Антикоррупционный суд и борьба с кастой неприкасаемых

Порошенко пока боится создания украинского аналога румынской антикоррупционной системы. Сейчас аресты отечественных топ-коррупционеров напоминают возвращение пойманной рыбы обратно в море

На протяжении всего существования независимой Украины высшие должностные лица оставались неприкасаемыми для правоохранительных органов. Хищение бюджетных средств и дерибан государственной собственности стали привычным способом обогащения «верхушки». Одна из ключевых причин – коррумпированность и зависимость судебной ветви власти от политической элиты.

Чтобы исправить ситуацию, гражданское общество вместе с международными партнерами Украины продвигают антикоррупционную реформу. Она будет успешной, если появятся независимое следствие, независимая прокуратура и независимый суд. Соответственно первым двум пунктам созданы НАБУ и САП. Вскоре будет создано Государственное бюро расследований (далее – ГБР). Не хватает последнего – специализированного антикоррупционного суда (далее – АКС).

Старые суды сопротивляются новым антикоррупционным органам. По словам директора НАБУ Артема Сытника, суды блокируют доступ к документам, необходимым для расследований. «Сливают» информацию об обысках, на которые детективы Бюро получили разрешение. Четверть дел саботируется. Слушания начинаются спустя полгода и более, после подачи дела в суд. Подозреваемых отпускают под минимальные залоги. При этом организаторы коррупционных схем остаются безнаказанными – уголовному преследованию подвергаются только низовые исполнители.

Это обстоятельство служит главным аргументом западных финансовых доноров Украины и европейских правовых институций для создания отдельного специализированного антикоррупционного суда в противовес устоявшимся органам юстиции. Под их давлением концепция создания АКС была прописана в законе «О судоустройстве и статусе судей», который был принят в 2016 году. А в 2017 году запуск АКС (в марте 2018 года) стал одним из условий получения очередного транша МВФ.

На словах Петр Алексеевич приветствует его создание, но на деле всячески противится этому. На конференции «Ялтинской европейской стратегии» в сентябре этого года он заявил, что подобные суды функционируют только в странах третьего мира. Действительно, подобные институты есть в Бангладеш, Ботсване, Бурунди, Малайзии, Индонезии, Афганистане, Непале, Пакистане и Уганде. Из европейских соседей – Словакия, Болгария и Хорватия. Все эти страны объединяет одно – они критически зависят от международных программ финансовой помощи, а тамошняя власть не способна реализовать выделенные средства по назначению. Проще говоря, крадет деньги. АКС в этих странах стал предохранителем от злоупотреблений политической элиты.

Мотивация западных кредиторов исключительно прагматическая. Задеть национальные чувства украинцев никто не собирался, как это попытался интерпретировать Порошенко. Впрочем, ни унизительное место в списке, ни создание АКС самого по себе не волнуют гаранта. Главный страх – формирование новой антикоррупционной экосистемы, замкнутого цикла правосудия, способного привлечь истеблишмент к ответственности  за разворовывание государства.

В качестве примера успешного функционирования такой системы можно привести Румынию. За 12 лет работы Антикоррупционного директората было заведено почти 10 000 уголовных дел. Наказанию подверглись экс-президент, парламентарии, министры, их семьи, родственники и ближайшее окружение. Например, бывший глава государства Траян Бэсеску дает показания по делу десятилетней давности, когда в бытность мэром Бухареста выделил предпринимателю земельный участок по заниженной цене. Его младший брат получил 4 года тюрьмы за вымогательство. Племянник Бэсеску под подозрением из-за подделки разрешительной документации. А его дочке Иоанне инкриминируют отмывание денег.

Под подозрением находятся даже те, кто когда-то способствовал развитию ведомства. Например, Виктор Алистар, лидер румынского антикоррупционного бюро Transparency International.

Крупные политические силы, которые формально являются сторонниками деятельности Директората, на практике не способствуют развитию организации. Власти обвиняют его в политическом преследовании правящей группы. Что вполне закономерно – нахождение на высших государственных должностях порождает риски злоупотребления положением. Чтобы избежать уголовного преследования, элита не прекращает попыток взять под контроль судебную систему, не дает детективам разрешения на прослушку. Или на законодательном уровне пытается ввести коррупционные поблажки. Например, повысить порог ущерба государству, после которого наступает юридическая ответственность, с 10 до 40 тысяч евро.

В борьбе против ведомства объединились не только политические враги, но и бизнес-конкуренты. Последние утверждают, что Директорат разрушает румынскую экономику. Из-за уголовных дел компании якобы теряют руководителей, репутацию и контракты.

Однако эффективность румынской антикоррупционной системы служит главным препятствием тем, кто желает испортить ей общественную репутацию. Директорату удалось истребить бытовую коррупцию и существенно ограничить элитную.

Порошенко боится создания украинского аналога. На данный момент аресты отечественных топ-коррупционеров напоминают возвращение пойманной рыбы обратно в море. Никто из них не сидит в тюрьме. Создание АКС позволит «взять их за жабры». Деваться президенту некуда – на запуске нового органа юстиции настаивает Венецианская комиссия. Ее позиция превращается в официальную позицию всего Совета Европы, а  выводы являются официальным основанием для решений Евросоюза. И все европейские партнеры Украины будут опираться на мнение экспертов комиссии.

Закон об образовании уже вызвал ожесточенную критику как со стороны ВК, так и со стороны Венгрии и Румынии. Кроме обещаний углубленной евроинтеграции, президенту на второй срок идти больше не с чем. Очередной кризис в отношениях с европейскими соседями может стать поводом для аннулирования Ассоциации и отказа от претензий Киева на вступление в НАТО и ЕС. Поэтому 4 октября гарант поддержал идею создания отдельного специализированного антикоррупционного суда.

Впрочем, рано радоваться. Напомню, граничным сроком учреждения АКС, согласно меморандуму с МВФ, является март 2018 года. Меньше, чем за полгода, должна быть сформирована межфракционная парламентская рабочая группа, которая разработает законопроект и подаст его президенту. Его должна одобрить Венецианская комиссия. Если не придется дорабатывать после возможных замечаний Комиссии, законопроект необходимо проголосовать в Парламенте. После этого нужно сформировать экспертную группу для отбора судей. Это – один из важнейших этапов для власти. На нем решится, сможет ли она контролировать процесс отбора, поставив на ключевые места лояльных экспертов. И завершающий этап – непосредственно отбор судей.

Каждая стадия может затянуться на год и более. Например, конкурсная комиссия по избранию руководящего состава Государственного бюро расследований не может выбрать директора и двух замов уже более полутора лет. При этом состав комиссии сформирован с грубыми нарушениям закона – двое из ее членов не имеют обязательного юридического образования, а некоторые из них во время работы становились фигурантами уголовных производств. Из-за чего в дальнейшем создание и деятельность ГБР могут быть признанны противоправными.

В случае АКС необходимо избрать не меньше 100 судей. При этом создание специального автономного суда прямо противоречит Конституции. Подозреваю, что после учреждения АКС данное обстоятельство будет использовано в качестве аргумента, подтверждающего нелегитимность вынесенных им вердиктов.

Таким образом, не считая сугубо технических моментов (поиск помещения и источника финансирования), можно предположить, что АКС заработает не раньше 2020 года.

Впрочем, даже если суд не будет противоречить украинскому законодательству, большой вопрос – решаться ли его работники на вынесение приговоров. Как показал пример с комбатом ОУН Коханивским, решение суда можно изменить, или вовсе отменить с помощью погромов и десятка возмущенных побратимов. А когда детективы НАБУ арестовали сына главы МВД Арсена Авакова, его подопечные из Нацполиции и опекаемые им бойцы добробатов незамедлительно заблокировали транспорт сотрудников Бюро. По словам нардепа Сергея Лещенко, была замечена даже Нацгвардия. Стать крайним в разборках влиятельных политических группировок желающих мало.