Путин, гексоген и массовое убийство в Керчи

Убийца Росляков – жертва кремлевской пропаганды. Психологическое насилие всегда вызывает ответную реакцию. В том числе в виде помутнения рассудка и порывов неконтролируемой агрессии.

Когда Путин вещал с Валдая про российских мучеников, которых он уже видит в раю пачками, в воздухе отчетливо запахло «гексогеном». Причем не только свежими парами – из аннексированной им Керчи, но и ранними испарениями.

Шахидские фантазии кремлевского мечтателя не покажутся дикими, если вспомнить историю его воцарения. Оно началось со взрывов в Буйнакске, Волгодонске и Москве, где погибли сотни людей. Следующего взрыва избежали, поскольку местные феэсбешники задержали офицеров центрального аппарата ФСБ, курирующих закладку гексогена в подвал жилого дома в Рязани.

Позже был штурм школы в Беслане, где российский спецназ сжег из огнеметов больше 323 заложников, среди которых – 186 детей. А в захваченном боевиками зале на Дубровке «освободители» отравили боевым газом 174 зрителя-заложника «Норд-Оста».

За годы правления Путин создал в РФ культ насилия, уничтожив моральные предохранители, которые в здоровом обществе ограничивают право силы. И сегодня его режим держится на крови и агрессии. Этот культ проявляется на всех уровнях – от колясок-танков для младенцев и военно-патриотического трэша для школьников, до накачки зомбоновостями остальных почитателей «русского величия».

20 лет регулярного путинского «семяизвержения» обеспечили российскому обществу ожидаемо уродливые плоды. Страна стала «осажденным гарнизоном», пышущим ненавистью ко всему, что не вписывается в ее идеологический формат. А туда не вписывается все, что пребывает по другую сторону оборонительного рва. Весь этот политический «коктейль Молотова» щедро сдабривается религиозной составляющей. В результате «русский мир» почти трансформировался в «православный ИГИЛ».

Аннексия Крыма и оккупация части Донбасса ускорили политическую эволюцию Путина. Завклуба в Дрездене, блеклый носильщик портфеля Собчака и ситуативный ставленник Березовского наконец-то дорос до фигуры, являющейся главной угрозой мировому правопорядку.

Но если в мире его в основном воспринимают адекватно – как фактор риска, то в самой РФ такого понимания не существует. А чтобы прозрение не наступило и дальше, Путину приходится повышать внутренний градус агрессии и насилия. Основной упор воинствующей пропаганды направлен на неокрепшие умы школьников и студентов. Акции протеста в РФ показали, что именно там зародилось новое ядро неприятия Путина. И именно его пытаются купировать в зародыше.

Наиболее сильная ставка на агрессию и насилие сделана в Крыму. Стоит вспомнить показательные празднования в аннексированном Джанкое, где школьники со сцены показывали бои с расстрелами в упор и раскалыванием черепа раненого врага саперной лопаткой.

Объяснение этим неприемлемым в здоровом обществе процессам простое: в Крыму свежи воспоминания о спокойной, мирной украинской жизни. И, как оказалось, не все на полуострове готовы к камням с неба.

Возвращаясь к истории керченского расстрела, можно с большой долей вероятности утверждать, что убийца Росляков – жертва кремлевской пропаганды. Психологическое насилие всегда вызывает ответную реакцию. В том числе в виде помутнения рассудка и порывов неконтролируемой агрессии.

Можно утверждать, что трагедии не произошло бы, если бы Крым оставался де-юре украинским. Во-первых, 20-летний Росляков по украинским законам еще год не смог бы получить разрешение на оружие. В РФ же это возможно с 18 лет.

Во-вторых, при Украине он был бы огражден от психологического насилия. А то, что у парня съехала крыша именно на почве обожания Путина, подтверждают его соцсети и футболка с принтом «ненависть».

И, в-третьих, при Украине у Рослякова было значительно меньше шансов приобщиться к культу оружия. В нынешних же условиях он буквально за неделю до часа Ч прошел системную огневую подготовку в Артеке под патронатом оккупационного МВД РФ. И это было не в первый раз.

Исходя из этого, именно Путин, инициировавший аннексию Крыма, является главной причиной керченской трагедии. Он научил убивать безнаказанно. Его действия сформировали у обычного парня психологию убийцы. Убивая сверстников и преподавателей, Росляков смотрел в прицел дробовика глазами своего кумира Путина. И, к сожалению, печальная керченская история может быть продолжена в будущем. Ведь за 20 лет Путин взрастил поколение «росляковых», готовых решать вопросы при помощи оружия.

Кстати, Путин наверняка благодарен Рослякову. Ведь тот отвлек российское общество от темы уголовников-футболистов, падения «Союза» и отказа в регистрации инициативной группы по проведению пенсионного референдума. Более того, он еще больше сцементировал политический фундамент режима.

Поэтому именно Росляков в понимании Путина является «мучеником», достойным рая. Ведь он – смертоносная шрапнель, которой главный террорист-смертник современности, снарядил «бомбу», угрожающую цивилизованному миру.