Обыск доставлен на Ваше отделение Новой почты

Что искали на Новой почте и насколько оправданы сами обыски со стороны силовиков

16 марта 2018 года выдался плодовитым днём на обыски. Так, участником следственных действий стал национальный почтовый оператор «Новая почта». Обыски затронули отделения в Киеве, Одессе, Харькове, Полтаве и Днепре.

Напомню, представители Генеральной прокуратуры заявили, что уголовное производство проводится по факту уклонения от уплаты налогов. Точнее не просто из-за неуплаты, а в особо крупных размерах, со злоупотреблением властью и служебным положением.

Незадолго до обысков

Уголовное производство по делу «Новой почты» было зарегистрировано 18 ноября 2017 года в ГПУ. Интересно, что юридическое сообщество, которое имеет отношение к работе правоохранительных органов, хорошо знает об особенностях дел того периода: прокуратура регистрировала всё подряд, так сказать, «на перспективу». С чем это было связано? С существенным ограничением полномочий и как результат – невозможностью в будущем расследовать «нужные» дела.  

В этой ситуации важна была именно регистрационная запись в ЕРДР об открытом производстве, под которую можно завести практически любое уголовное дело. Интересно, что формулировки в делах были в стиле «неустановленными лицами в неустановленное время в неустановленном месте была дана взятка». Главная проблема в том, что под все эти «неизвестные переменные» можно подставлять любые необходимые. И в этот раз «Новая почта» стала тем самым неустановленным предприятием, на котором в ноябре 2018 года произошло неустановленное преступление.

Интересные факты о «преступлении»

Есть ряд обстоятельств, которые ставят под сомнения факт преступления. Во-первых, за последние 5 месяцев в отношении «Новой почты» или её сотрудников не проводилось никаких следственных действий.

Во-вторых, представители ГПУ в течение нескольких дней дают разную квалификацию расследуемым преступлениям. Сначала – уклонение от уплаты налогов и злоупотребление властью, затем – контрабанда подакцизных товаров и наркотических веществ. Получается, сама прокуратура не в полной мере в курсе, что они установили в результате следствия, которое предшествовало обыскам.

В-третьих, отсутствие понимания предмета расследования подтверждает и тот факт, что в результате проведения масштабной операции было обнаружено и изъято 132 тыс. грн., якобы неучтённых денег. А сейчас вспомните, что обыски проводились в рамках уклонения от уплаты налогов, а не поиска контрабанды. Такой «улов» не совсем правдиво отражает масштабную операцию в 40+ обысках в разных городах Украины.

Хочу отметить, что для получения разрешения на обыск следователь должен доказать, а суд установить в своем решении обстоятельства, которые дают основания полагать о совершённом преступлении и местонахождении предметов, документов, которые доказывают преступления.

Исходя из перечисленных обстоятельств и официальных заявлений представителей прокуратуры, возникает сомнение в законности таких обысков. С одной стороны, сама прокуратура меняет квалификацию преступлений, что называется, «на лету». А с другой – в возможности найти в ходе обысков доказательства совершения преступления, ведь самыми грандиозными результатами более 40 обысков стали 132 грн., якобы неучтенных денег, которые с высокой степенью вероятности, все таки отмечались в бухгалтерском обороте.

Едва ли были окончены обыски, а уже в новостных лентах всеукраинских СМИ появилось заявление пресс-секретаря ГПУ о том, что возможно доказательств совершения преступления и нет, а значит уголовное производство будет закрыто.

Такой критический анализ собственной работы от правоохранителей я давно не помню, если когда-то встречался с подобными заявлениями. Позиция силовиков всегда однозначна, несмотря на презумпцию невиновности лица до вынесения обвинительного приговора судом. Как правило, сотрудники правоохранительных органов ещё на стадии первых следственных мероприятий заявляют о совершенном преступлении в манере, не подлежащей критическому анализу.

А теперь ещё интереснее: к вечеру 19 марта вовсе был достигнут «компромисс и понимание», а также выработан общий план действий между официальными лицами “Новой почты” и ГПУ.. 

В чём тогда была суть всех действий?

Всё говорит о том, что цель проведения следственных действий не имела ничего общего с расследованием преступлений, о чем говорилось накануне. ГПУ не интересовали вопросы, связанные с уклонением от уплаты налогов, контрабандой и прочими нарушениями, а в поле их интереса было именно достижение «нужного компромисса». Вот только кому этот компромисс нужен? Очень сомневаюсь, что «Новая почта» была его инициатором, а вот давление на бизнес путём проведения обысков остаётся достаточно действенным инструментом для «достижения компромиссов». Разве это справедливо с точки зрения закона? Конечно нет, ведь примерно 20% производств доходят до суда и ещё меньше получают обвинительный приговор.

Также пока остаётся открытым вопрос, что предметом внимания возможно была корреспонденция граждан на складах «Новой Почты» и их персональные данные, которые согласно уголовно-процессуальному законодательству являются вещами и документами с ограниченным доступом.

В любом случае, удар по репутации «Новой Почты» нанесён и только лишь по истечению времени на досудебное следствие станет известно, насколько это всё оправданно. Станет ли выгодополучателем конкретный бенефициар или мы все как общество получим ещё один минус в национальную карму и негативный рейтинг простоты ведения бизнеса. Кстати, оба варианта тоже возможны. И в то, что это дело дойдёт до суда, будет доказан факт преступления и вынесен обвинительный приговор – простите меня, но я не верю.