Порошенко: второй срок - проклятие победителя

Президент еще надеется, что сможет стать кандидатом, "вершащим историю", что поможет погасить волну общественного негодования в его сторону. Но аргументы против этого

На днях президент запустил процесс создания единой поместной православной церкви. По словам Порошенко, она была его программным приоритетом. Провластные эксперты говорят, что гарант оставит след в истории, добившись от Константинополя церковной независимости.

Удивительно, но там же в программе друг за другом следуют обещания поднять уровень жизни, защитить население и побороть коррупцию. Неужели их исполнения было бы недостаточно, чтоб войти в историю первым президентом, которому, например, удался пятикратный рост ВВП и «посадка трех друзей»?

Экономический прорыв 100% гарантировал бы гаранту победу на выборах. Однако за годы правления Петру Алексеевичу не удалось создать достаточного количества осязаемых точек роста народного благосостояния. Финансовое благополучие коснулось исключительно узкой прослойки населения, приобщенной к созданию и перераспределению коррупционной подати.

Фактически, запуск процедуры получения автокефалии означает признание Порошенко своей несостоятельности в качестве главы государства. Войну закончить не смог, ограничить влияние олигархов и коррупционеров – тоже. Более того, на законодательном уровне легализовал продолжение войсковой операции, наделив себя диктаторскими полномочиями. Вляпался в Мальдивский и Панамский скандалы.

Учитывая стартовые предвыборные позиции, главе государства нужен был неординарный ход. Нечто иррациональное, способное перекрыть медийный поток международной порки и внутриукраинской критики.

«Я абсолютно уверен, что решение о получении УПЦ Томоса про автокефалию вызовет значительный подъем украинского национального духа. Мы все обязаны ответственно действовать для того, чтобы это случилось», - заявил Порошенко в студии «Свободы слова» на ICTV.

Действительно, нынешняя власть и особенно президент, как абсолютное ее воплощение, являются главными источниками морального угнетения украинцев. Однако если Петру Алексеевичу удастся снять с УПЦ клеймо «раскольников» и добиться «официального» статуса, это вполне может вернуть поддержку миллионов ее прихожан.

Кроме «духовного подъема» потенциальных сторонников Порошенко озвучил еще один мотив – геополитический. «Тут не только религия, тут геополитика. Для меня дело утверждения независимой поместной церкви - такого же веса, как безвиз, Соглашение об ассоциации, как наша общая борьба за членство в Евросоюзе, за членство в НАТО. Это вопрос национальной безопасности и обороны в этой гибридной войне. Потому что Кремль рассматривает Русскую церковь как один из основных инструментов влияния на Украину», - сказал он, выступая в Верховной Раде.

Только ленивый не пнул президента за «торговлю с оккупантом». На 4 год конфликта Украина продолжает закупать уголь, газ и ядерное топливо у России. Избирателя Петра Алексеевича раздражают подковёрные договоренности с Медведчуком, Липецкая фабрика и Минские соглашения. Естественно, этим воспользуются его соперники по избирательной гонке.

Отныне же глава государства выступает в качестве разрушителя одного из столпов режима Владимира Путина – «политического православия». Расчет идет на то, что, получив признание Константинополя, удастся организовать выход украинских приходов из Московского патриархата. Что не только лишит последнего звания наиболее многочисленного из числа православных, но и ударит по власти РФ в целом.

Это вписывается как в мировую повестку борьбы Запада против России, так и в ожидания националистической части электората. А, значит, могло бы снять всевозможные неудобные вопросы к президенту. Если бы не одно «но».

Если послушать представителей власти, то обретение нового статуса УПЦ является самодостаточным условием для оттока православных из «пророссийских» храмов в «проукраинские». Якобы до этого для «прогрессивных» прихожан МП, выступающих против войны, единственной помехой для перехода в КП являлся статус «раскольников». А как только он исчезнет – исчезнут препятствия для смены патриархата.

А если не сменят, что тогда? Барьер исчез, а перетока не происходит. Как его стимулировать? Кто и как будет проводить психологическую обработку? Каким образом убедят «прогрессистов» перейти на сторону КП? Будет ли запущена некая пиар-кампания, специальная социальная реклама, пропагандирующая «правильную» сторону?

Поставим вопрос иначе. Какой смысл все это затевать, если не заготовлены инструменты, способные стимулировать «миграцию» прихожан из одного храма в другой? Какой будет критерий успешности? По состоянию на 2016 год в Украине насчитывалось почти 11 с половиной тысяч приходов Московского патриархата. Сколько приходов в год должен терять МП, чтобы считать затею Порошенко успешной? Кто будет замерять и публиковать отчеты?

По сути, гарант может попасть в уже классическую для него ловушку: никаких реальных ощутимых преимуществ, кроме краткосрочного пиар-эффекта, создание автокефальной поместной церкви не принесет в настоящий момент и не гарантирует в будущем.

ПАП надеется, что вновь сможет стать кандидатом, «вершащим историю», что поможет погасить волну общественного негодования в его сторону. Однако Порошенко уже примерял эту роль: в 2014 он обещал окончить войну за две недели. В 2018 он может запустить ее новый виток – на религиозной почве.

Технологию переизбрания, выбранную консультантами Банковой, выделяет одна иллюзия. Успех или поражение в создании автокефальной поместной церкви преподносят исключительно в ключе политических перспектив их босса. Как будто от столь радикального шага зависит карьера всего одного человека, а не судьба целого государства. Придворные пропагандисты рисуют ситуацию так, будто не будет сложных препятствий и тяжких последствий. Например, в виде протеста русскоязычных регионов – Одессы, Харькова, Запорожья. Или надеются, что давление на тамошних мэров вынудит последних агитировать за президента вопреки местным настроениям?

В общем, второй срок ПАП грозит превратиться в сплошную зону общественной турбулентности. Порошенко настигнет «проклятие победителя», когда одержавший победу осознает, что заплатил за нее слишком высокую цену. Последней могут оказаться остатки хрупкого мира и гражданского спокойствия.