Что происходит в Украине: выживет только сильнейший

Янтарный анархо-капитализм, как высшая стадия украинского национал-либерализма

Мы совершенно несправедливы к доблестным старателям Ровенской и Житомирской областей, в поте труда своего добывающие янтарь, видя в них одну лишь толпу нарушителей закона, малограмотную и агрессивную. На самом деле перед нами интереснейший социальный эксперимент, по выживанию больших групп населения вне государства, достойный такого же государственного невмешательства, как Свободный город Христиания в Копенгагене. Даже большего, - потому, что если условного Васю из Христиании и такого же условного Васю из Сарн выбросить на мороз, шансы на выживание есть только у последнего.

Грубо говоря, я не уверен, что Вася-с-Копенгагена способен самостоятельно построить хотя бы собачью будку. Уже не говоря о навыках обращения с механизмами высшего технологического порядка, как, например, мотопомпа.

Но патерналистское государство — а именно такое и строит сегодня компания Петра Порошенко — не способно оценить частную инициативу в ее низовых проявлениях. Оно предпочтет иметь «случайные» возгорания киевских рынков и рейды спецслужб по сносу малых архитектурных форм — именно для того, чтобы потом платить какое-то нищенское пособие людям, которых государство само же сделало безработными. Логика таких мероприятий блестяще описана в «Истории одного города» Салтыкова-Щедрина.

«Во времена Бородавкиных, Негодяевых и проч. казалось, например, непростительною дерзостью, если смерд поливал свою кашу маслом. Не потому это была дерзость, чтобы от того произошел для кого-нибудь ущерб, а потому что люди, подобные Негодяеву — всегда отчаянные теоретики и предполагают в смерде одну способность: быть твердым в бедствиях», - писал классик.

Со стороны выглядит так, что неудержимая тяга устроить полещукам «бедствия» является единственным соображением, заставляющим власти бросать против старателей отряды нацгвардейцев, которые закономерно из раза в раз получают по зубам и откатываются назад. Нетрудно заметить, что то же самое происходит и с бойцами уголовных авторитетов, чьи банды получили достойный отпор от свободолюбивых жителей Клесова и других населенных пунктов, помнящих боевой путь славного сына земли Полесской — Тараса Бульбы-Боровца.

И что приятно осознавать - в новой «Олевской республике» в значительной мере ликвидированы те государственные институты, которые так давят на украинца вне янтарного периметра. Там никто не перекроет метро для того, чтобы сорвать митинг оппозиции и в домах, отапливаемых лесом с соседней просеки нету смысла прикручивать газ. До минимума сведены сложности с финансовыми расчетами, а милицию заменила народная самооборона, уже не раз и не два доказавшая свою эффективность в борьбе с супостатом. Местные органы власти носят церемониальный характер, что смягчает социальную напряженность, а налоговые выплаты отсутствуют вообще. Новая Олевская республика намного более жизнеспособна, чем Украинское государство — она не зависит от кредитов МВФ, курса доллара, товарного знака «Киевский торт», формулы «Роттердам плюс» и прихотей очередного идиота, избранного на президентский пост.

Благодарные читатели подсказывают мне, что в краю Солнечного камня реализованы некоторые теоретические построения идеологов анархо-капитализма, в частности, Мюррея Ротбарда. В ее экономической модели присутствует ничем (кроме белорусской границы) не ограниченный свободный рынок, в котором свободный индивид вытеснил паразитирующее государство с его насильно вводимыми ограничениями. Частный сектор оказался намного более лучше государственного в регуляторной политике и в производственной эффективности. В принципе, это было заметно еще тогда, когда еще существовала государственная добыча янтаря.Даже тогда кустарный старательский труд оказывался эффективнее высокотехнологичных государственных промыслов. Монстроидальные механизмы, оставшиеся с тех времен в районе Клесова — прекрасное напоминание о том, насколько свободный рынок эффективнее государственной монополии.

Украинцы, конечно, никогда-не были чужды анархо-капитализму: до того, как они впервые услышали о существовании Мюррея Ротбарда, они уже отлично знали, кто такой Нестор Махно. Учение товарища Ротбарда глубоко ментальная, она близка украинскому архетипу. То самое тычининское «хай чабан! — yci гукнули,— за отамана буде», кажется уже почти реализовано на Полесье. Ведь это же и есть наш идеал — территория без «хлопа и пана», свободный труд и полное обладание его плодами, без паразитов и (в связи с отсутствием государственной казны) — казнокрадов. Это — прообраз государства общего блага, где каждому воздается лишь по труду его и лишь вечерами из шинка доносятся стук янтарных самородков об стойку и нестройное пение самой популярной национальной песни: «ой не йди, не йди, превражий сину, де голота п`є !»Если во главе этого образования поставить колоритного провидныка в балаклаве типа Сашка Билого, можно будет заманивать в наши болота европейскую молодежь левых взглядов, и здесь выкачивать из них деньги якобы для нужд революции.

Мне почему-то кажется, что первые старатели на Аляске особо ничем не отличались от наших копачей. Их отличает уверенность в своих силах и полное презрение к государственной «заботе». Нетрудно заметить, что героев Драйзера и Джека Лондона отличает способность рисковать, полностью выродившаяся у нынешних безвольных политиков типа Хиллари Клинтон, выпрашивающей милости у Путина с кнопкой «перезагрузки». Американцы изнежились не сами, их изнежило государство с его подачками в обмен на лояльность. Обратите внимание: если избиратель времен Драйзера запросто приходит на заседание Чикагского горсовета с «кольтом» за поясом, а горожане развлекаются тем, что строят на центральной площади виселицу для мэра, то теперь их потомки приходят к этой власти за вэлфером. Государственный патернализм и есть той первопричиной «угасания американского духа», о которой писал Алан Блум.

В той же Америке, к слову, религиозные общины амишей, из поколения в поколение работающие на земле, вообще не платят никаких налогов именно потому, что в силу религиозных убеждений не берут от государства никакой помощи. Логичным решением проблемы янтаря тоже было бы создание некоей особой экономической зоны с легализацией всего, что там есть в обмен на прекращение дотаций (которые все равно разворуют еще в Киеве) на что бы то ни было. Да останется там единственный налог — десять процентов на рекультивацию. Янтарь — штука проходящая, как нефть в сибирях, а вот леса нам еще понадобятся.