Принцесса Адель Меровинг и деньги от императора Константина V за удар по евреям

Русь против евреев. Викинги в каганате

Исторический роман. Девятая глава

Автор - Валерий Мясников  

Вторая половина сороковых годов восьмого века от Рождества Христова. Чуть меньше, чем за год до убийства евреем славянки и торга за иконы Иоанна и Багатура 

(Оригинальное название главы: «Принцесса Адельгейда Меровинг и деньги от императора Константина V за удар по евреям». Здесь оно слегка изменено из-за ограничения размера заголовка в блоге) 

Рандвер сидел за столом в своем длинном доме и вместе с братом по маме Харальдом Боевым Клыком (Боевым Зубом), Ингилдой, рассматривал карты речных систем Западной Двины (Даугавы), верховьев Днепра, Десны, Псёла и их левых притоков в верхнем течении, а также Оки, Северского Донца, Дона и их притоков.

Брат Рандвера Харальд был чуть старше Рандвера, но не смотря, на то, что отцы у единоутробных братьев были разные, они весьма походили друг на друга, возможно, оба пойдя больше в их общую маму. Харальд также был широкоплечим, также худощавым, и также довольно высокого роста со светлыми волосами, однако, не исключено, что из-за того, что на долю Харальда Боезуба в жизни выпало больше испытаний, морщинок на его лице было побольше, также на лбу виднелись, пусть и небольшие, но следы по крайней мере от двух шрамов, да и в светлых, но не белых волосах была заметна и седина.

Единоутробный брат Рандвера принадлежал к роду Скьёльдунгов. Харальд был сыном Хрёрика (славянизированная форма этого имени - Рюрик) Метателя Колец и . После гибели Хрёрика из-за конфликта с ним Ивара Широкие Объятия, отца Ауд и деда Харальда, также из рода Скьёльдунгов, Ауд с детьми не желая возвращаться после этого в отчий дом, сначала уплыла на остров Готланд к гутам, а затем дальше на север, где вышла замуж за местного конунга Ранбарта из рода Инглингов, от этого брака родился их сын - Рандвер. Между братьями по матери были хорошие отношения и Рандвер помогал Харальду в подготовке к возврату владений отца, а, возможно, и хотя бы частично деда Харальда Ивара, но пока эта подготовка ограничивалась разведкой и поисками возможных союзников, однако Рандвер был уверен, что рано или поздно Харальду Боевому Клыку потребуется войско, и Рандвер готов был его помочь набрать своему единоутробному брату. На первой встрече Рандвера и его жены Ингилды с гостями Харальд не присутствовал, поскольку ещё не вернулся из своей очередной поездки в землю своих предков данов, ко второй же встрече он приехал и получив в подарок от Арна (Николая) и Юргена (Дмитрия) роскошный парамирий работы византийских мастеров, сейчас участвовал в общем обсуждении.

Хозяев интересовал путь из Западной Двины (Даугавы) в Северский Донец и далее на Дон и в Азовское море, по которому пройдет атака на иудеев в Хазарском каганате, и на возможный перехват караванов еврейских купцов раданитов с северной ветки Шёлкового пути. В том, что атака будет братья Рандвер и Харальд, которому Рандвер рассказал о возможном походе ранее, уже не сомневались. После первого разговора с Арном (Николаем) и Юргеном (Дмитрием) конунг со своей супругой сумели убедить гостей, что их опасения утечки информации от слуг из их дома несколько чрезмерны, и теперь разговор шёл в длинном строении Ранвера, а не на берегу реки Фюрис.

– Правильно ли я понимаю, что волоков будет несколько при любом варианте пути? – спросила Ингилда.

– Увы, это так, – ответил гот Юрген (Дмитрий), и добавил, – нам стоит попытаться выбрать оптимальный путь для похода многих драккаров (в тексте используется это название кораблей викингов, как наиболее распространённое, не смотря на его некоторую спорность в данном случае, из-за того, что этот термин нередко употребляется для названия самых больших судов викингов, в то время, как на реках и волоках, разумеется, применялись более скромные по размеру ладьи), но в любом случае он будет не прост, и, впоследствии, когда у нас появится больше опыта, не исключено, что мы признаем наш нынешний выбор не лучшим.

– Арн и Юрген, вы делали эти карты волоков исходя из собственного опыта, – вступил в беседу Рандвер.

– Какие-то из карт мы делали исходя из собственного опыта, какие-то мы делали с чужих слов. Когда-то мы немало плавали и передвигались по волокам в этих местах, но конечно же, объездить такое количество рек, как на картах мы не могли, – ответил славянин Арн (Николай).

– Что вы там покупали и продавали, и на каких судах передвигались? – вновь спросила Ингилда.

– Мы плавали и двигались по волокам за янтарём к Балтийскому морю. Везли для продажи на Балтику товары византийцев, персов и арабов, а обратно шли с янтарём и в меньшей мере с другими товарами, например, пушниной. По дороге или почти по дороге мы кое-чем торговали и со славянами: северянами, кривичами, радимичами, полянами, вятичами и с местными балтами, например, голядью, но, увы, там торговля не ахти. Не богатые они люди. У них мы покупали пушнину, но конечно же за лучшей пушниной нужно идти либо на север, либо может быть ещё лучше на северо-восток. Плавая на юго-восток Балтики мы много общались с викингами в местах добычи янтаря, там мы и выучили ваш язык, мне было проще, поскольку между языком готов и вашим не такая уж и большая разница, зато мой славянский друг лучше усваивает новые языки, чем я, к тому же и он неплохо уже знал готский, так что быстро освоил и ваш. Что касается судов на каких мы плавали, то на небольших карви наших компаньонов викингов, живущих в тех местах, где добывают немало янтаря на юго-востоке Балтийского моря. Первое торговое путешествие в те земли мы сделали во многом посуху через земли Аварского каганата, однако, быстро познакомившись с викингами в Янтарном крае, в Херсонес мы уже шли на карви. Увы, тот опыт путешествий по рекам, который у нас есть лишь частично значим для нашего сегодняшнего разговора, потому что одно дело идти на нескольких небольших карви с товарами и другое дело идти на многих и многих драккарах во время военного похода. Хотя в чём-то и наш опыт будет полезен, например, в понимании того, что драккары должны быть достаточно легкими, но, впрочем, вы и без нас хорошо знаете, что реки и волоки – это не моря, – ответил Юрген (Дмитрий).

– А рабы? Вы торговали рабами? – подал голос Харальд.

Арн (Николай) сделал небольшую паузу перед ответом, а затем продолжил беседу.

– Харальд, мы, конечно же, с Юргеном очень грешные христианине, и мы знаем, что некоторые христиане, увы, торгуют людьми, но мы торговать людьми не можем, – ответил гость.

– Арн, ты и, наверное, Юрген – щепетильные люди, но ведь вы понимаете, что когда наши викинги ударят по иудеям в Хазарском каганате, то под удар могут попасть и христиане, не так ли? – вновь спросил Рандвер.

– Да, мы это понимаем, – ответил Юрген (Дмитрий).

Рандвер посмотрел в глаза готу, а затем уличу и продолжил:

– И все-таки вы зовёте нас, не смотря, на то, что понимаете, что и христиане в иудейском Хазарском каганате могут попасть под удар?

Ни один из гостей не отвёл глаз при взгляде конунга.

– У нас нет выбора, ведь только вместе с викингами племена славян, балтов и финнов могут победить иудеев в каганате, а вместе с тем и готы получить шанс на свободу от евреев. Что касается наших братьев христиан, то мы с Юргеном идя в поход вместе с вами хотели бы быть посредниками между викингами и христианами в возможности выкупа пленных христиан. Также мы намерены и дальше убеждать вас и других участников похода в том, что чем меньше под удар викингов попадут христиане и другие не иудеи, тем проще и удачнее будет поход, – ответил Арн (Николай).

Хозяин дома чуть откинулся назад на своем стуле.

– Честно говоря Арн, я также думал о том, что ты и Юрген будете нашими посредниками и с христианами, и с другими не евреями в походе, – сказал конунг.

– Хорошо Рандвер и я надеюсь, что и Харальд, что мы понимаем друг друга, – продолжил Юрген (Дмитрий).

Харальд отхлебнул из кружки зелёного китайского чая, которым угостили гости хозяев и вновь вступил в разговор:

– А какими военными силами располагают иудеи в каганате?

Славянин Арн (Николай) на несколько мгновений задумался, а затем стал отвечать:

– Не простой вопрос Харальд. Каганат сейчас на переломе, до тяжёлого удара, который по нему нанёс несколько лет назад тогдашний наместник Арабского халифата в Закавказье, а ныне халиф Марван II ибн Мухаммад, вся знать в каганате была тенгрианской, нам с Юргеном и нашим друзьям в Готии, и Таврике доводилось слышать арабские рассказы о том, что будто бы для того, чтобы противостоять арабам, каганат собирал войска численностью в 300 тысяч воинов, но мы несколько скептически относимся к подобным историям. В любом случае, арабы во время той кампании располагая меньшими силами, победили войска каганата. После того удара халифата ситуация внутри знати каганата изменилась. Сначала под давлением арабов окружение кагана Вирхора вынуждено был объявить о его формальном переходе в ислам, одновременно с этим поработала и еврейская община каганата. Она вместе с эксилархом, светским главой еврейской общины, когда-то Вавилонии, а ныне во многом всего Арабского халифата, Соломоном бар-Хасдаи и его окружением сумела, возможно, что и при помощи солидных денежных подарков, внушить тогдашнему халифу в Дамаске Хишаму и его двоюродному брату арабскому наместнику в Закавказье Марвану, что в политической игре в каганате, учитывая долгую войну хазар-тенгрианцев с арабами-мусульманами и долгую связь каганата с Ромейской Империей, власти халифата стоит ставить и на иудаизм, и на евреев. И что если халиф и его наместник негласно поддержат переход в иудаизм один из ключевых родов хазар во главе с его беком, и помогут ему решить вопрос с отдельной военной силой, ему подчиненной, а такой силой евреи решили сделать наёмную тяжелую конницу из хорезмийских ларисиев, переселившихся ранее из Хорезма в Хазарский каганат и одновременно с ударом по каганату Арабским халифатом перешедших в ислам, то власть халифата получит в каганате весомую внутреннюю опору в лице бека, его рода, иудейской общины и хорезмийских мусульманских ларисиев. При этом, разумеется, принятие иудаизма одним из ключевых родов хазар во главе со своим беком и деньги евреев должны были способствовать тому, чтобы в иудаизм перешло и ещё часть сильных родов хазар. Халиф и его наместник пошли на предложение евреев, те сумели склонить на свою сторону главу одного из ключевых родов хазар – бека Булана и его окружение, и в итоге сегодня мы имеем дело во многом с новым каганатом – в значительной части иудейским, который пока ещё ни в каких крупных военных кампаниях не участвовал и какое количество войск он сможет собрать, в некотором роде загадка. Однако ясно одно, немалые остатки тенгрианской знати не будут рваться защищать интересы евреев, – после этих слов улич взял небольшую паузу, сделал несколько глотков чая, а затем продолжил.

– При этом какими бы силами иудеи в каганате не располагали, у них точно практически нет флота. Некоторые торговые корабли и единичные военные с моряками, в основном, из завербованных греков из Таврики – это, не боевые единицы. Так что при маневрировании викингов между островами в Таманском заливе и Керченским полуостровом, и выборе нами времени удара по тому или иному городу с иудеями на том или ином острове или берегу пролива евреи просто не будут успевать за нами.

Когда славянин назвал возможную, пусть даже в чем-то, по его мнению, преувеличенную численность войск, которые ранее удавалось собирать каганату, Ингилда чуть напряглась, Рандвер же и Харальд оставались совершенно спокойными.

Также сделав глоток зелёного чая, хозяйка задала уточняющий вопрос:

– Арн и Юрген, пусть каганат сейчас на переломе, пусть названная Арном численность войск, которые каганат собирал ранее несколько преувеличена, пусть у иудеев в каганате почти нет военного флота, но ведь, скорее всего, все-таки при немалой численности войск евреи смогут выставить в своих приморских городах крупные гарнизоны, с которыми викингам будет не просто совладать с ходу, а при затягивании дела, иудеи в каганате смогут перебросить на помощь тому или иному городу с евреями конницу, не так ли?

Юрген (Дмитрий) развёл руки перед собой и стал отвечать хозяйке:

– Госпожа ты права, что опасаешься. Однако мне хотелось бы обратить внимание на еще ряд деталей. То, на мой взгляд, все-таки преувеличенное число воинов, которое будто бы собирал каганат для борьбы с арабами, собиралось на юге каганата, мы же пойдем с северо-запада. Где значительная часть населения каганата – подневольные славяне и во многом славянизированные балты, и иудейский бек вряд ли решится опираться на них, да ещё и дать им в руки оружие, которое может быть повернуто против евреев. Те силы, которые каганат собирал на юге состояли не только из кочевников, но и из относительно оседлых жителей предгорий и гор, их на северо-запад каганата и даже к островам в Таманском заливе и тем более Керченскому полуострову иудеи быстро не перебросят. Степняки на северо-западе каганата – чёрные болгары, предки которых были побеждены каганатом, сейчас они кочуют между землями евреев и хазар, и Болгарским царством – государством своих соплеменников – болгар. Промежуточное положение чёрных болгар, живущих внутри каганата, но родственных степнякам из Болгарского царства делает и их в глазах иудеев ненадежной опорой.

Ингилда, услышав слова о славянах, балтах и чёрных болгарах, сдержанно рассмеялась, остальные участники разговора видя смех хозяйки улыбнулись.

– Извини, Юрген, правильно ли я понимаю, что у нас есть шанс разобрать военную силу евреев по косточкам? – вновь спросила Ингилда.

Гот с улыбкой кивнул головой.

– Конечно не сразу госпожа, не с одной нашей атаки, но есть такая возможность, однако уже и в ходе первой атаки у нас есть шанс серьёзно ослабить иудеев за счёт работы с не евреями.

Хозяйка посмотрела в глаза Юргена (Дмитрия), а затем Арна (Николая) и объявила:

– Предлагаю сделать небольшой перерыв в нашем не простом разговоре и приступить к разбору по косточкам зажаренных нам поросят, которые уже явно готовы, и которых, я надеюсь, мы разберем с первой попытки.

Вскоре был накрыт стол, за которым хозяева вместе с гостями приступили к трапезе. Слегка утолив голод, Рандвер вернулся к вопросам:

– Арн и Юрген, идея о том, чтобы разобрать по косточкам военную силу иудеев звучит красиво, однако самих евреев, их наёмной мусульманской хорезмийской конницы и хазар-тенгрианцев, которые путь не особо рвясь в бой за иудеев, однако будут защищать пока ещё свой каганат, судя по вашим рассказам и по вашим, возможным, умолчаниям всё-таки в любом случае остается очень немало, для того чтобы попытаться организовать сопротивление нашему удару. Не так ли?

Гости, после слов хозяина переглянулись, и Арн (Николай) вновь стал отвечать:

– Конунг, мы ни в коем случае не пытаемся преуменьшить силу евреев в каганате, однако ведь мы можем, с одной стороны, увеличить нашу силу, за счет поиска союзников среди славян, балтов и финнов, а с другой, мы можем продолжить разбор военных ресурсов иудеев в каганате по косточкам и дальше. Ведь всё-таки есть немалая брешь между евреями и хазарами-тенгрианцами. И эта брешь доходит до того, что глава иудеев бек Булан, его еврейское имя Сабриэль, и тенгрианский каган хазар Вирхор, и особенно его сын, наследник престола Багатур не так уж и ладят друг с другом. И одна из проблем между иудеями и тенгрианской знатью в нанятой хорезмийской коннице ларисиев из новообращенных мусульман, она формально вроде как служит каганату, но реально подчиняется еврейскому беку. Также стремясь создать себе относительно массовую опору в каганате, иудеи во главе с беком пригласили исламских проповедников для работы прежде всего с чёрными болгарами, ведь из-за своеобразного характера иудаизма, необходимости для прозелита не только принятия новой религии, но и новой еврейской национальности, особо массового перехода в иудаизм в каганате нет. Разумеется, история с приглашением евреями в каганат исламских проповедников не привела в восторг ту часть хазарской знати, которая осталась верна тенгрианству. С другой стороны, мы готовим выход и на везира наёмной хорезмийской конницы Ахмада и на исламских проповедников, ведь им тоже нет резона умирать за иудеев.

После слов славянина Рандвер взглянул на Харальда, и старший по возрасту из викингов задал следующий вопрос:

– Дорогие гости, а насколько вы уверены в том, что бек и каган с наследником не очень ладят друг с другом? Ведь даже если это и так, то вряд ли они выставляют это напоказ? Ваши доводы по поводу проблем в отношениях между евреями и тенгрианской знатью, в том числе из-за приглашения иудеями хорезмийских мусульманских наёмников и исламских проповедников весьма серьёзны, но разве, всё-таки бек и каган с наследником не ощущают себя сидящими в одной лодке?

Гот Юрген (Дмитрий), одобряя кивком головы слова старшего брата конунга ответил:

– Ты прав господин. Бек, каган и его наследник, по мере своих сил внешне пытаются спрятать то, что высшая еврейская и тенгрианская власть в каганате не очень ладят друг с другом, но шила в мешке не утаишь. Мы много лет прожили в каганате, немало наших друзей и родственников, и ныне живут там, и наше общее мнение в том, что трения между иудейской и тенгрианской властью в каганате значительны. Конечно же, нам не просто будет просунуть свой нож в брешь между ними, но если не пытаться, то ничего и не получиться. А если мы будет пробовать, то у нас есть немалые шансы на то, что мы добьёмся своего.

После Харальда вновь вступил в беседу Рандвер:

– Хорошо, между еврейской верхушкой и тенгрианской знатью, на мой взгляд, у нас есть шанс вбить клин, но, если ли шанс у нас в попытке сдержать хорезмийских мусульманских ларисиев от слишком активной помощи иудейскому беку Сабриэлю? Ведь ларисии – наёмники, и значит они очень зависимы от тех, кто им платит, они подвластны евреям? А у нас ведь нет таких средств, чтобы перекупить хорезмийцев?

На слова конунга стал отвечать Арн (Николай):

– С хорезмийскими ларисиями и, скорее всего на будущее, и с исламскими проповедниками, переговоры будут самыми сложными. Ведь им, с одной стороны, платят иудеи каганата, с другой, они ориентируются и на халифа, который заинтересован и платой от евреев каганата и халифата, и политическим расчётом в сильном иудейском беке в каганате в противовес тенгрианцам, с которыми Арабский халифат не раз сходился в боях. Однако и у хорезмийских ларисиев, и у мусульманских проповедников пока ещё есть уязвимое место – их ныне не так уж много в каганате, и они в случае их лобового конфликта с тенгрианцами могут быть полностью уничтожены последними, но не могут быть уничтожены евреями. То есть, у нас есть шанс сыграть на опасениях хорезмийских ларисиев и, скорее в будущем, поскольку их сейчас не очень много, исламских проповедников, и предложить хорезмийцам и мусульманским проповедникам не ставить свою жизнь на кон в борьбе за интересы иудеев. В конце концов ведь даже та же хорезмийская конница может получить деньги от евреев, но, скажем, несколько, всего лишь несколько запоздать с выходом в ту или иную точку во время войны с викингами, а уж наша задача в том, чтобы воспользоваться этим небольшим опозданием.

Во время последних слов славянина Рандвер и Харальд переглянулись и негромко засмеялись, после чего Харальд сказал:

– Арн, твоими бы устами да мёд пить, конечно же, опоздания ларисиев нам, скорее всего хватит, вопрос только в том, чтобы договориться об этом опоздании. Однако, как бы то ни было, но то, что вы сказали за всю сегодняшнюю беседу Юрген и Арн, внушает оптимизм. А проблемы, конечно же, будут, но бы их будем решать, так ведь Рандвер?

Конунг ответил брату, жене и гостям, скорее уже новым друзьям:

– Будем, брат, будем.

И когда разговор уже подходил к окончанию в него вновь вступил гот Юрген (Дмитрий):

– Мы ранее с Ранвером и Ингилдой говорили о возможности встречи с главой Ромейской Империи Константином V, но встреча эта может быть интересна и другим, помимо денег от императора за удар викингов по иудеям в каганате, интересна особенно для Харальда.

– Чем же? – переспросил викинг.

Юрген (Дмитрий) продолжил:

– У императрицы Ирины есть младшая по возрасту подруга в её свите, она шикарная девушка – беглянка из королевства франков, её зовут Адельгейда Меровинг или в латинизированной форме – Аделаида, в уменьшительной – Адель, впрочем, есть и другие варианты её имени, она принцесса, дочь предыдущего короля франков – Теодориха IV и сестра нынешнего короля Хильдерика III. Разумеется, Меровинги уже давно отстранены от реального управления королевством франков майордомами Пиппинидами, но запредельную знатность рода, к которому принадлежит Адельгейда оспорить невозможно. К тому же, если поход викингов будет удачен, то император Константин будет заинтересован в браке Харальда и Аделаиды, и тогда приданное за ней будет, как приданное за принцессой из императорского дома.

После этих слов гота Рандвер взглянул в глаза Харальду.

– Брат у тебя нет выбора, и дело ведь даже не в приданном, просто её зовут – Адельгейда Меровинг! Одно её имя, стоит больше любого приданного, – с улыбкой сказал конунг.

На слова брата и Юргена (Дмитрия) Харальд пожал плечами и ответил:

– Может быть ваша идея и красива, и я доверяю словам Юргена, что Аделаида роскошна, и согласен в том, что её имя и фамилия звучат, как гром – Адель Меровинг, но, увы, сколько мне и сколько ей? И потом, даже если мне с помощью Рандвера и добычи от нашего удара по евреям удастся вернуть владения отца, и даже в чём-то деда по маме, то что они в сравнении с нынешним королевством франков? А условия жизни принцессы франков и тех скромных, которые могу предложить я?

После слов викинга разговор в свои властные руки взяла хозяйка длинного дома. Ингилда положила левую руку на правую руку мужа, а затем взглянув в глаза Харальда негромко произнесла:

– Дорогой Харальд – ты шутишь. Ты очень постараешься, нет, даже не просто постараешься, ты сделаешь так, чтобы домой ты приехал женатым на Адельгейде с оглушительной девичьей фамилией – Меровинг.