О концепции пенсионной реформы

К суете вокруг пенсионной реформы. Справедливая пенсионная система

А. И. Торубара

О КОНЦЕПЦИИ ПЕНСИОННОЙ РЕФОРМЫ

И… АДЕКВАТНОЙ ЗАМЕНЕ ЗОЛОТОВАЛЮТНОГО СТАНДАРТА

Что ныне существующая пенсионная система и предложения ее реформирования по сути крайне неудовлетворительны, известно. Никакими „улучшениями“ служить эту систему благу народа заставить не удается и не удастся — она порочна изначально, по самой своей идеологии (как, впрочем, порочны и ее экономическая основа — капиталистический способ производства — и обслуживающие его идеологические представления).

Начнем с того, что современная пенсия есть не что иное, как социальное страховое пособие. Однако как таковое она постепенно теряет свое значение — количество претендующих на него неуклонно возрастает, количество же обеспечивающих его, то есть работающих, — столь же неуклонно падает. И перспектива просматривается нерадужная…

Для принципиального решения проблемы я предлагаю радикальное изменение самой концепции социального, в том числе и пенсионного, обеспечения (и в результате, как выясняется, не только этого).

Суть предложения заключается в следующем:

1. Пенсия (точнее, государственное страховое пособие) должно назначаться по достижении совершеннолетия, то есть возраста 18 лет {до достижения этого возраста соответствующее пособие должно выплачиваться матери либо (при ее отсутствии) опекуну, точнее, им должны выплачиваться соответствующие надбавки к их пособиям}.
2. Размер пособия должен определяться из расчета минимально необходимых затрат на поддержание жизни человека, на сегодня, скажем (совершенно условно) 1 000 гривень в месяц, или 12 000 гривень в год. Этой суммы ему должно хватить на скромное пропитание и такое же скромное жилье с минимальными коммунальными услугами (дело, разумеется, не в конкретных числах, а в принципе — числа при необходимости можно и подкорректировать; возражения в духе „нет денег“ несостоятельны — современные деньги суть совершенно условные „виртуальные“ величины, имманентно подверженные неудержимой инфляции ввиду постоянного превышения запросов капиталистических производителей нормального уровня покупательной способности населения, удовлетворяемых именно механизмом перманентной инфляции).
3. Эта сумма должна быть законодательно принята в качестве непоколебимого стандарта: 18-летний гражданин „стоит“ (то есть обходится обществу в такую сумму, общество „платит“ ему просто за то, что он является его членом и потому что не может допустить, чтобы он умер от голода и лишений) 1 000 гривень в месяц или 12 000 гривень в год; или, если угодно, его „содержание“ обходится обществу именно в такую сумму.
4. Исходя из этого уровня (законодательно!) устанавливается минимальный уровень заработной платы наемного работника, предположим, на уровне десятикратного размера минимального страхового пособия — в данном примере 10 000 гри­вень в месяц. При подоходном налоге (главном источнике финансирования государства), составляющем, скажем, 60%, работнику остается 4 000 гривень (40%) плюс 1 000 гривень (10%) государственного пособия. Итого наемный работник с минимальной номинальной заработной платой 10 000 гр., работая, будет получать 5 000 гривень в месяц. Не работая (по любой причине — от болезни, полученной травмы или усталости до банальной лени), он будет получать десятую часть своей номинальной минимальной заработной платы или, что то же самое, пятую часть своего реального личного дохода работающего наемного работника. С возра­стом и в связи с некоторыми другими обстоятельствами (личные заслуги перед обществом и т.д.) размер пособия можно повышать от 10 процентов номинальной заработной платы в 18 лет до, скажем, 70% в 60 лет и 80% в 70 лет (практика возрастания пенсий по обоим основаниям уже сейчас вполне достаточна для адекватного решения этого вопроса). У работника, получающего более высокую заработную плату, размеры выплат, естественно, будут соответственно больше (к капиталистическому товаропроизводителю применимо точно то же самое, только в таком случае речь будет идти не о заработной плате, а о предпринимательском доходе — той или иной форме прибыли капиталиста).

В результате снимаются проблема пенсионного возраста — „уйти“ (на любой срок и по любой причине — это личное дело каждого) на пособие можно в любой момент (с соответствующими, разумеется, финансовыми и, следовательно, экономическими, последствиями) и проблема соотношения пенсионеров и работающих — все становятся одновременно и теми, и другими. Человек получает возможность работать до тех пор, пока в этом заинтересован он и соответственно заинтересовано общество в лице работодателя. Другими словами, человек становится действительно экономически свободным человеком. И уход с работы не влечет за собой фатальных экономических последствий, как это имеет место в настоящее время.

Таким образом, проблемы социального страхования и пенсионного обеспечения в принципе можно считать решенными.

Однако у предлагаемой, казалось бы, сугубо пенсионной концепции обнаруживается несколько неожиданное фун­даментальное экономическое следствие. В результате принятия исходного пособия в качестве основополагающего общественного политико-экономического стандарта он становится неким универсальным общественным стандартом и как таковой может быть использован в качестве стандарта меры стоимости.

Правда, для этого под стоимостью надо будет понимать не „затраты труда“ или „овеществленное рабочее время“, как это ошибочно с времен классической экономической теории представляется и по настоящее время и что является одной из главных причин современных экономических проблем, а общественную потребность (точнее, ту часть совокупной потребности, которая приходится на тот экономический ресурс, о стоимости которого идет речь); теоретическое обоснование предложено, в частности, мною в монографии „Витал (к основам экономики)“, изданной в издательстве „Астропринт“ 2000 году. Нуждается общество в своем члене — пусть оно берет на себя обязательства по его содержанию, выплачивая ему с момента совершеннолетия, то есть момента признания его равноправным членом общества, соответствующее пособие (в противном случае, то есть если оно в нем не нуждается, это по сути не общество — это сброд, в котором никто никому не нужен). И размер этого (минимального, исходного) пособия должен и может являться абсолютным стандартом меры стоимости, точно таким же, каким в эпоху металлического обращения являлось количество благородных металлов, в частности, золота. Только, в отличие от эпохи металлического обращения, стандарт этот является стандартом общественным — это базовая „цена“ (и стоимость) члена общества — человека и гражданина.

Если для введения золотовалютного стандарта требовалось достаточное технологическое развитие с наличием технологий добычи и обработки золота, то для введения общественного стандарта требуется достаточное общественное развитие с наличием столь развитого общественного явления, как социальное страховое пособие, то есть пенсия.

Наконец-то находится адекватная замена золотовалютному стандарту: в качестве такого стандарта становится не абсолютная материальная ценность, каковой было, скажем, золото, а сам человек как абсолютная общественная ценность.

Ибо высшей, базовой и основной ценностью современного человеческого общества является именно сам человек.

Это уже принято в качестве моральной категории, но должно и может быть принято и в качестве категории экономической. И лишь в этом случае моральная категория наполнится реальным общественным содержанием и перестанет быть пустым звуком или, что практически то же самое, демагогическим лозунгом, каковой она является на настоящий момент.

В результате общество избавляется от необходимости постоянного подстегивания экономики инфляцией и в результате от капиталистического способа производства с заменой его коллективным товарным производством. Производство ради производства в интересах ничтожной кучки его „организаторов“ сменяется производством ради удовлетворения нужд и потребностей людей и общества в интересах этих людей и этого общества.

4—8 июня 2011 г.

А. Торубара