Порошенко в поисках альтернативы

В истории было немало событий, которые делили время на «до» и «после». Британский референдум о выходе из Евросоюза тоже называют таким рубежом, и вполне обоснованно.

Хотя отдельные политологи и эксперты уверены, что референдум стал не рубежом, а финишной чертой Евросоюза, у которой разбились надежды «реформаторов» по принципу – «за что боролись, на то и напоролись».

Мало кто ожидал, что чопорная и всегда рациональная Великобритания продемонстрирует неожиданный для ЕС результат в судьбоносном голосовании. Премьер Дэвид Кэмерон явно не ожидал, что его оптимистичное желание узнать мнение британцев по поводу общего европейского будущего даст такие результаты. При этом британские власти на всякий случай на полную катушку включили административный ресурс, задействовав все возможные рычаги.

Для Украины будет небезынтересно узнать, что сама процедура голосования на референдуме в Англии весьма отличается от принятой в «незалежной». Здесь не обязательно запасаться открепительным талоном, свое волеизъявление можно выразить крестиком, черкнутым обычным карандашом, а то и вовсе послать свой голос по Интернету или телефону, не подтверждая свое существование паспортом. Согласитесь, на Украине при таких порядках можно в нужную сторону качнуть любой референдум по любому самому спорному вопросу.

Накануне волеизъявления британцев о целесообразности дальнейшего членства в Евросоюзе граждан страны прессовали по полной. Один визит президента США Барака Обамы чего стоит. Задействованы были лживые (как теперь выяснилось) итоги социологических опросов. Солидные британские издания в эти дни превратились в бульварные листки по агитации и пропаганде прелестей членства в Евросоюзе.

Не срослось. И в этой связи цифры 52 на 48 показательны. Можно себе представить, каким было бы «равновесие» голосов, пусти процесс на самотек и позволь британцам самим решать судьбу референдума.

Конечно, теперь предстоит длинный процесс реализации самого механизма выхода из ЕС, но не это главное. Самое важное, что есть прецедент и запущен механизм самоидентификации европейских народов, которые начали понимать всю странность сложившегося Союза. Союза, который из экономического сообщества, созданного в конце 50-х годов прошлого столетия и бывшего дееспособным механизмом экономического развития, превратился в монструозное сообщество. Кроме того, лишь с целью насолить России и сделать ее сговорчивее в новообразованный Еврорай приняли рой постсоциалистических стран: у руководителей ЕС призрак «Варшавского договора» вызывал и до сих пор вызывает если не скрежет зубовный, то нервный тик.

Судьбу «второсортного» членства в ЕС уготовили и для Украины. Путь в Евросообщество ещё недавно благополучной страны за два года выродился в безответственную болтовню, мертворожденные дорогостоящие для украинцев политиканские проекты, игры в права человека, гражданскую войну, бессмысленные санкции и прочие несуразности. Украина в результате превратилась в странного изгоя, который как чемодан без ручки, уже нельзя бросить, но и тащить (читай финансировать) становиться безумно тяжело. Тяжело как для самих европровокаторов, так и для нынешних киевских властей, которые теперь скорее озабочены двумя проблемами: набить быстрее карманы и успеть сбежать, пока справедливая волна народного гнева не смела американских марионеток с Олимпа украинской власти.

Политолог Николай Стариков считает, что Великобритания вовремя покинула тонущий еврокорабль. На Альбионе почувствовали, что Евросоюз изжил себя и не способен быть движущей силой в мировом экономическом развитии. И вся история с агитацией и пропагандой чистой воды показуха. Великобритания за годы сущестования объединения получила что хотела — и теперь отстегнула от себя ЕС. Вот уж и правда, «...у Британии есть лишь постоянные интересы».

Забавны прогнозы отдельных украинских политиков, свято верящих, что их страна займет место Великобритании в Евросоюзе.

«Такое заявление могут сделать только сумасшедшие не понимающие что происходит, – говорит народный депутат Украины трех созывов, соучредитель Комитета спасения Украины Владимир Олейник. – Англия в совокупном бюджете Евросоюза занимает 13 процентов. О какой замене может идти речь, если Украина нищая и побирающаяся страна с трудом сводящая концы с концами?»

Политик проводит аналогию с автосалоном, в котором убрали из зала элитный «Роллс-Ройс», а вместо него как равнозначную замену поставили «Запорожец». Это даже не смешно.

Постсоветские страны, которые вступили в Евросоюз, в итоге стали «жертвенными овцами». Подчинившись жёстким законам членства в ЕС, они практически полностью лишились собственных экономик и превратились в сырьевые придатки «старой Европы». Украина только готовится к этой участи, но уже выполняет требования МВФ для получения небольших в принципе валютных траншей. Страна пошла по пути деградации ещё не став членом ЕС: так, Украина лишилась почти трети своего экономического потенциала, а оставшиеся активы выставляет на продажу под видом приватизации.

«Украина сегодня стала страной, которая добавляет проблемы Евросоюзу, – продолжает Владимир Олейник. – Евросоюз должен сегодня тратить политический ресурс на Украину и обострить отношения с Россией. Проблемы Крыма и Донбасса не решаются самой Украиной. Евросоюз несет финансовые потери, потому что вынужден поддерживать Украину кредитами безвозмездной помощи на всякие нужды из фонда Европейского банка реконструкции и развития. На днях премьер Гройсман встречался Меркель и за официальной хроникой осталась та часть разговора, в которой Евросоюз в очередной раз говорил о коррупции и необходимости выполнять Минские соглашения. А это явное ужесточение риторики в адрес Украины».

В ближайшем будущем лидеры Евросоюза, заварившие вместе с США кашу Евромайдана в Украине, уйдут с политической арены, а новые лица в высшем эшелоне власти Германии и Франции вряд ли будут так однозначно придерживаться курса на поддержку Порошенко.

А это значит, что в итоге Порошенко остается один на один с ворохом украинских проблем, каждая из которых и по отдельности неразрешима, а в комплексе - так и подавно. И поможет стране только полная смена власти.