прошлого надо было сохранить, другую фальсифицировать, а третью уничтожить без остатка… Переделка прошлого нужна по двум причинам. Одна из них, второстепенная и, так сказать, профилактическая, заключается в следующем. Партиец, как и пролетарий, терпит нынешние условия отчасти потому, что ему не с чем сравнивать. Он должен быть отрезан от прошлого так же, как от зарубежных стран, ибо ему надо верить, что он живет лучше предков и что уровеньматериальной обеспеченности неуклонно повышается. Но несравненно болееважная причина для исправления прошлого - в том, что надо охранятьнепогрешимость партии. Речи, статистика, всевозможные документы должныподгоняться под сегодняшний день для доказательства того, что предсказанияпартии всегда были верны. Мало того: нельзя признавать никаких перемен в доктрине и политической линии. Ибо изменить воззрения или хотя бы политику-- это значит признаться в слабости… »

Не собираются признаваться в слабости и украинские журналисты. Более того представитель Нацсовета по ТВ и радиовещанию Ольга Герасимюк заявила, что у СМИ в Украине нет необходимости соблюдать стандарты журналистики о балансе точек зрения, особенно когда дело касается освещения деятельности В.Путина. По ее мнению патриотичный журналист не должен транслировать точку зрения отличную от «политики партии», тем более, что точка зрения «агрессора» и так понятна. Т.е. она решила за нас, нужна нам правда, хотим ли мы видеть ситуацию так как ее подают с обоих сторон конфликта или нет? Это раньше мы, по наивности, полагали, что единственной задачей журналиста является возможность донести до людей беспристрастную информацию о произошедших событиях, представляя делать выводы и оценки зрителям, читателям, слушателям. Но ситуация изменилась. И поэтому в условиях информационной войны люди должны, во что бы то ни стало, придерживаться линии правящей «партии». Причем они должны делать это даже тогда, когда «партия» назовет черное белым, а дважды два будет равняться пяти. Согласно «партийным» установкам, которые озвучивают украинские СМИ люди должны узнавать о том, что они думают из телевизора. Тех кто посмеет не согласиться с такими оценками, тех кто все же настаивает на своем, независимом мнении ждут сегодня не легкие испытания. В романе Оруэлла, с теми кто жаждал правды расправлялись жестоко.Нечто подобное мы может наблюдать сегодня и на Украине. Примером этому может служить задержание, при активном участии СМИ, главного редактора независимой газеты «Вести», бесконечное перевирание фактов, сокрытие реальных фронтовых потерь, популизм, насаждение народу националистической идеологии и т.д., и т.д.. Вот например, над Украиной сбит Боинг, расследованию трагедии не видно конца, но журналисты сразу узнали кто виноват. Причем узнали это не выходя из киевской студии. Да собственно зачем нужны эти расследования, ясно ведь во всем виновата Россия и Путин? Зачем посылать военных корреспондентов на Восток Украины, итак ясно там воюют регулярные российские части, а на экране можно показать реконструкцию и т.д.? Как говориться, все это было бы смешно, если не было так грустно.

И вот здесь возникает ряд неудобных вопросов: Украина становится тоталитарной, но идет в Европу? Европа никогда не любила, не признавала тоталитаризм, но сегодня ратует за то, чтобы принять в свои ряды страну в которой работают тоталитарные методы? Да и если верить Вацлаву Клаусу то и в самой Европе со свободой покончено. Так ради чего все это нужно? Ответ однозначен: ради власти и только ради нее. В демократическом государстве власть легко потерять, легко оказаться не удел, оказаться изгоем. Для того, чтобы этого не произошло власть должны быть нерушимой, жестокой, и абсолютной, т.е. точно по Оруэллу: «Партия стремится к власти исключительно ради нее самой. Нас не занимает чужое благо, нас занимает только власть. Ни богатство, ни роскошь, ни долгая жизнь, ни счастье - только власть, чистая власть. Что означает чистая власть, вы скоро поймете. Мы знаем, что делаем, и в этом наше отличие от всех олигархий прошлого. Все остальные, даже те, кто напоминал нас, были трусы и лицемеры. Германские нацисты и русские коммунисты были уже очень близки к нам по методам, но у них не хватило мужества разобраться в собственных мотивах.»