Ассоциация Украина-ЕС – перспективы или геополитические реалии

Рассматривая сотрудничество Украины и ЕС за последние 15 лет, можно заметить парадоксальную тенденцию изменения причин отказа в углублении евроинтеграции Украины.

После парафирования соглашения «Об ассоциации с созданием углубленной и всеобъемлющей зоны свободной торговли между Украиной и ЕС» 30 марта 2012 года, активизировалась дискуссия касательно перспектив его подписания среди политикума стран ЕС и Украины. Известно, что в ходе 15-го заседания Совета по вопросам сотрудничества Украины и ЕС 15 мая 2012 года, в присутствии премьер-министра Н. Азарова, представители ЕС заявили о готовности в дальнейшем предоставлять поддержку Украине в проведении политических и социально-экономических реформ, в достижении прозрачности законодательства, СМИ. Европейские партнёры заявляли о различных путях взаимодействия Украины и ЕС на международной арене, об активизации сотрудничества в рамках «безвизового диалога», о перспективе объединения транспортных коммуникаций Украины и стран ЕС в рамках «Трансъевропейской транспортной сети». Но для усиления сотрудничества и дальнейшей интеграции не хватает правовой легализации, благодаря подписанию соглашения.

Рассматривая сотрудничество Украины и ЕС за последние 15 лет, можно заметить парадоксальную тенденцию изменения причин отказа в углублении евроинтеграции Украины. Например, в годы нахождения у власти Л. Кучмы, подобной причиной являлся авторитарный режим, нарушение прав человека и основных свобод, репрессии против представителей масс-медиа. Казалось, что благоприятная ситуация для евроинтеграции Украины сложилась после «Оранжевой революции» в 2004 году, прихода к власти новой элиты. Однако, и на сей раз вырос новый барьер – отсутствие политической «стабильности», цивилизационный и идеологический «раскол» между Востоком и Западом Украины, отсутствие реформ в сфере образования, экономики, в правовой сфере. Хотя глубокий цивилизационный раскол можно наблюдать и в одном из государств-основателей ЕС Бельгии, где две этнические группировки (валлоны и фламандцы) разделены культурными, языковыми противоречиями. Кроме того, периодически появляются дискуссии о разделении на франкоязычную Валонию и Фламандию, не только на бытовом уровне, но и на уровне самоуправления двух этно-территориальных субъектов Бельгии. Достаточно сложно говорить и о соответствии социально-экономическим стандартам ЕС молодого члена Румынии (с 1 января 2007 года), которая даже после 5 лет членства продолжает оставаться самой бедной страной Европейского сообщества (ВВП 185 млрд. $ в 2011 году). Известно, что около 13 % населения мигрировало в более благополучные страны «Старой Европы», создав там проблему переизбытка рабочей силы. Не стоит забывать и Грецию, где с/х, промышленное производство находится в состоянии стагнации. Из-за колоссального внешнего долга (583,3 млрд. $) Греция находится под угрозой дефолта, создавая угрозу стабильности всех стран еврозоны. Согласно Госкомстату, внешний долг Украины составляет 371 млрд. $. С января 2010 года, со сменой политической элиты в Украине изменились и причины затягивания подписания соглашения об ассоциации и ЗСТ. На данный момент ЕС отказывается подписывать данное соглашение из-за прохождения тюремного заключения по ст. № 364, 365 Уголовного кодекса Украины (злоупотребление и превышения полномочиями служебного лица) экс-премьер-министра Ю. Тимошенко. ЕС настаивает на том, что приговор является несанкционированным, представляет собой проявление т.н. адресного террора, неконституционных методов борьбы с оппозицией. Более того, ряд государств-членов, как ФРГ, Чехия грозят бойкотировать в связи с этим мероприятия Евро 2012 на территории Украины. С другой стороны, показателен пример дела потенциального кандидата от социалистов на пост президента Франции Д. Стросс-Кана, обвинённого в изнасиловании горничной и задержанного накануне предвыборной кампании. Также в связи с терактами в Днепропетровске, у многих стран ЕС сложился негативный имидж об Украине как нестабильной стране, где в канун парламентских выборов активизировались экстремистки настроенный маргиналитет. Однако можно ли назвать свободными от экстремизма европейские общества? Показательным примером политического экстремизма являются погромы анархо-коммунистов и других представителей неконструктивной оппозиции в Греции в 2008, 2010 гг., причиной которых являлось сокращение выплат правительством социальных пособий – в качестве антикризисных мер. Сложно назвать проявлением общественной стабильности массовые погромы с участием мигрантов во Франции в ноябре 2005 года, в Великобритании летом 2011 года.

Заметно, что во многом официально декларируемые причины затягивания процесса евроинтеграции Украины, а на данный момент и подписания соглашения об ассоциации и ЗСТ, основаны на «двойных» стандартах европейских партнёров.

Можно выделить несколько причин политики «закрытых» дверей ЕС в отношении Украины.

Для начала, необходимо обратить внимание на изменения самого развития евроинтеграции после окончания «холодной войны» в 1991 году, распада СССР, ОВД, СЕВ. Тогда сформированный к 1967 г ЕЭС, выступал не только общим рынком, но и буфером для сдерживания распространения советской социально-экономической, политической модели в атлантическом направлении (в принципе как и Япония, «Новые Азиатские тигры» в тихоокеанском). Однако с исчезновением коммунистической угрозы, исчезла и сама геополитическая роль ЕЭС как фактора сдерживания. Более того, страны Европы, прежде всего экономические лидеры – Франция и ФРГ, более не нуждались в «опеке» со стороны США. Поэтому ЕЭС необходимо было преобразовать в платформу для обеспечения лидерства Франции и Германии в Европе, усиления собственного веса в решении глобальных вопросов. А это значит, что заключение Маастрихтского Амстердамского, Ницкого, и Лиссабонского договоров является попыткой превратить ЕС в политический союз с усиленной взаимозависимостью стран-членов в разных сферах, под жёстким контролем наднациональных органов, с единой фискальной, правовой системой, интегрированными вооружёнными силами. Кроме того, исходя из заявлений экс-президента Франции Н. Саркози и канцлера ФРГ А. Меркель, приоритетной целью является превращение Евросоюз в мощный и независимый геополитический полюс, центр силы и глобального игрока в современном многополярном мире. Следует отметить, что в контексте ЕПБО, Единой внешней политики и безопасности, финансового стабилизационного пакта, данная тенденция проявляется более чётко.

Однако во все времена фактором геополитического лидерства выступал контроль над ресурсами или же свободный доступ к ним. Соответственно, диверсификация импорта нефти и газа является ключевым приоритетом не только для обеспечения энергобезопасности стран-членов ЕС, но и усиления роли самих «локомотивов» ЕС в лице Франции и ФРГ. Традиционными направлениями импорта энергоресурсов являлись государства Магриба, Персидского залива. Однако, не полностью реализованным оставался энергетический диалог с РФ, природный газ которой поступает в Европу через ГТС Украины. Не секрет, что РФ всегда была заинтересована в реинтеграции постсоветского пространства, в том числе и Украины. Ещё находясь в составе СССР, Украина концентрировала до трети общесоюзного промышленного потенциала. На данном этапе мы обладаем разветвлённой транспортной сетью, мощными портами и являемся связующим звеном всех энергетических коридоров и транспортных коммуникаций стран Закавказья, Центральной Азии в ЕС, в обход РФ. Именно поэтому, контроль над транспортной системой Украины, промышленными предприятиями в рамках Таможенного союза как единого, по своей сути, хозяйственного комплекса, даст возможность РФ возродить экономический контроль над всем постсоветским пространством, перекрыть все маршруты транзита каспийской нефти и газа, в обход РФ. Фактически, в случае вступления Украины в ЕС, актуальность потеряют такие нефтепроводы как Баку-Тбилиси-Джейхан, Баку-Супса, паромные переправы Ильичевск-Поти, транспортный коридор «Викинг» (Украина-Польша), а также проекты энергетических коридоров «Белый поток», Транскаспийский трубопровод, «Набукко». Контроль над Украиной – ключ к контролю над постсоветским пространством. Именно поэтому, для РФ жизненно важным является согласование интересов с ЕС, которые могли бы нивелировать политику, направленную на расширение на Восток, включая Украину. Одним из взаимовыгодных компромиссов следует считать открытие магистрального газопровода «Северный поток» между Россией и ФРГ, проходящий по дну Балтийского моря и начало прямых поставок по нему газа 8 ноября 2011 года. «Северный поток» может покрыть 80 % потребностей газа ЕС, что является актуальным в виду потери Евросоюзом энергетического рынка Ирана, после введённого эмбарго, которое вступит в силу 1 июля 2012 года. Опасения вызывают достаточно нестабильные энергетические партнёры в Магрибе в лице Египта, Ливии. Также энергетический диалог с РФ необходим ЕС для сокращения энергетической зависимости от стран Персидского залива, нефть и сжиженный газ которых являются важным звеном энергетической дипломатии США в Европе. Кроме того, в результате открытия Северного потока, усилила свою роль ФРГ, став энергетическим «хабом» для всех государств ЕС. Более того, «Северный поток», по которому поставки газа в ЕС планируется увеличить к 2030 году до 512 млрд. м³ в год, полностью нивелирует роль Украины как транзитёра российских энергоресурсов (по ГТС Украины ежегодно проходит до 288 млрд. м³). Тем самым, негласная энергетическая договорённость между РФ и ЕС есть ни что иное, как целенаправленная стратегия экономической реинтеграции Украины. В обмен на российский газ, ЕС фактически отказывается от дальнейших перспектив евроинтеграции Украины, затягивая переговорный процесс надуманными внутренними проблемами в Украине. В свою очередь, РФ путём дипломатии и экономическому давлению («сырные войны»), завышенной цене за газ стремится добиться от Украины вступления в Таможенный союз, подписания контракта о консорциуме «Нафтогаза» с «Газпромом», лишая её европейской альтернативы. Об этом свидетельствует недавняя встреча В. Януковича и В. Путина 15 мая 2012 года. Следует отметить, что подобный исход грозит потерей Украины рычага сдерживания и противодействия влиянию РФ, в виде собственного транзитного потенциала, который будет нивелирован в рамках ликвидации таможенных барьеров на границе с РФ, Белорусью. Кроме того, Украина не сможет диверсифицировать направления экспорта в виду установления единого тарифа для зарубежных партнёров. Более того, ЕС заинтересован в укреплении своего экономического влияния в РФ, и тем самым пытаясь привлекать восточного соседа к Программе соседства ЕС в контексте «Северного измерения».

Поэтому содействие со стороны РФ в создании благоприятных условий для капиталовложений стран ЕС в Калининградской области (КО) (входит в еврорегион «Балтика»), чьи инвестиции составляют 162,8 млн. $, во многом обусловлено снижением внимание ЕС к Украине. Кроме того, ряд приграничных с РФ государств ЕС смогли перенести в Калининградскую область грязное производство, т. к. на 2011 год там существует до 769 предприятий химической промышленности. Соответственно, отдать малое (договор ассоциации и ЗСТ с Украиной) ради получения большего (российский газ, обеспечение инвестиционного климата в КО) – именно так можно охарактеризовать современный подход «локомотивов» ЕС в отношении Украины. В тоже время нельзя отрицать и заинтересованность со стороны РФ в создании газового рычага давления на ЕС – усиление зависимости стран-членов ЕС от российского газа может служить гарантией возникновения противоречий с США, углублением раскола в самом ЕС. Не секрет, что страны ЦВЕ, т. н. «Малая Европа» вступившие в 2004, 2007 гг., а также Великобритания делают ставку в обеспечении своей безопасности в НАТО, в отношениях с США и скептически относятся к усилению энергетической зависимости от РФ. Подобная тактика РФ может одновременно ослабить влияние США на внешнюю политику «локомотивов» ЕС в лице ФРГ, Франции и не допустить давления с их стороны. А ослабление двух политико-экономических конкурентов и является фактором укрепления самой РФ.

Фактически роль Украины в данном случае рассматривается в качестве разменной монеты РФ и ЕС. Плюс ко всему, под влиянием финансово-экономического кризиса, кризиса лидерства США в современном мире, постепенно усиливается популярность теоретических концепций евразийства, «новых правых» среди ряда чиновников ЕС, РФ. Они находят своё отображение в геоэкономических моделях, сценариях двусторонней интеграции ЕС и Таможенного союза, которые предполагают создание т.н. экономического, энергетического, оборонного пространства «Большой Европы» либо «Евразии», способного играть роль противовеса влиянию США, КНР в регионе. Можно достаточно скептически относиться к подобным идеям на современном этапе. Однако, усиление обоюдной экономической и энергетической зависимости РФ и ЕС на современном этапе, является тревожным сигналом, ибо Украина просто растворится в подобном геоэкономическом пространстве, потеряет геополитическую роль «государства-ворот», связующего звена между РФ, ЕС и Черноморско-Каспийским регионом. Известно, что за счёт транзитных операций, через порты Украины ежегодно транспортируется более 60-70 т из РФ, Белоруси, стран Центральной Азии, Закавказья. Кроме того, только российские грузы составляют 43 % всех перевозок. Поэтому потеря транзитного потенциала Украины грозит не только исчезновением источника пополнения бюджета, но и превращением Украины в сырьевой, с/х придаток Таможенного союза.

Кроме разыгрываемой «российской карты», «Старая Европа» (члены ЕС до расширения 2004, 2007 гг.) также не желает полного членства Украины в ЕС, в связи с геополитическим весом Украины, с её мощным демографическим потенциалом (43,5 млн. чел. в Украине, когда в Бельгии только 10,4 млн. чел.). Соответственно, исходя из территориального и демографического критерия, Украина будет иметь приблизительно равное количество голосов в некоторых наднациональных органах наравне с Испанией, Италией и даже «локомотивами» ЕС ФРГ, Францией. Вступление Украины в ЕС усилит вес и влияние стран «Новой Европы» в развитии евроинтеграции. Кроме того, в случае вступления Украины, Польша рассматривает вариант создания в рамках ЕС тандема, альтернативного по количеству голосов Франции и Германии. Это превратит страны ЦВЕ из ведомых субъектов ЕС в конкурентов ведущим. Кроме того, «Старая Европа», не желает выделения крупных дотаций на проведение различных реформ в Украине, в случае её вступления. Учитывая существующий мощный промышленный потенциал Украины, не менее мощный ВПК, то в случае приближения Украины к Копенгагенским критериям, проведения модернизации существующих предприятий на основе опыта Польши, Словакии, в случае развития с/х на основе фермерских хозяйств на основе опыта Франции, Нидерландов, есть вероятность превращения Украины в конкурента средним державам ЕС – Италии, Испании, Португалии, Бельгии и др. Следует отметить, что даже на современном этапе, в случае заключения соглашения об ассоциации и ЗСТ, более дешёвая украинская с/х продукция сможет создать конкуренцию аналогичной отрасли других членов. Причина заключается в том, что в виду использования новых технологий в третичном секторе экономики большинства стран ЕС, себестоимость готовой продукции с/х, пищпрома в 2-3 раза превышает цены на украинскую продукцию.

Соответственно, учитывая характер реальных причин затягивания подписания соглашения об ассоциации Украины и ЕС и возможные последствия, Украине следует принять ряд шагов для существования между ЕС и Таможенным союзом, не превратившись в сырьевой придаток последнего или не растворившись в контексте двусторонних экономических инициатив ЕС, РФ либо Таможенного союза.

Во-первых, необходимо реально оценить и переосмыслить существующую геополитическую роль Украины на стыке двух геополитических полюсов (ЕС, РФ), нескольких регионов (ЦВЕ, Черноморско-Каспийский регион, постсоветское пространство). Достаточно часто можно услышать доводы о буферном положении Украины, о том, что она является яблоком раздора между ЕС и РФ или чьим-либо сырьевым придатком. В тоже время из внимания упускается транзитный потенциал Украины, о котором говорилось выше. Являясь «государством-воротами», Украина играет роль соединительного звена в торгово-экономическом, транспортном, энергетическом сотрудничестве стран постсоветского пространства и ЕС. Украина несёт особую роль на постсоветском пространстве – она является своеобразным примером политики соседства с ЕС как альтернативной формы сотрудничества. Еврорегионы «Буг», «Карпаты», «Днестр» являются примерами возможности горизонтальной евроинтеграции на региональном уровне. Кроме того, транзитный потенциал Украины, при рациональном использовании, может являться фактором обеспечения безопасности Украины, т. к. от него зависит прохождение маршрутов экспорта/импорта других государств. Соответственно, даже гипотетическая вероятность бойкота транзита их продукции, приведёт к снижению объёмов внешней торговли, а значит отразиться на ВВП.

Во-вторых, геополитическому положению Украины должна соответствовать внешнеполитическая стратегия Украины. Поскольку нежелательным является предотвращение нивелирования нашего транзитного потенциала со стороны Таможенного союза и ЕС, принципы мультилатерализма и равноудалённости должны стать основой внешней политики Украины 21 века. Необходимо в равной степени развивать сотрудничество на основе прагматизма и практической выгоды со всеми геополитическими полюсами (США, ЕС, КНР, РФ, Япония, Индия, Бразилия), поддерживать тесное экономическое сотрудничество с интеграционными объединениями, однако отказываться от членства на данном этапе, а проводить тесное торгово-экономическое, инвестиционное сотрудничество на уровне создания двусторонних ассоциаций и ЗСТ. В этом плане показателен пример Чили, которая избавившись от наследия Пиночета развивает отношения с интеграционными группировками и центрами силы сразу в нескольких регионах и более того, имеет ЗСТ с АТЭС, Меркосур, Канадой. Кроме того, Чили взаимодействует с АСЕАН. Поэтому Украина может также взаимодействовать в диалоговом формате с Таможенным союзом, не отказываясь от регионального сотрудничества с ЕС, смутных перспектив создания ассоциации и ЗСТ с ЕС. Но в тоже время Украине следует придерживаться и равноудалённости, особенно с такими непредсказуемыми партнёрами как Таможенный союз, тесное сближение с которым может грозить экономическим поглощением Украины. Проводя тесное экономическое сотрудничество не обязательно соглашаться со всеми подходами государства или интеграционного объединения в международных отношениях. В данном случае полезным для заимствования является опыт Индии, которая имея на современном этапе тесные двусторонние отношения со всеми центрами силы, не позиционирует себя в качестве чьего-либо союзника, имеет собственный подход к любым вопросам международных отношений.

В-третьих, Украине необходимо расширить значение понятия «национальные интересы», которые диктуют внешней политикой государства. К традиционному набору национальных интересов (безопасность граждан, национальной территории, экономического потенциала) необходимо добавить сохранение и поддержание транзитного потенциала Украины (ГТС, порты, транспортные коммуникации, геополитическое положение).

Следовательно, официальные причины ЕС в затягивании подписания соглашения об ассоциации и ЗСТ с Украиной являются прикрытием реальных причин. Последние можно свести к фактическому самоустранению ЕС от дальнейшего продвижения евроинтеграции Украины в обмен на интенсификацию сотрудничества с РФ в энергетической, инвестиционной сфере. Именно поэтому переосмысление и адекватное понимание собственной геополитической роли, выработка гибкой внешнеполитической стратегии должны стать первостепенной задачей Украины с целью сохранения экономического суверенитета и контроля над собственным транзитным потенциалом.

Кухалейшвили Георгий

политолог-международник