Поиск.

В поддержку движения 5.10 Геннадия Балашова.

Если считать религию как поиск истины через веру, а науку как поиск истины через опыт, то их можно примирить (а заодно и все религии вместе взятые, если оставить только поиск как важный смысл – убрать точность конечного пункта).  Также можно примирить и все политические партии, дело которых назвать словом поиск. Они ведь ищут правильный путь для общества, но без слова поиск получается чистая борьба, а с ним борьба остается в своей плоскости, а поиск как вектор (направление) дает третье измерение процессу и борьба становится основанием конуса и переносится подальше от точки (уходит на второй план).

Назовем не видение пути выхода от прямого столкновения словом рабство. Подтвердим это примером. Фильм о войне.  Дети перед крематорием. Обращение к палачу: «Не надо меня в крематорий – мою пайку съели крысы – вот кровь и не пошла, а так я еще могу сдавать кровь». Это слова свободного человечка. Он видит главную причину своих бед, но в своем прямом обращении к главной причине он показывает тому путь к примирению – отвести причину в сторону – списать на крыс. Он увидел путь компромисса, чего не желают видеть взрослые политики в своей тупости лобовых столкновений. Они перестают искать путь, а просто защищают свои интересы. Тогда (без поиска) они не защищают наши, которые все обещали делать.

Подходит ли слово рабство под приведенное определение? Рабство обычно воспринимается как несвобода – в противоположность свободе. Опыт показывает, что движение к свободе – это путь к развитию. Но есть еще одна точка этого вектора – уход от рабства. И, если считать, что уход от рабства – поиск пути ухода от прямых столкновений, то это и есть путь к свободе.

Есть ли такие рассуждения в теориях политиков? Наверняка есть. Но эти же рассуждения приводят к теориям управления толпой, которая политикам нравится еще больше. Все они увидели главную идею примирения – воспитывать отвращение к деньгам и все, без исключения, стараются на этом поприще. У них есть любовь к деньгам. Чтобы скрыть ее, они воспитывают в себе к ним отвращение (а заодно и у нас). Это их способ ухода от рабства. В этом они видят главную свою задачу. В этом процессе они забывают, что есть большее рабство – нехватка денег, выход из которого – путь к свободе. Они находят другой путь – чужие деньги. И они понимают, что любить чужие деньги гораздо лучше. В этом процессе они имеют союзников – порабощенный народ. Народ не может знать свойств денег как посредника в поисках компромиссов в силу отсутствия их у него. И, поэтому, ему приходится решать свои проблемы старым дедовским способом – искать свою свободу в компромиссе с сильными (что и есть механизм поддержания рабства). Тогда нашу демократию можно считать механизмом поддержания рабства – нельзя проводить выборы среди рабов – они не увидят правильного выхода с компромисса в силу того, что уже не ищут, а примирились.