Геноцид прошлого и будущего

Безапелляционная позиция Варшавы в вопросе волынской трагедии отбрасывает отношения Украины и Польши на 20 лет назад.

Многолетняя украинско-польская дружба-przyjaźń идет прахом. Такое впечатление, может и чересчур скороспелое, создается, если даже краем глаза почитать материалы прессы двух стран в последние дни. То, что лето-2013 станет горячим, было очевидно давно. В июне в двух государствах состоятся траурные мероприятия в память о жертвах противостояния на Волыни в 1943 году.

Те кровавые события польская историография и значительная часть общества называют «людобуйством», то есть геноцидом. Украинцы же до сих пор пребывают в поисках формулы, которая бы выразила суть произошедшего в годы войны между двумя народами. Кто-то говорит о «взаимной трагедии», кто-то о «резне», кто-то о «борьбе за независимость на своей, богом данной земле».

Историк Владимир Вьятрович года два назад предложил концепт «второй польско-украинской войны», которая в годы Второй мировой стала продолжением неоконченной «первой украинско-польской войны» 1918-1920 годов. Тогда независимая Польша смогла стать фактом геополитики, а независимая Украина в форматах УНР и ЗУНР — нет. Книга и несколько томов вышли, но мало кто их прочитал.

Польские коллеги уже несколько десятков лет разрабатывают эту тему, а украинские — только приступили. И польский подход, даже со стороны тех, кто имеет репутацию «украинофилов» — мол, геноцид имел место, украинские националисты уничтожили польское присутствие на Волыни по заранее намеченному плану, и нечего тут выяснять, и т. д., — вызывает критику у наших историков. Дескать, мы еще не вытерли пыль с архивных папок, мы не можем сказать ни да ни нет, не требуйте невозможного…

Контактная «группа трудных вопросов» из ведущих историков двух стран работала несколько лет. Результатом стали несколько томов-«кирпичей», десятки конференций и в конце концов — подготовка исторического акта примирения. Который, впрочем, не состоялся.

Это немецкий канцлер Вилли Брандт был способен опуститься на колени перед памятником жертвам варшавского гетто. Это польские и немецкие епископы обратились друг к другу и миру с обращением «прощаем и просим простить». Но украинские и польские политики, интеллектуалы и, что совсем грустно, религиозные авторитеты оказались неспособны написать страничку текста, под которой поставили бы подписи представители двух народов.

Предупреждение о будущей грозе прозвучало несколько месяцев назад, когда обращение собора украинского греко-католического духовенства оказалось де-факто проигнорировано епископами Римско-католической церкви (РКЦ). Рука с обращением неловко повисла в воздухе. Обещанного совместного заявления по поводу 70-летия трагических событий не будет. И не по вине Украинской греко-католической церкви (УГКЦ). Не подменяя историков, церковь хотела дать христианскую оценку братоубийственной войне, в которой погибли, скорее всего, более 100 тыс. поляков и украинцев. Но польские владыки, как оказалось, не готовы к движению навстречу.

Предстоятель РКЦ в Украине митрополит Мечислав Мокшицкий без всякого политеса откинул возможность совместного заявления, поскольку, по его мнению, обращение УГКЦ было «чистой риторикой». И в документе, по его словам, не нашлось места осуждению настоящей причины катастрофы — идеологии украинского национализма, «основанной на неоязыческой этике, которая опровергает идеи христианства».

Вот об этом бы и поспорить, это и пообсуждать по-братски. Тем более что идеология польского национализма католикам в этой стране не чужда. Чему есть множество примеров. От светлых до позорных, вроде антиукраинской и антисемитской деятельности ксендзов Исаковича-Залесского и Рыдзыка. Да и в событиях военного времени, когда эмиграционное правительство из Лондона телеграфировало польскому подполью и Армии Крайовой: «Держать территорию». То есть ответственность за неминуемое столкновение несут оба организованных национализма — как украинский, так и польский. Но, увы, разговор до этого не дошел.

В польской политике активизируется правый сектор, который выражает интересы так называемых кресовьяков — выходцев с Волыни и Галичины, а также их наследников. Дошло до создания в сейме группы По делам Кресов, кресовьяков и наследия Восточных земель старой Речи Посполитой. Мягко говоря, это плевок. Представьте себе реакцию Киева, если бы турецкий парламент создал группу по делам Крыма и Подолии или реакцию Москвы, если бы Верховная Рада инициировала работу группы по Белгородщине и Воронежчине.

Тем временем диалог историков тоже зашел в тупик. Венцом этого стала конференция в Люблине в начале года, куда не был приглашен ни один украинский исследователь. И не по нелепой случайности, а вполне сознательно, даже намеренно. Как сказал один из организаторов, «речь зашла бы о столкновении точек зрения, не было бы нормальной дискуссии». А так, надо понимать, была. Позиция «вы виноваты, и это не обсуждается» по меньшей мере неконструктивна.

Ну и понеслась апрельская канонада в нашу сторону. Городской совет Варшавы единогласно принял решение об установлении в районе Жолибож памятника жертвам преступлений ОУН-УПА, «совершенных на юго-восточных землях Речи Посполитой в 1943-1947 годах». А далее — депутат от Польской крестьянской партии внес проект постановления сейма о признании действий украинских националистов на указанных территориях актами геноцида. Причем в число виновников попали не только воины УПА, но и солдаты дивизии Галичина и даже полиция. Притом что, само собой, никакого упоминания о том, что Армия Крайова и польская полиция, так же как и украинская, осуществляла бессудные расправы над мирными жителями.

Война за историю стала такой же беспощадной, как и собственно трагедия Волыни — 1943. Историкам и юристам стоит еще не раз собраться, чтобы понять, что тогда произошло. Но уже точно можно сказать: откат в двухсторонних отношениях между Украиной и Польшей уже состоялся. Это не в интересах наших народов. И, как часто бывало в нашей истории, этим обязательно воспользуется кто-то третий.