Канны. День 1: Вуди Аллен и все-все-все

когда часы двенадцать бьют

В ближайшие две недели в приморском городе Канны будут показывать кино, о котором мы будем рассказывать почти круглосуточно, с небольшими перерывами на сон и поздние ужины с розовым вином.

В программе – долгострой Терренса Малика, в котором Брэд Питт играет отца Шона Пенна, сразу две картины о борделях, харакири в 3D, старый Бертолуччи и новый Каурисмяки, злой Бандерас со скальпелем в триллере Альмодовара и голая Кирстен Данст у ручья в «Меланхолии» фон Триера. Французы больше всего на свете хотели посмотреть на округлившийся живот президентской жены Карлы Бруни на красной дорожке «Полночи в Париже», но по радио передали, что она ни в какие Канны не поедет.

В тридцать девятом фильме Вуди Аллена мадам Саркози появляется на три минуты и показывает «Мыслителя» Родена американской паре – пишущему невротику Гилу (Оуэн Уилсон) и его мелкобуржуазной невесте (Рейчел Макадамс). Невеста увлечена  невыносимым занудой с профессорской бородкой (Майкл Шин), и Гил в одиночку слоняется по городу, где его ровно в полночь подбирает довоенный «пежо» и везет в парижские двадцатые к Фицджеральду, Хемингуэю и дамочкам в вуальках.

Эдриен Броуди в роли Дали, Кэти Бейтс в роли Гертруды Штайн – в принципе, комедия ограничивается анекдотами с участием известных людей и парой удачных шуток про криптофашистов. Вуди сделал характерный для своего туристического периода (Лондон, Барселона, теперь Париж) фильм-открытку с бодрой музыкой и фигурками, вырезанными из картона. По законам поздравительных открыток внутри написана милая банальность – о времени, о фантазиях и незнакомых девушках в чулках.

Накануне премьеры Вуди в очередной раз затянул волынку о том, что за всю карьеру так и не снял великой картины. Он умрет от скромности, точно вам говорю.