Такое не забывается

К 20-летию регистрации Компартии Украины Министерством юстиции в октябре 1993-го

Автор: Аксёненко Сергей Иванович

 

 

Такое не забывается

(восстановление Луганской областной организации КПУ и Всеукраинской организации в 1992-1994 годах)

 

 

Этот текст представляет собой опыт мемуаров о событиях 20-летней давности, которые уже стали историей. Статья приурочена к 20-летию Восстановительного съезда КПУ. Но хронология событий гораздо шире с 1991 по 1994 год. Рассказывается, как о всеукраинских событиях, в которых участвовал автор, так и о событиях в конкретно взятой Луганской области. О том, как мы, начиная практически с нуля, смогли за два неполных года взять власть в регионе с населением почти в три миллиона человек, попутно выиграв парламентские выборы. И что из этого вышло. Статья писалась по заказу редакции журнала «Комуніст України». В сокращённом виде она напечатана в № 2/2013 этого журнала, а также в книге «З'їзд Комуністичної партії України 19 червня 1993 року» и в газете «Коммунист» от 19.06.2013. Здесь даётся полный вариант, который был напечатан в №26 газеты «Дарницкая Правда», которая вышла в июле 2013 года. В статье, помимо прочего, рассказывается о «подводных камнях» современной политики, о том, что стоит за широко известными событиями, если смотреть на это изнутри. Материал будет полезен для тех, кто профессионально занимается недавней историей, для политологов и для тех, кто интересуется современной политикой.

 

 

1. Инициативный оргкомитет

 

В 1991 году, когда в СССР произошёл антисоветский переворот, приведший к запрету Компартии и развалу страны, я работал учителем в средней школе в райцентре Лутугино, недалеко от Луганска. Сразу же начал искать единомышленников для борьбы по восстановлению Союза и Социализма. Союза братских народов и социалистического общества.

Надо сказать, что против горбачёвской перестройки я выступил ещё в 1988 году, когда будучи студентом пединститута, создал и возглавил политклуб «Здравый смысл», выпускавший стенгазеты разоблачающие клевету на историю СССР, боровшийся против популярных тогда в студенческой среде организаций типа «Мемориал» и «Студенческое братство». Но в партию я тогда не вступал. «Горбачёвщина» проникла тогда в КПСС, ею были заражены многие руководители, начиная от членов Политбюро, заканчивая парторгами предприятий и учреждений, которые после запрета Компартии стали ярыми антикоммунистами. Конечно, в партии оставалось немало честных людей, но предательская верхушка блокировала их действия. И вот в 1991 году оборотни с партбилетами показали своё истинное лицо, когда бросили, оклеветали и запретили партию, в верности которой клялись всю свою сознательную жизнь.

Я сразу же начал вести работу с теми из своих знакомых, кто не принял антинародной политики, проводимой тогда властями не только Украины, но и всех республик разрушенного СССР. Ситуация тогда казалась практически безнадёжной. На мои призывы откликнулось несколько человек. Неизвестно, как долго продолжалась бы такая одиночная работа, если бы во время одной из поездок в Луганск, я не увидел объявление движения «Единство – за ленинизм и коммунистические идеалы», возглавляемое на всесоюзном уровне Ниной Андреевой. Вскоре (с начала апреля 1992), я начал работать в этой организации и даже стал членом её областного исполкома. Но людей было мало. На областной конференции собиралось от силы 60 человек. При «Единстве» работала и небольшая парторганизация Всесоюзной Коммунистической партии Большевиков, партии основанной всё той же Ниной Андреевой. И я как-то предложил руководителю Луганской организации ВКПБ полковнику Г.П. Русанову поднять знамёна запрещённой тогда Компартии Украины, которая до запрета входила в состав КПСС. Ведь немало людей хранят партбилеты КПСС, и если мы будем выступать от имени этой партии, можно гораздо большего добиться. Георгий Павлович отказался – он сохранил верность ВКПБ. Но я нашёл единомышленников среди других товарищей таких, как журналист А.Н. Жарких, пенсионеры В.Ф. Хорошевская,  Д.В. Бабушкин,  В.И. Терский, врач Н.Н. Лысых, полковник  Н.Г. Шушпанников, воспитатель детского сада Л.А. Гладкая и другие.

Понятно, что для возобновления деятельности КПУ в масштабе области нужны были определённые ресурсы. Имевшихся у нас явно не хватало. Тогда мы встретились с представителем Соцпартии в Луганской области, генеральным директором Межотраслевой ассоциации предприятий области Е.Я. Свиридовым, который долгие годы проработал на крупнейшем в Луганске тепловозостроительном производственном объединении «Лугансктепловоз» имени Октябрьской революции – на «Заводе ОР». Он занимал там крупные посты, имел определённые связи. Надо сказать, что Соцпартия, тогда воспринималась совсем не так, как сейчас. В то время члены СПУ, по крайней мере, на Луганщине, воспринимали её, как легальную форму работы коммунистов. Я никогда не был в Соцпартии и вообще ни в каких партиях, кроме КПУ, но в 1992 году мы – участники движения «Единство», проводили большинство своих акций вместе с социалистами. Неудивительно, что многие социалисты поддержали нашу инициативную группу.

 

Итак, в конце 1992 года мы образовали Луганский инициативный областной организационный комитет, по перерегистрации членов КПУ и подготовке к областной конференции. В него вошли, как представители движения «Единство», так и Соцпартии.  Если мне не изменяет память, в первом составе оргкомитета было 5 человек – А.Н. Жарких, Н.Г. Шушпанников, С.И. Аксененко, Е.Я Свиридов, Д.В. Бабушкин. Вскоре состав немного расширили. Реально работало гораздо больше товарищей. Так, В.Ф. Хорошевская, хоть формально не была членом оргкомитета, присутствовала на всех заседаниях – она вела протоколы и дала нам немало мудрых советов. А Лидия Андреевна Гладкая отвечала за партийную кассу. Часто приходили и другие члены движения «Единство» и СПУ, чтобы оказать помощь оргкомитету.

Параллельно я занимался восстановлением партийных организаций в Лутугинском районе, где тогда проживал. Я к тому времени уже работал корреспондентом Лутугинской районной газеты «Трудовая слава», поэтому в силу специфики работы, не был привязан к одному месту, а мог много разъезжать. К тому же я имел возможность печатать материалы о партийных делах – статьи, интервью, объявления о собраниях, о дате и месте перерегистрации коммунистов. Я создал в газете рубрику «Политическая палитра района», где для отвода глаз размещал иногда интервью с представителями РУХа, но в основном писал о левом и патриотическом движении. В том числе о мероприятиях в масштабах области и республики, в которых принимал личное участие. Те газеты у меня сохранились. Таким образом, я имею документальное подтверждение событий связанных с восстановлением Компартии с цифрами и датами.

Анатолий Николаевич Жарких выпускал газету «Выбор». После запрета Компартии это была первая на Луганщине и в Украине коммунистическая газета. Я помогал ему готовить некоторые материалы. Несколько номеров этой газеты сохранились в моих архивах.

Благодаря Дмитрию Владимировичу Бабушкину, который занимался «Книгой памяти» в Луганской области, заседал наш оргкомитет в том же самом помещении, где в советское время проводились бюро обкома партии – фактически высшего органа власти в те годы. Просто Дмитрий Владимирович в администрации оформил наши собрания, как заседания редколлегии областной «Книги памяти». Собирались мы каждую пятницу в 16 часов. Дело в том, что во всех предприятия и учреждениях в то время рабочий день начинался не позже 8 утра, поэтому в 16 было не рано. Позже заседали по вторникам. Эта же традиция сохранилась после того, как вместо оргкомитета было избрано бюро обкома КПУ, только время перенесли на 17:30. Это я уточнил по своим «днёвкам», то есть блокнотам с планами на день и записью об их выполнении. Я их веду с 15 декабря 1992 года, поэтому могу с большой точностью установить события каждого дня за последние 20 лет. Кстати, заседания актива движения «Единство» проводились по четвергам в 17 часов. Коммунисты в то время работали в этом движении. По крайней мере, по своим «днёвкам» я установил, что до мая 1993 я посещал заседания «Единства» регулярно, потом время от времени, но и тогда мы проводили многие акции вместе с представителями движения  «Единство – за ленинизм и коммунистические идеалы».

Другой общественной организацией, в которой мы работали, была «Трудовая Луганщина». А если точнее выразится – мы же её и создали. В то время большую активность в работе «Трудовой Луганщины» проявлял В.В. Иванов из Луганской городской парторганизации.

Ну и конечно, самой главной нашей опорой из общественных организаций была организация ветеранов Украины. Именно на её базе велась перерегистрация коммунистов. Именно через ветеранские организации заказывали мы помещения для наших собраний когда Компартия не была зарегистрирована официально.

Восстанавливали мы тогда и комсомол. 13 декабря 1992 года провели областную XXVIII конференцию. Хотя областной эту конференцию можно назвать с большой натяжкой. Судя по моей заметке в газете «Трудовая слава» на конференции присутствовали представители города Луганска и четырёх районов области. В том числе Лутугинского.  Вообще с комсомольскими кадрами нам не везло. Мне, как самому молодому члену оргкомитета, а позже бюро обкома, товарищи постоянно пытались поручить кураторство над комсомолом. Но, наверное, вследствие молодости я категорически отказывался. Комсомолом вначале занялись члены «Единства» Н.О. Иванова и ещё несколько активисток этого движения. Они нашли семнадцатилетнего парня Игоря Гуменюка, который стал восстанавливать комсомол. Но Игорь не оправдал наших надежд и вскоре ушёл из партии и из Комсомола. Кстати, познакомился я тогда и с первым секретарем ЦК ЛКСМУ Василием Савиным, который пытался восстанавливать Комсомол в масштабах Украины, но вскоре покинул его. Таким образом, первым комсомольским лидером нового времени, который остался в рядах КПУ стал Юрий Александрович Феколкин. Я, кстати, был участником ХХХ съезда ЛКСМУ на острове Хортица в Запорожье 21.05.1994, где первым секретарем ЦК ЛКСМУ был избран Ю.А. Феколкин.

Что касается женского движения, у меня в памяти, сохранилось, что мы и его создавали, но по понятным причинам я в нём не участвовал. То же касается и Союза советских офицеров. В Советской Армии я дослужился только до сержанта, поэтому не мог участвовать в этой организации. Со стороны нашего оргкомитета ею занимался Николай Григорьевич Шушпанников, в то время начальник пожарной охраны области. Вскоре он вышел в отставку и всю свою кипучую энергию посвятил коммунистическому движению.

 

Скажу несколько слов и о Соцпартии. Здесь я несколько отойду от хронологии событий, так как плотно работал с этой организацией уже после того, как стал членом бюро ОК КПУ. Тогда мы её воспринимали лишь, как легальную форму борьбы коммунистов и ничего больше. Мы считали, что социалисты, после того, как КПУ будет легализована, вольются в наши ряды. Как это предусматривалось при создании СПУ. Многие так и сделали. Мы и подумать не могли, что А.А. Мороз захочет сохранить СПУ для реализации своих честолюбивых намерений. У нас на Луганщине областная организация СПУ работала на правах одного из райкомов Компартии. Это я заявляю, как секретарь по оргвопросам Луганского ОК КПУ. Именно через СПУ мне приходилось заказывать многие официальные мероприятия – митинги, пикеты, демонстрации, когда Компартия была под запретом. Мы воспринимали социалистов, как наших товарищей, которые работают легально, в отличие от нас «подпольщиков». Не помню точные цифры, но когда коммунистов перерегистрировалось примерно пять тысяч человек, социалистов было около 180-ти. Их руководители принимали участие в заседаниях бюро Луганского горкома КПУ, которое проводилось в помещении бывшего парткома «Завода ОР». Как второй секретарь обкома, я часто посещал эти собрания.

 

Итак, главной задачей нашего оргкомитета было проведение областной конференции коммунистов, которая сможет избрать уже не инициативный (то есть самозваный), а полномочный оргкомитет по перерегистрации коммунистов. Для того, чтобы провести полномочную областную конференцию, надо провести городские и районные, где будут избраны делегаты на областную. А чтобы провести городские и районные конференции, надо провести собрания первичных организаций. А чтобы провести собрания первичных организаций – надо их воссоздать. Хотя в ряде районов и городов областного подчинения местные оргкомитеты начинали с того, что собирали общерайонные и общегородские собрания, а потом восстанавливали первичные организации.

 

 

2. Восстановление парторганизации Лутугинского района

 

Как уже говорилось, я занимался партийной работой на уровне первичек в Лутугинском районе. Не могу не вспомнить здесь о важном для меня событии, которое произошло в декабре 1992. После того, как мы создали в городе Лутугино городскую первичную организацию (в то время она включала в себя 55 коммунистов), она на первом своём собрании приняла меня в ряды Коммунистической партии. Ведь, несмотря на то, что я уже 8 месяцев работал в левом движении и даже стал членом областного оргкомитета по перерегистрации членов КПУ, формально я был беспартийным. Просто ещё не было организации, которая могла бы меня принять в партию.

Когда я готовил эту работу, перечитал своё интервью с председателем оргкомитета по перерегистрации коммунистов в Лутугинском районе Н.Г. Крицким. Этот оргкомитет был создан на базе районного Совета ветеранов, как и большинство оргкомитетов в других районах области. В своём интервью Николай Георгиевич говорит, что в ряды партии уже принято 4 человека. И это только в Лутугинском районе! А сколько их в масштабах области? В масштабах Украины? Обращаю на это внимание, потому, что с 2010 года работаю первым секретарём Дарницкого РК КПУ в городе Киеве. И когда мне, по долгу службы, приходится в начале каждого года делать статотчёт, я не знаю куда себя вписывать, потому, что в бланках есть графа для вступивших в партию до 1991 года включительно, есть – после 1993, включительно, а 1992 год отсутствует. Понятно, что партия тогда была под запретом, но ведь и Конференцию и Восстановительный съезд мы проводили, когда она была под запретом! Мы вправе были это делать? Конечно! Значит вправе были и принимать людей в партию. Тем более, что партбилет мне вручал П.Н. Симоненко во время Луганской областной конференции, которая проходила 24.07.1993 года. То есть ещё до того, как Министерство юстиции зарегистрировало нашу партию. Причём вместе со мной партбилеты получили ещё несколько товарищей. Дело в том, что когда меня приняли в партию, у нас не было бланков партбилетов. Мы работали в таких условиях, что у нас ещё ничего тогда не было. Мне выдали временный партбилет, переделанный из членского билета какого-то советского добровольного общества. Название установить не могу – он заклеено табличкой с надписью КПСС Коммунистическая партия Украины. В этом билете ставили отметки об уплате взносов. Я храню этот самодельный партбилет, как память о том, в каких тяжёлых условиях работала тогда Компартия.

Я подробно описываю восстановление Лутугинской районной организации КПУ, потому, что подобное шло во всех городах и районах области, во многих городах и районах республики, во многих республиках разрушенного Союза. Описываю как иллюстрацию. Перечитывая интервью Крицкого и свои черновики к нему, я могу привести некоторые цифры, которыми оперировал Николай Георгиевич. При советской власти парторганизация района начитывала 3800 человек. Прошли перерегистрацию около 300 человек. Первичные организации созданы во всех более-менее крупных населённых пунктах района. А в самом райцентре действуют две первички – городская, в которой я состоял. И заводская, при крупнейшем заводе района – объединении прокатных валков. Там в то время было 18 человек. Крупнейшей в районе была Лутугинская  городская, которая действовала на базе городского совета ветеранов. Для сведения – население района в то время было около 90 тысяч человек

 

В субботу 9 января 1993 года мы провели собрание коммунистов района  в кинотеатре «Родина» города Лутугино. Повестка дня была следующей – цитирую по сообщению в газете «Трудовая слава», которая вышла за три дня до собрания – 6 января 1993 года. Кстати, в том же номере было сообщение об областной конференции с указанием контактных телефонов оргкомитета. Итак, коммунистам Лутугинщины предлагалась повестка дня из двух пунктов: первый – выборы оргкомитета по проведению перерегистрации коммунистов и восстановлению деятельности районной парторганизации; второй – выборы делегатов на областную партийную конференцию. В ходе собрания повестку дня расширили, например, было принято обращение к народным депутатам Украины с требованием отменить запрет КПУ. Обращение было опубликовано в районной газете – из него можно узнать, такую деталь, что в Украине было зарегистрировано на тот момент 17 политических партий, включая экстремистскую УНСО и только Компартия была под запретом. Открыл собрание фронтовик, потерявший в боях правую руку, Яков Петрович Чубов, бывший прокурор Лутугинского района. Опытный юрист. Он в частности сказал, что постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела 22 мая 1992 года установлено, что коммунисты Украины никакого отношения к так называемому делу ГКЧП не имеют. Одно уже это даёт право коммунистам Украины опротестовать решение о запрете КПУ и поднять вопрос о возобновлении её деятельности. Хоть сам я считаю, что членам ГКЧП, наоборот надо было действовать более активно и в поддержке ГКЧП не вижу никакого криминала. Сам поддерживал всей душой призывы ГКЧП, члены которого, к моему большому сожалению, оказались слишком вялыми, лишёнными бойцовских качеств. Но факт налицо. Коммунисты Украины к, так называемому путчу, оказались непричастны, значит, формальный повод для запрета партии оказался с юридической точки зрения несостоятельным.

В собрании коммунистов Лутугинского района участвовало более 200 человек, вход был по партбилетам, тут же велась перерегистрация коммунистов, которые ещё не стали на партийный учёт. Был избран оргкомитет по перерегистрации коммунистов. Более 20-ти человек были избраны делегатами на областную партийную конференцию.

 

 

3. Луганская областная конференция коммунистов

 

Областная конференция состоялась в субботу 16 января 1993 года в Луганске в бывшем здании Дома политпросвещения. О том, где и когда начнёт работу конференция коммунистов Луганской области, мы члены инициативного оргкомитета, старались сообщать, всеми доступными нам средствами, в том числе через СМИ. Поэтому накануне проведения этого мероприятия о нём было широко известно, чем не преминули воспользоваться наши противники. Я отвечал, в числе прочего за безопасность делегатов. Примерно в 8 утра, за два часа до начала регистрации, мы с группой дружинников из числа молодых коммунистов и членов движения «Единство» собрались у входа в здание. Вход оказался заблокированным агрессивно настроенными националистами. Их было несколько десятков человек, представителей РУХа, УНА-УНСО и других националистических группировок. В основном это были волонтёры из западной Украины, хотя были и местные. Они вели себя очень шумно, выкрикивали антипартийные лозунги, оскорбляли делегатов, которые уже начали собираться и не могли попасть в здание. Молодчики держали плакаты, где были изображены фото погибших в фашистских концлагерях, но написано было, что это жертвы сталинизма. Националисты в истерике вопили, тыкая нам эти сфальсифицированные артефакты: «Смотрите, что вы коммуняки сделали!!!». Они кричали о «гулагах» и «голодоморах». В общем, за прошедшие десятилетия эти люди не изменились ни на йоту. Среди агрессивной толпы, я увидел депутата горсовета Юрия Юрова, будущего редактора газеты «XXI век». Мы вместе с ним участвовали в студенческом движении во время выборов 1990-го года и были знакомы. Я попытался через него вступить переговоры с националистами, чтобы мирным путём разблокировать вход. Увы, мои усилия оказались тщетными. А тем временем, подходили всё новые и новые делегаты. Отобрав тех, кто помоложе, мы вместе с дружинниками начали штурм здания и через несколько минут вход был разблокирован. После этого появились и сотрудники правоохранительных органов, которые помогли избежать более серьёзных потасовок.

Запомнилась одна деталь. После того, как мы ворвались внутрь здания, я увидел там, за столиками регистрации Валентину Фёдоровну Хорошевскую и нескольких её помощниц. Скорей всего они пришли очень рано и вошли ещё до того, как здание было заблокировано. Женщины работали невозмутимо, как вроде не было вокруг них шумной драки, не раздавалось истошных криков и ругательств.

Перед открытием конференции присутствовавшие, стоя, прослушали гимн Советского Союза и гимн УССР. Торжественную  величественную музыка государственного гимна СССР большинство участников конференции услышали впервые после разрушения Великой Державы. Многие по-новому ощутили тяжесть потери своей Родины, острее прочувствовали то бедственное положение, в которое ввергла наш народ, так называемая «незалежнисть». В общем, гимн СССР произвёл незабываемое впечатление. И хотя на партийных мероприятиях обычно исполняют «Интернационал» (его исполнили в конце), начать мы решили именно с Советского гимна, чтобы подчеркнуть свою преемственность от КПСС и СССР.

Официально на конференции присутствовало 673 делегата-коммуниста, плюс 347 представителей движения «Единство» и СПУ, всего  1020 человек, не считая представителей СМИ и приглашенных народных депутатов Украины. Но реально людей было гораздо больше – не менее полутора тысяч человек. Довольно большой зал, не мог вместить всех желающих. Несмотря на добавочные стулья, многим пришлось стоять в проходах, у стен и в фойе. Сохранилась фотография, сделанная из президиума и напечатанная в газете «Выбор» сразу после конференции. По ней видно, как много людей откликнулись на призыв нашего оргкомитета. Мы сами не ожидали такого успеха.

Так, как эти воспоминания приурочены к двадцатой годовщине возобновления работы КПУ, то есть должны свидетельствовать о событиях ставших историей, приведу статистику. Из 673 делегатов, 570 было мужчин и 103 женщины. 350 украинцев, 300 русских, 23 представителя других национальностей. 177 рабочих и тружеников села, 216 служащих, 67 инженерно-технических работников, 3 безработных, 1 военнослужащий, остальные пенсионеры. Делегатов с учёными званиями было 15, с высшим образованием – 434, со средним – 223, с начальным – 16. Большинство до 55 лет.

Повестка дня включала четыре вопроса: о политической и социально-экономической ситуации в Украине и задачах коммунистов; о перерегистрации коммунистов; выборы координационного комитета по подготовке к Всеукраинской конференции коммунистов; выборы делегатов на конференцию.

Открывал конференцию А.Н. Жарких, доклад делал Е.Я. Свиридов. Красной нитью в выступлениях делегатов проходил вопрос об отношениях с Россией, о необходимости сближения с ней и недопустимости конфронтации. Делегаты выступали против реабилитации вояк ОУН-УПА, против антинародной политики президента Кравчука, против повышения цен и самое главное – требовали отмены  запрета Компартии. Конференция избрала областной оргкомитет по возобновлению деятельности КПУ и  делегатов на Всеукраинскую конференцию, приняла ряд резолюций.

Все члены нашего инициативного оргкомитета были переизбраны. Таким образом, из инициативной группы, мы стали полномочными представителями многотысячной организации коммунистов Луганской области. Надо сказать, что в первые месяцы, по тем данным, которые мы получали от городских и районных парторганизаций, перерегистрировались около 7 тысяч человек. Но когда мы начали вести учёт не по количеству желающих восстановить свою связь с Компартией, а по количеству людей платящих членские взносы, цифра уменьшилась до 5 тысяч.

На конференции наш оргкомитет был дополнен новыми товарищами, среди которых оказался и Пётр Александрович Купин, вскоре ставший первым секретарём  Луганского обкома партии. И вот тут-то мне открылась одна поразившая меня информация. Оказывается, наш оргкомитет был не один! В Луганской области был ещё один оргкомитет, который тоже собирался проводить перерегистрацию коммунистов и планировал провести областную конференцию 30 января 1993 года. То есть они опоздали на две недели. И Купина тот оргкомитет направил на нашу конференцию для того, чтобы он сказал коммунистам, что это не та конференция, что настоящая будет через две недели, а пока, мол, можете, товарищи, расходиться. Но, как рассказывал мне Купин, он, поднявшись на трибуну, увидев огромное количество людей, не смог сказать того, что хотел. Он просто от имени своего оргкомитета поздравил делегатов с возобновлением работы Луганской областной организации КПУ. От себя добавлю, что если бы Купин и рискнул сказать то, что от него требовал его оргкомитет, его просто бы освистали и выставили бы за дверь. Это было ясно по настроению людей. Хотя не таким человеком был Пётр Александрович, чтобы рисковать. Но об этом мы, к сожалению, узнали не сразу. Вместе с А.Н. Жарких и Н.Г. Шушпанниковым, П.А. Купин стал сопредседателем нашего оргкомитета.

А тот комитет, который опоздал на две недели, возглавлял между прочим, бывший первый секретарь Луганского обкома КПСС Анатолий Ильич Онищенко, то есть фактический руководитель области до запрета Компартии. Понятно, что не прояви мы титанической активности, у нас не было бы никаких шансов противостоять оргкомитету Онищенко. Да я и не стал бы делать этого. Когда проявлял инициативу по возобновлению работы Компартии, я не знал, что такая работа уже ведётся. Если бы знал – нашёл бы выход на оргкомитет Онищенко и стал бы работать в рядах Компартии под его руководством.

После того, как я в 1994 году стал самым молодым народным депутатом Украины, прочёл о себе в одной статье, что за мною, мол, стоит какая-то «волосатая лапа». Иначе как объяснить, что человек, который в 25 лет вступил в партию, в 26 лет стал вторым секретарём одного из крупнейших обкомов, а в неполных 27 лет избран в парламент. Объяснение здесь простое – никаких связей у меня нет и не было, просто получилось так, что при восстановлении Луганской парторганизации, я оказался в самом центре событий. Знал бы о комитете А.И.Онищенко, с удовольствием стал бы работать рядовым коммунистом и не выступил бы с инициативой создать наш оргкомитет. Когда мы возобновляли работу Компартии ни о чинах, ни о карьере не думали.

В связи с присутствием на нашей конференции бывшего первого секретаря Луганского горкома  КПСС, народного депутата Украины В.Н. Тихонова, который выступал на ней, что зафиксировано в публикациях тех лет, я думаю, что были «подводные камни», о которых я не мог тогда знать. Когда я готовил эту работу, перечитал биографии некоторых участников тех событий. Тихонов и Свиридов много лет трудились вместе на «Заводе ОР», потом Свиридов был вторым секретарём горкома, когда Тихонов был первым. Возможно, бывшие руководители города Луганска негласно работали против бывших руководителей Луганской области. Очень часто встречаются ситуации, когда интересы руководства того или иного областного центра вступают в противоречие с интересами руководства соответствующей области. Мне самому приходилось развязывать такие противоречия в Одессе и в том же Луганске, будучи депутатом парламента. Недаром уже позже, когда стоял вопрос об избрании первого секретаря обкома, сторонники Купина пытались всеми силами не допустить избрания на этот пост Е.Я. Свиридова, у которого шансов было много больше, чем у П.А. Купина. Но Евгений Яковлевич неожиданно для всех сам отказался в пользу Петра Александровича и стал вторым секретарём вместо того, чтобы быть первым.

Так или иначе, Луганская областная партийная организация КПУ начала своё возрождение с очень высокой планки. Ни одна политическая сила в Луганской области не могла собрать столько людей на свои мероприятия, сколько мы на конференцию.

 

 

4. ПКУ или КПУ?

 

Теперь несколько слов об одном очень болезненном вопросе. Его можно назвать самым острым внутрипартийным вопросом того времени – речь идёт о названии партии. Когда я начал перечитывать имеющиеся у меня документы по этой проблеме, понял, что не найду ничего лучшего, чем процитировать свою статью о Всеукраинской конференции коммунистов 6 марта 1993 года. Она напечатана в лутугинской районной газете «Трудовая слава» от 24 марта 1993 года, но писалась по горячим следам, я отнёс её в редакцию сразу после конференции.  Статья называется «Всеукраинский форум коммунистов», подписана – «С.Аксёненко, делегат конференции», тираж газеты – 11225 экземпляров. В связи с тем, что о той конференции сохранилось мало материалов, эта статья, для меня является ценным источником информации. Перечитывая её, я вспомнил ряд деталей, о которых успел давно забыть. При описании работы конференции, в следующей главе, я также буду использовать эту статью. А теперь – цитата.

«Буквально перед самой конференцией появились проекты документов Всеукраинского оргкомитета по подготовке к проведению Всеукраинской конференции коммунистов, которые нашли неоднозначный, порой тревожный отклик в сердцах коммунистов. Суть разногласий состояла в том, что Всеукраинский оргкомитет с учётом незаконного постановления Президиума Верховного Совета Украины о запрещении деятельности КПУ, решил добиваться на конференции провозглашения ПКУ (Партии коммунистов Украины), которая будет действовать до отмены запрета на деятельность Коммунистической партии Украины, потом поменяет название и будет вести дальнейшую борьбу, называясь КПУ. Вроде всё логично и правильно, но большинство коммунистов встретило предложение Всеукраинского оргкомитета с глубоким возмущением. Ведь КПУ это именно та партия, в которую они вступили и её название для них свято, эта партия особая на политическом фоне республики – ведущая партия, она была цементирующим фундаментом нашего государства в период его славы и могущества, она будет самой многочисленной и влиятельной партией, когда отменят незаконное постановление Президиума Верховного Совета республики».

Отвлекусь от цитирования и опишу обстановку в нашем оргкомитете. У нас не было ни одного сторонника переименования партии, поэтому не было необходимости кого-то переубеждать в этом. Все силы решили приложить к тому, чтобы не допустить изменения названия партии. Тем более, что ПКУ к тому времени уже существовала. Так, в газете «Трудовая слава» от 24 октября 1992 года в рубрике «Политическая палитра района» было напечатано моё интервью с Г.М. Соколовским, членом ЦК ПКУ, которая была создана в Днепропетровске на съезде 18-19 июля 1992 года. Георгий Михайлович Соколовский – пожилой инвалид, проживающий в отдалённом посёлке Лутугинского района, тем не менее, претендовал на лидерство в левом движении Луганщины. В то время ещё не прошла романтическая пора кишащая лидерами микро-партий всех направлений, но тем не менее члены ПКУ, заявляли, что они уже подали в Минюст документы на регистрацию своей организации. Позже мы узнали, что партию эту вначале назвали Партией украинских коммунистов, но решили переименовать, потому, что юмористы, начали потешаться над её аббревиатурой – ПУК.

Я написал текст возражений против предложения Всеукраинского оргкомитета. Этот документ был принят на расширенном заседании областного оргкомитета с участием делегатов Всеукраинской конференции, как официальная позиция нашей делегации. В сокращённом виде он был перепечатан в вышеупомянутой статье «Всеукраинский форум коммунистов». Цитата.

«Коммунисты Луганщины после обсуждения документов Всеукраинского оргкомитета высказали следующие суждения. Во-первых, перерегистрация ведётся под флагом КПУ и конференция, представляющая коммунистов, не имеет права и полномочий звать их в другую партию так, как они остаются членами КПУ. Во-вторых, конференция не имеет права менять названия партии – это может сделать только съезд, да и то после широкого предварительного обсуждения в первичках. В-третьих, уже создана зарегистрированная форма борьбы коммунистов – Социалистическая партия, объявившая себя преемницей КПУ, и в создании другой партии нет надобности. В-четвёртых, уже существует ПКУ, провозглашённая в Днепропетровске и её представители пытались использовать перерегистрацию коммунистов КПУ для того, чтобы взять их под своё крыло. В-пятых, любая другая массовая группа коммунистов может провозгласить себя КПУ – а это раскол партии. В-шестых, члены высшего эшелона власти республики могут внезапно снять запрет и провозгласить продолжение деятельности КПУ, забрав себе имущество, созданное на взносы рядовых членов партии. В-седьмых, провозглашение ПКУ будет свидетельством признания незаконных решений Президиума Верховного Совета Украины по запрещению деятельности КПУ».

В это же время пришёл документ из Львова за подписью председателя Львовского оргкомитета А.В. Голуба. Коммунисты западной Украины стояли на тех же позициях, что и мы. Связавшись с представителями ряда областных делегаций, мы решили совместными действиями ни в коем случае не допустить переименования партии. А чтобы не было конфронтации с властями предложили пока не выбирать Центральный Комитет, а провести довыборы во Всеукраинский оргкомитет и поручить ему добиваться снятия запрета на деятельность партии.

 

 

5. Всеукраинская конференция

 

На Всеукраинскую конференцию наша делегация ехала на арендованном автобусе. Возглавлял делегацию  Е.Я. Свиридов. Выехали в 22 часа 5 марта 1993 года. Ехали всю ночь из-за того, что нас несколько раз останавливала милиция. Как мы поняли, была дана команда всячески препятствовать объединению коммунистов. Мне запомнились слова товарищей, которые в советские годы участвовали в подобных мероприятиях о том, что раньше такую делегацию отправляли с оркестром и цветами, а сейчас мы пробираемся тайными тропами.

В субботу 6 марта рано утром мы приехали в Донецк. Несколько раз переезжали из одной точки в другую. Потом оказалось, что конференция будет в Макеевке. Место её проведения держалось в секрете до самого последнего момента, чтобы избежать столкновений с националистами, которые активно пытались сорвать работу конференции. На ней присутствовало более 350 делегатов со всей Украины, такая цифра сохранилась в моих записях. Когда готовил эту работу, нашёл данные о том, что нас было 383 человека. Были также представители прессы, телевидения и радио. Как они освещали конференцию, я запомнил чётко. Несмотря на напряжённую атмосферу, все делегаты выступали хорошо и выглядели солидно. Все, кроме одной женщины, которая выступала уж чересчур возбуждённо. И вот только её и показали по телевизору. Мол, смотрите, какие они современные коммунисты! Я вечером был у родственников в Донецке и внимательно следил за тем, как телевидение освещало столь важное для Украины событие – возобновление работы партии, которая, по сути, и создала Украину, как государство, которая более 70 лет была правящей. Вспоминая это сейчас, как человек много лет отдавший работе в телевидении, не могу не возмутиться подлости моих коллег.

Открыл и вёл конференцию председатель Всеукраинского оргкомитета П.Н.Симоненко. Он же выступал с докладом. Ещё мне запомнились выступления народных депутатов Украины А.П. Коцюбы и Б.И. Олейника. Несмотря на бурные дебаты, атмосфера на форуме была дружеской. Позволю себе ещё раз процитировать свою статью о конференции, ибо человеческая память не совершенна и в сочинениях мемуарного характера нужно как можно чаще использовать документы того времени, о котором пишешь. Цитата.

«Первый же вопрос – о том, как конституциировать конференцию, вызвал глубокие дискуссии. Конференцией ПКУ она называться не могла, так как большинство представителей областей не имели полномочий на это от делегировавших их коммунистов, а называться конференцией КПУ – нельзя было, так как это идёт в противоречие с незаконным решением Президиума Верховного Совета Украины. Дебаты по вопросу конституциирования были внезапно прерваны. Президиум удалился на совещание, а делегаты получили 10 минут на обдумывание проблемы. После перерыва делегат Симоненко сообщил, что раздался звонок в УВД Донецкой области и неизвестный заявил, что в зале заложен заряд. Делегаты расценили это как провокацию, на всякий случай осмотрели свои места и продолжили работу.

После перерыва конференция провозгласила, что КПУ продолжает свою работу. Но чтобы не идти на конфронтацию с властью, предложили считать, что конференция  собралась для решения вопроса о возобновлении деятельности членов Компартии и о снятии запрета на деятельность КПУ... Было решено не избирать руководящих структур, а избрать Всеукраинский оргкомитет коммунистов для координации борьбы за отмену запрета на деятельность КПУ».

 

 

6. Восстановительный съезд

 

То, чего не смогла решить конференция, должен был решить съезд. Он состоялся в субботу 19 июня 1993 года в Донецке. Но я выехал не вместе с делегацией, а раньше. Я, по решению областного оргкомитета,  должен был представлять Луганскую область на заседании Всеукраинского оргкомитета, которое состоялось за день до съезда.

Заседание вёл Пётр Николаевич Симоненко. У меня сохранилось моё неопубликованное интервью о съезде. Перечитывая его, вспомнил, что главным разногласием среди делегатов было то, как конституциировать съезд – как первый восстановительный, или как очередной двадцать девятый. Некоторые, особо острожные, предлагали его даже не съездом, а форумом коммунистов назвать. Другим важным пунктом разногласий было то, когда КПУ должна вступить в Союз коммунистических партий бывших советских республик – в СКП-КПСС –  до регистрации в Минюсте или после. Споры по этим вопросам велись и на заседании оргкомитета и на съезде. Наша Луганская делегация стояла на самых радикальных позициях – о том, что съезд должен быть очередным двадцать девятым, что в СКП-КПСС надо вступать сразу, а не дожидаться официальной регистрации партии. У меня сохранилась запись о том, что в оргкомитете 20 человек голосовали за то, чтоб съезд был очередным, двадцать девятым и 28 человек голосовали против этого.

После заседания оргкомитета я отправился в какую-то гостиницу и половину ночи вырабатывал общую позицию с представителями других областей. Помню, спорили до хрипоты. Тогда я познакомился с Ю.П. Соломатиным и Т.И. Ябровой, которые представляли Киевскую делегацию, с Л.П. Стрижко из Харькова, встречался с представителями Крыма, Днепропетровской, Закарпатской и ещё ряда областей. Обсуждали мы, между прочим, и кандидатуру будущего лидера партии. Пётр Николаевич Симоненко, как председатель Всеукраинского оргкомитета, рассматривался в качестве основного кандидата на пост первого секретаря ЦК КПУ. Но кроме него назывались и другие кандидаты. Я запомнил, что звучали фамилии двух первых секретарей обкомов советских времён. Львовского обкома – В.В. Секретарюка и Крымского обкома (позже реськома) – Л.И. Грача. Надо сказать, что ещё на Всеукраинской конференции, высказывалось пожелание, чтобы лидером партии стал писатель Борис Олейник, но Борис Ильич отверг это предложение, сказав, что он предпочитает быть советником лидера, но не лидером. С другой стороны, понятно, что не смог бы писатель стать лидером партии. Те кто предлагал его кандидатуру, скорей всего просто хотели отстранить П.Н. Симоненко от руководства оргкомитетом.

Съезд прошёл бурно. В чём-то мы смогли отстоять свою точку зрения, в чём-то нет. Удалось добиться, чтобы съезд принял решение о вступлении КПУ в СКП-КПСС, не дожидаясь регистрации партии, но не удалось тогда добиться, чтобы съезд назывался двадцать девятым. Сейчас по прошествии времени, я понимаю, что мы не во всём были правы в свой радикальной позиции, но и сторонники более мягкой линии тоже были не во всём правы. Благодаря такому диалектическому противостоянию нам удалось выработать оптимальную линию поведения. Например, перечитывая своё неопубликованное интервью, я вспомнил, что вначале съезд проголосовал считать себя двадцать девятым, после переголосования стал называться Восстановительным, а теперь мы официально называем его и первым и двадцать девятым – I (XXIX) Восстановительный съезд. По сути, борьба за право преемственности от старой партии завершилась через много лет, когда Конституционный суд отменил решение Президиума Верховного Совета о запрете Компартии.

Я работал в секретариате съезда, как представитель Луганской области. Луганская делегация была самой большой – 50 человек. Была очень дисциплинированной.

Познакомился я тогда и с донецкими коммунистами, которые осуществляли техническое обеспечение съезда – с В.Г. Кочергой и С.В. Чичкановым.

Запомнил, как долго беседовал в кулуарах съезда с делегатом из Закарпатья А.А. Маевским. Запомнил потому, что Анатолий Аркадьевич стоял на ещё более радикальных позициях, чем я. Этот офицер, уволился из армии, выступая против антикоммунистической политики командования. Вскоре Маевский покинул наши ряды и стал секретарём ЦК ВКПБ. Тамила Иосифовна Яброва тоже решила идти своим особым путём – работает в Союзе коммунистов Украины. Я думаю, не стоит напоминать, что такие организации, как ВКПБ и СКУ не имеют никакого реального влияния в Украине.

Ещё запомнилась встреча с Е.В. Красняковым. Это было за несколько дней до съезда. Моя супруга тогда временно работала преподавателем в школе в городе Горловка, недалеко от Донецка. Она мне рассказала, что директор её школы создал первичную партийную организацию. Я решил встретится с таким необычным директором. Так состоялось моё знакомство с Е.В. Красняковым. Не прошло и года, как мы встретились с Евгением Васильевичем в Верховном Совете, когда были избраны депутатами в своих регионах.

 

Не могу и здесь не сказать о подлости со стороны аудиовизуальных СМИ. Касается она шахтёров. В самом конце перестройки деструктивные силы использовали шахтёров в антикоммунистической борьбе. Тогда бастующие действительно одним из своих требований выдвигали ликвидацию парткомов на шахтах. Но в 1993 году шахтёры, хлебнув «прелестей» капитализма, поняли, какую глупость они совершили и в большинстве своём перешли на наши позиции, поддерживали коммунистов, что показали ближайшие выборы. Во время проведения съезда, шахтёры в центре Донецка устроили акцию с требованием повышения зарплаты, требовали также отставки президента и парламента. Бессрочная забастовка началась 7 июня. Мы, делегаты из шахтёрских областей, встречались с бастующими, в связи с  тем, что стачком принял заявление против коммунистов. Шахтёры на площади с большим сочувствием отнеслись к восстановлению Компартии, желали ей скорого возвращения к власти. Они требовали восстановления Союза СССР, борьбы со спекулянтами, понижения цен.

И каково же было моё возмущение, когда вечером в новостях передали, что шахтёры вышли на площадь протестовать против проведения съезда Компартии. Сюжет был сфальсифицирован очень примитивно – показали кадры, где шахтёры сидят на площади и стучат касками, а на этом фоне голос диктора сообщал, что это они протестуют против коммунистов. Как вроде голодным людям делать больше нечего, кроме того, как протестовать против съезда партии во время правления которой они были чуть ли ни самой высокооплачиваемой категорией населения. Это когда они были сытыми, могли протестовать против парткомов, а когда стали голодными – протестовали против той нищеты, в которую их погрузили. Но телевидение сознательно обманывало зрителей.

 

 

7. Партийные будни

 

Вскоре после съезда, в субботу 24 июля 1993 года мы провели очередную областную конференцию и вместо оргкомитета избрали полноценный обком и бюро обкома. Я стал членом бюро. К тому времени я уже работал редактором Луганской городской телекомпании «Луга -ТВ» и мне, как журналисту поручили сформировать службу информации обкома. На самом деле, так мы называли службу безопасности. Радикально настроенные националисты постоянно устраивали провокации, и мы на все мероприятия старались задействовать дружинников из числа молодых коммунистов.

В связи с телекомпанией «Луга-ТВ», мне вспомнился один примечательный момент. Мне удалось добиться, чтобы в эфир вышло интервью недавно избранного первого секретаря ЦК КПУ П.Н. Симоненко, который участвовал в работе нашей конференции. Во время выступления Пётр Николаевич сказал, что это его первое интервью в качестве руководителя Компартии Украины.

Первым секретарём Луганского обкома был избран П.А. Купин, вторым секретарём (по оргвопросам) – Е.Я. Свиридов, секретарём по идеологии – А.Н. Жарких.

Как я уже писал – у Евгения Яковлевича Свиридова был очень большой шанс стать первым секретарём. Дошло до того, что его противники предлагали мне выступить с инициативой не избирать первого секретаря, а избрать трёх сопредседателей. Разумеется, я был категорически против. Проблему снял сам Свиридов, когда во время своего выступления неожиданно для всех отказался быть первым и стал вторым.

Вскоре Свиридов вернулся на работу на ПО «Лугансктепловоз» и вторым секретарём Луганского обкома избрали меня.

Помимо оргработы в масштабах области, мне приходилось, совместно с Луганским городским комитетом заниматься организацией городских мероприятий: подавать заявки на митинги и пикеты, заказывать залы для собраний, решать вопросы с озвучкой, флагами, транспарантами, и приглашением людей. По необходимости приходилось заниматься транспортом, а если надо, то и решать вопросы с милицией.

Во время трагических событий в Москве, когда Ельцин расстреливал парламент, когда лилась кровь русских патриотов, наших товарищей по совместной борьбе, когда средства массовой информации устроили такую истерию, что у меня в редакции дошло до столкновений с некоторыми сотрудниками из числа тех, кто знал о моей партийной работе. Эти люди не были убеждёнными антикоммунистами – простые обыватели, они вскоре извинились передо мной, когда разобрались что к чему. Но тогда в октябре 1993 коммунистов по телевидению показывали такими кровожадными монстрами, что в моей телекомпании чуть до драки не дошло. Так вот – в это тревожное время, я заметил, что чиновники из обладминистрации стали очень ласковыми со мной. Вначале я не мог ничего понять – неужели в РФ парламент победил президента? Всё оказалось проще – 5 октября 1993 года Министерство юстиции Украины зарегистрировало Компартию. Так мы стали легальной партией. Вскоре мы изготовили печать, открыли счёт в банке, обзавелись другими атрибутами официальной политической организации.

 

Теперь настало время рассказать о том, чем же занимались коммунисты Луганщины в то уже далёкое время. Судя по моей «днёвке», мы в городе Луганске чуть ли не каждую неделю проводили митинги, пикеты, другие протестные акции, встречались с бастующими, работали в стачкомах. Неоднократно блокировали мероприятия агрессивных националистических партий, вплоть до того, что не пропускали их в помещения, где они собирались устраивать свои шабаши. Конкретные детали той или иной акции сейчас трудно вспомнить, хотя у меня сохранились газеты со статьями о некоторых наших мероприятиях. Вот как областная газета «Луганская правда» от 11.12.1993 на первой полосе описывает одну из наших акций. Статья называется «Защитим себя сами! С митинга протеста против грабительского повышения цен». Митинг этот состоялся у здания облгосадминистрации 9 декабря. Поначалу, правда, организаторы акции – обком КПУ и объединение «Трудовая Луганщина» получили разрешение на пикетирование, но могли ли собравшиеся полторы тысячи человек молча держать очень даже красноречивые плакаты, типа «Нет голодомору-93!», кода их в очередной раз больно ударили диким повышением цен? Дальше идёт интервью с участниками митинга – в основном рабочими. Названы выступающие – Гладкая, Афанасьев («Трудовая Луганщина»), Аксёненко, Арьев, Степанов, Илюшин, Шушпанников (коммунисты). Хотя на самом деле и выступающие от «Трудовой Луганщины» были коммунистами. Это движение создавалось коммунистами и в то время полностью контролировалось обкомом. В заключение статьи – автор – Е. Ростошева, приводит требование участников митинга к Верховному Совету – остановить повышение цен, восстановить связи с Россией, войти в рублёвую зону.

Естественно, мы отмечали все советские даты – проводили масштабные митинги на 7 ноября, на 1 и 9 мая. Проводили торжественные собрания 23 февраля и 8 марта. Отмечали 50-летие Сталинградской битвы. А также День Конституции СССР и день образования СССР. 30 декабря 1992 года, я выступал Лутугино, на большом собрании, посвящённом 70-летию образования СССР, которое состоялось в районном Доме культуры. Доклад на этом собрании делал ветеран войны, коммунист Л.А. Чижиков, выступил также председатель райсовета В.С. Дьяченко. Об этом есть сообщение в газете «Трудовая слава».

А 30 декабря 1993 года, к 71 годовщине создания Советского Союза мне удалось выступить на канале городской телерадиокомпании «Эфир-1», благодаря её главному редактору Н.С. Северину.  Выступление транслировали в самое лучшее время, в прайм-тайм, как говорят телевизионщики – в 21:00. «Эфир-1» в то время был очень популярен в Луганске, в результате у меня появились проблемы в писательской организации. В то время я был председателем областного литературного объединения имени В.Н. Сосюры, которое мы вскоре зарегистрировали, как Независимое объединение писателей Луганщины. Эта общественная организация была политически нейтральной в неё входили люди самых разных взглядов. После моего выступления на телеканале «Эфир-1» писатели узнали, что их руководитель является вторым секретарём обкома КПУ. Тогда был крупный скандал – те члены организации, которые стояли на националистических или либеральных позициях потребовали моей отставки. К счастью, большинство членов объединения оказались нормальными людьми, и мне удалось сохранить свой пост.

В качестве второго секретаря ОК КПУ мне приходилось выступать и на областном телевидении. Помню, когда я пришёл туда первый раз, меня приняли за секретаря обкома Комсомола. У сотрудников областной государственной телерадиокомпании в то время ещё были свежи воспоминания о партийном начальстве советских времен, и они не могли поверить, что секретарь обкома партии, может быть таким молодым. 

В Луганске работал постоянный агитпост на улице Советской, возле рынка, и несколько непостоянных агитпостов. Там раздавали нашу газету «Выбор», российские газеты – «Правда», «Гласность» и другие левые издания. Агитпосты сопровождались оживлёнными дискуссиями, и мы видели, что всё больше и больше людей становятся нашими сторонниками.

Активно работали мы и в трудовых коллективах. Будучи корреспондентом газеты, а позже редактором телекомпании, я как журналист, постоянно посещал шахты, заводы и фабрики, колхозы и совхозы, учебные заведения. Журналистскую работу совмещал с партийной. Реалии «незалежности» сделали своё дело – всё больше и больше людей становились сторонниками КПУ.

Примерно за полгода до выборов Компартия в Луганской области стала самой значительной политической силой – коммунистов на Луганщине было на порядок (!) больше, чем представителей всех остальных партий вместе взятых. И это не преувеличение – те партии мы называли «диванными», потому, что все их члены могли уместиться на одном диване.

Наша деятельность не осталась незамеченной со стороны руководства области. Помню, какой переполох в моей телекомпании вызвал звонок из обладминистрации, когда сообщили, что со мной хочет встретиться руководитель области Э.А. Хананов. Это было 20.12.1993. Во время нашей встречи Эдуард Ахатович просил, чтобы мы отменили очередную акцию протеста – митинг, запланированный на 25.12.1993. Дело в том, что предыдущий – тот, о котором писала «Луганская правда» от 11.12.1993, так напугал областное начальство, что они решили, что с нами лучше договориться полюбовно. Понятно, что ничего из этого не вышло – митинг  мы не отменили, но встречи с главой администрации и его замами стали регулярными. Областные руководители поняли, что на Луганщине появилась политическая сила, с которой надо считаться.

Понимали это и руководители предприятий. 18 декабря 1993 года мы провели расширенное бюро обкома и пригласили на него директоров нескольких заводов области. Пришли все – около 20 человек руководителей государственных предприятий. Рассказывали о бедах своих заводов и фабрик, о том какой хаос наступил с ликвидацией плановой экономики.

Районы и города областного подчинения были распределены между членами бюро так, что каждый отвечал за несколько административных единиц. Мне, кроме Лутугинского района, достались Антрацитовский район, города Красный Луч, Петровское, Краснодон. Запомнилась поездка в этот героический город 18.09.1993 на общегородское собрание коммунистов.

 

В заключение этой главы, я хочу назвать людей, активно участвовавших в партийной работе в городах и районах области. Кое о ком, я уже упоминал. Кое-кого не могу вспомнить – столько лет прошло. Боюсь ошибиться в написании фамилии, инициалов. Многих не могу упомянуть, так как я не знал и не мог знать лично несколько тысяч честных людей, восстанавливавших Компартию в то время. Когда начал писать эту работу, понял, что материалов у меня уже на целую брошюру. А попросили меня написать статью. Но, судя по важности накопленного материала, я думаю со временем расширить эту работу до объёма брошюры. В связи с этим просьба к тем читателям, кто в 1992-1994 годах участвовал в восстановлении Луганской областной организации КПУ направлять мне имеющиеся у вас воспоминания по электронной почте – адрес – ksemich@yandex.ru . Особенно важна информация о людях участвовавших в движении. Многие уже тогда, двадцать лет назад, относились к старшему поколению. Если мы сейчас не вспомним о них, никто уже не сможет восстановить информацию, и она канет в лету.

Недавно ушла из жизни Валентина Фёдоровна Хорошевская. Родилась она в 1919, умерла в 2012. В последние годы, она по состоянию здоровья почти не выходила из дому, но до последних дней активно участвовала в жизни партии. Я постоянно держал с ней связь по телефону, приезжал, когда бывал в Луганске и узнавал от неё, что делается в Луганской областной парторганизации. В начале 1990-х Валентина Фёдоровна была уже пожилым человеком, но именно она вела всю документацию оргкомитета, а позже обкома. Её прекрасное знание Устава и инструкций партии, правил работы с документами, партийных традиций, неоднократно выручало нас в сложных ситуациях. Валентина Фёдоровна создала наш первый аппарат. Это были пять-шесть женщин её возраста. Имена этих людей вспомнить не могу.

Выше я уже упоминал о А.Н. Жарких, Н.Г. Шушпанникове, Л.А. Гладкой и других товарищах из Луганской городской организации, об их конкретных делах. Назову ещё Александра Михайловича Филипского. При Советской власти он был первым секретарём Каменнобродского райкома партии, секретарём Луганского горкома. После запрета партии он не бросил партбилет, как некоторые партийные работники его уровня, а спасал партийное имущество для грядущего восстановления КПУ. Если мне не изменяет память, первую печатную машинку нам принёс Филипский. Не могу не вспомнить и о Феликсе Борисовиче Горелике, замечательном писателе и партийном пропагандисте. Хочется упомянуть о супругах Ватниковых, Ю.Г. Донченко, И.И. Додонове, В.С. Перминове, Ф.А. Марамзине, П.С. Степанове. В Лутугинской партийной организации активную работу проводили ветераны Я.П. Чубов, Л.А. Чижиков, Н.А. Исправников, А.П. Билым, В.И. Белоусова, В.В. Игнатов, Т.А. Татаренко, В.Н. Трембач, директор школы в посёлке Успенка Т.В. Серафимович, секретарь РК КПУ Р.Г. Мильян. В Краснодоне – первый секретарь ГК КПУ – В.М. Ильинов, шахтёр А.И. Левченко, А.М. Колесников. В Алчевске – доцент горно-металлургического института, первый секретарь горкома – С.П. Гмыря. В Свердловске большую работу проводил школьный преподаватель – П.С. Цыбенко. В Красном Луче – шахтёр В.В. Кимачёв и В.В. Шкуть. В Лисичанске замечательными организаторскими способностями отличался первый секретарь горкома, шахтёр Е.И. Анненков, большой вклад в восстановление парторганизации внёс также директор одного из заводов Л.И. Инжеваткин. В Перевальском районе большую роль сыграл первый секретарь РК КПУ ещё в советское время, шахтёр Д.Д. Петренко. При восстановлении Компартии Дмитрий Дмитриевич стал первым секретарём райкома уже обновлённой и очищенной от карьеристов и предателей партии. В Антраците большую работу проводил шахтёр В.А. Еськов. В Новоайдарском  районе – председатель колхоза А.П. Черенков и А.А. Ходарев. В Станично-Луганском районе работу вели С.М. Горощанский, И.В. Жаров и полковник МВД В.Н. Уланов. В Рубежанском районе – слесарь В.Э. Бинецкий. В Северодонецке – В.А. Тепель. В Стаханове – шахтёр В.Г. Бережной. В Брянке – П.Л. Буник. В Старобельске – В.И. Юник. В городе Счастье – В.Г. Скуратов. Как видите список получился солидным, хотя неохваченными остались многие города и районы Луганщины, да и в тех которые охвачены, названа малая часть партийного актива.

 

 

8. Наши разногласия

 

Теперь несколько слов о самом болезненном – о разногласиях внутри движения. Понятно, что в политическую партию, которая не находится при власти вступают неравнодушные люди с активной жизненной позицией. Многие из них обладают лидерскими качествами, высказывают своё мнение прямо, без обиняков, порой очень резко. В таких условиях неизбежны столкновения между членами такого активного коллектива. Особенно вначале становления партии, когда идёт, если так можно выразиться, «притирка» людей друг к другу. В то время, я неоднократно слышал от некоторых товарищей, мол, если в партии будет, тот-то и тот-то, я выйду из неё. Этот процесс вскоре закончился. Кто-то вышел, кто-то, наоборот, вернулся. Коллективы первичных организаций и вышестоящих органов сработались, люди привыкли друг к другу, понимая, что энергию лучше использовать на борьбу с общим противником, а не на внутренние разногласия.

Но кроме этих, индивидуальных противоречий, начали проявляться и принципиальные. В Луганской городской партийной организации линия водораздела проходила между выходцами из движения «Единство» и Соцпартии. Те, кто вышел из «Единства» стояли на более ортодоксальных позициях – за это их называли «сталинистами». А «сталинисты», в свою очередь, бывших членов СПУ прозвали «либералами». Противоречия в Луганской городской организации отражались и на работе бюро обкома. Дело в том, что тогда членов бюро избирали не только исходя из их заслуг, но и с учётом того, чтобы человек мог регулярно участвовать в заседаниях, которые проходили каждую неделю, а то и чаще. Поэтому бюро состояло в основном из жителей Луганска. За исключением первого секретаря Алчевского ГК КПУ С.П. Гмыри (я в то время уже получил комнату в общежитии в Луганске). Дело в том, что Алчевск находится недалеко от областного центра, и Сергей Петрович мог без особых проблем посещать заседания бюро.

На уровне оргкомитета постоянно происходили столкновения между Е.Я. Свиридовым и Н.Н. Лысых, который, если мне не изменяет память, работал преподавателем в мединституте и стоял на твёрдых ортодоксальных позициях. На уровне бюро столкновения происходили чаще всего между секретарём обкома А.Н. Жарких и первым секретарём Луганского горкома В.А. Шацким. Путём маленькой хитрости мне удавалось сглаживать конфликт. Когда Жарких начинал при мне резко критиковать Шацкого, я говорил, Анатолию Николаевичу, что Шацкий наоборот хвалил его, после чего называл выдуманную причину несуществующей похвалы Шацкого. Тот же трюк проделывал и с противоположной стороной и с удовольствием наблюдал, как в кулуарах непримиримые недавно противники ведут мирную беседу. Понятно, что такие меры могли лишь смягчить конфликт, но не устранить его полностью. Вскоре произошёл раскол Луганской городской парторганизации. Группа Шацкого вышла из партии, создав одну из многочисленных ныне псевдопартий левого толка, так называемую, КПУ обновлённую. Но это произошло уже тогда, когда я не работал в обкоме.

 

 

9. Выборы в Верховный Совет 1994-го

 

Настоящим триумфом для Луганской областной партийной организации стали выборы 1994 года. Парламентские выборы проводились тогда исключительно по мажоритарной системе, причём в два тура. Во второй тур выходили два кандидата набравшие больше всех голосов. Но если кто-то набирал больше половины в первом туре, то второй тур не требовался.

Я был назначен начальником областного штаба выборов. В этом качестве в субботу 4 декабря 1993 года я участвовал в общепартийном совещании в Киеве. Недавно избранное руководство Компартии провело для нас, начальников областных избирательных штабов, очень полезный семинар. На нём выступали секретари ЦК КПУ, народные депутаты Украины, члены Центральной избирательной комиссии, юристы. После семинара я долго бродил по городу в ожидании вечернего поезда. В Киеве я до этого был только один раз – в 1982 году, если не считать проездом – в армии. Город мне очень понравился. Не знал, я что вскоре судьба сделает меня киевлянином.

В Луганской области было 25 округов. В субботу 8 января 1994 года мы провели областную конференцию, где выдвинули кандидатов в 24 округа. Но фактически мы выдвинули кандидатов во все округа. Как говорилось выше, областная организация Соцпартии в то время была по-сути частью партийной организации КПУ. Поэтому один округ мы отдали социалистам – на 257 округе коммунисты поддерживали члена СПУ М.В. Степанова.

Меня выдвинули по 254 Лутугинскому избирательному округу. Незадолго до этого, сразу после Нового Года, телекомпанию, где я работал, присоединили к ТРК «Эфир 1». Я хотел взять отпуск за свой счёт на время выборов, но мне не позволили. Тогда я забрал трудовую книжку и вскоре, согласно решению бюро, перешёл на постоянную работу в обком КПУ. В трудовой мне сделали соответствующую запись. Вернее Купин написал что я работаю «секретарём ОК КПУ» хотя я был избран вторым секретарём. Я не придал этому  значения, хотя когда в книгах «Кто есть кто в Украине», стали печатать мою биографию – на это противоречие обратили внимание – на общественных началах и в реальности – я –  второй секретарь обкома, по трудовой книжке – просто секретарь. Хотя, некоторые специалисты говорят, что так и надо записывать. Таким образом я стал одним из первых в Украине штатных партийных работников поле запрета Компартии.

 

Каждым выборам в Украине предрекают то,  что они будут самыми тяжёлыми и грязными. О выборах первой половины девяностых годов прошлого века сейчас вспоминают как о чуть ли не самых лёгких. На самом деле нет и не было лёгких выборов – борьба за власть всегда была жесткой – сколько существует цивилизация. Может на тех выборах было меньше подкупа избирателей, хотя и это явление уже появилось в то время. Что касается админресурса, то власти его задействовали полным ходом. Нельзя забывать, что выборы проходили, как правило, в два тура – второй тур был куда жёстче первого, когда оставались лицом к лицу два вышедших в финал победителя. Кстати, именно после всех ужасов тех выборов второй тур был законодателями отменён.

Выборы закончились для областной организации КПУ невероятным успехом. Ещё в первом туре, из 7-ми человек на область, победили 6 коммунистов – это Еськов В.А. в Антраците, Левченко А.И. в Краснодоне, Цыбенко П.С. в Свердловске, Черенков А.П. в Беловодске, Петренко Д.Д. в Перевальске и Донченко Ю.Г. в Старобельске. Почти все остальные кандидаты выдвинутые областной организацией КПУ вышли во второй тур. За исключением одного – 250-го Северодонецкого округа. Даже в том единственном Кранолучском округе, где в первом туре выиграл не коммунист, вторым из 18 претендентов был наш товарищ. Более того, основными соперниками наших выдвиженцев были, порой люди, называющие себя перерегистрировавшимися коммунистами. Всего по Украине в первом туре победили 11 коммунистов из них 6 в Луганской, 4 в Донецкой и 1 в Одесской области.

Во втором туре на Луганщине победили ещё 10 наших выдвиженцев.  Это Степанов П.С. и Илюшин В.А. по Луганску, Гмыря С.П. победил в Алчевске, Синченко С.Г. – в Брянковском округе, Анненков Е.И. – в Лисичанске, Кризский Ю.А. – в Первомайске,  Кочерга В.С. – в Ровеньках, Аксёненко С.И. – в Лутугинском избирательном округе, Стешенко А.Н. – в Сватовском, Уланов В.Н. – в Станично-Луганском. В Славяносербском избирательном округе победил социалист Степанов М.В., а победитель  Стахановском округе Чурута М.И., сразу же вступил в контакт с обкомом, перерегистрировался в КПУ и стал членом нашей Луганской делегации КПУ. Таким образом, из 25 округов Луганской области мы контролировали 18, из которых в 16 выиграли люди, выдвинутые на областной конференции КПУ, а в одном социалист, официально поддержанный обкомом. Таким образом, исходя из количества  выигравших кандидатов, коммунисты в Луганской области набрали 68 процентов. Для Компартии это был самый высокий результат по Украине.

 

 

10. Выборы губернатора Луганской области

 

Выборы в Верховный Совет закончились в воскресенье 10 апреля, а уже на воскресенье 26 июня 1994 года были назначены выборы президента и местные выборы. Причем на местных выборах избирались не только депутаты советов и руководители населённых пунктов, как сейчас, но и руководители районов и областей. И хотя эти люди назывались председателями областных или районных советов, на самом деле они были полноправными руководителями районов и губернаторами областей. Их избирали не депутаты соответствующих территориальных образований, а напрямую население. Это был единственный случай в истории Украины, когда руководители районов и областей избирались народом, а не назначались сверху.

После победы на парламентских выборах было понятно, что обкому КПУ под силу выиграть выборы председателя облсовета. То есть встал вопрос о возвращении Компартии к власти в отдельно взятом регионе. Из нашего тогдашнего актива, мне виделись на посту губернатора, член бюро ОК КПУ Е.Я. Свиридов и первый секретарь ОК КПУ П.А. Купин. Вначале я переговорил со Свиридовым. Евгений Яковлевич должен был со дня на день возглавить производственное объединение «Лугансктепловоз» и решил, что синица в руке лучше, чем журавль в небе. В ноябре того же года Свиридов стал генеральным директором ПО «Лугансктепловоз», а в 1999 заместителем Луганского губернатора. Но тогда в 1994 он отказался баллотироваться на пост руководителя области в пользу Купина.

Первый секретарь Луганского ОК КПУ – Купин Пётр Александрович родился в 1946 году. По образованию металлург, работал на предприятиях, служил в армии, потом перешёл на партийную работу, возглавлял Дом политпросвещения в городе Коммунарске, потом стал заместителем руководителя областного Дома политпросвещения. Когда партию запретили, аппарат Дома политпросвещения перекочевал в Фонд социальной защиты инвалидов, который располагался в здании обладминистрации. Купин стал заместителем председателя этого фонда и не оставил этого поста, даже став первым секретарём обкома КПУ. Обязанности первого секретаря, он, как и почти все партийные работники того времени, исполнял на общественных началах. Когда мне надо было, встретится с Петром Александровичем, я шёл в администрацию, где в небольшом кабинете сидел Купин и несколько его сотрудников. Для секретных переговоров мы выходили в коридор. Понятно, что чиновнику относительно невысокого ранга очень хотелось стать руководителем области. Одним махом перескочить через десяток ступенек карьерной лестницы. Но и боязнь определённая была. И всё же результаты парламентских выборов вселяли надежду. Дело в том, что многие партийные секретари отказывались баллотироваться в парламент. Тогда ещё мало кто верил в нашу победу и многие осторожничали, в их числе был и Купин. Потом уже, в процессе выборов, когда было видно, что нас ожидают хорошие результаты, многие пожалели о том, что не выдвинулись в Верховный Совет. В это время с нами стали сотрудничать и некоторые чиновники, бывшие партфункционеры, большинство из которых были теперь работниками администрации. Конечно, среди этой категории людей было много порядочных и честных, но были и карьеристы, которые начали проникать в партию в конце 1993 года, когда она стала официальной, когда был видно, что к нам растёт доверие людей. Нескольких таких аппаратчиков Купин в самом конце 1993 года ввёл в состав бюро, пользуясь тем, что я по болезни не мог некоторое время присутствовать на заседаниях. Я был бы категорически против. Думаю, эти люди были членами оргкомитета А.И. Онищенко. Уже тогда мне стало ясно, что кое-кто из вновь пришедших в партию товарищей никакие нам не товарищи, а самые обыкновенные карьеристы. Для примера приведу один очень запомнившийся мне эпизод, произошедший на одном из заседаний бюро ОК во время выборов в Верховный Совет.

Один из членов бюро заявил, что нам надо подумать о должности второго секретаря обкома. Этот товарищ тогда очень хотел стать вторым секретарём. Кто-то из присутствующих заметил, что второй секретарь уже есть. И тогда претендент на мою должность произнёс замечательный спич, который я до сих пор помню дословно – «Если товарищ Аксёненко выиграет выборы, он станет депутатом и будет работать в Киеве, значит, пост второго секретаря освободится, а если не выиграет – то должен подать в отставку, так как не может быть секретарём обкома человек, которому не доверяют избиратели». Этот товарищ секретарём в то время не стал, а в 2011 году из Интернета я узнал, что он начал активно поддерживать исключённого из КПУ Л.И. Грача во время его недолгого романа с КПРС, созданной ранее исключёнными из КПУ А.Н. Яковенко и В.Н. Моисеенко. Видать тот товарищ решил, что в КПРС он быстрее сделает карьеру.

Скажу честно, в то время мне было гораздо труднее работать, чем в период запрета. Просто в любом обществе есть категория людей склонных к карьеризму. Это не зависит от строя – такие люди были и при социализме, и при капитализме, и при феодализме, и при рабовладельческом обществе. Им всё равно кому служить, лишь бы выслужиться. Если вы посмотрите биографии многих украинских политиков, увидите, что немало из них за свою карьеру сменили множество партий. Люди старшего поколения начинали в КПСС и Комсомоле, потом были в РУХе, НУНСе, БЮТе, в общем, в той партии, которая казалось им на тот момент более перспективной для карьеры. В 1994 в Луганской области карьеристам стало казаться, что самая предпочтительная для карьеры партия – КПУ, в которой они пытались сделать карьеру ещё в советское время. Они доставали из закромов партбилеты и козыряли ими уже во время парламентских выборов. Например, в моём 254 округе мне приходилось бороться не с националистами и не со сторонниками капитализма – за этих мало кто голосовал. Приходилось бороться с теми, кто на всех перекрёстках называл себя пламенным ленинцем. Были случаи, когда такие люди создавали «задним числом» первичные организации из своих приспешников, собирали взносы за год, ставили отметки в партбилеты и приходили к нам в обком, убеждая что они вот уж год борются в подполье и никак не могли выйти на нас. Хотя мы в газетах часто давали контактные телефоны членов оргкомитета и обкома КПУ.

И вот в этих условиях Купин согласился баллотироваться на пост руководителя Луганской области. Я провёл переговоры со всеми членами бюро. Оказалось, что голоса разделились напополам. Понятно, что в таких условиях для проведения необходимого решения секретарь, ведущий заседание, должен внести вопрос в повестку дня, когда у него будет большинство. Как я уже писал, заседания бюро проводились в том же помещении, что и при Советской власти. В президиуме сидели секретари обкома – в центре Купин, справа от него – Жарких, слева – я. За столами в зале и на стульях вдоль стен располагались остальные члены бюро, приглашённые и люди ведущие протокол – обычно Валентина Фёдоровна Хорошевская с кем-то из своих помощников. На протяжении двух или трёх заседаний Пётр Александрович, шёпотом спрашивал меня – «Ставить или нет?». Дело в том, что, как правило, на заседании отсутствовало несколько членов бюро. Я считал, сколько будет «за», сколько «против», видел, что вопрос не пройдёт и отвечал Купину, что ставить его не надо. И вот однажды посчитав сторонников и противников, я понял, что у нас большинство. В конце заседания, я шепнул Купину, чтобы он ставил вопрос. Пётр Александрович дал мне слово, и я произнёс краткую речь, смысл которой сводился к тому, что нам надо брать власть в области и предложил выдвинуть на пост губернатора нашего первого секретаря. А дальше было настоящее шоу. Купин столь активно отказывался, что если бы я не знал, как он хочет чтоб его вдвинули, я бы поверил в его искренность. Он всё обставил так, как вроде мы его заставили насильно.

На тех выборах я был доверенным лицом кандидата в председатели Луганского облсовета. Те выборы мы выиграли со второго тура – 10 июля 1994. Таким образом, Луганская область стала единственной в Украине, которую возглавил коммунист. Причём действующий губернатор – Э.А. Хананов во второй тур не вышел. С Купиным во втором туре боролся народный депутат Украины А.Н. Ягоферов, директор Луганского машиностроительного завода имени Пархоменко. Кроме того, мы получили около половины мест в Луганском областном и городском советах, наши выдвиженцы и сторонники возглавили большинство районов и городов области, многие стали председателями поселковых и сельских советов, депутатами горсоветов, райсоветов, поссоветов и сельсоветов.

Сразу же после выборов, я понял, что не надо было нам брать власть в области. Это надо делать или во всей Украине или, хотя бы в большинстве регионов, но не в одном. Конечно, если речь идёт не о местном самоуправлении в том или ином населённом пункте.  Тогдашнее руководство Украины, во главе с президентом Кучмой всячески нам противодействовало, чтобы показать, что возвращение коммунистов к власти не приведёт к улучшению жизни людей. Да и Купин оказался не на высоте положения. Я не хочу сказать, что он плохой человек, но очень мягкохарактерный. В более спокойные времена он, может быть и был бы нормальным руководителем, но не тогда. Вскоре после выдвижения, после встречи с действующим губернатором, когда тот ему предложил пост своего заместителя, Пётр Александрович собирался снять свою кандидатуру в пользу Хананова. Мы с трудом убедили его не делать этого. Но через год своего правления Купин не выдержал сильного давления со стороны администрации президента и ушёл с должности, вопреки воле парторганизации. Вскоре его исключили из партии. Зато те карьеристы, которые ещё недавно козыряли партбилетами, вновь их попрятали.

 

В последних событиях я уже почти не участвовал. В парламенте, как человек, работавший в реальном телевидении, я был избран председателем подкомиссии по электронным СМИ. То есть отвечал со стороны Верховного Совета за телевидение, радиовещание и нарождающийся Интернет. Президентская власть тогда стремилась захватить телерадиоинформационное пространство, ведущие телеканалы пытались захватить мошенники и я должен был всеми силами противодействовать этому. К тому же много времени отнимала работа в округе, с его шахтами и заводами, колхозами и совхозами, школами и больницами, невыплаченными пенсиями и зарплатами. Я понял, что для работы в обкоме у меня просто не остаётся времени, поэтому написал заявление о сложении с себя полномочий второго секретаря и члена бюро Луганского ОК КПУ, а на очередной партийной конференции не стал выдвигать свою кандидатуру в состав обкома.

 

Сергей Иванович Аксёненко, второй секретарь Луганского ОК КПУ в 1993-94 гг., народный депутат Украины второго созыва.