Вдогонку за Стэнфордом

Стремление украинских вузов попасть в рейтинги лучших университетов мира поможет им стать процветающими научными центрами и улучшит систему образования в стране в целом. Согласитесь, игра стоит свеч

$ 3,5 млрд - таков годовой бюджет Стэнфордского университета в США. В нем учатся 13 тыс. студентов. И он третий в Академическом рейтинге университетов мира (Academic Ranking of World Universities - 2010).

Основной источник дохода Стэнфорда - инвестиции выпускников. Бывшие студенты, в настоящем руководители и собственники бизнеса, вкладывают в альма-матер на исследования и разработки свои бюджеты. Что в итоге получает Стэнфорд? Возможность купить лучшее оборудование, внедрить новейшие технологии. И дать как преподавателям, так и студентам шанс работать над реальными проектами, создавать инновации, которые полезны бизнесу и обществу, а также двигают вперед науку.

Но как бы хорошо ни относились выпускники к своему университету, ни один совет директоров или акционеров не одобрит вложение (конечно, не на благотворительных началах) денег в учебное заведение, если нет предпосылок, что эти инвестиции окупятся. И вот тут важную роль играют рейтинги.

При создании рейтинга ТОП-100 лучших университетов мира во внимание принимаются результаты студентов - победы в научных конкурсах (25%), уровень преподавательского состава (25%), публикации для научных библиотек (50%). Благодаря всем этим составляющим у бизнесмена есть все основания доверить свой бюджет Стэнфорду. А борьба за получение таких бюджетов и талантливых студентов - это уже конкуренция в том понимании, в каком она существует в мире бизнеса.

Насколько украинские вузы конкурентоспособны на мировом рынке? Их нет в первой сотне рейтингов, и это означает, что они не могут похвастать массовыми достижениями студентов и профессуры. К слову, в ТОП-100 есть только один университет из региона бывшего СССР - это Московский госуниверситет, он на 74-м месте.

Что касается отечественных вузов, то они пока еще держат планку по содержанию образования, но стремительно теряют свои кадры - около 6.000 украинских научных сотрудников каждый год выезжают работать за границу, в итоге полученные в родном вузе знания они уже не передают следующим поколениям. Очевидно, нужно что-то менять уже сегодня. Я считаю, что сами университеты должны отнестись к себе как бизнесу - то есть, стремясь к более высокому результату, начать вкладывать деньги в свое развитие.
Если украинские университеты поставят перед собой цель попасть в рейтинг, то это позволит им понять, что в работе нужно изменить, чтобы улучшить свою позицию на мировом уровне.

Первое, что нужно сделать, - это сформировать картину нынешней ситуации и определить, есть ли у нас шанс попасть в рейтинг, насколько далеко мы находимся. Это базовый процесс моделирования — когда мы вносим в систему то, что у нас есть (бюджеты, лекторы, программы и т. д.), сводим одну большую картину и понимаем, что нам нужно делать дальше. И тогда становится понятна модель развития вуза, сразу видно, какие направления нужно поддержать с помощью госбюджета, а что нужно развивать за деньги инвесторов университета.

Что касается поддержки вузов государством, то во многих странах делают одну и ту же ошибку: пробуют держать «среднюю температуру по больнице». То есть распределяют государственные фонды на всех, руководствуясь унифицированными принципами, такими как количество студентов или другими подобными параметрами. Это один из факторов, не позволяющий тем нескольким университетам, которые могли бы быть частью первой сотни, конкурировать с тем же МГУ, потому что они не получают бюджета, который мог бы им в этом помочь.

И, наконец, самый важный вопрос: надо ли задаваться целью продвигать в мировую сотню лучших один или несколько украинских университета? Мое мнение, что присутствие хотя бы нескольких украинских вузов в таком рейтинге является важным для страны. Эти университеты становятся флагманами, которые не только привлекают студентов, но и удерживают ученых, становясь исследовательскими центрами, и таким образом растет инновационный потенциал страны в целом.

Подобная деятельность вузов предполагает с их стороны самостоятельное внедрение новейших технологий, усвоение мирового опыта, внедрение в инновационное информационное пространство. В данном контексте именно информационные технологии могут стать той прорывной силой, которая поможет ускорить все необходимые изменения.

Возникла ли бы, скажем, идея сети Facebook, не имей студенты Гарварда доступа к технологиям? Даже если речь идет о гуманитарном образовании, информационные технологии дают возможность получить доступ к библиотечным архивам других университетов, онлайн-библиотекам, общению со специалистами из других стран. Например, Вашингтонский университет (США) с помощью «облачных» технологий, во-первых, дает своим 25 тыс. студентов, 1,3 тыс. преподавателей и 4,3 тыс. административных сотрудников возможность дистанционной совместной работы, а во-вторых, экономит около $ 100 тыс. в год на средствах связи.

И, возвращаясь к попаданию в мировой рейтинг, - это не должно быть самоцелью. Но если на пути к включению в рейтинг университет или система образования в целом изменит свои приоритеты, произойдут качественные изменения в развитии инновационного и научного потенциала, то игра стоит свеч независимо от места в рейтинге в конечном итоге. Эти изменения будут стимулировать науку в стране, а значит - создавать инновации, а значит - повышать конкурентоспособность Украины в целом.

***

Эта колонка опубликована в №24 журнала Корреспондент от 24 июня 2011 года.

Перепечатка колонок, опубликованных в журнале, запрещена.

Отзывы и комментарии присылайте по адресу korr-opinion@kpmedia.ua