Максим Ильяшенко: логику полезно отключать

Психоанализ, по мнению Максима, возник из-за того, что с развитием цивилизации человеку стало все тяжелее искренне общаться

Известный украинский журналист и арт-менеджер Максим Ильяшенко последние три года изучает психоанализ в Москве. О том, чем наработки последователей Юнга и Фрейда могут помочь в разборе фильмов, гость Одесского кинофестиваля делился со слушателями Школы кинокритиков.

Психоанализ, по мнению Максима, возник из-за того, что с развитием цивилизации человеку стало все тяжелее искренне общаться. Классические примеры первых пациентов Фрейда и Юнга рассказывают о том, что от многих проблем их можно было избавить, просто искренне поговорив. Идеи отца психоанализа Зигмунда Фрейда глубоко проникли в мировую культуру, многие художники с большим удовольствием пользуются его теориями. Такой феномен частично объясняется тем, что доктор Фрейд был вовсе не доктором. В душе он чувствовал себя писателем, который стал врачом по стечению обстоятельств. Его же можно считать автором моста, проложенного между наукой и культурой.

Хороший кинокритик, считает Максим Ильяшенко, может (хотя и не должен) быть немного психоаналитиком. Одной из фундаментальных категорий в этой сфере считаются сновидения. Можно долго искать лучшие определения этого понятия, но большинство из них они так или иначе сводятся к фантазиям. Любая картина (даже коммерческая) - это плод чей-то фантазии, отображение внутреннего мира своего создателя, и обратив внимание на отдельные элементы и образы, можно ближе подобраться к расшифровке авторской задумки и/или найти оригинальную интерпретацию.

Для успешного применения такой методики стоит обладать специальными знаниями и умениями. Например, понимать природу мифа, архетипов. А также научится «читать» собственные сны. Все это поможет понимать глубинную логику персонажей фильмов, а через них добраться до авторского замысла. Критик должен постоянно задавать себе вопросы о том, что же движет героем, какие у него скрытые желания и мотивы. 

Одна из проблем современной любительской и профессиональной критики в том, что в традиционных подходах слишком много логики, которую порой полезно отключать. Такие приемы помогают обогатить картину ценными смыслами, расширить ее понимание. Большинство режиссеров наотрез отказываются давать инструкции к своим произведениям, после чего настает время критика. Как яркий пример была приведена классик мирового кино Кира Муратова, отчитывавшая накануне журналистов за однообразные вопросы относительно символики ее нового фильма, с требованиями разжевать тот или иной спорный момент.

К сожалению лектора, человечество на данном этапе своего развития не так часто обращается к такому мощному инструменту, как сновидения и их анализ. В 50-е годы, например, критики из французского журнала «Кайе ди Синема» были одними из первых, кто пытался посмотреть на творчество отдельных режиссеров сквозь призму психоанализа, а сегодня эти вопросы занимают умы все большего количества специалистов индустрии. 

Например, недавно в Киеве известный американский эксперт по производству комедий Стив Каплан делился любопытной теорией о том, что комедийность в кино обеспечивается страхом смерти. Это во многом перекликается с учением об Эросе и Танатосе дедушки Фрейда, и немного разрушает распространенный у нас миф о том, что психоанализ – очередная нелепая забава уже не первую декаду загнивающего Запада.

Доводы Максима Ильяшенко убеждают в том, что поиск нетривиальных подходов к анализу кино может быть занятием интересным и полезным. Хотя бы для того, чтобы не потерять себя на общем фоне зашоренных и шаблонных мыслей.

Тарас Сасс,

Школа кинокритиков ОМКФ