Одессит – явление не географическое, это – состояние души.

Алла Пугачёва называет его гением, и с ней невозможно не согласиться.

6 марта день рождения Михаила Жванецкого, замечательно талантливого человека. Человека, которого Алла Пугачёва называет гением, и с ней невозможно не согласиться. Человека, который дежурный по стране. Увы, не по Украине. И как тут не вспомнить ещё одного нашего талантливого соотечественника Александра Татарского, создателя пластилиновой вороны, говорившего, что в Киеве (считайте, в Украине) очень красивая флора, но очень злая фауна.
Почему от нас бегут таланты? Почему художникам, артистам свободней дышится даже в такой стране, как Россия???
***
Жванецкого знают все – человек, которому нет равных. Ему дарован талант говорить с юмором об очень серьёзных вещах. В день его рождения я не придумала ничего лучше, как просто напомнить вам его собственное описание родного города:

Итак, Одесса для тех, кто ее не знает и не хочет знать. Довольно красивый город на нашем Юге и чьем-то Севере. На берегу Черного моря, трехтысячный юбилей которого мы недавно отмечали.
Обычно очень жаркий август, когда мы по ночам обливаемся потом, а серая морская вода не охлаждает, а засаливает.
Дачи здесь маленькие - квартиры без крыш. Засыпаешь один, просыпаешься впятером. Жуют здесь все и всегда - семечки, креветки, копченую рыбку, раков, виноград. Лучшие в стране рты не закрываются ни на секунду: хрумкают, лузгают, щелкают, посапывают, слушают ртом.
Рты прекрасные - смесь украинской, русской, греческой и еврейской породы.
Девушки весной хороши, как кукурузные початки молочно-восковой спелости. Летом еще лучше: стройные, упругие, покрытые горячим загаром и легкой степной пылью. Идти за ними невозможно. Хочется укусить и есть их. От красоты у них скверные характеры, а в глазах коварство.
- Миша, уже есть шесть часов?
- Нет, а что?
- Ничего, мне нужно семь.
Вообще, женщин умных не бывает. Есть прелесть какие глупенькие и ужас какие дуры. Но с нашими горя не оберешься. Большое количество бросило меня, кое-кого бросил я, о чем жалею. Правда, мне пятьдесят и жалеть осталось недолго.
Итак, лучший месяц август - дикая жара. Если в залив вошел косяк, рыбой пахнут все - никого нельзя поцеловать.
Вся жизнь на берегу моря: там жарят, варят и кричат на детей.
Для постороннего уха - в Одессе непрерывно острят, но это не юмор, это такое состояние от жары и крикливости.
Писателей в Одессе много, потому что ничего не надо сочинять. Чтоб написать рассказ, надо открыть окно и записывать.
- Сема, иди домой, иди домой, иди домой!
- Он взял в жены Розу с верандой и горячей водой...
- Скажите, в честь чего сегодня помидоры не рубль, а полтора, в честь чего?
- В честь нашей с вами встречи, мадам.
- Почему у вас семечки по двадцать копеек, а у всех десять?
- Потому что двадцать больше.
- Чем вы гладите тонкое женское белье?
- А вы чем гладите тонкое женское белье?
- Рукой.
Они не подозревают, что они острят, и не надо им говорить, не то они станут этим зарабатывать. У них выпадут волосы, вместо того чтоб говорить, они будут прислушиваться, записывать, а потом читать по бумаге.
Старички сидят на скамейках у ворот с выражением лица «Стой! Кто идет?!». Когда вы возвращаетесь к себе с дамой, вы покрываетесь потом и не знаете, чем ее прикрыть. Весь двор замолкает, слышен только ваш натужный голос:
- Вот здесь я живу, Юленька.
А какой-то только что родившийся ребенок обязательно ляпнет: «Дядя Миса, только сто вчерасняя тетя приходила» .
Когда вы выходите, двор замолкает окончательно и кто- то - шепотом, от которого волосы шевелятся:
- Вот эта уже получше.
Здесь безумно любят сводить, сватать, настаивать, и, поженив, разбегаться. Отсюда дети.
Худой ребенок считается больным. Его будут кормить все, как слона в зоопарке, пока у него не появятся женские бедра, одышка и скорость упадет до нуля. Теперь он здоров.
Одесса давно и постоянно экспортирует в другие города и страны писателей, художников, музыкантов и шахматистов. Физики и математики получаются хуже, хотя отец нашей космонавтики Королев - одессит.
Но Бабель, Ильф и Петров, Катаев, Ойстрах, Гилельс - все мои родственники. Мечников и еще куча великих людей. А я до того необразован, что сам пишу эпиграф и произведение к нему. Ужас.
Со времен Бабеля и до сих пор в детей вкладывают все надежды. Раньше на крошечное болезненное существо вешали скрипку, теперь вешают коньки, шахматы и морской бинокль. И хотя он не больше сифона с газированной водой, он уже бьет ножкой в такт и такой задумчивый, что его уже можно женить.
Август у нас лучший месяц в году, но сентябрь лучше августа. Начинается учебный год, пляжи пустеют, на берегу те, кто работает, но ничего не делает, а таких довольно много. По вечерам прохладно и целуются в малолитражке «Фиат», куда целиком не помещаются, и мужа можно узнать по стоптаным каблукам.
В октябре вы лежите на берегу один. Правда, и вода холодная, градусов двенадцать.
Я спросил старичка, что купался: «Вы что, не мерзнете?» - Почему? - ответил он.
Зима в Одессе странная. Дождь сменяется морозом, образуя дикую красоту! Стоят стеклянные деревья, висят стеклянные провода, земля покрыта стеклянными дорогами и тротуарами. Машины и люди жужжат, как мухи на липкой бумаге. Если она неподвижна, - значит, едет вверх; если едет вниз, - значит, тормозит. Ушибы, переломы, носки, надетые поверх сапог, - очень красивая зима.
Город компактный. Пешком - за полчаса от железного до морского вокзала. Главная улица - Дерибасовская. Если спросить, как туда пройти, могут разорвать, потому что объясняют руками, слов «налево» и «направо» не употребляют. Пойдете туда, потом туда, завернете туда, сюда - туда, туда - сюда... Спрашивающий сходит с ума, пока кто-то не скажет - вон она.
- Где?
- Вон!
- Где?
- Вон, вон и т. д.
Одесситка, у которой руки заняты ребенком, ничего не может рассказать.
Почему здесь рождается столько талантов, не могут понять ни сами жители, ни муниципалитет. Только время от времени его уговаривают назвать улицу именем кого-то. Построены огромные новые районы, но там дома стоят отдельно и там жить неинтересно. Интересно в старых дворах, где стеклянные галереи и все живут как в аквариуме и даже подсвечены лампочками, поэтому я не женат.
Мужчины в этом городе играют незначительную роль и довольны всем происходящим. Ну-ка, давайте откроем окно:
- Скажите, этот трамвай идет к вокзалу?
- Идет, но сейчас он движется в обратную сторону - хоть сядьте туда лицом.
- Вчера я видел раков по три рубля, но большие. Но по три рубля. Но большие, но по три рубля, но очень большие. Сегодня были по два, но маленькие, но по два, зато маленькие, но по два, но маленькие, но по два. А вчера - по три, но очень большие, но по три.
- Скажите, где можно увидеть старую Одессу?
- На кладбище.
- Граждане купающиеся, соблюдайте осторожность на воде. Вчера утонула гражданка Кудряшова, и только самозабвенными действиями ее удалось спасти.
- Ой, я видела эту сцену. Они все делали, но не с той стороны! А! Это искусственное дыхание не с той стороны. Она хохотала, как ненормальная.
- Остановись, Леня, что делает эта бабка?
- Она думает, что она перебегает дорогу, я не буду тормозить.
О Боже! Сохрани этот город! Соедини разбросанных, кто в других местах не может избавиться от своего таланта и своеобразия. Да! Что-то есть в этой нервной почве, рождающей музыкантов, художников, певцов, шарлатанов и бандитов, так ярко живущих по обе стороны начального образования.
Но нет одесского юмора, нет одесской литературы. Есть юмор, вызывающий смех, а есть шутки, вызывающие улыбку сострадания. Есть живой человек, степной, горячий, как летний помидор, а есть бледный, созревший под стеклом и дозревающий в ящике. Он и поет под свою синтетику и пишет про написанное, а писать надо, когда уже не можешь, и, если у человека есть его единственное движимое имущество - талант, он и идет с ним, и поет им, и пишет им, и волнует им, потому что талант - это очень просто. Это переживать за других.

А вот всё-таки немножко крылатых фраз. Хотела выбрать лучшие, но они все лучшие, поэтому просто взяла несколько подряд:

Как трудно ползти с гордо поднятой головой!

Я бесконечно уважаю чудовищный выбор моего народа.

Одна голова – хорошо, а с туловищем лучше.
Лучше длинная живая очередь, чем короткая автоматная.
Лучше пузо от пива, чем горб от работы.
Пусть лучше над тобою смеются, чем плачут.
Лучше промолчать и показаться дураком, нежели заговорить и не оставить на этот счет никаких сомнений.
Пешеход всегда прав. Пока жив.
Перебегал улицу на красный свет и был сбит встречным пешеходом.
Любого автомобиля хватит до конца жизни, если ездить достаточно лихо.
Я слишком быстро вожу машину, чтобы переживать из–за холестерина!
С тех пор, как я стал водить машину, я стал осторожнее переходить дорогу.
Главное – не перейти улицу на тот свет.
Не водите машину быстрее, чем летает ваш ангел–хранитель.
Обидно, когда твои мечты сбываются у других!
Мало знать себе цену – надо еще пользоваться спросом.