Почему законодательное регулирование сделает украинскую прессу независимой

Свобода прессы – это миф. Ее не существует нигде в мире. Если она не отрегулирована законами, ее ограничивают либо судебной практикой, либо скрытой цензурой, либо иными, менее законными способами.

В Украине много говорят о европейских ценностях. В том числе о свободе европейской прессы. Это крайне важно для нас, поскольку именно на основании информации, почерпнутой из СМИ мы составляем мнение о том кого выбирать во власть и от кого будем страдать следующие 5 лет. 

Из прессы мы узнаем что вообще происходит в мире.  Но пообщавшись с российскими и украинскими журналистами, я поняла что часто они не совсем правильно понимают насколько все-таки в реальности свободна западная пресса и в чем эта свобода выражается. Более того, путают свободу и независимость. Потому что на Западе как раз чаще всего употребляется выражение «независимая пресса».

Например вряд ли кто-то усомнится в свободе английской прессы, так? Именно поэтому некоторые российские олигархи стремятся приобрести печатные издания в Англии, как это сделал Алексадр Лебедев, купив в 2009 году контрольный пакет акций Evening Standard. Таким образом можно получить хорошую информационную платформу и скорректировать имидж в случае, если российская пресса вдруг получит команду «Огонь!». А имидж на Западе – это все. Как юрист, могу уверить, что информация, полученная из средств массовой информации, так называемых «открытых источников», является серьезным доказательством в европейских судах и часто может в корне изменить ход дела. 

Но что понимается под свободой прессы? И почему то, что пишут европейские журналисты считается таким надежным источником информации? На самом деле основные принципы английского и европейского права в отношении прав и свобод граждан и прессы приблизительно одинаковы: ты свободен до тех пор, пока не ущемляешь свободу другого. А если ты нарушаешь чьи-то права: на конфиденциальность переписки, частной жизни, либо распространяешь неправдивую информацию, то ответственность наступит очень серьезная. Серьезно пострадает не только журналист, но и средство массовой информации, распространившее материал. 

В 2012 году в Англии разразился скандал в медиа холдинге Руперта Мердока в отношении газеты News of the World  и других. «Выяснилось, что репортеры издания пользовались непрофессиональными и незаконными методами работы, включая прослушивание телефонов и подкуп полиции. В результате скандала многие журналисты навсегда потеряли работу, против них были возбуждены уголовные дела, издателями заплачены многомиллионные штрафы и компенсации, а сам Руперт Мердок покинул пост главы созданной им же компании News International, которую возглавлял 33 года подряд». Дело было передано в суд. По итогам слушаний судья Брайан Левесон сделал доклад, в котором содержались выводы экспертов о работе крупнейших британских СМИ и рекомендации по регулированию деятельности журналистов на государственном уровне соответствующими законодательными нормами.  

Таким образом то, что делает западную прессу по настоящему независимой и самое главное то, почему ей настолько доверяют, основано прежде всего на жестком регулировании. Если не на законодательном уровне, то на уровне судебной практики, которая складывается таким образом, что риск обходится очень дорого. Во всех смыслах, учитывая еще и стоимость западных судебных процессов. Наши участники процессов, правда быстро научились манипулировать доверием западных судов к прессе, начав вбрасывать нужную «инфу» в СНГ-шные издания. Но суды уже стали разбираться и в этом, оценив нашу прессу по достоинству. 

А что у нас? Ну, во-первых, журналисты практически единогласно выступают против поднятия самой темы введения какого-либо регулирования их деятельности. Это понятно. Они и так существуют в достаточно ограниченных условиях, когда принимаются и оплачиваются только политически «правильные» материалы, и боятся, что законодательное регулирование еще больше ограничит их возможности. Также не хотят затрагивать эту тему и большинство политиков. Здесь уже причины другие: не настроить против себя прессу и таким образом не потерять политические баллы, скрыть истинное положение вещей громкими заявлениями о том, что у нас прессу никто не ограничивает и в то же время поставить ее себе в услужение и тд.

Естественно у нас существуют простейшие нормы, которые касаются компенсации морального ущерба и публикации опровержений. Но как они работают на практике? Какой размер выплаты тех же компенсаций за ущерб, нанесенный репутации распространением неправдивой информации? Является ли он соизмеримым ущербу? Как часто случаются такие судебные решения? И кто вообще верит опровержениям?

В результате мы имеем то, что имеем: с одной стороны пресса является практически неограниченной на законодательном уровне, что позволяет использовать ее для распространения ложной информации или информации, полученной незаконным путем (тех же прослушек или взламывания переписки), за что на Западе просто элементарно посадили бы в тюрьму. С другой стороны ну какая она независимая, наша пресса? Кто может публиковать то, что хочет и тогда, когда хочет? Та же Татьяна Черновол рассказывала, что для того, чтобы дать возможность возбудить против нее уголовные дела в период Майдана, ее  выкинули с работы из всех так называемых независимых и опозиционных изданий, лишив таким образом профессионального иммунитета. 

Именно поэтому нашей прессе доверия нет. 

Проблемы же, которые происходят в результате такой анархии – драматичны. Прессу используют как Церберов которых можно спустить в нужный момент, и для того, чтобы поднять политический рейтинг тем, кого на пушечный выстрел нельзя подпускать к власти. За последние месяцы я насмотрелась на так называемые «новые лица» украинской политики.  Все эти Шабунины-Шимкивы-Каленюк-Гопко. Последняя, правда, говорят неплохая девочка, но как сказал один работник СБУ «где она, а где правоохранительные органы, которые она якобы реформирует». Так что в целом это ужас! Непрофессиональные, без опыта работы, и при этом «голодные»! Голодные, потому что не имеют накопленных капиталов и не умеют зарабатывать. Такими и легко манипулировать, и элементарно просто купить.  Недорого. Поэтому лица новые, а кукловоды, увы, старые. И к сожалению многие из них пройдут в Парламент на этих выборах. Так что если кто-то думает, что мы избавились от Левочкина, Портнова и других, снимайте розовые очки. Они представлены этими самыми «новыми лицами». И пока народ поймет цену им и их «реформам», пока удостоверится в том, что люстрация – это очередная приманка в мышеловке под названием Парламентские выборы, будут подобраны уже новые «новые лица». 

Мне довелось пообщаться с грузинским бизнесменом и аналитиком Бендукидзе, с которым мы обсуждали мое последнее громкое дело, в котором я участвовала как юрист и которое до сих пор аукается мне отголосками в прессе, потому что процесс еще не закончен. На мою заминку в отношении вылитого на меня негатива, он отреагировал просто: «Не волнуйтесь. Я умею читать между строк». 

К сожалению не все обладают способностями Бендукидзе. И часто просто потому, что не имеют представления и информации о том, что и на каком уровне происходит. Потому что как правило после миллиарда, игры становятся без правил  (в случае Украины цифра меньше). Это касается самых высоких кабинетов и самых «справедливых» судов в мире. При этом и основные игроки и те, кто принимает участие в таких играх, хорошо это понимают. 

Поэтому меня в какой-то степени даже веселит, когда я натыкаюсь на очередной опус «в свой адрес», где приводятся якобы распечатки моих разговоров, емэйлов и даже допросов. Я естественно знаю кто в каком случае выступает заказчиком и для чего публикуется «инфа». Кому в этот раз перешла дорогу или в какой суд нужно подать легализованные таким образом «доказательства». Но интересно как журналисты пытаются сесть на два стула одновременно и с одной стороны, например, рассказать о том, что против меня в России за представление интересов опального олигарха было незаконно возбуждено дело следователями из списка Магницкого, а с другой стороны сделать вывод о том, какая же я «нехорошая», раз его потом закрыли. Те же следователи из списка Магницкого. И это при том, что у меня самой сейчас нет к ним никаких претензий. Люди выполняют свою работу. Таковы риски при больших процессах.  

Интересно и как подделывают почерк в некоторых опубликованных материалах. Браво. Сама на какой-то момент начинаю верить, пока не увижу «не свои» выражения в тексте.  Но случаются и реально взломанные и опубликованные емэйлы. Вообще с определенного этапа я привыкла к тому, что мой компьютер периодически начинает жить «самостоятельной жизнью». И к прослушкам. И к слежкам (и это не паранойя)). И к тому, что тот же Evening Standard может опубликовать про меня какой-то материал, получив его из прессы СНГ. И к ним нет претензий, потому что по закону  ответственность должно нести первичное издание. А оно у нас. Это неприятно, но это риски, связанные с моей работой. 

Именно поэтому я знаю, что индивидуальные санкции, будь то к журналистам, к политикам или бизнесменам – неэффективны. Ну что России от того, что ввели против кого-то персональные санкции? Она стала лучше вести себя по отношению к Украине? Что от того, что против какого-то журналиста возбудят уголовное дело за то, что он опубликовал либо недостоверную либо незаконно добытую информацию, легализовав ее таким образом для судебного процесса?

Менять нужно систему. При этом не обязательно выдумывать очередной велосипед, если уже есть проверенная модель. Не работают у нас суды в отношении прессы? Не надо. Есть нормы, работающие во всем мире: публикация негативной информации личного характера ВСЕГДА должна содержать комментарий лица, о котором информация распространяется. Даже если это отказ от комментария. Журналисты в свою очередь должны проверять источники информации и не публиковать ее, если она добыта незаконным путем. Ответственность за распространение недостоверной либо защищенной законом информации должна быть соразмерна ущербу. При этом любая попытка манипуляции, либо скрытой цензуры, а также отказ в публикации «неполиткорректного» материала также должны серьезно караться по закону. То есть просто нужно ввести европейское законодательное регулирование. Особенно раз мы туда так хотим. 

Не слишком интересно? Возможно. Но именно так достигается независимость СМИ во всем мире. И тогда цена слов нашей прессы будет равна европейской. И такие правила дадут возможность получать достоверную информацию о том, что у нас происходит и делать выводы. И выборы. А пока приходится читать между строк.