Как «глуховский кабанчик» стал канцлером империи

Ближайший советник Александра I Михаил Сперанский, оценивая деятельность государственных мужей прошлого, как-то заметил: «В России в XVIII столетии было только четыре гения: Меншиков, Потемкин, Суворов и Безбородко».

«Екатерининские орлы» — так называют тех деятелей, которые укрепляли российское государство под рукой матушки-императрицы. Среди них было много выходцев из не самых древних родов. Недаром А.С. Пушкин, столбовой дворянин, ведший родословную как минимум с XII века, ворчал:

Не торговал мой дед блинами,
Не ваксил царских сапогов,
Не пел с придворными дьячками,
В князья не прыгал из хохлов.

В последней строке поэт явно намекал на Александра Безбородко.

Сын коррупционера

Безбородко был потомком польского шляхтича Демьяна Ксенжицкого, перешедшего на сторону Богдана Хмельницкого. В одном из боев поляку отрубили половину подбородка. Острые на язык запорожцы тут же нарекли пострадавшего «Безбородьком». Прозвище, как водится в Малороссии, стало фамилией.

Внук увечного воина Андрей Яковлевич Безбородко стал генеральным писарем реестрового казачества, еще не имея и тридцати лет от роду, что говорит об уме юноши и уважении к нему.

Анна Иоанновна не разрешила гетману Даниилу Апостолу избрать преемника, так что после его смерти летом 1734 года все властные полномочия сосредоточились в руках чиновников, составивших «правление гетманского уряда». Служивший там Безбородко был весьма толковым и грамотным администратором, но не только.

Надо сказать, что Безбородко-отец страдал типично малороссийской хворью — брал взятки за назначение на должности сотника и полковника, приторговывал вакансиями, которые могут образоваться в будущем или, как ныне говорят, «зачислением в кадровый резерв».

Нашелся доносчик, написавший «наверх» о злоупотреблениях Андрея Безбородко. Но тот имел сильного покровителя в лице управлявшего Малороссией бывшего петровского денщика Александра Ивановича Румянцева (при Александре І их внуки будут министрами в одном российском правительстве), и это спасло его от кары. В конечном итоге присудили «к 100 ударам киями» и лишению звания. Только не писаря Безбородко, а доносчика — сотника Купчинского.

Андрей Безбородко ушел в отставку в 1762 году, имея почетное звание генерального судьи. У него было трое детей — Ульяна, Александр и Илья. Ульяна была замужем за Павлом Кочубеем, внуком разоблачителя предательства Мазепы.

Такой была «стартовая площадка» для «прыжка в князья из хохлов». Позднее этот путь повторит его племянник Виктор Кочубей, сын Ульяны.

Будущий канцлер появился на свет 14 (25) марта 1747 года в городе Глухове, резиденции гетмана Кирилла Разумовского.

Образование Александр получил в Киево-Могилянской академии. Уже тогда он поражал феноменальной памятью. Товарищи по учебе часто будили его посреди ночи, требовали процитировать строку из какого-нибудь литературного произведения или назвать дату какого-либо исторического события. И всякий раз мгновенно получали правильный ответ.

«Алмаз в коре»

По протекции Безбородко-отца 18-летний Сашко поступил на службу в канцелярию генерал-губернатора Малороссии графа Петра Александровича Румянцева. Так стала складываться традиция: рядом с каждыми Румянцевым есть если не Безбородко, то хотя бы его племянник.

Александр Андреевич стал доверенным лицом наместника и последовал за ним на русско-турецкую войну. Он храбро сражался в боях, но главное — Безбородко отвечал за секретную переписку. В марте 1771 года 24-летнему Александру Безбородко был присвоен чин полковника, и в том же году он участвует в заключении Кучук-Кайнарджийского мира, по которому Россия получила выход к Черному морю.

А спустя год с небольшим после окончания войны Екатерина II, оценив достоинства отчетов, шедших из канцелярии генерал-губернатора Малороссии, обратилась к Румянцеву с просьбой — порекомендовать ей нескольких способных людей для замещения свободных секретарских должностей. Граф Задунайский, коим к тому времени стал Румянцев, решил отправить в Петербург Александра Безбородко и Петра Завадовского. Один впоследствии украсил канцелярию матушки-государыни, а другой — ее альков.

«Представляю Вашему величеству алмаз в коре: Ваш ум даст ему цену», — так Румянцев-Задунайский пишет о молодом человеке с опытом войны и секретной работы. «Алмаз в коре» — так тогда называли неограненный камень.

Двадцатипятилетний Безбородко был толстым, неуклюжим, простоватым на вид и вдобавок — не знал французского языка. Екатерина поначалу не разглядела за внешностью «глуховского кабанчика» (такое прозвище припечатал ему в столице Завадовский) и хохлацким произношением, от которого он так и не избавился до конца дней, интеллектуала высшей пробы.

Безбородко назначают на второстепенную должность секретаря по приему челобитных, придворные за глаза издеваются «хохлом». Кстати, хорошие манеры он так и не приобрел до конца своей жизни. 

Автор книги «Опыт обозрения жизни сановников, управлявших иностранными делами в России Александр Терещенко в 1837 г. писал: «Являясь к императрице во французском кафтане, он иногда не замечал осунувшихся чулков и оборванных пряжек на своих башмаках, был прост, несколько неловок и тяжел; в разговорах то весел, то задумчив».

Однако некоторая грубоватость манер, неуклюжесть и чудаковатость внешнего облика Александра Андреевича нисколько не помешали современникам очень скоро заметить его выдающиеся способности. Как отмечал в своих воспоминаниях французский дипломат граф Луи Сегюр, «в толстом теле Безбородко скрывал тончайший ум».

Вершитель мирового порядка

Вскоре выяснилось, что малоросс Безбородко, чуть ли не единственный из «екатерининских орлов», в совершенстве владел русским литературным языком (вторым был тоже малоросс, Пётр Завадовский). Государыня, отдавая должное одаренности Безбородко, начала давать ему разнообразные поручения. Постепенно он стал любимым докладчиком Екатерины.

«Не могу нахвалиться пребыванием своим здесь, — хвастал Безбородко отцу в 1778 году. — Ее Императорское Величество ото дня в день умножает ко мне свою доверенность… Во мне вся публика и двор видят ее первого секретаря, потому что через мои руки идут дела сенатские, Синода, Иностранной коллегии, не исключая и секретнейших…»

И это не было пустое малороссийское бахвальство. В письмах «самой» Александр Безбородко фигурировал как «мой фактотум» (буквально — «делающий все», т. е. незаменимый помощник, правая рука). В 1779 году он был произведен в бригадиры и получил 1200 крестьянских душ в Белоруссии.

А дальше его богатство росло так: в 1783 году — в потомственные владения передано 2700 душ в Малороссии; год спустя — чин тайного советника и еще более 3000 душ в Малороссии. Кроме того, получил дозволение принять пожалованное ему австрийским императором графское достоинство Священной Римской империи. На гербе новоиспеченного графа располагался латинский девиз: «Labore et Zelo», т. е. «трудом и рвением».

В 1786 году опять награждён деревнями в Малороссии. В 1790 году пожалован действительным тайным советником, а в следующем году по случаю заключения мира с Портой получил орден св. Андрея Первозванного; далее — 50 тысяч рублей серебром, похвальную грамоту, масличную ветвь для ношения на шляпе и 5000 душ в Подольской губернии (ныне Винницкая и Хмельницкая области). За увеличение государственных доходов Александру Андреевичу был пожалован пенсион в 10000 рублей и единовременно 50000 рублей.

24 ноября 1780 года он был определен в Коллегию иностранных дел со званием «полномочного для всех негоциаций» и пожалован в генерал-майоры. Назначению предшествовало составление Безбородко нескольких дипломатических документов, импонировавших императрице.

Первый из них — Манифест о вооруженном нейтралитете. Этот документ, опубликованный во время войны за независимость США, провозглашал право нейтральных государств торговать с воюющими всеми товарами, за исключением оружия и боеприпасов. Он лег в основу международного морского права. В Соединенных Штатах Америки манифест приветствовал Континентальный конгресс, признав провозглашенные правила «полезными, разумными и справедливыми».

Второй документ — «Мемориал по делам политическим», предназначавшийся для австрийского кайзера Иосифа ІІ и предлагавший ему план совместных действий против Османской империи. Так был положен конец так называемой Северной системе, ориентировавшейся на Пруссию, и установлены союзнические отношения с Австрией.

Третьим важным документом, составленным Безбородко, был Манифест о присоединении Крыма. Безбородко принимал участие в работе «ликвидационной комиссии» не только по Крымскому ханству, он готовил также документы по двум разделам Польши, после чего Днепр перестал быть границей, разделявшей Малороссию. Александр Андреевич лично проводил переговоры непосредственно с последним польским королем Станиславом-Августом (Екатерине не сильно хотелось видеть давно отставленного фаворита, пусть и венценосного).

Зная громадную работоспособность Безбородко, Екатерина привлекала его и к делам внутренней политики.

В 1783 году была организована комиссия для «приумножения государственных доходов». В ней Безбородко предложил уравнять повинности крепостных по всей империи. С тех пор положение русского, малороссийского и эстляндского крестьянина стало равным. Это — никакая не колонизация или оккупация, как уже сто лет ноют националисты из бывших западных и юго-западных губерний Российской Империи, а становление единообразного порядка в единой стране.

В 1787 года на него возложено объявлять волю государыни и докладывать ей по государственным делам. Безбородко, возведенный в звание гофмейстера, сопровождал императрицу в ее путешествии по южной России, во время которого матушка-государыня увидела вновь обретенные земли, именуемые Новороссией.

Государыня внимательно следила за книжными новинками. В 1790 году ей на глаза попалась занятная книжица под названием «Путешествие из Петербурга в Москву». Прочитав, матушка-императрица возжелала, недолго думая, автора казнить. При этом она сказала об Александре Радищеве: «Бунтовщик хуже Пугачёва».

Безбородко напомнил императрице, что еще Елизавета Петровна отменила в России смертную казнь и что для вооруженных бунтовщиков-пугачевцев лишь было сделано исключение; а насчет писателя Алекандр Андреевич осмелился высказаться в том духе, что ему, мол, и ссылки достаточно. Кстати, по смерти государыни он выхлопотал у Павла освобождение для Радищева.

Александр Безбородко успешно заключает мир с турками в Яссах 29 декабря 1791 года. После внезапной кончины Потемкина, завоевавшего победу, турки понадеялись, что теперь им достанется более сговорчивый переговорщик. Им достался Безбородко, заявивший: «Хотите ли войны, или мира. Можете иметь и то, и другое. Мир по Галацким предварительным статьям или войну до конечной гибели. Выбирайте». Граф настойчиво внушал туркам мысль, «что ежели мы мира желаем, то и войны отнюдь не боимся». По Ясскому миру Османская империя отказывалась от любых претензий на Крым и передавала России междуречье Южного Буга и Днестра.

По возвращении в Петербург Безбородко обнаружил, что его положение при дворе сильно пошатнулось. Место ежедневного докладчика занял новый фаворит императрицы Платон Зубов. Но, тем не менее, он по-прежнему принимал участие в дипломатических переговорах по поводу третьего раздела Польши и других делах внешней политики.

Устоявший столп

17 ноября 1796 года умерла Екатерина II. Новый император Павел снял с занимаемых должностей чуть ли не всех приближенных покойной государыни. Кроме Безбородко. Почему?

В российском бомонде конца XVIII столетия циркулировал не вполне лестный для Безбородко слух. Покойная государыня в разговорах с особо доверенными лицами неоднократно высказывала намерение передать престол своему внуку Александру, минуя сына Павла. Говорили, что незадолго до смерти она составила завещание не в пользу сына и передала его на хранение Безбородко. Далее по легенде: Безбородко должен был обнародовать завещание после смерти Екатерины. Но он сообщил об этой духовной Павлу и будто бы лично уничтожил злополучную бумагу.

В популярном анонимном сатирическом сочинении тех лет «Разговоры в царстве мертвых» имеется сцена встречи Екатерины и Александра Безбородко на том свете. Покойная императрица устраивает своему секретарю разнос: «Ты изменил моей доверенности… Что молчишь, несправедливый человек? Чем загладишь сей поступок?» Провинившийся царедворец падает перед Екатериной на колени и умоляет простить его…

Все это, конечно, художественный вымысел, однако, как известно, нет дыма без огня.

А в жизни было так: уже на второй день царствования Павел пожаловал Безбородко чин действительного тайного советника I класса (канцлера), соответствовавший фельдмаршальскому званию. «Этот человек для меня — дар Божий», — говорил о нем император. Чуть позже вельможа стал сенатором, хотя так и не посетил ни одного заседания Сената.

Последние два года своей жизни Безбородко был не только фактическим, но и официальным полноправным руководителем внешнеполитического ведомства России. Павел I пожаловал ему также портрет свой и большой крест св. Иоанна Иерусалимского, осыпанный бриллиантами, орловскую вотчину, поступившую в казну после пресечения рода князей Кантемиров, несколько тысяч десятин земли и душ крестьян.

В 1798 году Безбородко подготовил «Записку о составлении законов Российских» — план реформ, призванный уберечь страну от возможного повторения «французского сценария» с ужасами кровавого террора. Представители всех сословий, по его мнению, должны были заседать в Сенате, выполнявшем функции законосовещательного органа. Проект Безбородко предусматривал установление фиксированных крестьянских повинностей, запрещение продажи крепостных без земли и ряд других преобразований.

Александр Андреевич скончался 6 апреля 1799 года. Часть своего огромного состояния Безбородко завещал на благотворительные цели. На эти деньги его братом Ильей Андреевичем было основано учебное заведение нового типа — Нежинский лицей им. Безбородко, ныне — педагогический университет. Там впоследствии учился Гоголь.

Похоронен князь Александр Безбородко в Благовещенской усыпальнице Александро-Невской лавры.

В общей сложности из-под пера Безбородко вышло 24 223 документа, причем около девятисот актов были включены в Полное собрание законов Российской империи. Они касались практически всех сторон жизни государства. Уникальная работоспособность Александра Андреевича поражала современников.

Граф Морков свидетельствовал: «Я не мог никогда надивиться непостижимой способности Безбородко читать самые важнейшие бумаги с такою беглостью и так верно и так скоро постигать смысл оных».

«Отец» Пьера Безухова

К преждевременной смерти — Безбородко скончался в 52 года — канцлера привели не только государственные заботы. Пожалуй, не меньше сил у него забрали и плотские удовольствия всякого рода.

Вообще, Александр Анреевич был человеком чрезвычайно темпераментным, натурой открытой, сострадательной и страстной.

Дом Безбородко на Почтамтской улице в Санкт-Петербурге (ныне — центральный музей связи имени А. С. Попова) считался одним из богатейших в столице, славился убранством и картинной галереей. Каждый день в доме Безбородко накрывался стол на сто персон. Сесть за него, откушать борща и сала мог любой дворянин, для этого не требовалось предварительное приглашение на трапезу.

Рассказывали, что один разорившийся помещик поддерживал свое существование исключительно за счет завтраков, обедов и ужинов у Безбородко. Однажды хлебосольный вельможа, заметив среди гостей бедно одетого человека, потребовал доложить, кто это такой. И помог ему, узнав о его катастрофическом положении, не только куском хлеба, но и деньгами.

Добряк Безбородко каждому ходоку из родных мест старался помочь деньгами или своей протекцией. Отказал лишь один раз: кто-то из соотечественников попросил устроить его на место театрального дирижера, «чтобы палочкой махать да по шести тысяч брать». Александру Андреевичу пришлось долго разъяснять «простодушному хохлу», что для этого нужно хотя бы немного разбираться в музыке.

Были у канцлера две главные страсти: карточная игра и женщины.

Безбородко проводил за зеленым сукном целые ночи напролет, проигрывая своим партнерам астрономические суммы денег. А романы у Александра Андреевича были почти со всеми столичными актрисами, причем, увы, неудачные. Он до конца жизни оставался холостяком. Екатерина была вынуждена вмешиваться в его сердечные дела.

Он волочился за итальянской актрисой и певицей Давиа, которая обожала хлестать поклонников по лицу, и подарил этой истеричке драгоценностей на 500 тысяч. Государыня лично выслала из столицы эту самую Давиа, которой Безбородко подарил 40 тысяч рублей. Екатерина обвенчала актрису Угарову с ее театральным партнером, когда узнала, что Безбородко просто потерял из-за нее голову. Танцовщица Маврушка, на которую он потратил двадцать тысяч, предпочла ему красавца графа Алексея Орлова-Чесменского.

Безбородко не чурался визитов и в непристойные заведения: «Каждую субботу, — писал Николай Греч, — после обеда надевал он синий сюртук, круглую шляпу и клал сто рублей в карман. Вооруженный таким образом, посещал он самые неблагопристойные дома». Сам Безбородко объяснял свое «хобби» так: «Я для того люблю девок, что имею власть их переменять, чего мужья с женами своими делать не могут, хотя и знают, что они б…».

Самую продолжительную связь Безбородко имел с актрисой О. А. Каратыгиной. Она оставила сцену и в 1790 году поселилась в его доме. Родилась дочь Наташа, горячо любимая отцом. Он дал ей прекрасное воспитание и образование, обеспечил богатым приданым и выдал замуж за гвардейского полковника.

Князю Виктору Кочубею, своему двоюродному брату, она писала: «О сем священнейшем для меня имени я не могу слышать равнодушно, и по мере моего возраста я более и более чувствовала мою в нем потерю и сиротство, лишаясь в нем всего, что было для меня священнейшего».
Граф Лев Толстой, стремясь воспроизвести характерные черты эпохи, предшествовавшей войне 1812 года, использовал и яркий типаж князя Безбородко. В романе «Война и мир» Толстой переименовал его в графа Безухова, продлил жизнь на шесть лет и придумал ему сына Пьера.

Малороссийский князь получил от графа Толстого русскую фамилию, графский титул и сына с французским именем. Так что всякий раз, перечитывая классику, мы можем очередной раз убедиться в глубинном переплетении древних родов империи.

P. S. Среди первых министров, назначенных во «Дни Александровых прекрасное начало», были старый друг Безбородко Пётр Завадовский (министр народного просвещения), племянник канцлера Виктор Кочубей (министр внутренних дел) и Николай Румянцев (министр коммерции) — сын и внук наместников Малороссии.

Украина.Ру