«По реке плывёт топор в сторону Чугуева»

Как украинский писатель в трех строках умудрился переврать историю Харьковщины

Когда еще не было русскоязычного «Фейсбука», но были уже «Одноклассники», оставшимся дома приходилось настойчиво объяснять некоторым старым знакомым, потерявшимся было из вида после переезда за океан, что писать по-английски бывшим соседям или одноклассникам в Харьков или Киев — хамство.

И вы знаете, они сначала стали отвечать по-русски латинскими буквами, а потом установили кириллический шрифт. Правда, наиболее фанатичные ассимилянты вообще исчезли с горизонта и решили ассимилироваться не всмятку, а вкрутую. 

Вот точно так же нужно поступать и с теми, кто, переехав в современный Киев, вдруг начинает делать вид, что забыл русский язык.

С чего начинается новая родина? Даже не с перемены языка, а с обнуления собственного прошлого и разрыва с семейной памятью. Тем более, что несколько поколений назад такое происходило и без всякого переезда. Даже самые активные апологеты советского периода не могут не признать, что именно тогда люди теряли связь с «портретной галереей предков». Сносились здания и кладбища, долгое время быть потомком дворянина, священника или купца было, мягко говоря, невыгодно.

На заре советских времен внедрялась мысль о 1917 годе как своего рода точке отсчета истории, раньше которой были либо «мрачные времена», либо «три этапа революционного движения». Потом, правда русскую историю вернули в школы, но штурм Измаила, крестьянская реформа и тем более Брусиловский прорыв стали для людей не частью семейной гордости, а отвлеченным книжным знанием.

После 1991 года на Украине историю в советско-классовой версии заменили хуторско-местечковой, где не оказалось места не только совместной славе и достижениям, но и вообще городскому укладу жизни. Там рассказывается лишь про страдания крестьян под чужеземным игом и приключения полуинтеллигентов в поисках национальной идентичности. А еще там приучают к неприятию «чужинця». 

Когда место родословной пусто, то человеком без рода и племени можно вертеть как угодно, например, сделать его «справжним» и «национально свидомым» украинцем. Заставить принять такой язык (как максимум!), историю и культуру (обязательно!), каковых в твоей семье и твоем родном городе никогда не водилось.

И как вы думаете, кто бежит впереди национальной фаланги, громче всех машет красно-черным стягом и громче всего орёт на суржике об исконно украинском происхождении? Если посмотреть внимательней, то это отнюдь не галичане и даже не канадская «дияспора», а недавние жители Луганска, Донецка и Харькова. Может быть и киевлянин, конечно, но обязательно имеющий русскоязычное прошлое.

Вот лишь один из таких. Некий бывший житель Луганска, писатель Павел Бондаренко, известный также как Павло Правый, недавно опубликовал в своем блоге пост об истории южных и восточных областей современной Украины, аукнувшийся несколькими десятками тысяч репостов и тысячами комментариев.

О южных городах одесский историк Александр Васильев. Я же скажу о своей родной Слобожанщине. 

Всё-таки являюсь потомком первопоселенцев края и поэтому, согласно законодательству РФ о «соотечественниках», не имею документально подтверждённых предков за пределами нынешних границ моей родной Харьковской области. Те, которые там были, так напутали с документами сто лет назад, что доказать их тождество с самими собой дореволюционными не представляется возможным.

Полтора десятка поколений моих предков честно служили самодержцам всероссийским и тем, кто пришел им на смену, осваивая и развивая тот край, в котором я и живу по сей день.

Итак, возьмем те строки, которыми сей светоч украинской истерической литературы описывает наш край:

«Хотите за Харьковскую область? Пожалуйста, — вальяжно взывает к воображаемому оппоненту-«рашисту» литератор Бондаренко. — Город Изюм — старый казацкий городок 1639. Позже — центр Изюмского казацкого полка. Харьков? Основан казацкими полковниками Донец-Захаржевскими».

Тю! Та вы шо!!! Здесь всё феноменально перепутано.

Действительно, царь Михаил Фёдорович основывал в те годы города по Северскому Донцу и далее на территории нынешней Слобожанщины, только был это не Изюм. Отзвуки этих деяний первого государя из династии Романовых сохранились в знаменитой частушке:

По реке плывёт топор

В сторону Чугуева.

Ну и пусть себе плывёт—
Железяка туева.

Когда бежавшие в 1638 году из-за Днепра казаки попали на земли, принадлежавшие российским государям еще с 1503 года, согласно Благовещенскому перемирию с Литвой, но так и не освоенные, царю доложили. Бояре сказали самодержцу, что топор таки плывёт, и указали направление. Если бы не доложили, то он бы и до Изюма доплыл. А то и до самых Святых гор (совр. Донецкая обл. Украины. — Ред.), впервые упомянутых в русских документах еще в 1547 году и уже наверняка бывших обителью иноков.

А тут еще после Смуты столько дел накопилось, и надо было выполнять то, что не было сделано при двоюродном дядюшке, царе Фёдоре Иоанновиче.

Дмитрий Багалей опубликовал «Роспись польским (т.е. пролегающем в [Диком] Поле. — Ред.) дорогам» времен царя Фёдора, где говорится: «А только царь и великий князь Федор Иванович всея Руси велит город поставить на Донцы на Северском на Чюгуевом городище». Тогда дошли руки до Белгорода и Воронежа, а дальше — только при Борисе, и куда южнее Чугуева.

По мнению церковного историка епископа Филарета (Гумилевского) и создателя местной хронологии Константина Щёлкова, Царёв-Борисов был основан в 1598 году. Есть царский наказ от 5 июля 1600 года воеводам Богдану Бельскому и Семену Алферьеву, в котором Борис повелевал построить крепость на этом месте, в более чем 160 верстах от Белгорода.

Вот что сообщает на этот счет «Новый летописец»: «Царь Борис положил построить город в своё имя в защиту со стороны Крымской; послав окольничего Богдана Яковлевича Бельского и Семёна Алферьева, он приказал поспешить с построением города; с ними послано много ратных людей, а иным из козаков и стрельцов приказано остаться там на житьё».

А что же было в 1639 году, на который указывает Бондаренко?

Общими усилиями служилых людей и поселенцев город и крепость были построены под руководством Максима Ладыженского. Тогда же на руины разорённого гулящими людьми во времена Смуты Царёва-Борисова были присланы стрельцы и станичники «для наблюдения за татарами». Они поставили там охранительную заставу против чумы и карантин.

Вслед за этим, как утверждает историк Константин Щёлков, заселяются Змиёв, Ахтырка, Валки и Тор (ныне Славянск) на соляных озёрах.

А самая мощная волна переселенцев накрыла край уже при царе Алексее Михайловиче. Тогда и появляются Харьков и Сумы. Тогда же приходят на пустующие земли и славные роды Квиток, Захаржевских, Кондратьевых, Ковалевских и Лесевицких.

К счастью, имена большинства первопоселенцев Харькова известны, как и тех, кто руководил закладкой — осадчего Ивана Каркача и царского воеводы Воина Селифонтова.

А что же Донец-Захаржевский? Да, Григорий Ерофеевич стал первым документально подтверждённым харьковским полковником, но только в 1668 году. Даже улица его имени в центре Харькова до сих пор имеется.

А что же Изюм? Действительно, в 1637 году царь Михаил Фёдорович в своей грамоте указывал на необходимость строить город возле изюмского кургана, двумя годами позже там даже начались какие-то копошения, но ничем они не закончились.

А вот у того самого харьковского полковника Григория Донца-Захаржевского действительно получилось под надзором прибывшего из Москвы по повелению царя Фёдора Алексеевича генерала Косагова заложить и обустроить Изюмскую крепость. Так что Григорий Ерофеевич — по праву основатель города Изюма.

Таким образом, переехавший из Луганска псевдоисторик Бондаренко перепутал Изюм с Чугуевом, а Харьков — с Изюмом. Я с ужасом представил себе, что он мог написать в своих книгах, если такого наворотил всего в трех строках текста.

И, что самое печальное для репатрианта, среди настоящих бандеровцев этот «прогиб» никогда не будет засчитан. Для них такие, как Бондаренко, всё равно навсегда останутся «москалями». Максимум, будут произведены в «малороссы», а это тоже не расово-правильное происхождение, хотя и ближе к Збручу.

Украина. Ру