"СИЛЬНАЯ РУКА" ДЛЯ СЛАБОЙ ГОЛОВЫ, часть 3

Изучая опыт диктатур и экстраполируя эти выводы на нашу страну, понимаешь, что самое опасное для Украины - это происходящее сейчас массовое насаждение люмпенской психологии. Именно на этой пене возносились наверх все диктаторы.

Мобуту Сесе Секо (Заир / Конго) – черный фашист

Слова:

«Заир — это страна, которая подвергалась самой сильной в мире эксплуатации. Поэтому фермы, ранчо, плантации, концессии, торговля и недвижимость будут возвращены ее сынам».

О нем:

«При режиме Мобуту ежедневная жизнь для большинства обычных людей в Заире представляла собой экономическую нестабильность и постоянную угрозу при любом контакте с официальной властью. (Доклад Министерства внутренних дел Великобритании).

До того, как встать во главе третьего по величине государства Африки, Жозеф Дезире успел закончить миссионерское училище, поработать журналистом, а, став военным, дослужиться одного из командных постов в армии. В 1960-х теперь уже начальник штаба армии Конго Жозеф Дезире, предварительно заручившись поддержкой США, Франции и Бельгии удачно использует политические конфликты в стране.

В конфликте между знаменитым премьером Лумумбой и президентом Касавубу, Мобуту, который на тот момент в звании полковника возглавляет штаб армии, становится на сторону Касавубу. Именно Мобуту сыграл решающую роль в расправе над Лумумбой, выдав близкого СССР политика злейшему врагу – предводителю провинции Катанга Моизу Чомбе. То есть, на самом деле, бельгийским военным.

Во время очередного конфликта – теперь уже между президентом Касавубу и премьером Чомбе – он помогает свергнуть обоих, а 24 ноября 1965-го года свергает теперь уже новую хунту, чтобы, наконец, провозгласить президентом себя.

Уставшее и напуганное гражданской войной население страны хотело порядка – он обещал «навести порядок». Для этого, правда, населению надо было немного потерпеть. В 1966-м упраздняется пост главы правительства, затем распускаются политические партии. Естественно, «во имя стабильности в стране» и «всего на 5 лет». Ключевые решения принимаются указами исполнительной власти – то есть, самим Дезире, который эту власть возглавляет. Роль парламента сводится к тому, чтобы заседать – и то, только тогда, когда это не мешает «стабильности». Ну, вот и все, дальше страна покатилась по рельсам «африканской демократии» — на референдуме 1967-го года 98 % избирателей все как один голосуют «за» новую Конституцию, предложенную Мобуту.

Согласно Основному закону, президент становится главой государства и правительства, главнокомандующим вооруженными силами и полицией, а также лицом, ответственным за внешнюю политику. За ним закрепляется право (при определенных условиях) издавать указы, имеющие силу закона. Он же назначает и увольняет судей, включая судей Верховного суда.

В 1971-м такое название как Конго исчезает с карты – вождь переименовывает страну в Заир, а в 1972-м берет себе имя Мобуту Сесе Секо Куку Нгбенду ва за Банга – «Всемогущий воин, который благодаря своей твёрдости и железной воле идёт от победы к победе, сжигая всё на своём пути». Официальной идеологией страны становится мобутизм – за этой вывеской скрывалось содержание из смеси черного национализма и гитлеровских лозунгов.

Создав «Народное движение революции» (копию НСДАП), Мобуту загнал в свою партию все население страны. Естественно, каждый член партии обладал правом никак не влиять на принятие решений и платить взносы в размере 10 % от дохода. НДР изначально формировалась как партия-государство, которая сливается с административной структурой. С 1973-го года глава территориальной ячейки НДР автоматически руководил исполнительной властью на своей территории. Здесь стоит сделать важную сноску – высшая власть, командование армии, руководство НДР и окружение диктатора формировались по принципу трайбализма – за счет родственников, родственников родственников, руководителей влиятельных кланов, их родственников и так далее… То есть, по родоплеменному признаку.

Африканский «наш сукин сын»

К 1970-му он действительно обеспечил порядок и стабильность. Если порядок понимать под тем, чтобы публично вешать бывших министров и оппозиционеров, а стабильность – в том, что расправы над неугодными были поставлены на поток.

Мобуту организовал систему высасывания денег из страны, которая обогащала его лично и его окружение. Что касается всех остальных жителей Конго, то изучая его правление на протяжении нескольких десятилетий, складывается впечатление, что до них ему вообще никогда не было дела.

Один журналист так описал его систему «сдержек и противовесов»: «Кроме самого Мобуту и его семьи, влиянием в стране обладают еще только 80 человек. Причем, в один и тот же момент 20 из них являются министрами, 20 находятся в изгнании, 20 — в тюрьме, а еще 20 работают послами. Каждые три месяца спектакль заканчивается, и Мобуту меняет их местами». Американский исследователь Стив Эскин видел политический гений Мобуту в том, что он стремился включать своих потенциальных конкурентов в правящую группировку – а когда они начинали приобретать слишком большое влияние, немедленно вышвыривал их на улицу.

Экономика выживания

В 1973-м, вернувшись из Северной Кореи и Китая, вдохновленный достижениями коммунистических диктаторов «спаситель нации» провозглашает курс на «радикализацию революции» и «заиризацию». На практике это лозунг означал, что всю зарубежную собственность – фирмы, плантации, шахты – в один день просто отобрали у владельцев и отдали «сынам нации». 300 «сынов нации» представляли собой, естественно, самого Мобуту, его ближайших родственников и окружение в виде высших чиновников и военных. Лучшие куски доставались тем, кто заслужил благосклонность вождя, а также выиграл по сумме взяток чиновникам. Новые владельцы, хоть и были «верными сынами», управлять свалившимися на них богатствами не умели. Полученные активы сразу же стремились перепродать, а если не удавалось – просто бросали. В страхе перед надвигающимся коллапсом экономики уже в 1974-м 40% конфискованного было решено вернуть прежним владельцам, но было уже поздно. ВВП с 1975 по 1978 гг. падал на 3,5% ежегодно, а доля сельского хозяйства в налоговых поступлениях сократилась с 61% в 1973 г. до 28% в 1978 г.

В ответ на рост недовольства среди населения Мобуту, как типичный популист вроде Гитлера и Пол Пота, начал закручивать гайки. Вместо того чтобы бороться с кризисом в экономике, он концентрируется исключительно на грабеже и распродаже природных ресурсов страны, отдав экономику на откуп иностранным компаниям, которые сказочно обогащались на добыче меди, кобальта, промышленных алмазов, урана и золота, добываемых в Заире. Естественно, каждая из них должна была дать «на лапу» диктатору и всей коррупционной вертикали. Свой первый миллион он получил от ЦРУ и миротворцев ООН еще в начале 60-х. Помощник Генри Киссинджера Роджер Моррис утверждал, что только до середины 70-х ЦРУ выплатило диктатору более 150 миллионов. В сумме же помощь только со стороны США между 1965 и 1988 годами составила 900 миллионов долларов.

В начале 80-х годов Франция вообще высадила собственный десант для охраны рудников, разработка которых представляла интерес для французских корпораций. Примерно так же действовали и другие страны. Экономика в те годы функционировала под ежедневным контролем МВФ. Фактически, Заир превратился в страну под внешним управлением.

Правящая верхушка превратила контрабанду и черный рынок в два главных столпа экономики. Так, секретный отчет Мирового банка гласил, что контрабандный экспорт золота из Заира в несколько раз превышает официальные цифры национальной добычи. Кроме того, приближенные диктатора «крышевали» воровство с шахт и контрабанду такого стратегического металла как кобальт. Еще одной, последней отраслью экономики, которая нормально функционировала, была коррупция. Заир импортировал больше «Мерседесов», чем любая другая страна в Африке. При этом, зарплата чиновника составляла эквивалент 20-30 долларов в месяц, впрочем, и это платили с задержками. Без взяток учителя, врачи, судьи рисковали просто умереть с голоду, поэтому круговая порука в виде взяток, «благодарностей» и «подарков» включала всех.

Это выглядит смешно, но в какой-то момент диктатору пришлось самому бороться против коррупции. Именно Мобуту является родоначальником такого направления бизнеса как обязательная предотгрузочная инспекция грузов – просто однажды «всемогущий воин» обнаружил, что иначе не в меру прожорливые подчиненные умудряются воровать даже его собственную долю.

Другим каналом обогащения были взятки, который напрямую платили заинтересованные в природных ресурсах западные государства и корпорации. Именно диверсификация во внешней политике – а режим сотрудничал с США, Францией, Португалией, Бельгией, Израилем, Саудовской Аравией и многими другими, включая коммунистические Китай и Северную Корею – была одним из важных факторов устойчивости Мобуту.

Ну и что, что ежедневно от голода в Заире умирала тысяча детей? Мобуту и его окружение эта проблема не волновала вообще. Он считал более выгодным тратить деньги на покупку зарубежных лоббистов. Так, в Бельгии список получателей денег от Мобуту включал одного бывшего премьер-министра, лидера христианских демократов и высших чиновников МИДа. В США глава одной из самых нищих стран Африки мог позволить себе нанять в «группу поддержки» самых влиятельных лоббистов в Вашингтоне.

Впрочем, США поддерживали Мобуту не только из-за золота и брильянтов. Дело в том, что маршал превратил Заир в самую удобную для них площадку для военных интервенций в Центральную и Южную Африке. Заир был ценной базой для западных военных инициатив, и, кроме США, «не словом, а делом» поддерживали Мобуту «демократические» Франция, Бельгия, Великобритания. Только среди британских компаний комиссия ООН, изучавшая разграбление природных ресурсов Конго, назвала Avient, Das Air, De Beers, Oryx Natural Resources, Euromet, Mineral Arfica LTD etc.

Внешняя поддержка играла решающую роль в «ремонте» и защите слабых мест режима. Так, развращенная коррупцией и безнаказанностью армия оказалась неспособна ни к чему, кроме карательных рейдов и грабежей. Все годы правления диктатора в джунглях действовала многотысячная армия повстанцев, состав и поддержка которой среди населения благодаря «мудрой» политике маршала и его «близких» увеличивались с каждым годом. В 1977-м стремительный рейд повстанцев на столицу чудом удалось отбить только благодаря оперативной переброске 1500 марокканских десантников, которых поддержала французская авиация. А уже в следующем, 1978-м году, Мобуту снова пришлось спасать — на этот раз в операции принимали участие войска Франции, Бельгии и Китая, а США помогали вооружением и боеприпасами.

Экономика и уровень жизни населения десятилетиями скатывались по наклонной, в стране росли только личные бюджеты «всемогущего воина» и его окружения. В 80-х личное состояние «вождя» оценивалось уже в 5 миллиардов долларов. Конфиденциальные финансовые отчеты международных организаций и иностранных разведок позволяют считать, что его доход составлял почти 100 миллионов долларов в год — за счет взяток, средств госбюджета, которыми он мог распоряжаться по своему усмотрению, «черного экспорта»… Для сравнения: это было больше, чем правительство тратило на охрану здоровья, образование и все остальные социальные программы вместе взятые. Например, за один только месяц пребывания в Португалии он потратил 3 миллиона долларов на покупки, включая пляж площадью 15 акров, плантацию орхидей и виноградники на севере страны. В Заире роскошные резиденции ожидали его в каждой из провинций. Около 4 месяцев в году он жил во дворце в своей родовой деревне Гбадолит возле границы с Центрально-Африканской республикой, где были свой аэропорт с посадочной полосой для «Конкорда» диктатора, современный городок, спутниковое телевидение, уличные светофоры и многое другое, чего никогда не видели остальные жители страны.

Что касается подавляющего большинства заирцев, то большая их часть элементарно голодала. Один из 10 заирских детей умирал еще до своего первого дня рождения. Внешний долг нищей страны за время правления Мобуту вырос до 8 миллиардов долларов, при этом большая часть международных займов отправилась в его личный карман.

Вообще экономика Заира времен Мобуту – это экономика «рекордов», какое направление ни возьми. Хрестоматийным стал пример, когда в 1994-м году диктатор сделал заказ иностранной фирме на печать новых денежных знаков. По итогам введения в оборот миллиардной денежной массы, не обеспеченной товарами и услугами, инфляция только на протяжении одного года взлетела до 9 800 %. Самое смешное, что свой заказ диктатор так и не оплатил…

7 параллельных служб безопасности

Когда в 70-х на стадионе в Киншасе проходил матч между Али и Формэном, они и не подозревали, что в реальной жизни Мобуту использует арену совсем в других целях. Катакомбы под стадионом скрывали пыточные камеры и тюрьмы тайной полиции. Впрочем, даже собственной тайной полиции диктатор не доверял – на него работали 7 параллельных служб безопасности — их отчеты доставлялись ему на стол каждые 30 минут. Понятно, что все 7 подразделений дублировали свои функции, но так было спокойнее.

Учитывая, что вся внутренняя политика сводилась к подавлению оппозиции и неприкрытому террору против мирного населения, у тайной полиции было широчайшее поле для работы: пытки, убийства, карательные рейды etc были поставлены на ежеминутный конвейер. С оппозицией Мобуту боролся, используя вдохновение и выдумку.

Перечислять все художества репрессивных служб не имеет смысла, вот лишь самые вопиющие факты. Например, политик Этьен Тшисекеди, попытавшийся создать оппозиционную партию, арестовывался 8 раз за 10 лет. Революционер Пьер Мулеле вернулся в страну после того, как Мобуту лично и неоднократно обещал ему амнистию. Но вместо амнистии «орлы Мобуту» его зверски замучили.

В конце 70-х «отец народа» внезапно объявил амнистию для всех своих оппонентов, скрывавшихся как внутри страны, так и за границей, а следом за этим – выборы в парламент. Но в итоге результаты выборов были сфальсифицированы, а 80 % из тех, кто осмелился вернуться, погибли в подвалах и концлагерях.

В 1990-м по его приказу военные устроили резню в университете Киншасы, убивая всех, кто попадался под руку – студенты провинились тем, что вычислили и избили стукачей из своей среды.

Когда в 1986-м в Заире открылся Медицинский фонд помощи жертвам пыток, туда сразу же обратились сотни выживших после «общения» с «орлами Мобуту».

Удивительно, но, несмотря на жесточайшую диктатуру, на деле «всемогущий воин» за более чем 30 лет так и не установил полноценный контроль над восточным Заиром. Там «порядок» наводился с помощью карательных рейдов армии, которая вырезала и грабила эти территории, а после этого уходила на свои военные базы. Так маршал Мобуту экономил деньги на содержание вооруженных сил. Надо сказать, что часть заирских армейских подразделений вообще не получала денег – и это была продуманная политика. Они выживали только за счет террора, контролируя районы в городах, как уличные банды.

Конец «спасителя нации»

Возможно, режим продержался бы и до наших дней, но подвела многолетняя привычка диктатора убивать одним выстрелом трех зайцев. А самое главное – отказ в военной помощи со стороны США, Франции, Великобритании и других, который случился в критический момент. После кровопролитного конфликта между хуту и тутси в Руанде в 1994-м, президент разрешил поселиться миллиону беженцев хуту на территории восточного Заира. Мобуту надеялся в очередной раз обогатиться (присвоить международную помощь беженцам), «отмыть» свой имидж (Запад начал против него кампанию обвинений в нарушении прав человека и попирании демократических принципов), а также стравить между собой непокорное население востока страны и переселенцев. Но отряды хуту периодически нападали на территорию Руанды и в ответ президенты Поль Кагаме (Руанда) и Йовери Мусевени (Уганда) предоставили помощь Лорану Кабиле, главному противнику режима, 30 лет возглавлявшему сопротивление в джунглях. Повстанцы сделали мощный рывок вперед, и режим повалился, как гнилой банан с пальмы. Солдаты армии Мобуту просто сбегали из своих частей или сдавали города без боя, а элита армии, парашютисты, вообще без единого выстрела перешли на сторону Кабилы. Уже 9 апреля 1997-го повстанцы захватывают Лумумбаши, второй по величине город страны, получив контроль над рудниками по добыче бриллиантов, кобальта и меди.

Оценив ситуацию, вице-премьер-министр и начальник штаба, генерал Махеле Лиоко, премьер-министр, генерал Ликулиа Болонго и начальник президентской гвардии, генерал Нзимби Нгбале встречаются с Мобуту. Они признаются диктатору, что не смогут не то, что удержать, а элементарно защитить Киншасу и предлагают ему покинуть страну. В течение суток проходит три таких встречи, и после третьей из них Мобуту вместе с женой, сестрой-близнецом и детьми вылетает в Того. Он не оставил никакого заявления, и не предупредил никого из своих соратников. И, как оказалось, правильно. В последний момент генерал Нзимби Нгбале попытался заработать себе очки перед новой властью и сбить самолет ракетами «земля-воздух», но опоздал. Видимо, Мобуту слишком хорошо знал, с кем имеет дело… В том же году экс-диктатор скончался в Марокко от рака.

Что касается результатов деятельности «отца» и «спасителя», то самой красноречивой характеристикой здесь являются слова Антуана Локонго, который написал, что с приходом Кабилы «люди снова стали есть три раза в день…»

Диктатура есть, «счастья» не наблюдается

Как видим, история диктатур разных континентов – Европы, Латинской Америки и Африки – показывает, что образ «народного счастья» — грубая манипуляция цифрами и свидетельствами. Действительно, в Парагвае при Стресснере или в Португалии при Салазаре наблюдался рост макропоказателей, типа ВВП и ВНП, в первую очередь за счет монопольного положения олигархического бизнеса и дешевых рабочих рук. Дополнительно монополии обогащались на фоне разорения малого и среднего бизнеса.

Но самый важный вопрос – не производство, а распределение доходов. Так вот, в тоталитарном государстве распределение основано на громадном разрыве между сверхбогатыми, продолжающими обогащаться, и всеми остальными. Поэтому в реальности удел рядового парагвайца или португальца сводился к тому, чтобы выживать ради куска хлеба. Понятно, что долго так продолжаться не может и приводит к народному возмущению.

Для всех диктатур характерно закручивание гаек, но вот причины в каждом случае разные. Так, когда к власти прорываются популисты типа Гитлера или Пол Пота, неспособные выполнить свои политические обещания, массовый террор для них – это средство устрашения и единственный способ удержаться. Для более стабильных режимов типа Салазара или Стресснера тюрьмы и концлагеря были нужны для борьбы с оппозицией. Именно поэтому общая черта всех диктатур – это ведущая роль армии и тайной полиции, призванных душить народный протест в зародыше.

Еще одна характерная черта режимов – отсутствие информации. К примеру, до сих пор идут споры о жертвах тоталитарных режимов, начиная с Гитлера и заканчивая Мугабе. Почему же официальные цифры могут составлять пару тысяч человек, а реальные – несколько сот тысяч или несколько миллионов жертв? Дело в том, что фашистский режим – не министерство статистики, ему важен не учет, а физическое уничтожение оппонента или подозреваемого. Кроме того, диктатура – закрытое в информационном плане общество, где отсутствуют свободная пресса и гражданский контроль, а любая информация фальсифицируется бюрократией, каждый раз в выгодном для правящих кругов направлении. Например, если говорить языком подготовленной бюрократией статистики, то в Португалии Салазара построили общество здоровья. Если же обратиться к реальным показателям, то первый министр здравоохранения в стране появился в 1958 году – до этого данных об охране здоровья просто не существовало в природе. Именно поэтому преждевременно давать оценку существующим диктатурам – будь то Муамар Каддафи в Ливии, Ким Чен Ир в Северной Корее или Роберт Мугабе в Зимбабве.

Тот же Салазар, например, по любому важному вопросу делал два заявления – одно для всего мира, второе – для Португалии. Часто эти заявления содержали диаметрально противоположные месседжи. Поэтому как выглядит реальная ситуация в той же Ливии или КНДР, мы сегодня знать не можем.

И, наконец, культ личности. Да, Мобуту величали не иначе как «отцом народа», список регалий Стресснера занимал несколько строк, а портреты генерала ежедневно печатались на шести полосах газет. Но не стоит думать, что все диктаторы были настолько тщеславными. Культ личности, доходивший часто до полного идиотизма, на самом деле выполнял еще одну функцию, кроме промывания мозгов. Нежелание либо недостаточное рвение в прославлении «отца народа» или «нумеро уно» — это также индикатор неблагонадежности, показатель того, что человек не поддерживает правящий курс. Например, в Парагвае отсутствие портрета президента в нужном месте вполне могло быть сочтено преступлением, проявлением «интеллектуального терроризма», который карался так же строго, как и терроризм обыкновенный. Как видим, здесь выделяется режим равнодушного к прославлению Салазара. Причина в том, что Салазар представлял собой яркий образец бюрократической диктатуры в отличие от военных диктатур Мобуту и Стресснера.

И в завершение, мы видим, что основная масса населения жила в беспросветной нищете – потому что труд не стоил ничего. Работа, независимо от профессии и квалификации, могла обеспечить только одно – что завтра не умрешь с голоду. А так, конечно, «народное счастье»…