Как собрать Украину назад

Восстановить страну можно, только восстановив общественный договор.

Порошенко перед наступлением на Донбасс заявил о желании предоставить особый экономический статус региону. От предложения дончане отказались, потому что поздно…

Поздно такое предлагать Донецку, Ужгороду, Львову, Одессе… Это предложение выглядит как «замыливание глаз», отвлекающий манёвр перед нападением, да и не в этом дело.

Украина была создана Лениным. Разрушена коллективным Яценюком.

Это Ленин присоединил к ней Донбасс, разделив административно на две части регион, где рождалось Белое движение. Так, например, Мариуполь был одним из центров этого движения. А ещё он хотел крестьянский малороссийский элемент дополнить элементом пролетарским для баланса, для того, кстати, и столицу перенесли в Харьков. Украина, как республика, то есть «общее дело» с латыни, состоялась исключительно в СССР на основе негласного общественного договора.

Общественный договор сильнее всяких конституций, принимаемых по ночам киевскими депутатами. Общественный договор – не писан, не гласен, но понятен каждому.

В украинский общественный договор как равноправные члены вошли условно т.н. Малороссия (Житомир, Винница, Хмельницкий, Кировоград, Полтава, Сумы), Юг тогдашней Российской империи (Одесса, Николаев, Херсон) и Восток (Донецк, Днепропетровск, Луганск, Харьков). В 1939-ом к ним присоединили Западную Украину, состоящую из Волыни, Галичины, Закарпатья, Буковины – разных по этническому и религиозному наполнению.

С этим общественным договором, окончательно утвердившимся в годах 70-80-х прошлого столетия, Украина вошла в 1991-ый.

В 2004-ом этот общественный договор – глубокую и самую сильную общественную скрепу — поколебали. В 2013-2014-ом разрушили окончательно. Украины в прежнем составе нет, потому что нет «общего дела», общего социального поля.

Общество, кроме территориального деления, теперь у нас разделено на две большие группы.

Первая – меньшая часть, но аффективная. Она ходит маршами в вышиванках и венках, кричит, молится, закатывается в истериках и экзальтации. Способна объединяться только по принципу разрушения и общего врага. Нашла себе удовлетворение в т.н. волонтёрстве, сетевых проклятиях, массовых акциях со злобным кликушеством. Она разрушает общество, и эту сформированную группу невозможно просто так остановить.

Другая группа – большая, но абсолютна аморфная, которую невозможно собрать. Если у первой группы социальное, общее делание – извращенно, то у второй общее делание и социальное пространство – потеряно. У этих людей украли страну, общее дело, социальное служение. Она замкнулась в себе, и совсем не обязательно имеет политическую окраску, пророссийские или антиукраинские настроения. Эта группа решилась то ли от испуга, то ли от паники, то ли от апатии и уныния выживать собственным мирком, собственными силами, не надеясь ни на какое социальное устройство, а это невозможно.

И та, и другая группы – ущербны.

Поэтому раскол страны прошёл не только территориально, он прошёл даже психотипично, и настолько глубок, что даже трудно полностью вообразить.

Первая группа разрушает, она сплочена, вторая группа – способствует, не противится, потеряла все ориентиры, апатична и ждёт, что же будет, а ничего хорошего при таких раскладах не будет.

Надо восстанавливать общественный договор: а значит, признавать свои ошибки, принимать регионы теперь уже с широкими культурными и экономическими правами, примирять, а не озлоблять.

Вводить табу и запрет на любое публичное высказывание, вносящим рознь между бывшими гражданами Украины, подписывать государствообразующие договора, а не фиктивные перемирия.

Только так возможно хоть как-то подлатать и подсобрать Украину назад. Другой путь – только в её дальнейшее распадение и разложение…