Борис Гребенщиков: Киев - единственный город, который мне симпатичен

Концерты Аквариума будет записывать звукорежиссер Beatles

- Борис, скажите, почему в Ростове-на-Дону, в Туле и даже в Москве у вас запланировано по одному творческому вечеру, а в Киеве целых пять? Чем вас так притягивает Киев?

- К Киеву у меня симпатия.

И давно?

- Очень. Последние 18 лет.

- Это что-то очень личное? Или просто город симпатичный?

- Киев - единственный такой город, который мне симпатичен.

- Это правда, что вы приехали в Киев вместе с звукорежиссером Джерри Бойзом, который помогал Джорджу Мартину записывать Revolver для The Beatles?

- Да, это так. Он будет записывать пять творческих вечеров в Киеве.

- Поэтому вы ходите в футболке с битловской  Yellow Submarine?

- Нет, это случайность. Я  забрал футболку у друзей.

- Вы как-то сказали, что вам нравится украинский рок больше, чем русский. Вспомнив при этом Шнура, сказав, что музыка сегодняшнего русского рока напоминает вам забивание гвоздей.

- Нет, нет, нет. Я музыку Шнура плохо знаю. Но, в принципе, нынешняя тенденция российских музыкантов - играть очень однообразно. То, что я слышал в украинской музыке, находится несколько больше в соответствии со всем остальным миром. Большая часть российских музыкантов не ставит себе такой цели – соответствовать хотя бы немного тому, что происходит во всей остальной Вселенной. Им хватает самих себя. А украинские музыканты стараются быть частью всего остального мира.

- Вы были хэдлайнером на джазовом фестивали в Коктебеле. При этом вы говорите, что джаз давно уже мертв, как и большинство музыкальных стилей.

- Мы играем народный джаз. Естественно нам место на джазовом фестивале.

- Но, вы же сами сказали, что джаза уже нет.

- Да. Это самое интересное. Я играю музыку, которой нет.

- Так вы фантом?

- Да. Группа, которая существует 400 лет, конечно, фантом.

- В следующем году Аквариуму 400 лет без одного ноля. Вы планируете как-то глобально это отметить? Что-то уже придумали?

- Сейчас строятся планы. Концерты в Тортуге, на Ямайке, в Доминикане, на Барбадосе. А оттуда уже дальше. Мы начинаем с колыбели и продолжаем. Аквариум ведь появился на Тортуге.

- Но, ваши первые гастроли были в Архангельске.

- От Тортуги до Архангельска еще нужно доплыть. Это очень далеко. Плыть несколько месяцев.

- И чем закончилось это ваше плавание?

- Отлично закончилось. Архангельцы  до сих пор принимают нас очень хорошо.

- Летом вы мне сказали, что после этих осенних гастролей в Киеве, вы планируете исчезнуть. Как исчезновение сочетается с вашими гастролями и празднованием юбилея Аквариума? Или вы уже передумали?

- Вот это вы и увидите.

- Как же можно исчезнуть и при этом праздновать сорокалетие Аквариума?

- Кто говорит, что ко мне применимо понятие линейной логики?

- То есть вы алогичны?

- Это ко мне тоже не применимо.

- А что к вам применимо?

- Ко мне абсолютно ничего не применимо. Когда я что-то хочу делать, я это делаю. Когда я хочу появиться, я появляюсь. Когда я не хочу появляться, меня никто не найдет.

- Если верить астрологии, то стрелец самый прямолинейный знак зодиака.

- Верьте, верьте. Я абсолютно прямолинейный. Я все говорю абсолютно прямо.

- Ага, наверное, именно поэтому, вам не надоедает отвечать на одни и те же вопросы. Поскольку, как вы сами же сказали, одни и те же вопросы вам задают разные люди, и вы по-разному на них отвечаете. Это, наверное, потому, что вы очень прямолинейны…

- Нет, это потому, что я говорю правду. Каждый человек спрашивает свое. Важны не слова, а то, что стоит за словами. А каждый человек имеет в виду, что-то свое. Я говорю не с абстрактным представителем человечества, а с конкретным человеком. Поэтому каждый получает свой ответ. С моей стороны позорно отвечать на один и тот же вопрос, заданный разными людьми одинаково. Это было бы странно.

- Вы всегда чувствуете, что имеет в виду каждый отдельный человек?

- Я всегда чувствую.

- Как-то, говоря про друзей, вы сказали, что не согласны с тем, что друзья детства и юности важнее новых друзей, и вы не видите смысла сохранять старые компании. Вы легко расстаетесь с людьми? Легко забываете людей?

- Я никогда не расставался с людьми.

- Вы сохраняете абсолютно всех, кого встретили в жизни? Начиная с самого детства?

- Я никого не сохраняю и ни с кем не расстаюсь. Как идет, так и идет. Нелепо навязывать свою волю процессу, происходящему во Вселенной. Как есть, так и есть. Люди близки – отлично. Люди отдаляются – отлично. Это то, как происходят события. Навязывать свою волю бессмысленно.

- То есть вам абсолютно все равно, будут ли люди близки или отдалятся от вас?

- Ни один человек никогда не узнает, что я думаю по этому поводу.

- Летом вы говорили, что вам хочется неразбавленного счастья. Вы нашли это неразбавленное счастье?

- Я его не искал.

- Оно что, всегда было с вами?

- Это вопрос, на который очень сложно ответить. Потому, что, как только ты начинаешь замечать, что счастье есть, оно исчезает. Счастье это штука, которую контролировать мозгом невозможно. Я просто думаю, что неразбавленное это хорошо. Я не очень хорошо понимаю людей, которые предпочитают разбавленное.

- Вы можете ощущать неразбавленное счастье?

- Я могу все.

- Давайте вернемся к вашим творческим вечерам, которые начинаются 5 октября. Какие они будут?

- Придете и посмотрите, какие они будут. Я не знаю, какие они будут. Я потому ими и занимаюсь, потому, что я не знаю, какие они будут. Это эксперимент.

- Каждый вечер будет отличаться от следующего?

- Вы просите меня говорить о будущем, а я не знаю, что будет в будущем. Я не планирую того, что будет.

- Состав музыкантов будет один и тот же?

- Я надеюсь, что да. Мне хотелось бы в это верить.

- Летом вы говорили, что вы хотите выступать перед небольшим количеством людей, хотите давать камерные концерты. И этот зал как раз воплощение вашего желания.

- Да, вы попали в точку. Мне интересно выступать в небольших залах.

- В вашем новом альбоме «Архангельск» в песне «Красная река» есть слова – «Все уже сказано тысячу раз. Нет смысла повторять это вновь».

- Не путайте то, что сказано в песне с тем, что говорю я.

- То есть к вам это не имеет никакого отношения?

- Я этого не говорил. Вы пытаетесь мне приписать слова, которые я не говорю. Если вы скажите Пушкину – «Вы говорите, что мой дядя, самых честных правил» - вы попадете в собственную ловушку. Вы путаете слова с поэзией. Это разные вещи. Поэзия это одно. Я это другое. И связь между одним и другим никому не известна.

- И все же вам еще есть, что сказать или уже все сказано?

- Я думаю, что это вам решать.

 Все сказано в песне. Остальное это от лукавого.

- То есть в вас не от лукавого только ваши песни?

-  Все, что я говорю, я говорю в песнях. На этом следовало бы задернуть занавес и поставить точку. Я высказался. Если я так плохо говорю в песнях, что мне нужно добавлять еще в интервью, значит плохие у меня дела. Любой музыкант должен помимо своих произведений молчать.

- Почему?

- Потому, что не нужно. Если он хороший артист, он сказал все в том, что он делает, и добавить к этому нечего. Кому интересно интервью Пикассо, когда есть его картины?