Объединение церквей: почему не получается?

Разделение церквей в Украине существует по ряду причин и факторов, а не потому, то у нас не было Томоса. Нам нужно найти основания более высокого порядка, чем церковные юридические документы.

Украинская православная церковь Московского патриархата на своем Соборе отказала Президенту Украины в участии в присоединении к единой Украинской поместной церкви и разорвала свои отношения со Вселенским патриархатом, предоставившим Украине Томос об автокефалии. В УПЦ МП назвали процесс объединения украинских православных церквей таковым, который не принесет реального церковного единства и только лишь углубит разделение и усилит конфликты среди народа Украины.

И такая реакция Московского патриархата была более, чем ожидаемой. Ведь совершенно неспроста в Украине существовало и пока еще существует разделение православной церкви на Киевский и Московский патриархаты. И разве действительно что-то произошло такого, чтобы эта ситуация вдруг изменилась, разве причины для разделения исчезли с появлением томоса? Что же должно произойти, чтобы коммуникация с УПЦ МП в вопросе создания единой Украинской поместной православной церкви была более успешна?

Давайте начнем с того, что вопрос создания церкви на предыдущих этапах развития человеческого общества всегда был связан с концептуальным представлением мира, которое укладывалось в какое-то ни было религиозное течение. Когда-то это представление ложилось в обоснование построения отношений между обществом и властью. Церкви отводилась роль освящения этих отношений – она предавала власти так называемую святость и сакральность, таким образом выполняя свою задачу по управлению массами.

Сегодня концепты представления о мире находятся далеко вовне религиозной дискуссии. Поиск путей развития общества, решений проблем уже давно происходит без участия церкви.

Тем не менее, нельзя сказать, что церковь перестала играть большое значение в жизни обществ. В том числе и политическое. Нельзя отрицать, что сегодня Россия продолжает оказывает влияние на наше население в том числе и через религиозные структуры. А потому, поднимая вопрос об объединении церквей, нельзя не учитывать и этот фактор. И помнить, что в принципе, как мы раньше уже говорили, игра на религиозной почве всегда несет риски и опасность для правительства.

А потому для того, чтобы сегодня захватить инициативу в этом дискурсе, нам нужно найти основания более высокого порядка, чем церковные юридические документы. Невозможно убедить всех просто тем, что мы получили томос об автокефалии Украинской православной церкви от Вселенского патриархата. Мы же понимаем, что разделение церквей в Украине существует по ряду причин и факторов, а не потому, то у нас не было Томоса.

Поэтому нам нужно найти основания, которые могли бы «опереться на дух истинной веры», найти те ключевые и важные события в истории православия, которые бы доказали, что именно Киев был и есть тем местом, где была зарождена церковь в духе, и здесь было его снисхождение.

И, возможно, именно на основании этого тезиса нужно строить дискуссию, и строить ее в первую очередь с мирянами, опираясь на их поддержку? После этого, скорее всего, следовало бы инициировать эту дискуссию на высоком богословском уровне среди клира.

Нужно также не забывать, что церковь – это также огромный институт по управлению активами, это хозяйственный субъект. Здесь нужно в большей степени обратить внимание на руководителей, как на хозяйствующих субъектов. Посмотрев на церковь под таким углом зрения, можно найти большое количество конструктивных переговорных позиций со всеми организациями: Киевским патриархатом, Московским патриархатом, автокефальной церковью.

Они должны увидеть свои личные перспективы в организации новой церкви. Конечно, каждая из этих организаций обладает сегодня большими «активами», а потому без сомнений каждая из них будет претендовать на самый высокий статус в новой организационной структуре. Московский патриархат – в первую очередь. И вот здесь нужно проявить весь свой дипломатический талант для того, чтобы создать выгодную переговорную позицию и убедить представителей разных организаций в том, что они здесь найдут для себя больше плюсов, чем минусов. Что объединение не заберет влияние, а увеличит его, что оно не ослабит церковь, а усилит ее.

Московский патриархат уже продемонстрировал президенту, что они являются организацией с определённой иерархией и дисциплиной, и в этом смысле они показали ему свою силу и позицию. Раз они – это объединение разных иерархов, значит нужно помочь каждому из них, являющимся серьезной величиной в управлении церкви, найти свою перспективу в новой объединенной структуре, которая была бы выгодна каждому из этих руководителей. Это можно назвать базисом переговоров. Есть небесный уровень, где работает богословская, философская мысль. А это базисный уровень – роль каждого в управленческой структуре, в ведении хозяйственных отношений и так далее.

Соединение этих двух очень важных сторон жизни такого рода организаций поможет привести к созданию единой поместной церкви. Обязательным вспомогательным фактором этого процесса должна быть развернута дискуссия в СМИ. И не на уровне оплевывания одной или другой церкви, а дискуссия должна быть более взвешенной, где в основании будет положена логика и ссылка на примеры других церквей, а не никому не нужные в этом процессе эмоции.

Надо понимать, что этот процесс более длительный, чем нынешняя предвыборная кампания. Поэтому и работа по объединению церкви должна строиться с другим временным горизонтом – только тогда можно рассчитывать на то, что процесс станет управляемым и приведет к нужному результату.

И, конечно, же нужно обязательно помнить, что вопрос Московского патриархата УПЦ – это даже больше дело не церкви, а сфера интересов государства России. Поэтому нужно учитывать то, что противодействовать слиянию Московского патриархата с Украинской поместной церковью будет вся государственная машина Российской Федерации. Это нужно понимать и к этому нужно готовиться.