Почему прогресс неизбежен?

Немного административно-политической футурологии…

Представим себе некую условную ситуацию.

В Украине реализован идеал “электронного правительства”…

Надоедливые бюрократы-коррупционеры оттеснены от непосредственных взаимодействий с гражданами. Общение последних с государством осуществляется, преимущественно, посредством сети Интернет, где они имеют возможность получать необходимую информацию, и отправлять сообщения с разнообразными данными. Очереди ушли в прошлое, услуги, оказываемые государством гражданам, оптимизированы, автоматизированы и упорядочены в рамках одного ”электронного окна”…

Короче говоря, сетевая административная утопия.

Что в таком случае произошло бы с Украиной на прошлой неделе?

Очевидно, знаменитые атаки на ключевые правительственные ресурсы переросли бы в серьезный кризис для украинской государственности.

Наша бюрократическая вертикаль держится на общей отсталости страны, неразвитости современных отраслей экономики, медленности внедрения инноваций.

Пока что все это защищает действующую модель украинской государственности. Пока что…

Но прогресс в области управления государством – неизбежен.

Именно качество административно-политического механизма определяет судьбу государства.

Ганнибал был самым выдающимся полководцем своего времени, но все его победы не сломили совершенный государственный механизм Римской республики. Из противостояния времен ”Холодной войны” вышли победителями именно США (не смотря на многочисленные военные поражения, как, например, во Вьетнаме). Характерно, что СССР треснул именно в момент перехода Запада к информационной цивилизации.

Государство, которое не будет реорганизовано по принципам сетевых коммуникаций, уже в ближайшее время станет изгоем-аутсайдером.

Сеть – уже давно не просто информационная среда, а составная национальной экономики.

Например, по мнению М. Кастельса, «чтобы финансовый капитал мог работать и конкурировать, он должен опираться на знания и информацию, получающие обеспечение и распространение благодаря информационной технологии» (Кастельс, 1999, с. 498).

Следовательно, если ты хочешь жить в современном мире, выживая как субъект экономического процесса, то ты просто обязан применять информационные технологии.

Может ли ”цифровую экономику” обеспечивать система ”аналоговой власти”? Нет, конечно, ибо подобная экономика окажется, в конечном счете, неконкурентоспособной.

Пока что наша система бюрократии выглядит таким же атавизмом, как китайские мандарины в ХІХ веке. Тогда для Китая все закончилось иностранной оккупацией и полуколониальным статусом.

Традиционная бюрократия и электронное правительство – это разные этапы общественно-политического развития. Разница между ними пока что не особо ощущается, но со временем приобретет системный, исторический характер. ”Аналоговые государства” не смогут противостоять ”цифровым” в принципе. Разрыв между ними будет равным разрыву между Испанией и Ацтеками в 16 веке.

Следовательно, ”аналоговые государства” будет ожидать судьба Ацтекской или Инкской империй.

От внедрения инструментария ”электронного правительства” мы не денемся никуда. Кстати, некоторые его элементы уже функционируют даже в современной Украине.

Итак, электронное правительство – неизбежно.

Однако в его реализации есть одна принципиальная проблема. Внедрять его на практике может только легитимная система власти.

Почему? Да потому, что ”электронное правительство”, созданное нелегитимной властью, будет постоянным объектом атаки собственных граждан!

Внедрять электронное правительство в условиях сомнительной легитимности властных институтов – это все равно, что раздавать ружья крепостным крестьянам.

Представим себе ситуацию, что все мировые государства постепенно превращаются в образования, где неформально существует ”народная кибер-милиция” (милиця – в американском смысле этого понятия), способная проводить атаки на власть в случае попыток построения авторитаризма? Есть компьютер? Есть доступ к сети? Значит, членский билет ”кибер-милиционера” тебе уже выписали.

Очевидно, что это ставит власть под серьезный удар, заставляя считаться с общественным мнением. О том, что подобные удары уже воспринимаются серьезно, свидетельствуют планы США отвечать на иностранные кибер-атаки реальными бомбами.

А если субъекты атаки – собственные граждане? И их сотни тысяч? Никто ведь не будет заниматься бомбовым самоуничтожением?

Очевидно, что тогда баланс между гражданским обществом и властью перемещается в совершенно иную точку равновесия.

Что же может быть преградой для подобного развития событий?

Только одно – осознание гражданами ценности собственного государства, что невозможно без легитимности властной системы.

Итак, главнейшая проблема будущей политики – легитимность власти, без чего само существование современного государственного механизма будет выглядеть крайне сомнительной.

Следовательно, и ”аналоговые политики” непременно уйдут в прошлое.

Цифровая экономика требует цифровой бюрократии. Цифровая бюрократия может управляться только политическими лидерами соответствующего уровня.

Подытожим все сказанное выше.

Во-первых, не реализовывать принципы электронного правительства сейчас не может ни одно государство. И этот процесс уже начат даже в таких государствах, как Украина. Например, в форме публикации НПА на гос. сайтах.

Во-вторых, внедрение инструментов ”электронного правительства” в практику государственного управления непременно потребует стабильно-высокого уровня легитимности государственной власти. Будет мало просто вкинуть несколько миллионов бюллетеней, либо дописать пару нулей в протоколах. Если интернет-сообщество увидит, заметит, ретранслирует данные о фальсификации, то подобная власть будет признана нелегитимной де-факто. Следовательно, ”кибер-милиция” (граждане, наделенные интернет оружием, и организованные для отстаивания собственных прав) получит все основания на атаки институтов такой власти. И никакие точечные аресты ничего с этим не сделают, когда речь идет о сотнях тысяч и миллионах участников.

В-третьих, любая власть вынуждена будет думать, в первую очередь, о том, чтобы сохранить легитимность, поддерживать ее, не давать возникать проблемам, вокруг которых будут формироваться протестные группы.

И сойти с этого магистрального пути прогресса уже невозможно.