Штаты: на недельку до второго

В Америке уютно. Мне кажется, здесь проcто ощутить себя дома.

В Америке уютно. Мне кажется, здесь проcто ощутить себя дома. Может от того что здесь намешано столько кровей, и каждый, скажем, десятый – если не украинец, то уж русский точно. А может быть, потому что здесь каждый – в той или иной степени гость.  

Вначале был Конончук
Америка нас встретила длинной очередью на паспортном контроле. Как-то это противоречило ожиданиям – всё-таки страна, где всё для людей… Из десятка паспортных окошек функционировало четыре. Американских граждан обслужили, конечно, в первую очередь. Остальные «неграждане» в ожидании разрешения ступить на американскую землю томились довольно долго. Причем пассажиры с орущими детьми тоже. И никто не спешил уступить им место в очереди. Демократия всё-таки. Кто вам виноват, что у вас дети невоспитанные?

На паспортном контроле нас ожидал визовый офицер по фамилии Конончук, что следовало из надписи на медной таблички на его груди. Полноватый мужчина с густой седовласой шевелюрой никак не выдал своего соплеменничества. Он долго и с трудом вскрывал наш пакет с документами и всем своим видом давал понять, что его утомляют все эти манипуляции. Ещё несколько минуты, и вот она – Америка.

Играйте и выигрывайте
Мы прилетели в Бостон, потому что выиграли гринкарту. Вернее не я – мой муж. Играл в эту лотерею лет семь подряд и, наконец, ему повезло. Так же повезло многим его друзьям. Все они преимущественно программисты или финансисты с дипломами международного образца. Муж, к слову, финансовый трейдер. Я – простая украинская журналистка – играла и не выиграла. Не берусь делать обобщения. Но вот, например, визовый офицер, когда узнал профессию мужа, как-то так заговорщически улыбнулся и сказал: «Всё-таки интересные у всех этих гринкартовцев профессии. Ни тебе грузчиков, ни учителей младших классов. Лотерея…».

Мы не собираемся жить в США, но от возможности получить разрешение на жительство решили на всякий случай не отказываться. Что бы  получить это разрешение, по крайней мере на год, в Штаты надо просто въехать, пересечь границу. А дальше – видно будет.

Не мои университеты
В общем, Бостон. Хоть он и входит (с пригородами, правда) в десятку самых крупных городов США, производит впечатление тихого, компактного, уютного городка. Архитектурный ансамбль города очень гармоничный – рядом с огромными бетонно-стеклянными гигантами живописно соседствуют постройки прошлых столетий. Есть кварталы небоскрёбов, очень современный деловой центр, старинная «магазинная улица» красного  кирпича, набережная с кораблями, большой китайский квартал, жилые районы двух-трёх этажной Америки  – много чего есть, и всё это очень удачно комбинируется в один приятный во всех отношениях город.

В Бостоне все всё время бегут. То есть бегают – занимаются спортом. Где бы вы ни находились, в любое время суток в поле зрения всегда оказывается бегущий человек. С плеером, бутылкой воды, потный и счастливый. Очень спортивные люди здесь живут. Много студентов – в Бостоне расположены около сотни университетов и колледжей, среди которых Гарвард и Массачусетский технологический институт (Massachusetts Institute of Technology – MIT). Мне, честно говоря, название последнего до недавнего времени ничего не говорило. Но мой муж чуть в обморок от счастья не упал, когда мы прогуливались среди его институтских корпусов: «Это же Эмайти!». Как я потом почитала, это –  «одно из самых престижных технических учебных заведений США и мира, мировой лидер в области науки и техники, новатор в областях робототехники и искусственного интеллекта». С дипломом этого учебного заведения вас любой гугл оторвёт с руками и ногами. В общем, Эмайти и – шепотом.

Тут же рядом находится Гарвардский университет – старейший университет США, который занимает первое место по числу миллиардеров среди выпускников, в числе которых восемь американских президентов (выпускников – не миллионеров). Кстати, конкурент Эмайти.

Гарвардский кампус – студенческий рай: старинные академические корпуса, современные здания научных центов в стиле хай-тек, библиотеки, студенческие общежития, кафетерии. На зелёных лужайках рассредоточены студенты с книжками и лэптопами. Учат, постигают. Где мои семнадцать лет? В Житомирском педагогическом, и это совсем другая история…  

Американские холостяки
Остановились мы у университетского приятеля моего мужа, тоже гринкартовца, бывшего белоруса. Зовут его Олегом. Работает программистом в какой-то инвестиционной компании. Живёт в красивеньком, небольшом типично американском домике в Кембридже (район Бостона) неподалеку от того самого Эмайти. Тихий, спокойный район. Дело было в начале октября, и практический каждый дом уже был задекорирован под Хэллоуин – тыквами, скелетиками и прочей чертовщиной.

Олег «шерит», как здесь это называют (от англ. share – делить), этаж дома с тремя ещё такими же, как он, холостяками из разных стран мира. У каждого своя комната, общая гостиная, кухня и санузел. Общение, судя по всему между холостяками минимальное: «Привет! Как дела? Хорошего дня!» Каждый пришел, поел на кухне и к себе в комнату. Чистота стерильная. Посуду каждый после себя моет в обязательном порядке. Такие они – американские холостяки.

Провизию Олег закупает в русском магазине. Говорит, там всё свежее и качественное. Овощи портятся со временем, что сегодня является хорошим признаком. Этот магазин – полноценный супермаркет, где можно купить практически все продукты, обычно употребляемые в домашних условиях. Овощи, мясо, свежая рыба – конечно, местные. Ну и широкий – широчайший! –  ассортимент товаров мэйд ин Россия, Украина и страны Прибалтики. Пиво Оболонь, конфеты Рошен и т.д. Есть даже чебуреки. И блины с икрой. Всё свежеприготовленное. Покупатели в основном русскоязычные: «Взвесьте мне, пожалуйста, полпаунда салмона»…

Уступи другому
Говорят, в Штатах без машины никуда. И правду говорят. Можно и без. Общественный транспорт имеется. И такси довольно приемлимо в цене. Но на машине как-то гораздо быстрее. Расстояния всё-таки приличные. Пробок нет  и в помине (ну разве что в какие-то критические моменты). Американцы на дорогах лихачат. При чём сильно: превышают скорость, а разворот через двойную сплошную – вообще обычное явление. Но при этом каждый всегда уступит другому.

Одностороннее движение практически везде. Все знаки понятны даже тем, кто не знает их обозначения: они подписаны. Даже кирпич подписан «Do not enter». Что там Задорнов про американцев говорил?..

На всякий пожарный
В Бостоне практически постоянно слышится вой сирен – пожарных, полицейских, скорых. Такое чувство, что ежеминутно в Бостоне происходит что-то ужасное. Но, наверное, не всегда такое уж и ужасное. Как-то мы возвращались вечером домой на такси, и наш водитель сбил девушку-велосипедистку. Она ехала на красный. Слава богу, всё обошлось. Даже велосипед не пострадал. Но буквально через две минуты на место происшествия съехалось пять машин: пожарная, скорая, полиция штата, ещё какая-то полиция и ещё какая-то неопознанная служба – на все случаи жизни.

На каждом шагу пожарный кран. Пожарные станции есть практически в каждом квартале. Не раз приходилось наблюдать как бригада бравых, красивых-здоровенных спасателей возвращается на базу. И неизменно с видом, как будто они только что спасли мир.
В целом, люди очень простые. И одеваются довольно неказисто. Никакого гламура (по крайней мере, на улицах) нет и в помине. Кстати, как и людей с лишним весом. Ни одного по-настоящему толстого человека за время поездки я не встретила.

В общем, Бостон оставил самые приятные впечатления. Но, конечно, целью «номер один» для нас был Нью-Йорк, до которого мы благополучно добрались на рейсовом автобусе за десять долларов и четыре часа.

В большом городе
Нью-Йорк  начался для нас с Китайского квартала, который расположен в нижнем Манхеттене. Китайский квартал, как китайский квартал: много китайцев, на каждом шагу что-то продают: неизвестные то ли овощи, то ли фрукты, что-то похожее на грибы, или, может, на коренья, и ещё много чего, чему несведущему человеку название дать сложно. В общем, дилетанту на таких рынках делать нечего.

От китайского квартала мы решили пешком пройтись до центра, так сказать – до 5-й Авеню, Мэдисон Авеню и прочих известных авеню. Шли часа четыре. Постепенно Нью-Йорк стал приобретать черты того Нью-Йорка, который мы знаем по американским фильмам и сериалам. Небоскрёбы становятся всё выше, небо становится всё дальше. Город надвигается, поглощает, заполняет, заполоняет все твои чувства. Город – как физическое ощущение. Выстроенные будто под линейку дома смыкаются на линии горизонта. Идеальная перспектива. Завораживает. Желтые такси, указатели «One way» на каждом углом.  В одной руке хот-дог за доллар, в другой пластиковый стакан «Starbucks» – и ты уже ньюйоркец. Пусть и на три дня.

В Нью-Йорке мы поселились у ещё одного товарища мужа. Он живет в самом центре Манхэттена в пяти минутах ходьбы от Таймс-сквер. Жилой квартал, трёхэтажные дома с высокими крылечками, в одном из которых могла бы жить Кэрри Брэдшоу. Очень тихое, спокойное место. А через два квартала – сердце Манхэттена, Таймс-сквер. Площадь будущего, как это принято называть. Огромные плазменные мониторы. Всё сверкает, мерцает, танцует и поет – на рекламных щитах последних бродвейских постановок. Светло как днём. Вторник, двенадцать ночи, Манхеттен пока не собирается спать.

Друг мужа – очень активный товарищ. Не давал нам терять ни минуты времени: тайм-менеджмент. Благодаря ему, за три дня мы успели много. Пункт первый – Эмпайр-стейт-билдинг, 102 этажа. Самое высокое здание Нью-Йорка (после того, как рухнули башни-близнецы). То самое, по стенам которого взбирался Кинг-Конг в одноименном фильме. Вид с 86-го этажа – фантастический. Обычно спорят, когда красивее – днём или ночью. Днём не была, но ночью очень красиво. Миллиарды огней. Без начала и конца. Город, как живой организм. Улицы – кровеносные сосуды, по которым течёт, пульсирует, бьет ключом жизнь мегаполиса. И ты возвышаешься над всем этим великолепием и думаешь: «Это ж надо было столько всего понастроить?».

Шоу на сто долларов?
Не особо люблю мюзиклы, но побывать в Нью-Йорке и не сходить на бродвейское шоу? Дурной тон… Чтобы попасть на какую-то раскрученную постановку типа «Призрака оперы», билеты нужно покупать за недели две. Поэтому выбирать особо не пришлось. «Rock of Ages» – бродвейский мюзикл с трехлетним стажем, история одной любви. Кстати, в следующем году выходит адаптированная фильм-версия с Томом Крузом и Кетрин Зета-Джонс.

Скажу вам: как не любила я мюзиклы, так и не люблю. Ничего особенного. Периодически у меня возникало чувство, что я попала на утренник в детском саду. Пели хорошо, очень даже. Но я ожидала большего: это же БРОДВЕЙ! Никакого такого шоу, в моем понимании, и не было – костюмы самые обычные, декорации – тоже, никаких спецэффектов. И это всё за сто с лишним долларов. Но публика была в полном восторге. Многие – явно фанаты – подпевали буквально со второй ноты. В общем, мюзиклы – это сугубо на любителя.

Уолл-стрит за забором
После музыкальной американской культуры мы приобщились к финансовой – экскурсия на Уолл-стрит. Небоскрёбы, небоскрёбы. Американские флаги. Тихо, спокойно. Людей мало. Редкие финансисты в серых, хорошо скроенных костюмах (фантазия дорисовывает шляпы) прохаживаются парами. Взгляды сосредоточенны, лоб в морщинах – на лицо интенсивная мозговая деятельность. Интересно, операцию на сколько миллионов долларов обсуждают они вполголоса… Активистов движения «Occupied» уже переселили в другой район. Правильно, зачем мешать людям работать.

Знаменитое здание на Уолл-стрит, 11 – Американская фондовая биржа обнесена оградительными конструкциями. Смотреть на здание, где делаются самые большие деньги в мире, можно. Но издалека. Выход метро Wall-street, кстати, тоже находится за забором – «Для работников биржи только». Для праздных зевак остается только узенький проход вдоль биржи и соседнего здания. Прошелся мимо финансового Грааля, ну и проходи себе дальше.

Хотя туристов в этом районе не так уж и много. Уж если они где-то и сосредоточены, так возле «Атакующего быка». Трёхтонное бронзовое изваяние, символ Уолл-Стрит и дикого капитализма в целом. Быка, кстати, тоже не так давно обнесли забором. Так что теперь не потрогать его – нет, не за рога его обычно трогали на счастье, а за другой парный орган.

В этом же районе неподалеку от Уолл-стрит некогда возвышались башни-близнецы Всемирного торгового центра. Сегодня здесь кипят строительные работы – реконструируют мемориальный комплекс. Стройка обнесена забором, строители стучат-гремят, пыль столбом.

Здесь же расположена мемориальная стела в память о пожарных, погибших во время спасательных работ после падения башен. У стелы толпятся люди, вычитывают имена пожарных, высеченных в камне, кладут цветы. Помнят, скорбят.

Двадцать два берега
Ещё один неизменный пункт программы туриста в Нью-Йорке – прогулка на катере к Статуе Свободы. Она расположена на маленьком островке в трёх километрах от южного края Манхэттена. Хоть погода не особо радовала – моросил мелкий дождик, небо обложило серыми тучами – была в этой прогулке особая прелесть. Манхэттен растворился в тумане за несколько минут. Затем в белой дымке обозначились очертания Нью-Джерси (где-то здесь на Гудзоне пролегает граница двух штатов), где-то сбоку показался Бруклинский мост, ещё какой-то мост, баржи, строительные краны, чайки, пахнет рыбой. Мама Америка, двадцать два берега…

Здесь же неподалеку от острова Свободы находится другой, менее известный но очень интересный остров – остров Эллис, он же Остров Слёз. Этот небольшой островок с 1892 по 1954 годы служил самым крупным пунктом приема иммигрантов, которые прибывали в Новый Свет из Европы и прочих частей света. Каждый четвертый современный американец имеет предков, которые прошли через эту «таможню».
Остров служил своего рода карантинной зоной, где иммигрантов обследовали на предмет пригодности американскому обществу. Тот факт, что люди пересекали Атлантику, еще не гарантировал им возможности остаться на земле обетованной. Законы, запрещающие въезд на территорию Штатов, варьировались со временем. Одним из первых, кому путь в Америку был заказан, были проститутки и преступники. Также по обратному адресу отправлялись дети без родителей и душевнобольные. А ещё безграмотные – лица, которые не могли прочесть 30-40 слов на своем родном языке. Позже были введены и этнические квоты – не более 2-3% от числа этнической группы, уже проживающей на территории США. А иммиграция лиц из Восточной Азии в 1929 году была запрещена полностью. Вот так строилось демократическое общество.

По поводу Статуи Свободы: не такая уж она и большая. Можно представить, какое колоссально впечатление производили на иммигрантов, прибывающих с моря, все её 93 метра лет сто назад. Но сегодня на фоне небоскрёбов Манхэттена Зеленая Леди выглядит весьма скромно. Именно, зеленая – медь, из которой изготовлен её каркас, зеленеет от влаги. На корону мы не поднимались, так как бронировать такую экскурсию нужно за недели две.

Увидеть Брайтон Бич и жить дальше
Пределы Манхэттена мы покинули лишь однажды – что бы попасть на Брайтон Бич. И там опять дожди… Брайтон Бич и Манхэттен – это две большие разницы, скажу я вам. Брайтон Бич Авеню – длинная улица, над которой проходит наземная ветка метро, отчего здесь очень шумно – поезда грохочут каждые три минуты. Сама улица выглядит довольно уныло. По крайне мере в дождливый октябрьский день. Двух-трех этажные строения. Всё завешано рекламными вывесками, сделанными самым безыскусным  образом. На каждом углу предлагаются какие-либо услуги. Rabinowitz Pharmacy окажет услуги солярия. Гадалка Саша за 5 долларов обещает спиритуальные чтения и консультации. Брендовую одежду можно приобрести по совершенно сходной цене – от 9 долларов за штуку. Хотя сами обитатели этого района одеваются не особо фешенебельно. 90-тые в разгаре...

Также здесь в театральных кассах продают билеты на Хор Турецкого, Елену Ваенгу, Золотое Кольцо и прочих постсоветских гастролёров. А ещё здесь «с рук» продают пирожки, и продавщица в белом чепчике и фартучке приговаривает клиентам: «Сейчас я вам выберу, где мяса побольше».

Ну и, собственно, Бич – отличный песчаный пляж на берегу Атлантического океана. В пяти минутах от Авеню. Неплохое место всё-таки выбрали выходцы из Союза для обитания: ближайший пляж в пределах города. Говорят, летом здесь не протолпиться. Отдыхают на Брайтоне не только «местные», а и ньюйоркцы из других районов. А многие американцы перебираются сюда на лето жить – курорт на самом деле не плохой: океан, чистый песок, хорошая инфраструктура. И если ещё лет 20 назад район Брайтон Бич считался не особо благополучным, то в последнее время репутация его довольно возросла, как и цены на жилье.
В октябре пляжную инфраструктуру сложно оценить, но общественный туалет вызвал у меня самые тёплые чувства – в углу пластмассовая пальма, украшенная искусственными розами,  бархатная штора с бахромой и портрет Обамы на стене.

Друг мужа сводил нас в свой любимый брайтонбичский ресторанчик, куда он обычно приводит гостей-выходцев из Союза и куда изредка сам заезжает пообедать. Приятное место. «Сковородка» называется. За соседним столом сидели двое мужчин в спортивных костюмах, тихо-смирно общались, поедали разносолы и пили водку из бутылки в ведёрке со льдом. Ещё было несколько «семейных» застолий, где люди (иностранцы в том числе) просто обедали. В общем, место явно пользуется спросом.
Что касается нас, поели мы очень вкусно – оливье, борщ, грибы, компот и т.д. И не особо дорого.

Галопом
Успели глянуть одним глазом на Центральный парк, который смело можно называть Центральным лесом. 340 гектаров зелени в плотном кольце небоскрёбов. Местами он действительно напоминает лес, причем дремучий – густой кустарник, огромные замшелые валуны, гигантские деревья. И здесь же рядом – аккуратно выстриженные лужайки и цветники, прекрасно оборудованные детские и спортивные площадки, велосипедные дорожки, общественные туалеты. Красиво, функционально, удобно.   

В музей мы тоже попали. Из-за дефицита времени пришлось выбрать один – Метрополитен. Огромный – за четыре часа посмотрели только европейскую живопись до середины ХХ-го века. Интересно, что плата за вход в музей – сколько посчитаете нужным. Можно вообще не платить. При этом на кассе обозначена цена – 25 долларов, а снизу маленькими буквами дописано «Добровольное пожертвование». И многие платят – кто не внимательный  к деталям, кому не жалко, кто считает это своим долгом, кто может себе это позволить.
Друг мужа платит. Говорит, что достаточно зарабатывает, почему бы и не заплатить? А ещё он принципиально не качает фильмы из Интернета – заказывает лицензированные диски. Говорит, качество получше. Какая у него зарплата, я не знаю. Работает в инвестиционной компании на Мэдисон Авеню. Водил нас показать свою работу – стандартный офис на этаже так тридцать каком-то. Познакомил со своим коллегой-украинцем. Скромного вида мужчина лет 35-ти в скромном кабинете с ослепительным видом на Манхеттен. В кабинете рисовальная доска, на которой детский рисунок, нарисованный разноцветными фломастерами: мама, папа, маленькая девочка с шариками, солнышко и птички: «Дочка в гости заходила». В Украине не был лет десять. Собирается на Чемпионат Европы по футболу в следующем году. Приятный такой мужчина, только глаза грустные.         

В общем, Америка мне понравилась. Как-то я скептически была настроена изначально, типа «Ну подумаешь, Соединенные Штаты». Но в целом очень положительная поездка получилась. Конечно, то, что я успела здесь увидеть – лёгкий туристический флёр, но очень приятный. И Нью-Йорк – вне конкуренции. Очень неплохое место для жизни. Естественно, если зарабатывать так, чтобы с лёгкостью платить 25 долларов за вход в музей.