Человеку свойственно испытывать страх.
Порой страх сильнее голода, сильнее Любви, сильнее Веры и Разума. Страх
может быть разным. И противоречивым. Можно бояться смерти,
неизвестности, потери – чего-то неведомого, неосязаемого и
всеобъемлющего. А можно – даже собственной тени. Взаимодействие страха с
другими эмоциями способно оказывать мощное воздействие на личность и
поведение. И даже стать причиной смены жизненного ориентира человека.
Другими словами, нести в себе воспитательную функцию.
Например, можно любить ужасы,
как жанровую разновидность искусства. Смотреть фильмы, читать
соответствующую литературу. И в этом нет никакой патологии. Скорее даже
наоборот. В известном смысле, если хотите, страх способен оказывать
терапевтическое воздействие. В данном контексте он неразрывно связан с
понятием «катарсис», который, несмотря на массу различных
толкований, начиная от античной философии, древнегреческой эстетики и
заканчивая современной психологией, так или иначе, символизирует
«очищение, освобождение от аффектов». Т.е. созерцаемая на экране/в книге
трагедия, априори вызывает у зрителя/читателя чувство сострадания и
страха, заставляя его сопереживать, тем самым очищая душу. Происходит
как бы бессознательная разрядка аффектов, которые вместо материализации в
реальных, жизненных обстоятельствах, компенсируются, преобразуются в
форму эстетической эмоции. Деактивируются…
А какой «катарсис аффектов»
нам предлагают сегодня? Вы давно просматривали репертуар отечественных
кинотеатров, обращали внимание на анонсы предстоящих кинопремьер? Разве
запугивание, манипуляции с сознанием, потоки желчи и крови, льющиеся с
экранов – это искусство?!
В наши дни, даже идя с
ребенком на детский киносеанс, ты не застрахован, что в
мультипликационном фильме не окажется сцен насилия. Не говоря уже о
кинематографических фантасмагориях для взрослых. Здесь фантазиям
сценаристов и режиссеров просто нет границ: новые технологи позволяют с
педантичной точностью воссоздать даже самые немыслимые проявления
жестокости. В разных ракурсах и со всеми натуралистическими деталями.
Можно
понять, почему столько внимания уделяется моральному разложению и
уродству. Страшное и уродливое вызывает любопытство и привлекает
внимание – это в природе человека. И тому есть вполне конкретные
исторические корни. Вспомним, например, кунсткамеру Петра I. Можно
понять… Но принять?.. Увы, страх давно уже перестал быть элементом
нравственной педагогики и перешел в категорию массовой культуры. Он
призван угождать, но никак не развивать вкусы большинства.
Посему культивируется вполне осознано. Со знанием дела. Поставлен на
коммерческие рельсы и приносит стабильно хороший доход. Достаточно
подогревать интерес.
Для этого целая армия
«профессиональных экспертов» делает закамуфлированные плановые замеры,
изучая спрос, а точнее – уязвимые места потребителя, с тем, чтобы
впоследствии по факту как можно выгоднее продать «ожидаемый результат».
Таким образом, зритель/читатель из активного участника действия мимо
воли превращается в некое пассивное, аморфное существо, реагирующее лишь
на привычные и элементарные раздражители. При этом кажущееся
разнообразие массовой культуры (все эти боевики, фильмы ужасов с
сиквелами и без) на самом деле не имеют ничего общего с качественным
разнообразием. Да и зачем, если задача – выработать условный рефлекс,
как у собачек Павлова, – привыкание. А там – новая порция – и доза за дозой.
Но даже у рефлексов, как известно, может произойти запредельное торможение,
когда тот или иной раздражитель становится слишком сильным или
действует слишком долго. И тогда срабатывает защитный механизм психики –
включается механизм верификации поступающей информации.
В какую сторону качнется наш маятник?..