Книга джунглей, или Классики о современниках

Вот и весна после короткого похолодания снова подкралась, да как жахнет солнечными деньками и высыхающими на глазах лужами по ослабевшим от зимнего авитаминоза мозгам. И начинается

Впрочем, о весне все уже сказано и написано светочами мировой литературы. Даже если писать о весне не вообще, а нынешней, политической и украинской, лучше классиков не скажешь.  ВЗЯТЬ, например, Редьярда нашего Киплинга, точнее, его бессмертный «Маугли». Там последняя глава так и называется — «Весенний бег».   А начинается глава как? А вот так: «На второй год после большой битвы с Дикими Собаками…». Так что великие они потому великие, что умели предвидеть даже то, чего не знали. И как прикажете после них описывать изменения, произошедшие за эти два года с лидерами страны, если у Киплинга уже написано о Маугли двумя строками ниже предыдущей цитаты: «На вид он казался старше, потому что от усиленного движения, самой лучшей еды и привычки купаться, как только ему становилось жарко или душно, он стал не по годам сильным и рослым».   Весеннее оживление парламентской и внепарламентской деятельности наших политиков за пределами внимания писателя остаться не могло и не осталось. Прозорливый гений не только блестяще описал ее, но и название придумал: «У обитателей джунглей бывает много хлопот весной, и Маугли слышал, как они мычат, вопят или свищут, смотря по тому, что полагается их породе. Их голоса звучат тогда не так, как в другие времена года, и это одна из причин, почему весна зовется Временем Новых Речей».   Естественно, не упустил певец диких джунглей и таких нюансов, как разногласия в вопросе о сроках проведения внеочередных выборов, революционное нетерпение Юлии Владимировны, созерцательность и склонность жить в гармонии с природой Петра Алексеевича. Не говоря уже о тончайших подтекстах взаимоотношений, которых бы другой, не столь великий, писатель с такого временного и пространственного расстояния и не разглядел бы. Но то другой, а то Киплинг. Берем читаем дальше: «Она вдохнула утренний воздух с протяжным глухим кашлем, опрокинулась на спину и передними лапами ударила бьющийся листок.    — Год пришел к повороту, — сказала она. — Джунгли двинулись вперед. Близится Время Новых Речей. И листок это знает. Это очень хорошо! — Трава еще суха, — отвечал Маугли, выдергивая с корнем пучок травы. — Даже Весенний Глазок (маленький красный цветок, похожий на восковой колокольчик), — даже Весенний Глазок еще не раскрылся... Багира, пристало ли черной пантере валяться на спине и бить лапами по воздуху, словно лесной кошке? — Аоу! — отозвалась Багира. Видно было, что она думает о чем-то другом. — Послушай, ну пристало ли черной пантере так кривляться, кашлять, выть и кататься по траве? Не забывай, что мы с тобой хозяева джунглей. — Да, это правда, я слышу, детеныш. — Багира торопливо перевернулась и стряхнула пыль со своих взъерошенных черных боков (она как раз линяла после зимы). — Разумеется, мы с тобой хозяева джунглей! Кто так силен, как Маугли? Кто так мудр?   Ее голос был странно протяжен, и Маугли обернулся посмотреть, не смеется ли над ним черная пантера, ибо в джунглях много слов, звук которых расходится со смыслом».   Но, впрочем, не только эти двое попали в сферу киплинговского внимания. Тот же Михеил Николозович Саакашвили со своим турне по регионам и анонсированным походом на Киев в стороне не остался: «Его голос можно было слышать по ночам, при свете звезд, в сырых низинах, густо усеянных цветами; там он подпевал хору больших лягушек или передразнивал маленьких сов-перевертней, что ухают всю весеннюю ночь напролет. Как и весь его народ, из четырех времен года он выбирал весну для своих скитаний — просто ради удовольствия бегать, рассекая теплый воздух, от сумерек до утренней звезды и возвращаться, хохоча и задыхаясь, в венке из свежих цветов. Четверка волчат не кружила вместе с ним по джунглям — она уходила петь песни с другими волками». Как видим, даже позиция соратников Михо, не рискнувших расстаться с депутатскими мандатами БПП, нашла отражение в великой книге.   Но не только это. Читаем дальше: «Дикая буйволица в тростниках привстала на колени и фыркнула: — Человек! — У-у! — сказал дикий буйвол Меса (Маугли было слышно, как он ворочается в грязи). — Это не человек. Это только безволосый волк из Сионийской Стаи. В такие ночи он всегда бегает взад и вперед».   Вот что значит великая литература, даже если ей приходится предвидеть и освещать совсем не великие события.