Эта Книга В.Орла обо мне стала дипломантом конкурса "Коронация слова"

И называется она "ТАЙНОЕ ОБ УКРАИНСКОМ НОСТРАДАМУСЕ" или Весь мир -театр,а люди в нём..."Читайте и наслаждайтесь,Друзья...

                      ТАЙНОЕ ОБ УКРАИНСКОМ НОСТРАДАМУСЕ ИЛИ ВЕСЬ МИР ТЕАТР, И ЛЮДИ В НЕМ…

   Рота п-а-а-а-дём! Выходи строиться на физзарядку! Форма одежды сапоги, труси! 
Первая мысль в совершенно ещё не проснувшемся, да и особо не желающем просыпаться  сознании, после этих «ласковых» слов : - « Боже! Ну, до чего ж паскудный голос у дневального! Ну из за чего, у любого,  своего же брата – курсанта, стоит ему только заступить в наряд,  голос тут же меняется просто катострофически!  И почему-то в далеко не лучшую сторону!»
   Вторая мысль уже больше приближена к реальности:  -«Ну какие там , чтоб они треснулись, сапоги, трусы! На плацу уже, наверное, лужи льдом затянуло, а тут бегай  и руками размахивай как идиот, почти совсем голый!»
   Тут наконец сознание включилось, и Володя Бондаренко, курсант журналистского факультета, Военного Краснознаменного института Министерства обороны, натянул свои сапоги, и бегом посыпался по лестнице вниз, на продуваемый всеми, и по какой то ошибке природы исключительно холодными ветрами плац.
 Опаздывать нельзя, сачковать на зарядке тоже нельзя, заметят отцы командиры, тут же влепят наряд вне очереди, либо, что ещё хуже, лишат увольнения в город. Поэтому работай Вовчик, работай!  Что крепотура в ногах после вчерашнего кросса? Никого не интересует. Давай! давай! Держись!  Раз, два, три, четыре! Раз, два, три , четыре! Старшина роты – изверг доморощенный, уже дважды посмотрел в мою сторону. Ох, чует сердечко, сейчас влепит плюху! Работаем! РррработаеммМ! Раз, два, три, четыре! Все пронесло! Старшина перенес свой « ангельский» взгляд чуть правее, ага , значит очередная жертва будет там!
   Внутренний голос никогда не обманывал Володю, была в нем какая-то не совсем понятная, сила, или даже, особая интуиция, которая всегда, или вернее почти всегда подсказывала правильное решение.
  Вот и сегодня:
 - Курсант Васильев! – палец старшины, показывал именно правее -   после физзарядки, ко мне! Я тебя научу как Родину – мать твою – любить надо!
   - Ясно! печально подумал Володя, значит, Мишка сегодня в увольнение не пойдет. Очень жаль, ведь собирались идти вместе, он как раз обещал сегодня с подругой своей девчонки познакомить, уже и по телефону договорились.  Да, жаль, жаль, Миша говорит, что и красавица, и умница, на гитаре играет, да и вообще… Эх дружище старшина! Сволочь ты безрогая.  Вроде не знаешь, что после вчерашнего кросса  ноженьки у всех у нас – прикоснуться больно, а не то, что как в балете, выше головы размахивать!
  А в головушке под  какую-то разудалую музыку звучали стихи военного поэта:
                                        -  Замполит, родная мама,

                                          -Командир, отец родной,
                                          -На хрена родня такая,
                                          - Лучше буду сиротой!  
  Но все плохое, как и все хорошее имеет свой конец,  Истязания на зарядке закончились, дальше проще - уборка, завтрак, занятия.

    Занятия, это хорошо, особенно лекции, можно расслабиться, и даже слегка отдохнуть. Особенно на первой паре, ведь сейчас физика.  А читают  физику на Володином курсе два «дуба-колдуна», то есть два старикули, глубоко пенсионного возраста. Один из них постоянно спит, другой - живчик. Во время  самостоятельных заданий, он  берет со шкафа первую попавшуюся курсантскую фуражку, и одевает её задом наперед. Затем ставит стул на стол, и взобравшись на него, прикладывает руку к  глазам как бы защищаясь от солнца.
  - Ой, защитники отечества, все вижу, все вижу! Никому списать не дом! Я как моряк – дозорный в бескозырке, очень ну очень зоркий!
 И ведь действительно все видит, чудо глазастенькое, и списать сто процентов не даст. А не дай бог заметит, чей то нос в соседней тетрадке, капец, тут же фамилию в блокнотик, а после занятий доклад командиру. И будешь ты бедолага курсантик, вместо увольнения сидеть в училище как слива в заднице.
   Но сегодня читает лекции «Спящая красавица».  
   Повернувшись спиной к классу, он что пишет на доске, и монотонно бубнит бу-бу-бу, бу-бу-бу…
Усыпляет тут же! Раза три за час, он поворачивается к аудитории, и тыча указкой в доску говорит:
  -А вот эти цифири запишите себе в тетрадку.
 Вот тут надо улучить момент и успеть открыть глаза, пока тебя не засекли,  иначе… ну вобщем у него тоже есть блокнотик.
Бу- бу-бу, бу- бу- бу, все спокойно, расслабились, отдыхаем… Вдруг бах! – какой-то грохот.  Благостная атмосфера в аудитории резко нарушена. Это голова  спящего Кольки Литвинова, сорвалась с руки, которой он её усиленно подпирал, и со всей дури треснулась лбом об стол.
 -А! Что такое! - встрепенулся «Спящая красавица».
  -Ничего, товарища преподаватель! - целая аудитория потясающе честных глаз,  преданно смотрят на светило науки – это что- то в коридоре упало!
 Колька улыбается с такой же честной рожей, и ждет момента, когда же преподаватель отвернется, чтобы потереть ушибленный лоб.
- А-а-а-а! говорит профессор, и повернувшись к доске продолжает своё бу –бу-бу.
  И вот тут- то судьба сыграла с Володей злую шутку. Так случилось что сидел он один на первом столе, перед самой кафедрой, и просто чудом утеряв всякую бдительность, уснул сном младенца, вместе со своим знаменитым внутренним голосом.
 Звонок не перерыв – Володя спит, кто-то пытается его подтолкнуть, но поздно,  преподаватель трясет его за плечо:
    - О-о-о! А этот милейший, кажется, уснул!
    - Я не сплю! - встрепенулся Володя, и лихорадочно начал строчить ручкой в тетради.
Радостное ржание курсантов , стоящих уже в проходах, было вполне закономерно.

Профессор грустно улыбнулся,
   - Что устал? Наверное, не выспался?
  - Да - честно признался Володя – Вчера был кросс я пришел вторым, здорово вымотался.
  - Ладно, ничего,  конспект восстанови, покажешь мне на следующем занятии. Докладывать никому ничего не буду.
 Господи, радость, то какая! Увольнение в город не отменяется. Кстати, решает наш герой, надо бы свой внутренний голос поспрашивать все ли будет сегодня в порядке, уж, больно в город вырваться хочется. Поэтому помедитировав соответствующим образом, он начинает вопрошать своего дружбана заветного:
  - Эй, дружище, ты где? Отзовииись! Отзовииись! Ну что же ты молчишь лентяй несчастный…
  - Сам лентяй, какого лешего физику проспал? А будешь дергать по пустякам ,  так вообще пошлю подальше, вот тогда будешь знать!
  - Ну ладно, ладно, не кипятись, скажи лучше, в город отпустят сегодня или нет. Я ж уже почти месяц без увольнения сижу за тот случай, когда нарисовал мелом на доске лошадь, и подписал «Я начальник курса Данилов».
  -Помню, помню, совершенно потрясающая была лошадь, с абсолютно дурной мордой, и с вылезающими вперед зубами, точь в точь как у полковника Данилова. Да это был шедевр! Жалко, что по закону подлости, он тебя именно за этим делом и застукал. Надо же, вошел в аудиторию так некстати. Ты ещё как раз правую ногу заканчивал, где вместо копыта должна была быть дуля, и шедевр остался незаконченным…  Эх какая утрата для отечественного изобразительного искусства! Да и тебе бедному досталось. Но зато с твоей легкой руки теперь абсолютно все величают Данилова Кониловым , а это согласись серьёзная месть, за все его мелкие пакости курсантам.
 Голос мечтательно замолчал, упиваясь сладостью мести, и молчал бы долго, если бы Володя не подтолкнул его:
-Ну так давай, расскажи, что  сегодня будет, в увольнение пойду?
  - Чего ты блин  горелый, пихаешся, я те пихану, я те так пихану, мало не покажется!
 - Ну уж нет, радость моя,  пихану, как всегда я тебя и действительно пихану так что мало не покажется, если молчать будешь, как мячик у меня полетаеш!
  - Ладно, ладно уже, распихался тут – обиженно проворчал явно испугавшийся голос, и продолжил уже другим тоном – в город, если будешь умницей пойдешь, но все будет не так как всегда!
  - А что будет, что будет! – забеспокоился Володя, но в ответ услышал только тихое похрапывание уснувшего голоса. Дальше разговаривать было бесполезно.
   Следующее занятия – лекция по истории КПСС  ( для тех кто, к своему счастью, не знает что это такое, расшифровываю – Коммунистическая партия Советского Союза.)  проходит вполне нормально. Слушать эту науку можно, а вот отвечать, так кошмар сплошной. Такой чуши брехливой там наворочено, что треснуться можно.
 Затем семинар по марксистско-ленинской философии. Тоже чушь изрядная, но поводит занятие подполковник Михайловский. У него все интересно, наверное, он все-таки тайный диссидент. 
И вот, наконец, занятия закончены. Сегодня суббота – день увольнения, и среди курсантов начинается веселая суета, все желающие, из тех кто не «отличился» в плане дисциплины за неделю, и не заступает в наряд, готовятся к  «краткосрочному отпуску в город» .
 Володя заглянул в книгу увольняемых. Есть!  Ура! Фамилия Бондаренко в списке, значит, Конилов смиловался, и можно готовиться к выходу в город. Ну, наконец-то, несколько часов такой долгожданной свободы, за надоевшими стенами родной альма матер. Как мало они значат, для любого гражданского человека, и как много для военного курсанта!
  А суета в казарме нарастает, страсти накаляются.
  -Ребята! У кого есть, асидол –  дайте, надо почистить бляху на ремне.
  - Мужики, у меня позавчера был день рождения, выставляю портвейн три семерки!
  - Гады! Кто наступил  на мою зубную щетку? Убью сволочь!
  - За кем  я буду в очереди на глажку!
Вот это уже высший пилотаж, надо умудриться супер – горячим утюгом  умудриться быстро, погладить форму и при этом не спалить её. Ведь каждый знает, что   настоящий боец, а не салага, какой-нибудь, должен погладить брюки так, чтобы о них можно было бы порезаться .
 Действовать надо осень шустро, на все про все даться только час времени, а потом в строй увольняемых можно не становиться, кто опоздал, тот смотрит программу «Время» в ленинской комнате. Может почитать книжечку сидя на табурете, или сходить в клуб посмотреть фильм в лучшем случае про войну, в худшем про жизнь Владимира Ильича Ленина.  Ну, про войну ещё можно, а вот про жизнь вождя,  минздрав никак не рекомендует, потому что на душе и так тошно.

 Ну, можно ещё целый вечер трепаться с друзьями в курилке, или придумать очередную веселую пакость. Но за веселые пакости наш герой, уже дважды отсидел на гауптвахте. Первый раз, когда вместо флага, темным вечером над плацем поднял на флагштоке женские трико, и всем кроме начальства, разумеется, было смешно и радостно. А потом смех и радость кончились, потому что какая-то «товарищь» об этом стуканула куда следует. Все потом говорили, что курсант Бондаренко еще легко отделался, а вот во времена Сталина бы…
   А второй раз, когда сбегав в самоволку за водкой, темным  зимним вечером возвращался, через забор с полным портфелем огненной воды.  Маневр был отработан давным -давно. Гонец подходил к забору училища, и подавал условный сигнал своему товарищу, который находился за забором. Тот при помощи специального приспособления, принимал тару с бутылками, а потом оказывал всяческую помощь гонцу,  перелезавшему  через забор . А караульный, находившийся здесь же и  согласно уставу, охранявший периметр училища, бдительно следил за тем, чтобы в этот ответственный момент , рядом не оказалось кого- нибудь из офицеров.  Все было просто, а поэтому гениально, и работала эта система уже много лет, радуя курсантские массы таким совершенно недозволенным в казарме развлечением. Но в тот момент система дала сбой, и погибла навсегда.
  Володя как положено бдительному воину, ловко уклонился от патрулей и начальства, которое могло находиться рядом с территорией училища, и закупил все, что надо в соседнем гастрономе. В нужное время и в нужном месте, он подал соответствующий сигнал, и получил отзыв. Затем ,как и положено, через забор была подана приспособа, для  передачи бутылок и все шло по плану, даже пресловутый внутренний голос молчал как рыба. Но когда господин Бондаренко перелез через забор, его встретил полковник Данилов- Конилов,  который злодейски улыбался своими весьма вывернутыми наружу зубами. Рядом стояли «повязанные» караульный и «приемщик тары». Через два дня на «губу» отправились все трое.
  Сегодня же хотелось только в город, к экстремальным приключениям не тянуло. Тем более ,что Мишка Васильев, который  был таки лишен сегодня увольнения, дозвонился до своей девушки, и радостно сообщил Володе, что её подруга будет ждать его в условленном месте ровно в  шестнадцать тридцать . И что в руке у неё будет  (О заветнейшая мечта всех советских людей!) полиэтиленовый кулек с надписью Мальборо.  Это значило многое, наш герой сначала даже усомнился, стоит ли идти на свидание с такой шикарной девушкой,(играет, поет, красавица, да еще с таким сногсшибательным кульком!) но потом  мудро решил, дескать,  а где наша не пропадала! И поэтому,  отклонив все самые заманчивые предложения друзей, типа, двинуть на танцы, или выпить водки, смело ринулся действовать  индивидуально.
 Итак, лихорадочные сборы продолжаются, брюки наглажены, ботинки надраены, остальная форма вычищена. Остаются некоторые мелочи , типа трусов и носков.  Думаешь, дорогой читатель я смеюсь? Ничуть не бывало, уж не знаю как сейчас, но в те лихие восьмидесятые годы, боже упаси было одеть курсанту трусы в цветочек. Полковник Конилов презрительно называл их фильдеперсовыми, и всячески боролся с этим злом. Он совершенно искренне считал, что курсант, который посмел одеть вместо синих или черных трусов положенных по уставу, какие либо другие, Родине предан совсем не так как надо, ну вобщем катастрофически плохо предан. Поэтому  проверяя форму одежды у курсантов, идущих в увольнение,  он частенько проверял и бельё.  Вот так вот!
 Ну а о носках и говорить нечего, они должны быть только цвета хаки, и никак не иначе. Поэтому Володя, уже собираясь одеваться, положил на свою тумбочку новенькие самые военные в мире носки, побежал помыться в умывальник, а заодно и выкинуть свершено прохудившиеся старые.
 Но когда он вернулся обратно, носков на тумбочке не было… - Это катастрофа – подумал Бондаренко, и в отчаянии стал взывать к своим однокашникам перемежая матерные слова, пламенными воплями души на тему: - кто видел? И гады, кто взял, отдайте, убью!
   Глас вопиющего в пустыне, носков нет. Друзья предложили другие, правда изрядно ношенные, и довольно грязные, Володя от них брезгливо отказался. Потом предложили стираные, но все в дырках, их вполне можно было снимать и одевать, не снимая ботинок. Володя представив себе что, а вдруг если девушка пригласит его к себе домой, и там придется раззутся то положение будет весьма пикантным. И он тоже отверг этот вариант. Друзья предложили еще третий вариант, это были новенькие, прекрасные носочки, но увы, они были совсем не цвета хаки, а скорее какого-то неопределенно желтого. Но выбирать уже было нечего, раздалась команда на построение увольняемых в город.
   И тут о удача! Вместо Конилова, увольнение проводит его заместитель. Это офицер совершенно иного плана, никогда он не унижал себя, проверкой трусов или носков, взгреть мог сильно, но за дело, а что самое страшное, он мог нерадивого курсанта, очень круто выставить на посмешище,  да так, что пострашнее всякого наряда вне очереди будет! А так  как поощрять курсантов за успехи он тоже не забывал, то и уважением  пользовался преизрядным.
 Поэтому пару шуток на дорогу, легкое ненадоедливое напутствие, и толпа курсантов весело валит через открытые, настежь ворота.
 Друзья опять постарались, забрать Володю в свою компанию, но он, с некоторым сожалением отказавшись, четко двинул по заранее намеченному плану.
 Вот она свобода долгожданная, аж на целых полдня!  Теперь на троллейбус, потом на метро, потом купить цветочки, и заветное ЗДРАВСТВУЙ НЕЗНАКОМКА!
     В троллейбусе Вова Бондаренко увидел, или вернее сказать сначала ощутил, а потом увидел совершенно незнакомую красавицу, которая стояла, тесно прижавшись к нему, в троллейбусной толкучке. Вот тут гормон и шуганул в кровь нашего кавалера.
  Повернувшись , насколько это было возможно без нарушения правил приличия, он улыбнулся ей. Девушка, принимая флирт, глянула на него заинтересованным взглядом, и легенько улыбнулась в ответ.
  - Эге! - подумал, наш бравый защитник отечества – шансик надо использовать, телефончик взять у такой симпатюшечки очень даже не помешает.
  - Девушка! А вы не подскажите, как проехать… и Володя начал нести обыкновенную чушь, цель которой, понятна каждому, кто уже перешагнул пятнадцатилетний рубеж.
 Девушка строила глазки, вертела красивой мордочкой, но почему-то не отвечала, ни единым словом.
  - Машуня, выходим! Послышался сзади мужской голос, и девушка, состроив грустное личико, как бы случайно показала руку с обручальным кольцом на пальце.
  - Слышу, слышу – ответила она, и печально кивнув головой на прощание, заторопилась к выходу.
 - Да уж! – решил про себя Владимир -  надо же не получилось два свидания в один день, эка жалость. Хорошо, что  хоть второе состоится железно!
   Эх ты молодость наивная! Да не стоило бы тебе, так уверенно наедятся!  Но уж дело такое, кабы знал, где упадешь, так и соломки бы подстелил…
  Короче, не удалось курсанту Бондаренко, попасть на свидание, даже до метро дойти не удалось. Ибо  по выходе из троллейбуса, был он, заграбастан под белы рученьки, военным патрулем,  за элементарное неотдание воинской чести, и отправлен в комендатуру. Конечно, просто за неотдание чести, могли  сделать просто замечание, или на худой конец, прекратить увольнение, но  Володя допустил страшную и свершено непростительную  ошибку . Когда начальник патруля воспитывал его, за то что  не откозырял, как положено, он вместо того чтобы глубоко осознать свою вину и молчать пристыжено, на носочки ботинок глядя, взял да и ляпнул – мол простите меня, ведь вина пустяковая, да и к девушке на свидание очень тороплюсь.
  Вот за это  он и был отправлен в комендатуру со строгим вердиктом: неотдание воинской чести, и  злостные пререкания с начальником патруля.
  Честно говоря,  во всех Вооруженных силах, Володя, наверное, был   единственный, кто столкнулся с термином «Злостные пререкания», видать начальник патруля был, не меньше чем  «профффесссорр» филологии, хотя не исключено что он был просто веселый человек. Этого мы уже никогда не узнаем, но, так или иначе, впоследствии Владимир Бондаренко, всегда гордился,  что очень даже умеет допускать  «злостные пререкания».   И как документальное подтверждение этому, может даже продемонстрировать бережно сохраняемую им старую увольнительную записку , где черным по белому написано – «Курсант Бондаренко, задержан за неотдание воинской чести, и злостное пререкание с  начальником патруля».    
  Да сейчас это может вызвать улыбку, да и вызывает, когда Владимир Александрович  со свойственным ему юмором рассказывает об этой истории друзьям.   Но тогда, сидя в помещении комендатуры, на жесткой скамье, среди стен выкрашенных, самой унылой краской на свете, да ещё и в компании таких, же неудачников, как и он сам, и ожидая неминуемое дисциплинарное наказание…  Да уж  друзья, ему было совсем не до смеха.
 Вызывали по одному в кабинет помощника коменданта. Где тот единолично вершил и суд и расправу, кому на губу, кому несколько часов занятия строевой  подготовкой, здесь же в комендатуре, вместо увольнения.
 А эта шагистика, по кругу, скажем прямо, совсем не просто так,  она очень даже чревата последствиями.  Не понравиться местным «Полканам», которые руководят строевыми занятиями, как «рубишь шаг», или как поднимаешь ногу, загремишь запросто на ту же губу.
   Некоторым же «счастливчикам», попавшим в комендатуру, за совсем мелкие нарушения,  просто прекращали увольнение в город и отправляли в часть. 
 Наконец  раздалось - Курсант Бондаренко!
Четким строевым шагом Володя вошел в кабинет, и доложил, как положено, кто он и зачем, а вернее за что.
  Помощником коменданта, был  довольно помятый капитан, со страшно неприятной рожей,  и, по всей видимости, с очень хорошего бодуна.
  -Так, сказал он, Бондаренко, неотдание чести, да еще и злостные пререкания.
Голос помощника коменданта казался смутно знакомым, Володя точно знал, что где-то  совсем недавно слышал его, но никак не мог вспомнить где.
 - Да это серьёзные проступки! – продолжал капитан -    А ну ка! - он отдал команду -  Кругом! И через пару секунд снова  - Кругом! Э да у тебя еще и форма одежды не в порядке!  Вон как фуражка надета! А ботинки, почему не чищены? Что в троллейбусе оттоптали? Да кого это интересует, или ты опять пререкаться? Да ты у меня сейчас на десять суток сядешь!
 Капитана несло все больше и больше, он совершенно непонятно отчего, просто свирепел с каждой минутой.
   - А ну покажи носки! - скомандовал он.
  - Ну, все влип – с тоской подумал Володя - теперь точно посадят на десять суток…
И осторожненько так, чуть, чуть прямо,  чтобы ничего такого не было заметно, задрал брючины над ботинками.
  Но помощнику коменданта этого оказалось достаточно, вот уж ничего не скажешь – настоящий профи, все углядел!
 - Разве это носки?! – громогласно обрадовался он, найдя, наконец,  настоящую причину  понижения боевой готовности Вооруженных Сил – разве такого цвета, должны быть носки? Вот  они, какие должны быть!
  И помошник задрал брючины над своими ботинками.  А вот там то, под этими брючинами и оказалось что, один носок был уставной цвета хаки, а другой, в какую-то ярко красно – синюю полоску!
  Капитан обалдело смотрел на свои ноги. Злость сразу слетела.
  - Или такой, или такой! -  сделал он совершенно потрясающее заключение, показав поочереди пальцем на оба своих чудных носочка.
А теперь кругом!  В коридор шагом… - но прежде чем он скомандовал «Марш!», дверь открылась и в кабинет вошла, вот уж чудо из чудес! - та самая девушка, с которой Володя пытался познакомиться в троллейбусе.
 Бросив на него весьма удивленный взгляд, она безо всяких церемоний подошла к помошнику коменданта.
 - Петя, ну что же ты опять задерживаешься, обещал заскочить на службу на пять минут, а сам уже здесь почти час. Пойдем уже, домой пора, мама с пирогами ждет, да и не пропадет без тебя сегодня московская комендатура.
  А этот курсантик – она показала рукой на Володю - чего, серьезно набедокурил? Говоришь ничего, обычная ерунда, честь не отдал? Так отпусти его, пускай идет себе, не задерживай!
   Володя вдруг вспомнил, где он слышал капитана. Это был тот самый голос, который сказал в троллейбусе, «Машуня, выходим!»
 Капитан взглянул  на свою красавицу жену, и став на миг нормальным , добрым человеком,  поднял телефонную трубку.
- Дежурный! Курсанта Бондаренко отпустить, увольнение не прекращать, о проступке сообщить в часть!
 А теперь на выход шагом марш!
  Из комендатуры  Володя вылетел пулей. Вот она нечаянная радость! Прощай помощник коменданта, прощай унылые стены, прощай десять суток гауптвахты, здравствуй воля вольная!
 Да хорошо то хорошо, да вобщем ничего хорошего.  Пришла, наконец, в голову здравая мысль. На свидание он безбожно опоздал, и естественно его уже никто не ждет, да и состоится ли   это свидание в будущем, тоже непонятно. Все под очень и очень большим вопросом.  Ну и что теперь делать дальше. Куда пойти, одному, чем заняться, на танцульки не хочется, в кинотеатры билеты к этому времени, уже давно все проданы,  просто бродить по городу  как-то скучновато.
Под эти не очень веселые мысли, Володя проходил как раз мимо одного из московских театров.  Публика валом валила на очередной спектакль.
  - Вот бы туда – остановившись около театральных дверей, с тоской подумал он -  да разве билеты достанешь?
И тут проснувшийся внезапно, после довольно долгого молчания, внутренний голос ему негромко скомандовал – Иди!
 Совершенно не понимая на что можно рассчитывать, Владимир двинулся вперед, и, раскрыв заветные двери, оказался в фойе.
  - А курсант! – увидев его, вдруг сказал какой-то мужчина, как оказалось позже, это был администратор –на, вот тебе контрамарка, проходи, и садись на приставной стул, или на любое свободное место, если будет.
 Наш герой, просто не верил собственному счастью, а от переполнившей его полноты полноты чувств,  еле умудрился кое- как выпискнуть восторженное «Спасибо». Но это уже было совершенно никому не нужно, администратор стоял к нему спиной, и орал насаждающей публике – Нету контрамарок, нету! Билеты все проданы!
 Ах, волшебный мир театра, ах добрая предобрая взрослая сказка, праздник и восторг души!
С каким чудесным, радужным настроением, возвращался Володя в свой  военный институт. Вечером в курилке, друзья хвастались своими подвигами во время увольнения, укоряли его за то, что не пошел с ними.  Но он, глядя  на них невидящими глазами, только улыбался в ответ,  потому что продолжал плавать, где, то в мире грез.
  А утром  - зычный рык дневального - Рота па-а-а-дём ! Выходи строиться на физзарядку! Форма одежды сапоги трусы!
Потом построение перед завтраком. Полковник Конилов, перед строем мрачный , как в штаны накакав… нет пожалуй, точнее будет сказать, нагадивший начинает воспитательный процесс. Причем начинает его с совершенно потрясающей фразы:
  - Товарищи курсанты! Вы люди или где? (Этот перл – Вы люди или где - вошел в историю института и повторяется всеми очевидцами при каждом удобном случае)  Вы знаете, какое принес замечание курсант Бондаренко из увольнения?! Это злостное пререкание с начальником патруля!
  -Ну вот – подумал Володя – сейчас скажет «Допрыгались!»
  -Допрыгались! – продолжает полковник.
  - А сейчас будет «доскакались» , а потом «Я сурово займусь вашим воспитанием», и «Все будете сидеть без увольнения!»
  - Доскакались – бушует перед строем Данилов-Конилов – Я сурово займусь вашим воспитанием, вы все будете сидеть без увольнения!
  Дальше Володя особенно не слушал, снова окунувшись воспоминаниями в перипетии театрального искусства…
   А главное что понял он, и чем  очень часто пользовался впоследствии, и к чему приобщил некоторых своих друзей, так это то, что в военной форме можно ходить в театры без билета.
 Давно прошли те времена, Владимир Александрович Бондаренко видный политолог и известный журналист, всегда вспоминает о них добрым словом, и даже о полковнике Данилове – Конилове, отзывается с теплотой. Ведь, в сущности, он оказался очень даже нормальным командиром, и неплохим мужиком. А молодежь курсантскую гонял, науку военную вбивая.
 А вот о своем внутреннем голосе не рассказывает никому и ничего, на все вопросы друзей на эту тему, он сначала возмущался – что это за чушь вы такую выдумали! А сейчас либо смеется, либо молчит, сочувственно глядя в глаза, ну уж если сильно начинают приставать, просто крутит указательным пальцем у виска. Мол вы ребята, наверное немножко того, чуток подлечитесь чтоли…
  Но друзья не очень, то верят, этой кажущейся простоте. Все-таки есть во Владимире что-то такое, непонятное, что позволяет ему частенько угадывать грядущие события, а то, что касается выборов любых уровней власти, то его прогнозы всегда безошибочны. Наверное, поэтому и стал политологом впоследствии.
 Я думаю,  что всем кандидатам в народные избранники, можно вообще отказаться от выборных гонок. Не надо тратить ни деньги, ни силы. Надо только прийти к Владимиру Александровичу, и спросить, пройдет он на выборную должность, ила нет. Гарантирую, что ответ будет точным .
 Короче дорогой читатель – Весь мир театр, а люди в нем… 

                            ПЕРВОЕ ЗАДАНИЕ

Молодой корреспондент Владимир Бондаренко  устроился работать в газету «Новости дня».
  Я намеренно  называю эту газету вымышленным названием, чтобы никому из других газет обидно не было, за то, что такая неординарная личность, как Бондаренко у них не трудился. А неординарным он был действительно, во первых потому-что , на самом деле обладал литературным талантом, а во вторых, у него был дар. Этот дар, работающий непонятно как , когда и  по какой схеме позволял ему иногда видеть и довольно точно прогнозировать будущее. Володя прозвал его внутренним голосом, хотя знал наверняка, что это нечто другое.
Да, так вот, устроился он нормально, как положено, по телефонному звоночку сверху, от Иван Иваныча .  А вот началась эта работа не совсем обычно, или правильнее будет сказать совершенно необычно . Может быть виной этому была  страшная жара, которая опустилась в этот день на город, может быть что-то еще, я не знаю, звезды там, или какое-то затмение но…
  Молодой начинающий корреспондент, полный сил энергии и радужных надежд , летел вверх по ступенькам на встречу с главным редактором газеты «Новости дня», чтобы получить свое первое задание и доброе напутствие.
  Мысли одна радостнее другой громоздились в голове, и создавали ощущение  настоящей эйфории .
   - Вот сейчас редактор радостно пожмет мне руку, даст очень интересное и ответственное задание, я его очень быстро и качественно выполню, меня оценят!  Потом второе, не менее важное задание. Я стану правой рукой редактора, ведь я очень умный и талантливый,  он просто не сможет уже обходиться без меня, начнется карьерный рост. Да! Все будут говорить про меня – он такой молодой, а уже на такой высокой должности. Ну а там уже совсем рядом министерский портфель и пост главы государства.  На этом поток, довольно сумбурных, радужных мечтаний оборвался, ибо впереди была дверь, а на ней  грозная табличка «Главный редактор Гавриленко Василий Данилович».
 Володя пригладил рукой ( расчески у него отродясь не водилось) довольно растрепанны волосы, пошаркал ногами на коврике перед дверью и осторожно постучал. За дверью что-то хрюкнуло. Володя еще более осторожно, постучал вторично.
  - Ну, кто там скребется! Сказал же заходи – раздался грозный рык.
Редактор, развалившись в  огромном кресле, сидел за столом, свершено красный от жары, глядел бессмысленным взглядом в потолок  и обмахивался  сложенной газетой.
 Бессмысленный взгляд переехал с потолка на  вошедшего  и стал ещё бессмысленнее.
- Кто! – наконец умудрился выдавить из себя хозяин кабинета.
   - Я. Работать.  К вам. В редакцию. Корреспондентом. 
-А –а-а-а! Так ты этот, как его… С неимоверным усилием реактор положил на стол газету и взяв шикарную, толстенную, увесистую ручку, на которой были красиво выгравированы его же фамилия и имя , и начал тыкать ею в лист бумаги лежавший на столе.
  -Бондаренко! – подсказал Володя.
  -Ага, точно, да Бондарев, я помню. Редактор слегка зевнул и начал играться ручкой, теребя её между двумя пальцами. Мученический взгляд, вновь уставился на молодого корреспондента.
А для Володи вдруг время остановилось на несколько мгновений, и он услышал свой внутренний голос: - «Сейчас произойдет». И тут же все стало на место.
   - Ты вот знаешь, какая это каторга работа в редакции, ты хоть представляешь себе, что это такое! Да это… – Тут Василий Данилович сделал неловкое движение рукой, и его супер –ручка вылетела в открытое окно.
  - Э- э- эх – выдавил из себя редактор, и тут же оцепенел,  потому-что снизу вдруг раздался истошный вопль младенца, и женский вопль – уби-и-или!
Редактор с Владимиром выглянули в наружу.  Внизу под окном, стояла детская коляска, и какая-то женщина  в отчаянии наклонилась над ней.
   - Пятый этаж! На ручке моя фамилия, она тяжеленная как бомба, всё, конец! Не отмазаться! Хоть бы младенец был бы жив! – и редактор резко схватившись со стула, рванул вниз.
 Куда только его утомленная флегматичность делась! Все как ветром сдуло. Несмотря на свою очень существенную спортивную подготовку, и изрядную толщину господина Гавриленко, Володя еле поспевал за ним. В считанные секунды, они оказались на улице.
   А там перед ними открылись совершенно потрясающая картина:  Женщина вытащив младенца из коляски, качала его на руках , и вполголоса напевала какую-то колыбельную, младенец  уже успокоился, и мирно посапывал в маминых объятиях. 
   А около соседнего подъезда дворничиха била себя кулаком в грудь и в отчаянии орала начальнице жека:
  - Убили! Совсем, убили меня сволочи! Шланг украли, гады!  Марь Гавриловна, прикажите выдать мне новый, и замок, замок на дверцу получше, а то опять украдут !
   Василий Данилович автоматом прошел мимо коляски, каким-то чудом нашел  на газоне никем не замеченную ручку, и только после этого схватившись за сердце, поплелся к себе на пятый этаж.
 Зайдя в кабинет он первым делом залез в шкаф и вытащив бутылку коньяку, опрокинул в себя не меньше полстакана. Потом повернулся к Владимиру:
- Будешь?
 - Буду – коротко отозвался тот.
Редактор снова залез в шкаф, и достал бутылку минералки.
 - Рановато тебе еще коньячок, да с высоким начальством – пока обойдешься этим. Ну а вобщем, ты, наверное, уже понял, что работа у нас тяжелая и опасная. Поэтому даю тебе первое задание… Он снова задумался и начал теребить ручку. Но тут, же спохватившись, положил её подальше, и забарабанил пальцами по столу.
Володя понял, что надо ковать железо пока горячо.
  -Василий  Гаврилович!  Гаврило Данилович! Ой,  Данилыч Гаврилыч! А можно в милицию, поучаствовать вместе с ними в раскрытии, какого нибудь резонансного преступления. Или вот у военных учения большие начались, может быть туда, а? Я справлюсь, я могу. У меня же подготовка военного журналиста есть, я там все знаю.
  - Да нет уж, сказал редактор, пока не выучишь, как зовут начальника, тебе будет задание поответственней. Пойдешь в дом пионеров и напишешь статью о работе судомодельного кружка.
И не дрейфь – он поднял вверх указательный палец,  дело воспитания молодежи, очень ответственное ! 
  Ну все, иди, иди себе,  Бондарев, принимайся за дело. Некогда тут тобой заниматься, и редактор выразительно глянул на свою бутылку коньяка.
  Володя  попытался открыть рот, чтобы  возразить, но вовремя понял, что разговор закончен, и хочешь-нехочешь, а задание выполнять надо.
 В доме пионеров его встретили никак. Ну, до обидного никак, даже, несмотря на солидное редакционное удостоверение, которым корреспондент Бондаренко желая произвести впечатление, размахивал неправо и налево. Руководство дома пионеров ждало очень серьезную комиссию из райкома, поэтому им просто было не до какого-то юнца, даже  от прессы.
  А вот руководитель судомодельного кружка, оказался совсем другим человеком. Это был энтузиаст , из тех на которых мир держится. Он так интересно, красочно и с таким напором рассказывал о работе своего кружка, что минут через двадцать Володя  почувствовал весьма сильное желание самому записаться в этот кружок. И записался бы, будь лет на десять помладше. Но сейчас с высоты своего нынешнего положения, он напустив на себя гордость великую, начал задавать «умные» и не очень вопросы, брать интервью у пацанов, рассматривать лучшие  и не самые лучшие модели. А за одно, как бы невзначай, ну вроде бы снизойдя до товарищеской беседы, начал рассказывать руководителю, всем  юным судомоделистам,  да и вошедшей уборщице, какой мощный печатный орган он представляет, как его там все уважают, и как ценит  редактор. Ну и естественно, какую  славную карьеру он начал уже делать и как круто  пойдет вверх  в самом ближайшем будущем .
   Пацаны особенно помладше развесили свои растопыренные уши, и мотали на них эту лапшу почем зря. Которые постарше вобщем то тоже, но с некоторым недоумением. Уборщице было пофиг, она, наверное, ничего и не понимала, а вот руководитель, как то, довольно, скептически улыбался, и пару раз легенько подначил нашего крутого журналиста.
   Володя хотел было обидеться, и уйти, отомстив потом на страницах газеты, но обаяние и шарм руководителя,  на  него подействовали благожелательно, и он решил остаться. А остаться было из за чего. В кружке, как раз заканчивали сборку очень большого линкора, и господин корреспондент, решил, что будет далеко не лишним, глянуть на него  во всей красе, чтобы потом описать в газете.
 Он присел на какой-то слегка захламленный стул, не захламленных в кружке просто не было, и чтобы не терять времени, начал делать в блокноте набросок статьи.
  - Владимир Александрович!  -  минут через пять позвал его самый лопоухий  юный судомодельщик – а посмотрите, какой я сделал  палубный вертолет, для большого противолодочного корабля, правда похож!
  Владимир встал, чтобы, с высоты своего журналистского положения, сделать несколько замечаний, но вдруг почувствовал совершенно непонятный дискомфорт сзади.
   Лопоухий судомодельщик, вдруг бросил свей вертолет, и показывая пальцем на  Володю свершено непотребным образом заржал:
  - Ой! Посмотрите, корреспонденту  палуба от крейсера на задницу приклеилась!
Весь судомодельный кружок, совершенно обидно и  совершеннонепристойно, присоединился к  ржанию лопоухого.
  - Тихо! Тихо! - начал наводить порядок руководитель кружка – с кем не бывает! Нечего проклеенные детали бросать где не попадя, сколько вас учить можно, для этого специальная полка есть!
  - А вам Владимир Александрович, необходимо срочно снять штаны. Сейчас  их, он глянул на уборщицу, Дуся застирает и прогладит, Дуся кивнула в ответ, а не то через пять минут можете брюки выбрасывать, этот клей не отойдет!
  - А как же я без штанов буду - смущенно пролепетал Володя.
  - Ничего,ничего, мы вам дадим рабочий халат, и все будет нормально!
Через минуту, «гений журналистского пера» выглядел  так, что все цирковые клоуны, легко могли получить глубочайшую депрессию от зависти.  Пиджак, шикарный новомодный галстук, синий , весь в пятнах  разноцветных красок, слегка драный халат, и голые волосатые ноги в модельных туфлях. Особый шарм добавляла надпись на животе – «Колька -  дурак!», и нарисованная паскудная рожа, очевидно того самого Кольки.
  Радовало две вещи. Во первых, то что не у кого из юных кружковцев, его вид особых эмоций не вызвал, и второе что это ненадолго.
  Но всем известно, если закон подлости начинает действовать, то его так просто не остановить.
Когда казалось что все уже угомонилось, и вот вот, Дуся принесет долгожданные штаны, дверь вдруг открылась. И в мастерскую, шествуя важно, вошла та самая с таким трепетом ожидаемая комиссия, да и ещё в количестве не менее десяти человек.
  Возглавляла её некая совершенно неприступного вида дама, со строгой прической, и в очень строгом темном костюме.
 Медленно обведя начальственным взглядом мастерскую, она остановила его на Владимире.
   -А это, что еще такое за безобразие, что это за мерзость такая!
   - А это не наш! – Поспешил с оправданиями директор дома пионеров – Это корреспондент газеты. 
  - Да? И какой же газеты?
  - Новости дня, Екатерина Васильевна!
  - Знаю, редактор Гавриленко. Совершеннейший разгильдяй, немудрено, что у него корреспонденты, по детским учреждениям в галстуках без штанов ходят. Да вы посмотрите, какой он ещё халат надел, у вас, что молодой человек, другого не нашлось?  Какой пример вы детям подаете, корреспондент называется. Я  такой халат на помойку бы постеснялась выкинуть!
   И не возражать! – гаркнула она, увидев, что Владимир пытается вставить  слово -  Я все вижу, мы завтра же с вашим редактором разберемся. Пускай он  повоспитывает своих корреспондентов, как интервью без штанов брать!
  Гордо как  изваяние «аллегория праведности» дама вышла из кабинета, следом за ней вся свита, окидывая  незадачливого корреспондента презрительными взорами. И только в конце свиты две молодые девчонки,  хихикнув, взглянули на него, а вернее на его ноги, с явным интересом .  Через минуту явилась уборщица с брюками, руководитель кружка пытался чем то утешить , кружковцы попросили приходить ещё, но все это было фигня полнейшая.
 С тяжелым сердцем вышел Володя из дома пионеров. Надо же первое задание, и такой пассаж. И весь ужас положения, не только в том, что прийдеться оправдываться из-за проклятых штанов, не только в том, что редактора вызовут на ковер в райком партии, но ещё и в том, что нежданно негаданно, вылезла ещё одна проблема.
  После всего того что произошло, в голове образовалась какая-то пустота полнейшая.  Писать не только не хочется, но и совершенно не можется, даже приблизительно представить невозможно, о чем будет статья. Как её скомпоновать, как преподать накопленный материал. А ведь ещё час назад что-то вытанцовывалось, какие – то  хоть и куцые, но мыслишки были, а теперь и их нет. Все завал. Завтра статьи не будет , первое задание с треском провалено.
 Что теперь скажет редактор, какая реакция в коллективе будет, а главное ведь не оправдаешься, и никому не докажешь, что не виноват! Ну как могла, эта чопорная дура, даже не выслушав… И он с силой рубанул воздух рукой.
  -Ну и что это за дура? – услышал он вдруг знакомый голос.
Рядом, улыбаясь, стояла соседка Нинка. Оказывается, Володя даже не заметил, как добрался до своего дома.
  - А ты откуда знаешь?
- Да чего уж тут знать, когда ты вслух размышляешь. Ну, давай говори, что случилось?
 Любой другой человек, был бы Володе до лампочки. Но это была Нинка, та самая Нинка, за которой он так ухлестывал ещё в школе, которая была его первой любовью. Которую  он просто боготворил, бродил за ней следом, сдувая пушинки, и  краснея, боялся сказать слово.
  А сегодня вдруг как прорвало, вся робость вдруг разом исчезла, и он, взяв девушку за руку , повел  прогуляться по улицам города.
   Плохое настроение прост улетучилось без следа, будто и не было никаких неприятностей.  Мало того , у Владимира вдруг на секундочку включился его не совсем обыкновенный дар. И он уже наверняка знал, что  и сегодня и завтра все проблемы решаться сами собой, и  будет очень, очень хорошо, надо только действовать посмелее.
  Прекрасные тенистые парки, крутой  живописный берег могучей реки, кафе-мороженое, шампанское, и вечер с огромными блистающими всеми цветами радуги звездами. Потом  такие долгожданные, долгие поцелуи, и наконец, верх мечтаний, ночь вдвоем в Нинкиной квартире.
 Они улетели куда-то в совершенно  другое, неземное измерение, где всякие неприятности были такими мелкими, такими незначительными, что вспоминать  и обращать на них внимание, было просто кощунством.
  Потом  Володе приснилось, что кто- то чернилами из лунного света написал на нем слова «Я тебя люблю», а когда он проснулся, то увидел Нину, сидящую, рядом с ним на кровати.
   - Я целых три раза, написала пальцем на твоей груди, что люблю тебя!
 - А я прочитал только один!
  - Какой ты невнимательный!
  -Какой у тебя плохой почерк.
  - Неправда у меня по каллиграфии в школе была пятерка.
   -Ты все врешь, у тебя была тройка с плюсом.
А потом  опять  долгие,  как бесконечная  звездная ночь поцелуи, горячие ласки, и высшее блаженство  взаимной близости, накрывшее их просторным пологом из тумана и радости.
  -Володенька, Володенька, вставай!
  - Зачем, ещё так рано…
  -Нет не рано , тебе надо сделать статью.
  - Да, да, надо, а у тебя есть пишущая машинка?
  -Есть.
Никогда ещё  Володя не работал с такой скоростью, ровно через час, вышла добротная, крепкая, интересная статья.
 А еще через три часа, наш молодой корреспондент подходил к кабинету редактора.
 Василий Данилович, стоя перед своей дверью и с гордостью любовался, как плотник, дядя Миша, прибивает на дверь какое-то объявление в рамочке.
Оно гласило:
 - Прием гениев – 10.00 – 11.00
 - Прием писателей  -11.00 – 12.00
 - Прием бездарей  - 12.00 – 13.00
 - Прием бумагомарателей, и всякой литературной шелупони  -14.00 -24.00
-Ну что принес статью - спросил он Владимира, наконец отвлекшись  от созерцания своего нового, юморного распорядка дня.
Володя, молча, протянул статью. Никакого особенного трепета, он не испытывал, знал на сто процентов, что статья хорошая.
 -Так, так, - произнес редактор, пробежав глазами напечатанный материал – А ну ка, пошли в кабинет.  
 - Значица так Бондаренко!  Звонил мне Федя, это мой старый друг, и можно сказать по совместительству, руководитель судомодельного кружка. Ты, несмотря на то, что еще полнейший пацан, ему понравился, и он рассказал все, что там у вас произошло на самом деле.
  С утра я уже был в райкоме, и вместе с директором дома пионеров, (у него была масса вполне обоснованных претензий) вставили этой дуре Екатерине Васильевне под первое число. Она уже получила  выговор от начальства за свою проверку и еще, наверняка, кое  что схлопочет.
 А теперь смотри, что я сделаю с твоей статьей!
И редактор, взяв свою знаменитую толстенную, именную ручку,  и жирно, через всю страницу намарал коротенькую фразу – « В печать!».
  -Вобщем так  Бондаренко, новый распорядок дня видел? На гения ты конечно не тянешь, но с 11.00до 12.00 когда прием писателей приходи!
 .

                      ПРЕССА ВЕЛИКАЯ СИЛА

-Ну, вот скажи на милость, какого ты хрена рожу воротишь? Не нравиться, да? Ну, вот скажи, не нравиться? Ну, тогда ты просто ничего не понимаешь, а все потому, что юнец зеленый и болван!
 Вот такими не очень ласковыми, и другими похожими словами главный редактор газеты «Новости дня», уже минут пять воспитывал молодого корреспондента Владимира Бондаренко.
  - В командировку на картошку, ему, видите ли, ехать не хочется!  Да ты знаешь, какое огромное внимание вопросам уборки картофеля уделяют в нашей стране? Вот, вот – не понимаешь,  а  все только причины уважительные ищешь, чтобы не поехать.
 Редактор глотнул воды прямо из горлышка графина,  и повертел указательным пальцем перед Володиным носом.
 Да все твои отмазки, как кошкин  бздюх, они на фиг никому не нужны, понял!
  А вообще знаешь как в деревне сейчас хорошо, курорт, м-м-м как здорово – редактор закатил поросячьи глазки вверх, и вдруг сменив вопли, на ласковое мяуканье, изобразил  руками, как же это здорово сейчас в деревне.
  - Санаторий настоящий, сто процентов санаторий, опять же таки откормишься там, на колхозных харчах, а то смотри какой худющий. Опять же таки в комфортабельной гостинице жить будешь, и на всем готовом. Можешь даже люкс занять. Ты только не забудь взять с собой сапоги хорошие, непромокаемые, и плащ  такой же , добротный чтоб был, и потеплей желательно. Может быть, ночью и укрываться придется, я то уж знаю!
  Ну, давай, давай счастливчик,  иди уже, некогда тут с тобой канителиться, работы много. Да, ждем твоих репортажей,  побольше, потщательнее, каждый день, чтобы материал давал!
   И редактор, глянув на часы, полез за чем-то  в стол. Выходя из кабинета, Володя увидел краем глаза, что это была теннисная ракетка.
  В Черниговской губернии, где Володе предстояло описывать трудовые подвиги местных аграриев, его встретили честь по чести. Привезли в колхоз, познакомили с председателем, и другим сельским начальством.  Все были очень любезны и подчеркнуто вежливы. Председатель колхоза ,улыбаясь, долго жал руку, дал указание парторгу помогать везде и во всем, приказал поселить в гостиницу и прикрепить к столовой, которая кормит тружеников полей.  
   Председатель оказался настолько любезен, что даже выделил Владимиру Александровичу в помощь Ивана - бригадира  одной из полеводческих бригад, чтобы тот все показал, рассказал и помог.
   Иван  очень успешно справился со своим заданием, и Владимиру все очень даже понравилось. Конечно, этому в немалой степени способствовало, то, что начал он свою экскурсию, с магазина, где продавалось пиво на разлив. Но это  не очень к делу относится, поэтому данный эпизод просто  пропустим.
  Итак, все это было хорошо, но  вот колхозная гостиница, куда поселили Володю, совсем не вдохновляла.  Она  больше  напоминала дощатый барак из четырех  комнат. Все они были «люксы» на десять квадратных метров, с двумя железными койками, шкафом, тумбочкой, и туалетом на улице. Из  гостиничного сервиса были только ключ и постель, которые впопыхах всучила ему директор этого заведения , и тут же быстренько убежала к себе, заниматься домашним хозяйством. А еще в этих «люксах» стояла отчаяннейшая холодрыга.
 - Ну что же – решил наш бравый корреспондент – на войне, как на войне! Будем действовать! Итак, пишу репортаж, передаю его по телефону редакционной стенографистке, а вечером на танцы. Завтра второй, послезавтра третий, и гуд бай, валю домой! Сказано – сделано. Блокнот, ручку в карман, и вперед, к народу на поля, туда, где куются героические трудовые победы.
  Вперед на поля, получилось не очень, через пятьдесят метров пришлось вернуться и сменить городские штиблеты на яловые сапоги, ибо  грязюка стояла совершенно непролазная. А потом пришлось вернуться еще раз за плащом, потому что пошел мелкий противный дождь.  Вот тут  Владимир и оценил «отеческую» заботу главного редактора, да уж без сапог и плаща существовать здесь было просто невозможно.
    И здесь надо сказать, что,  это переодевание, имело еще одну положительную сторону – он стал похож на всех местных и окружающие перестали бессовестно пялиться на чудо в костюме с галстуком и модных штиблетах. 
А дальше пошла обычная журналистская работа, смотрим, спрашиваем, записываем. Вокруг поле, как поле, работает  картофелекопательный комбайн, люди суетятся вокруг него. Вот только большинство трудятся кое – как, ну просто прямо скажем,  спустя рукава, а вот одна группка просто до странности необыкновенно выделяется на этом фоне. Пашут, что те звери. Картошка так и летит в контейнеры!
 Володя сначала, подошел к одному из тех, кто не очень утруждался работой. Мужик средних годочков, охотно пошел на контакт, бросил грузить на фиг, всю эту дурацкую картошку, и, дохнув  хорошим самогонным перегаром, представился передовиком производства Мыколою.  Володя  обрадовался и решил уже, что сегодняшняя статья будет на основе, опыта ударной работы передовика производства. Но его ждало горькое разочарование. Ровно  полчаса, взяв Володю за пуговицу, и просто страшно давясь от смеха, передовик, рассказывал, как зимой  его кум Петро чистил снег с крыши коровника, который  был высотой пять метров. А страховочный трос чтобы не мешал работать,   сделал десять метров. Но вот самый кульминационный момент как кум падал с крыши в огромный сугроб, который спас ему жизнь, мужик, совершенно умирая от громогласного хохота, рассказывал уже на ходу, еле успевая за нашим газетчиком. 
 Что поделаешь, не выдержала душа литератора такой чуши, сбежал.
  Еле отделавшись от Мыколы,  чавкая сапогами по грязи непролазной, он решил подойти к женщине, очень серьезного вида и средних годочков, которая распоряжалась, около контейнеров с картошкой. Поздоровавшись, и  представившись, Владимир, начал задавать ей заранее намеченный  круг вопросов, ответы на которые, должны были составить основу статьи.
  Женщина очень удивилась, этим вопросам, потом сказала, что все это ерунда никому не нужная. А вот сейчас она расскажет о сельском хозяйстве, как раз то, что просто совершенно необходимо для центральной прессы. Только пусть «товарыш корэспонент» все запишет очень внимательно.
  Володя изобразил предельное внимание, и, « настроив блокнот», приготовился записывать.
  - Так вот – начала она – прошлой зимой, мой сосед Петро полез счищать снег с крыши коровника, коровник был высокой, целых пять метров, а он , дурень такой, чтобы страховочный трос не мешал работать, взял и удлинил его, до десяти метров…
 Господина Бондаренко, аж  чуток  дернуло, когда он снова услышал, то, что буквально несколько минут тому назад, ему нудно талдычил  Микола.  Пришлось срочно ретироваться, и заняться поиском других охотником дать интервью. Было это не так уж и сложно, народ уже прознал, что приехал корреспондент, да аж из самого Киева, и беседует со всеми колхозниками. Поэтому едва Володя отделался от женщины, с которой  так неудачно пытался наладить рабочий контакт, к нему желая пообщаться, подошли  трое, молодых парней.
  Ребята - предупредил их Владимир, чтобы сразу ввести разговор в деловое русло, – сначала меня интересует рассказ о вашей работе на уборке картошки. Ну как вы там рано встаете, поздно ложитесь, перевыполняете план, что, может быть, не получается, а что наоборот, очень хорошо. Сейчас, больше ничего другого не надо, а если захотите рассказать какие-то другие факты, то это потом, или  в конце интервью. Договорились?
Хлопцы утвердительно кивнули головой,
- А то, как же, мы и хотим про картошку, а про что ж еще, сейчас идет  уборка урожая, а это, как его – битва за урожай, вот!
  Ну, давай ты  Васько! Расскажи, расскажи ты корреспонденту, у тебя лучше всех получиться – подтолкнули двое парней третьего.
  -Да сейчас – сказал он – я  вот только приготовлюсь чуток. Он шагнув вперед, стал по стойке смирно, протянув руки по швам и, вздохнув побольше воздуха, начал, совершенно монотонным голосом:
  - Ну знаете, от ето, как его, прошлой зимой полез наш дядько Петро чистить снег с крыши коровника, а высота у того коровника была пять метров…
 Хлопцы искренне засмеялись,  радуясь такому  веселому началу рассказа. А бедному корреспонденту деваться было некуда, пришлось выслушать, эту белиберду, еще раз. Потом Володя, все таки надеясь на интересный материал, задал несколько нужных ему вопросов, но быстро поняв, что ничего другого они ему не расскажут, поспешил просто нагло улепетнуть от них.
  Еще четверых или пятерых сельчан наш корреспондент пытался разговорить, насчет проблем уборки картофеля, но все было впустую. Это было какое-то наваждение, каждый колхозник, с большой охотой,  пытался рассказать, про Петра, который убирал снег с коровника, а по остальным вопросам, информация шла  совершенно бледненькая и никуда не годящаяся.
  Создавалось вполне реальное впечатление, что этот клятый Петро, да еще со своим коровником,  казалось, просто самым наглым и беспардонным образом, не давая работать, преследовал журналиста. И  можно сказать, что его наглая ухмыляющаяся, хоть и не разу не виданная в натуре рожа,  маячила перед  глазами.  Володя его начал люто ненавидеть, и потихоньку с каждым рассказом зверея  все больше и больше, готов был убить бедного Петра, а заодно и рассказчика самым изуверском способом…
 Казалось это был просто злой рок, вырваться из обьятий которого было невозможно.
   - Да уж!  Что- то не ладиться у меня здесь, столько времени угрохал, а результат нулевой – с досадой, думалось нашему представителю прессы – надо будет заехать с другой стороны.
И он подошел к той небольшой кучке людей, которые работали гораздо быстрее всех остальных.
Поговорить не удалось, ибо, как только он достал блокнот и задал первый вопрос, к нему подскочил какой – то шустрый мужичонка, с явными примесями восточных кровей.
   - Кто вы, что надо? – поинтересовался он – Корреспондент, а какой газеты, а удостоверение редакционное у вас есть? А за каким материалом вы приехали, за положительным , или критику наводить будете?
Выяснив все что надо, он, наконец, улыбнувшись, соизволил представиться, что зовут его Руслан и он царь и бог бригады шабашников.  И что его бригада, деньги получает от выработки, поэтому и пашут как папы Карло. А  отвлекать их разговорами от работы бесполезно, не будут они посторонними делами заниматься, заработок терять никто не захочет.
  Через каких нибуть, пятнадцать минут они уже подружились – такой уж был необыкновенный  шарм у Руслана, и пошли пить пиво в тот самый  сельский магазин.
  - Ты не волнуйся, будет тебе материал, я тебе понарасказываю такое, что не на статью, на повесть, на целый роман хватит!  Вот, например, тут у них случай был смешной, прошлой зимой, один мужик с коровника снег чистил, а высота у кровника была пять метров…  Эй, эй ты чего Володя? А ты уже раз десять слышал эту историю, и уже просто звереешь от нее,  ну тогда ладно, не надо, слушай другую! 
 Когда они пили по третьей кружке пива, прекрасного  журналистского материала было минимум на полгода вперед,  и абсолютно по всем вопросам аграрного сектора, только бери себе, да фамилии подставляй.
  - Слушай, как ловко, у тебя с интересным фактажом получается – удивлялся Володя, - а ты не пробовал писать в газету? У тебя прямо журналистская хватка!
  -Эх, батенька да зачем это мне. Я деньги привык зарабатывать. Ты вот, сколько получаешь, сто сорок, так? А я за этот месяц получу полторы тысячи. Причем как видишь, работают руками на поле другие, и они получат по семьсот – восемьсот рублей, а работаю только мозгами!
Через часочек, Руслан и Володя уже  были самыми лучшими друзьями на свете, и с бутылкой коньяка, сидели за столом в гостях у поварихи  бабы  Ганны. 
  Сало, колбаса домашнего приготовления, холодец,  кровянка, рыба жареная, вареники, картошка с салом и луком, пироги и еще, и еще, и еще…  Володя просто удивлялся, неужели  это так его встречают. Но потом понял, что все это вкусное великолепие, выставлялось на стол отнюдь не ради столичного корреспондента,  а по первому слову Руслана, у которого, как оказалось впоследствии, друзья и деловые партнеры, были везде и всюду. 
 Коньяк скоро кончился, появилась самогонка, а Володин визави все рассказывал и рассказывал.
  -  Вот приезжаю на  Дальний Восток. Город Советская Гавань называется, и в  ноябре месяце, устраиваюсь работать на птицефабрику, оклад семьсот рублей. А там, в декабре, как премиальные платят, всем работникам  по двенадцать окладов!  Мне вроде и не положено, а подсуетился, и получил! В январе увольняюсь, и иду работать в базу океанического рыболовства, на сейнер, каким -то там помощником капитана, в море не иду, остаюсь на базе, лозунги всякие рисовать, а валюту получаю!
  - Так ты что, и рисовать умеешь?
  - В жизни не рисовал, пришлось научиться, да и пацана одного нанял,  у него лучше получалось, хотя тоже рисовать совершенно не умел! А я в это время торговлю цветами там организовывал. Жутко прибыльное дело!
  - Слушай ну ты и Остап Бендер, никак не иначе! А кстати у нас, что самогонка кончилась?
  - Самогонки сейчас принесут еще, а  насчет Остапа Бендера согласен. Хотя  знаешь, какие проколы у меня бывали!
  Вот на севере, за полярным кругом, забыл как городок называется. Сижу себе дома, вдруг стучат в дверь. Открываю, стоит чукча. Входит ко мне в комнату, и давай канючить, продай бутылку водки, да продай. Я знаю, чукчам водку запрещено продавать, у них есть такая физиологическая особенность, организм алкоголь не выводит,  поэтому они спиваются тут же.
  Ну, я и говорю, нет, не продам, запрещено. Уходи отсюда. А он  достает из торбы мех песца – загляденье просто, и передо мной трясет,  возьми песца, дай водку. Одна бутылка – один песец. И достает второго, еще краше. Ну, тут уж я не выдержал, дал две бутылки, и забрал мех.
  А на следующий день, приходит тот же чукча, в дребодан пьяный, и с милиционером. Вот говорит, и на меня показывает, этот русский, у меня песец брал, водка давал! Два песца и два бутылка! Ну, мент у меня тех песцов забрал, отдал чукче, а мне говорит, что это будет  наука, а если еще раз дам водку чукчам, то привлечет меня по полной ответственности!
 И Руслан остановился, чтобы перевести дух и прикурить сигарету.
  -Ой! – вдруг, глянув на часы, встрепенулся Володя  - ты смотри, сколько  времени много, мне же надо сейчас, статью по телефону в редакцию передать, а то поздно будет!
  - А может не надо, завтра передашь, ты ж  её не написал даже, да и выпил слегка.
  - Да ерунда, передать надо обязательно, а я надиктую слету, не надо ничего писать, все у меня получиться. Пошли в контору, в редакцию звонить будем!
 В конторе, Володя сумел взять себя в руки и довольно ловко, продиктовал редакционной стенографистке, сегодняшний материал. А затем с чувством большого внутреннего удовлетворения от хорошо выполненного долга, предложил Руслану добить самогонку, и  пойти на танцульки, с девочками познакомиться, и вообще провести вечер «как надо».
  -Если хочешь получить по морде от местных, то иди на танцульки – отверг  его предложение Руслан – А если хочешь познакомиться с девочками, то подожди, я сейчас кое- куда позвоню.
 И он стал накручивать диск телефона.
  - Алле! Сережа, это Руслан, ага, узнал старикуля! Ну, давай, как договаривались. Мы вдвоем будем, да не волнуйся, нормальный парень - корреспондент из Киева.
 Ну вот, все в прядке – продолжил он, положив трубку - сейчас поедем куда надо.  Здесь военные моряки - Черноморцы стоят, убирают картошку для флота,  классные ребята, я с ними знаком, и тебя познакомлю.
    А сейчас мы с офицерами, поедем в женское общежитие.  Девчонки – класс! Выпускной курс института, по-моему, легкой промышленности,   они дизайнеры одежды, и народ с очень лихой фантазией! Так что ты смотри не подкачай! Они тоже на уборку картошки приехали, а  общага недалеко, километром десять.
  Володя всячески изобразил, что он не подкачает, и предложил прикупить по такому случаю, десертного вина.
 Очень скоро к конторе подкатил военный газик, из которого вышел морской офицер.
  - Капитан – лейтенант Волошин – представился он –  здесь в командировке, командир роты заготовки картофеля, а вообще то я артиллерист с крейсера Адмирал Ушаков!
Володя представился тоже, и его познакомили с другими офицерами, которые были в автомобиле. Руслан же был с ними всеми на дружеской ноге, и совершенно ясно было видно, что сегодняшний выезд , для них, далеко не первый.  Наконец с большим трудом утрамбовавши остальных пассажиров,они влезли в и так уже совершенно переполненную машину.  Потом с таким же трудом всунули вино в весьма объемный, но тоже очень переполненный бутылками, и деликатесами портфель и двинулись навстречу приключениям.
  И приключения начались с того, что рядом с женской общагой они увидели автомобиль начальника штаба батальона. Это был совершенно дрянной и совершенно неожиданный сюрпризец, ну почти как удар ниже пояса. По всем правилам, военной этики соблюдая предельную маскировку, и крайнюю осторожность, господам офицерам, следовало дать задний ход, и раствориться в тумане.
   Однако народ подобрался не таковский. Военные  моряки не перед кем показывать корму не собирались,  даже перед своим начальством. Поэтому плюнув на все предрассудки наша веселая и жаждущая компания, довольно бесцеремонно вошла в общагу. А вот там уже, они обнаружила не совсем уж приглядную картину.
 Начальник штаба, сидел за столом пьянючий в дупель. На нем был форменный китель, трусы и белые женские тапочки.
  Глядя совершенно расфокусированными глазами, на стоящую перед ним бутылку, он  каким –то горестным, завывающим голосом пытался петь морскую песню:
  - На рейде большом, легла тишина…
Потом, он делал паузу пытаясь вспомнить какие же слова там дальше, итак и не вспомнив начинал сначала:
    -На рейде большом легла тишина…
И так, как заведенный, наверное раз десять - пятнадцать.
 Наконец неимоверным усилием воли, он осознал, что в  комнате  суетятся перенакрывая стол и флиртуют с девушками, целая куча подчиненных ему офицеров.
  - А! - грозно сказал начальник штаба, и поднял вверх указательный палец.
 И это было все, на что он оказался способен. Капитан-лейтенант Волошин, резонно, оценив этот жест, как последнее прости, кивком головы приказал своим офицерам действовать.
   Начальника штаба, довольно бесцеремонно вытряхнули из за стола, всунули в штаны, ( как потом оказалось задом наперед), погрузили в  Газик, и отправили домой.
  На следующий день начальник штаба совершенно ничего не помнил. Или, по крайней мере, делал вид, что не помнит. Это всех очень даже устраивало, и его самого в первую очередь.  Никто, никогда, никому ничего об этом случае, даже не намекнул.
 А веселье, начавшееся так необычно, ширилось и набирало обороты,  музыка, смех, танцульки с элементами стриптиза, бутылки самогона среди кучи всяких яств, Володино сладкое вино и даже невесть откуда взявшееся шампанское.
 Потом девушки используя свой опыт дизайнеров одежды, устроили показ мод, комбинируя наряды из тех одежонок, которые у них были. Первое место сначала решили присудить  Наташе, за демонстрацию наряда «Лето», это был  купальник бикини в комбинации с кирзовыми сапогами.
 Но потом, единогласно, признали победительницей Аню, которая вышла в костюме «Лето на море».  Этот шедевр  состоял из  морской фуражки и таких же кирзовых сапог. Больше на ней не было ничего. И хотя посреди  дефиле, она, вдруг слегка протрезвев, убежала с импровизированной сцены, прикрывшись руками, все равно это был фурор.
    Аня, хоть уже и приодетая по-другому, была весь вечер, нарасхват на танцульках, и не менее троих джентльменов признались ей в этот вечер в вечной любви.
  Наш журналист тоже был нарасхват. Девушки все приставали, чтобы он тотчас написал про них статью в газету, но Володя  заявил, что сейчас он может разговаривать только стихами и под громовые аплодисменты выдал экспромт:
     - Девушки прекрасные,
     - Рученьки атласные,
     - Глазаньки огромные.
     - Очень даже томные,
     - Я вас всех люблю,
     - Та-ра-ра,  лю-лю!
  За этот шедевр девчата решили премировать его совершенно особым образом. И пришили ему спереди на штаны, чуть пониже пояса большой красный бант. Так как эта процедура происходила прямо на нем, то от девушек желающих попортняжничать, отбоя не было. Потом Владимиру, был дан от девушек, очень и очень строгий наказ: никогда  в жизни этот бант не снимать, а так и ходить с ним, во веки веков. За это и провозгласили следующий тост.   
 Потом все изображение, как-то немного  смазалось,  и дальше Володя понял, что лежит в постели сразу с тремя девчатами. Он, не очень осознавая ситуацию,  умудрился переспать со всеми, и может быть хватило бы сил на четвертую, но какая-то сволочь начала орать, что уже утро,  пора  подниматься и  двигать на картошку.
  Наш герой был пуст как барабан, в голове тоже грюкал какой-то барабан, и живот был как такой же барабан. Вобщем , он был как комплект барабанов или даже целая ударная установка из супер кошмарного триллера.  Утро оказалось страшно серым и унылым, лица новых друзей почему-то ,тоже были серыми и унылыми, а машину, на которой ехали, казалось, трясло и качало как никогда в жизни. Слегка подташнивало, глаза слипались, и реальность то и дело ускользала. Володя даже в какой-то момент обеспокоился, надел ли он брюки, но потом с трудом  опустив взгляд вниз, голых ног не обнаружил и успокоился.  Не, было ни шуток ни смеха, все просто дремали.
  Да, тяжковато в это утро выдыхались, пиво, коньяк с самогонкой и шампанским. На последок, как вспомнилось, было еще  и десертное вино, которым молодого литератора, зачем то попотчевали уже в постели.
  Наконец , их с Русланом высадили рядом с гостиницей.  И попрощавшись до вечера, каждый пошел заниматься своими делами.
   - Так! - решил Володя - сейчас в гостиницу, умыться, поспать хоть часочек,  потом выпить пивка, и осматривать животновод… животосвод…  Тфу ты холера,  почему –то ,никак сегодня невозможно, даже про себя  вымолвить , это словосочетание, живот-н-о-дческий  комплекс!  Нет, так не годиться, надо сначала поспать!
 И тут господин журналист обратил внимание, что все прохожие как-то немного странно смотрят на него.
   - Ах, показалось – решил он - надо все-таки быстренько привести себя в порядок, а то непонятно что мерещится!
 Особенно насторожила его , директорша гостиницы, которая почему- то оказалась на месте. Она так  вообще сначала, выпучив глаза, уставилась на него как на чудо чудное, а потом  откровенно захохотала, взявшись за бока.
Ничего не понимая, Володя, быстренько юркнул в свой номер, и только оказавшись перед зеркальным шкафом, обнаружил в чем дело. Все лицо его было в помаде, пуговицы на рубашке почти отсутствовали, а  на ширинке красовался огромный красный бант!
 Бедолага, аж застонал от такого  ужаса:
  - Какой позор! Это конец ! Люди видели, директорша видела! Надо собирать вещи и драпать отсюда, такое пережить невозможно!  Пусть я завалю редакционное задание, пусть меня  накажут как угодно, только бежать, немедленно бежать отсюда!
  И  Володя с силой рванул проклятый бант.
 В дверь постучали,  неся на блюдце стакан крепкого, чая вошла директорша.
   - Что сердешный, небось, до девчат в общежитие ездил? Так ты не переживай, не ты первый не ты последний. Он дед  Панас, с таким бантом, на прошлой неделе пьянючий  как носорог, все село прошел и домой заявился, так ему жинка Мотря, на спине ухват сломала!  И ничего, дед в героях ходит. А ты  молодой, да не нашенский,  так что все нормально будет!
  Ты вот чаю попей, и поспи  немного, а все остальное ерунда, дело молодое.
  Умыться и попить чаю Владимиру удалось, а вот поспать и выпить пива нет. Приехал лично председатель колхоза.
  - Я сейчас на животноводческий комплекс еду, так давай заглянем туда вместе со мною. Там и покормят, если не завтракал,  а главное,  надо обязательно написать в газете про наш комплекс – это наша гордость,  он лучший в районе, а что стоило его построить, ты себе не представляешь!  Уж, ты, дружище, расстарайся, как следует, и  мы тебя не забудем. Хочешь, рыбалку организуем, или откроется сезон, приезжай на охоту, можно и с друзьями. Места у нас богатейшие! Железно дикий кабанчик будет.
 Володя кивнул и, взяв блокнот, поплелся в машину.
  По дороге председатель рассказывал об успехах, которых добился их колхоз, об интересных людях,  живущих в деревне, делился планами на будущее.  Володя с трудом поспевал строчить в блокнот за ним, рука работала отдельно от мозгов, барабаны в головушке продолжали наигрывать свою мелодию, да и трясло машину на дороге. Наверное, поэтому он с  разгону чуть не записал председательскую фразу:
   - А про дурацкий бант забудь, у нас в селе не над  одним,  тобой в той общаге подшутили, там девчата спуску не очень то дают, но слава богу никто не умер.
 Наш журналист покраснел, но дело уже представлялось несколько в ином свете, поэтому он отшутился:
  - Какой бант, ничего не помню, наверное, забыл!
  Председатель рассмеялся, и подмигнул  ему  - все, мол, класс! Споемся! И в знак особой признательности, рассказал ему историю, как  с крыши вон того кровника,- он показал рукой – который высотой пять метров прошлой зимой Петро Адаменко чистил снег…
 Про животноводческий комплекс, написалось как-то на удивление быстро. Хорошо вписывалась сюда и тема уборки картофеля. Оказалось что свинки, которых там выращивали, жрали  эту картошку с пребольшим удовольствием, так что, можно было сказать, что материал для газеты и на тему картофельного урожая, на сегодня уже готов.
  Председатель уехал по своим делам, а Володя пошел побродить вокруг, посмотреть, что и как. И очень скоро его заинтересовала какая-то непонятная гора контейнеров с картошкой, которая прям как пирамида Хеопса стояла неподалеку.
Подойдя поближе, он был весьма удивлен той атмосферой, которая здесь царила.  Если на всех других полях  народ работал, или хотя бы суетился, изображая работу, то здесь, люди занимались только болтовней и перекурами.
  В сторонке на импровизированной скамеечке сидел бригадир, с цыгаркой в зубах, и в позе изображающей абсолютное отчаяние. Это был его  вчерашний знакомый Иван, который помогал ему разместится в гостинице, и потом угощал пивом.
  Владимир, улыбнувшись приветливо кивнул ему, на что тот, пожимая руку, грустно сказал:
  - Все очень плохо…
  - Что плохо? У меня тоже плохо,  вчера гульнули чуть чуть,  а сегодня башка как пустая чугунная макитра.
  - А то, видишь все дело, стоит, работы никакой  - и на немой Володин вопрос продолжил:
   - У меня забирают картошку своей техникой военные моряки, и уже третий день почти нет от них машин, и нет пустых контейнеров. Капец, все застопорилось, комбайн остановили, люди ругаются, что нет заработка, председатель сказал, что за эту гору заполненных и не вывезенных контейнеров, снимет меня с должности. 
  Ну, а твою проблему, не волнуйся, мы поправим, идем в мой «офис», видишь вон халабуда под соломенной крышей, там у меня микстура припрятана.
 В «офисе» нашлось все что надо, самогонка, стаканы, и шмат сала с хлебом. Здоровье очень скоро пришло в норму. Жить стало легче, жить стало веселее.  Мало того вдруг включился Володин «внутренний голос». И переварив, за несколько секунд полученную информацию, наш герой резко повернулся к Ивану.
  - Тебя с должности не снимут, тебе дадут премию, это я наверняка знаю.
  - Эх, твоим бы рыльцем да медок наворачивать! Грустно вздохнул бригадир, ну все, поеду в контору попытаюсь позвонить еще раз военным, но это вряд ли,связи нет. Да и перед председателем попробую как-то оправдаться…
 И сев на свою телегу, Иван понуро потащился с поля.
 А в это время, подошла за картошкой машина от военных, наверное  всего навсего, вторая за весь день.
 И тут Володю осенило, да и внутренний голос поддакнул – Действуй! 
 Выдернув из блокнота листочек, он  торопливо нацарапал на нем несколько слов,  и когда машина загрузилась, подошел к водителю:
 - Передай капитан – лейтенанту Волошину, только не забудь и не потеряй!
  - Бу сделано, шутливо козырнул военный водитель , и попилил по грязюке проселочной дороги, к военной перевалочной базе.
А через сорок минут картина резко изменилась. Капитан – лейтенант Волошин сделал все что надо. Прибыл еще один автокран, пять машин со сложенными в них контейнерами, которые разгрузившись, тут же стали под погрузку. Колхозники  запустили комбайн, быстренько собрали контейнеры, и работа закипела.
А по дороге, шли и шли  новые, грузовики за картошкой. Через три чеса, комбайн докопал последние метры поля, и последний грузовик,  уехал уже недогруженным.
 Упаковались к отъезду и автокраны.  Володя попросил одного из крановщиков, довезти его до конторы.  
  По дороге они встретили еле ползущую телегу , на которой сидел совсем скорчившийся от отчаянного невезения Иван. По всему было видать, что у председателя  оправдаться ему не удалось…
 Когда автомобиль тормознул рядом с ним, бригадир поднял свои грустные очи.
  – Что, уже и автокран последний забираете? – Спросил он с кривой усмешкой.
  - Да нет батенька, дело в том, что остались вы без картошки!
  - Как это так?
  - Да вот так, всю выкопали, и всю вывезли!
  - Точно? Ты не шутишь?
  - Не шутит, не шутит! – Раздались рядом голоса девчат из его бригады, возвращавшихся, с поля домой – все до последней картофелины убрали и вывезли. Это вон корреспондент все организовал, и машины и кран дополнительный.  А комбайн уже ушел на поле Демиденко, помогать, и брать его на буксир, там говорят завал с уборкой!
Совершенно ошарашенный неожиданным счастьем бригадир,  обалдело сидел с широко открытым ртом.  Потом  обретя возможность ощущать реалии жизни, он выдавил из себя -Э-ээх!-   и круто развернув коня, ( казалось, что тот просто вертонулся на месте) нахлестывая его помчался обратно в контору. А через метров сто он остановился, в порыве чувств нахлынувших, соскочил с воза , и подняв правую руку вверх, прокричал – Пресса – это великая сила!, и тут же погнал дальше.
   Добравшись до гостиницы, и кое-как без всякого аппетита поужинав Владимир, отправив в редакцию очередную статью, завалился спать. Он совершенно не слышал, как его будил Руслан, чтобы поехать на очередные гульки.  Он никак не отреагировал на то, что к нему приходил Иван с огромным бутылем самогона. Он не видел даже снов. Он просто  молодецки дрых самым бессовестным образом.
  А еще через день, когда в село доставили свежую прессу,  и Володя открыл свою любимую газету Новости дня, он увидел в ней свою статью, ту самую, которую он продиктовал по телефону в первый день командировки, когда был в не совсем адекватном состоянии. Статья оказалась очень круто правлена редактором, его печатный стиль чувствовался везде. Без всякой правки, оказался только один кусок статьи, который начинался так:
  -« А прошлой зимой, колхозник Петро Адаменко полез на крышу коровника счистить снег, высота коровника была пять метров…
Володя только глазоньки открыл на это чудо. Как эта чушь оказалась на страницах газеты, абсолютно неизвестно никому. Он даже пытался свой внутренний голос поспрашивать на этот счет, но ответ оказался в основном из матерных слов, и здесь печатать мы его не будем.
   Зато статья очень понравилась колхозникам, особенно про Петра, который чистил снег с крыши коровника. Сам председатель, очень хвалил, и говорил, что это непременно вдохновит всех колхозников на еще лучшую работу. А в конце своей пламенной речи, он   просто дословно повторил слова  бригадира Ивана, о том, что пресса – великая сила!
 *   *    *

Когда Владимир Александрович Бондаренко, прочитал этот рассказ, или главу, не знаю еще как назову это в будущем, он  откровенно возмутился:
  - Ну не было в моей жизни такого дурацкого случая с бантом, зачем это надо было выдумывать, что люди скажут?
  - Ну не было, так будет. Какие там твои годы, все еще может случиться, батенька!
 Ты вон лучше свой экстрасенсорный дар поспрашивай, будет с тобой такое, или нет. У тебя еще все впереди.
  Владимир что-то чиркнул ручкой в блокноте, и возмутился снова:
  - Какой дар, ты еще внутренний голос скажи! Достали вы меня все с этой ерундой! Сколько уже можно!   
  Тут в соседней комнате зазвонил телефон, Владимир положил блокнот, и вышел взять трубку.
А я, естественно знаю, что это очень нехорошо, но не удержался, и глянул в тот самый блокнотик. А там черным по белому написано: - «Узнать произойдет ли со мой случай с бантом».
                             Вот так дорогой читатель! ! !

                        К СОЖАЛЕНЬЮ ДЕНЬ РОЖДЕНЬЯ ТОЛЬКО…

Володя Бондаренко закончил работу и поставил жирную, прежирную точку. Ну, наконец то, три дня бесконечной пахоты на любимые масс-медиа, и готова статья, для своей газеты Новости дня, две статьи для журналов, и заказанная рецензия на книгу одного приятеля.
  Он, до хруста в костях потянулся сидя на стуле, слегка зевнул и решил пойти прогуляться по улице. Чтобы, так сказать, подышать свежим городским смогом. И не знал он и не ведал, и голос внутренний не предупредил, что вот как раз со свежим воздухом, сегодня и будет напряженка.   
 На улице было хорошо, летний не очень жаркий день, радовал всех киевлян, прекрасной погодой. Птичье царство дополняло эту прелесть, своим волшебным  разноголосым, концертом, Казалось, что сегодня даже автомобили, ездят тише, чадят меньше, и  даже более благожелательно относятся к пешеходам.
   Володя взял мороженое, присел на скамейку в тенистом сквере, и предался неторопливому созерцанию нашего прекрасного мира.
  - Володь привет! – вывел его из мечтательного настроения, чей- то знакомый голос – и рядом с ним на скамейку плюхнулся, его давний друг, художник Валерий.
  - Отдыхаешь? Как там, с творческими планами, потихоньку  в жизнь претворяешь?  Молодец, молодец. А как с планами на сейчас? Говоришь свободен? Ну, так давай, пошли на  день варения, или пельмения, к Сюсе Бусину, он как раз всех на три часа приглашал к себе. А тебе, ты же знаешь, будет рад особенно!
   Володя не раздумывая долго, согласился. Он ведь и Сюську давно уже не видел, и повеселиться сегодня совсем неплохо, тем более что в той компании, творческой богемы, вечно, что- то довольно неординарное происходит.
  Сюся Бусин, был очень даже неплохой скульптор, личность насквозь богемная, творческая неуравновешенная, неординарная и эксцентрическая. После очередного «окончательного», наверное, сто двадцать седьмого ухода от своей жены Раисы, он уже неделю безвылазно, жил в своей мастерской, которая находилась в подвале жилого дома, рядом с площадью Победы. Правда уже целых дня три, он собирался идти домой и мириться, но все что-то мешало, то друзья приходили с бутылкой, то натурщица оставалась на ночь, или, же и, то и другое вместе.
 В этом подвале Сюся творил свои бессмертные шедевры не один. Рядом с ним всегда был его верный друг,  правая рука, помошник, и гениальный литейщик по металлу Проня Прокоповна.
  Металл это было единственное, с чем в этом мире Проня Прокоповна обращался на ты. Все остальное, люди, вещи, предметы, и  даже элементарное человеческое везение, объявили ему непримиримую войну, и не на жизнь, а насмерть.  Это был человек, тяжело больной вирусом хронической неудачи. Все к чему бы прикасался хотя бы пальцем, ломалось, разбивалось, падало, где – то пропадало или получалось совсем не так как надо. Если он собирался ехать в метро, то там объявляли выходной день, если он покупал колбасу , то придя домой обнаруживал, завернутую в газету ржавую селедку. И так везде и во всем.
 При этом оба они были, добрыми веселыми людьми, и очень легкими в общении.
 - Хорошо, конечно пойду, ну, а что будем дарить Сюсе.  День рождения все-таки.
Валерий раскрыл сверток, который держал в руках.
  -Вот! - Сказал он гордо – специально для Сюси в сексшопе купил. Смотри какая прелесть, это наручники, это хлыст и кляп для садомазохистских приколов, а это еще приборчик, ну для нашего именинника когда у него вдруг почему-то не окажется женщины.
  - Ха! Класненький подарочек, ну, а мне что купить, бутылку что-ли?
  - Нет, бутылку не пойдет, это не серьезно. Лучший подарок для Сюси это две бутылки!
 Придя к такому мудрому решению, оба деятеля искусства, весело двинули по заранее намеченному плану.
В мастерской Володя с Валерой была первыми гостями и  Сюся очень радостно приветствовал их. Он как раз занимался тем, что заканчивал сервировать стол.
  - Смотрите! – он широким жестом показал на пиршественные яства, здесь все, что у меня было в холодильнике, ничего не пожалел!
На довольно таки заляпанной глиной столешнице (когда господин скульптор ваял большие работы, он использовал этот стол как козлы), по случаю торжества были застелены свежие газеты.  Целую батарею бутылок, красовавшихся на нем, дополняли: гора вареной колбасы, гора хлеба, огромные кастрюли с картошкой в мундире, три неразрезанных слегка сморщеных помидора, и банка шпротов.
 Оба гостя выразили свое восхищение, столь невиданной щедростью, и тут же были весьма озадачены  истошным кошачьим воплем, который раздался из соседней комнаты.
  В ответ на недоуменный вопрос своих гостей Сюся рассказал, душераздирательную историю.
  - Знаете,  мы вчера с друзьями немножко повеселились, по случаю кануна дня рождения, и даже пошумели чуть, чуть…
 Зная Сюсю можно было себе только отдаленно представить это чуть, чуть, и смело можно было,  вовсю посочувствовать бедным соседям.
  - Ну, все потом разошлись, а  Надюха осталась у меня ночевать. Легли мы в постель, взяли как пособие камасутру, ну и сделали все что надо. А я все думаю, чтобы  еще такое интересное придумать, ну чтоб просто  повеселее было. Тогда  решил я её немного попугать, и давай всякие страшилки рассказывать, а она, хоть бы хны, смеется себе и все, ну просто обидно стало.
 Я почти все страшные истории успел рассказать, ну уже совсем  решил  это дело бросить, и просто уснуть, а Надька вдруг как заорет вдруг страшным голосом , аж в ушах все прозакладывало. Причем орет, так, будто её убивают, остановиться не может, руками трясет, на постели подпрыгивает!
 Ага – думаю, достали тебя мои рассказики, все-таки испугалась!
 И тут вижу, мой котик, ну вы знаете, Жмот его зовут, у нас на постели сидит, и держит в зубах здоровенную дохлую крысу!
 Я Жмота прогнал, Надюху кое как успокоил, предлагаю лечь спать, а она не в какую, говорит, что в этой постели крыса была, давай другую, свежую. Пришлось мне даже постель менять. Хорошо, что у меня старая была, два месяца уже хотел её постирать, да хорошо, что не успел, пригодилась как раз. Я на ней  все прошлые полгода спал, она совсем черная уже стала, но так как горел у нас только ночник, и в полумраке было невидно.
  Выпили еще водочки, укрылись с головой, уснули, все хорошо, как вдруг просыпаюсь. Кто- то нам в жопу фонариком  светит.
  Я посильнее укрылся, а тут одеяло с головы снимать начинают. Держу его сильнее, ни фига! Только дерг -  и одеяла нет. 
 Оказалась милиция, её гады соседи вызвали, когда Надюхин вопль услышали. Испугались, решили, что здесь кого-то убили.
   Ну, менты все проверили, даже крысу дохлую нашли, и уехали себе. Правда меня строго предупредили, чтобы была тишина, а то меры примут. Так что ребята, сегодня шуметь нельзя, потихоньку гулять будем!
 Володя наклонился к Валериному уху и прошептал:
  - Зарекалась свинья дерьмо жрать… 
Тот с усмешкой кивнул головой, выражая свое полное согласие.
А Сюся ничего такого, не замечая, продолжал с самым серьёзным видом.
  - Вот и решил я за это Жмота как следует наказать, чтоб впредь неповадно было! Слышите, опять, мерзотина такая, орет, но это уже ерунда, час назад он так орал что уши закладывало!
  И Сюся торжественно открыл дверь во вторую комнату, а там сидел бедный Жмот привязанный веревкой  к батарее за хвост. Перед котом, на расстоянии, так, чтобы он не мог достать, стояла рюмка с валерьянкой и кусок колбасы, все это доставляло несчастному животному, просто танталовы муки.
  Увидев такой ужас, Володя не выдержал и, схватив нож, быстренько освободил кота. 
Жмот почувствовав свободу тут же рванулся вперед, и моментально вылакал валерианку, следом  с такой же скоростью исчез и кусок колбасы. Затем он сказал Владимиру очень ласковое мяу, и зарычав на Сюсю нетрезвой кошечей походкой, гордо удалился восвояси.
  - Сюсь, а что это мы все болтаем, да болтаем – включился в разговор Валера - а ну ка глянь, какие мы тебе подарки принесли!
 Подарки ему очень даже понравились, именинник поставил бутылки на стол, и начал играться подарками из секс-шопа, комментируя их назначение, и смеясь своим специфическим бу-га-гакающим смехом.
 Он даже примерил наручники, и почувствовал неладное, только когда, гости пристегнули его руку одним браслетом  к батарее отопления.
 - Эй ну хватит отпустите меня, задергался через минутку господин Бусин, это уже не смешно!
  - А тебе смешно было издеваться над бедным Жмотом, который для тебя так старался, такую жирную крысу приволок, для друга. Вот теперь сам пострадай, и Володя торжественно поставил перед ним на недосягаемом расстоянии, стакан водки и кусок колбасы.
  - А теперь - просто изуитским тоном сказал Валера - мы пойдем с Володей и выпьем за твое здоровье!
Сюся взвыл от возмущения
  - Вы гады, над именинником издеваться! И он отчаянно задергался, на  своих оковах, но наручники оказались почему-то крепкими, батарея тоже, и это очень огочило господина Бусина. Но что, действительно, добавило  ему просто бездну страданий, так это  первый тост за него, за именинника, который подняли гости, заставив бедолагу только пооблизываться.
  Тут раздался звонок в дверь, это пришел человек- ураган, Проня Прокоповна.
  - Привет вам други мои! – Заулыбался он, подавая руку -  Рад вас видеть в добром здравии, наконец, то нарисовались к нам! А что здесь происходит, чего это наш дорогой  именинник,  так горестно за дверями закрытыми завывает? – и Проня заглянул во вторую комнату .
  - Ой, какая радость! – Проня хлопнул владоши- Наконец- то этого придурка кто-то посадил на цепочку. Давно пора было! Ах, так это еще из-за того, что он Жмота обидел? Слабо, слабо наказали, удавить бы его, мерзавца такого!
  - Пронька! Убью сволочь такую, а ну возьми у этих идиотов ключ, и быстро освободи меня! -
Бушевал Сюся.
  - Да я, что враг себе, ну возьму сдуру, и освобожу тебя, а ты меня тут же убьешь, как обещал только что.
Ну, ничего, ты не переживай, я тебе подарок принес, сейчас быстро утешишься!
 И Проня гордо достал из кулька, целую стопку граненных стаканов.
  -Вот! У нас вечно посуды не хватает, кто-то вечно бьет её, а теперь хоть со стаканами у нас все будет впорядке! Я вот положу эту стопочку возле тебя, чтобы ты мог сколько угодно наслаждаться их видом. А вот подходить к тебе не буду, потому как опасаюсь, а то ты какой-то неадекватный, или видно чем-то расстроенный.
   -Пронька, ты мерзотина  гнусная над своим лучшим другом издеваешься, ладно пусть эти две паскуды меня к батарее прицепили, но ты, же просто……
  (Здесь Сюся от очень расстроенных чувств выдал такое, что, сколько я не пытался, компьютер, начисто отказывался это печатать. Предлагаю читателю додумать эту фразу самому.)
 После такой вдохновенной тирады мы поняли, что Сюсю пора освобождать, так как наверняка он уже свою вину перед братьями нашими меньшими осознал… Что и благополучно было сделано, за исключением одного нюанса.
  Когда  Проня Прокоповна ходил за ключом от наручников, он умудрился толкнуть  довольно увесистую арматурину, стоявшую около стенки. Та упала , и так удачно. что вдребезги разбила  все гранчаки, которые он десять минут назад, так торжественно подарил.
  - Бу-га-га-га-га! – От  души заржал Сюся, потирая только что освобожденную от наручников руку – Пронька в своем репертуаре! Иначе и быть не могло! Вот как раз и выяснилось, от чего это у нас не хватает посуды, и кто её бьет!
Прокоповна ничуть не смутился, бедняга уже давным-давно привык к такому ходу событий, поэтому, он только немного грустно улыбнулся и сказал:
  - Ну ты не переживай особенно, у меня есть еще подарок – бутылка! Сейчас достану.
  - Стой! - внезапно оборвав смех, заорал Сюся – я сам достану, так надежнее будет, а то ты и ёё как те стаканы!
 И он, закинув голову, опять засмеялся на весь подвал.
Тут, подошло время назначенное, и гость, прям косяком повалил. Дверь в мастерскую уже не закрывалась. Друзья и подруги, давние знакомые и не очень, художники, скульптора, артисты, певцы ,музыканты, писатели,  свой брат журналист, деятели кино, и даже один врач - гинеколог.  Пришло где-то человек тридцать. Все они поздравляли Сюсю,  целовали, дружески подкалывали, тягали за уши, и дарили подарки.
 А подарки , по какому то капризу судьбы, были совершенно все одинаковы, можно сказать, почти  как близнецы братья –  и была это исключительно водка.
  Предварительный сговор, между таким количеством народа совершенно исключался, и надо полагать все друзья, просто достаточно хорошо знали, чем  Сюсе можно угодить больше всего.
 Наш именинник радовался как ребенок, орал, что он никогда раньше не был так богат как в этот день, и чувствуя себя наверху блаженства, смеялся, чудил, снова смеялся, опять чудил и наконец просто смеялся. Очень скоро выяснилось, что выпивки хватит на целую роту солдат, а вот с закуской, как то не очень. Женщины посоветовавшись между собой решили отправить Сюсю в магазин за продуктами, и даже составили список, что надо прикупить еще.
 Новорожденный слегка посопротивлялся, для виду, но так как силы были явно неравны, взял деньги и поплелся в магазин. Правда к удивлению всего бомонда, он через какие-то, две минуты вернулся назад, и как ни в чем не бывало, начал распоряжаться усаживая гостей за стол.
  -Не волнуйтесь, все в порядке! – авторитетно заявил он – просто гадский Жмот, мстя за наказание, взял и напиндюрал мне в ботинки, поэтому я отправил в магазин Проньку, он все, что надо купит. А теперь давайте все за стол, будем пьянствовать водку! Все, все – волновался Сюся, давайте скорее поздравлять меня и пьянствовать водку!
  -  Ну, ты, блин, дал! – возмутился Володя - Нашел кого посылать в магазин. Сейчас тебе Пронька такого накупит…  Стопудово так, и будем даваться колбасой и картошкой в мундире!
  И как в воду глядел, вот уж умеет человек предвидеть ситуацию!
  Когда Прокоповна вернулся, оказалось, что он побывал в трех  ближайших магазинах.  Первый закрылся на переучет у него перед самым носом,  во второй его просто не пустили, потому что, не далее как позавчера он «совершенно случайно», заблевал там всю витрину, а в третьем не работал нужный отдел.
 Не мудрствуя долго,  Проня на все деньги накупил еще водки, и страшно гордый собой, вернулся назад.
 Больше никого никуда не посылали, потому что, процесс пошел. Всем было очень легко и весело, все между собой давно знакомы, все друзья, все любители, пошутить поострить, ляпнуть какой-то каламбур, вспомнить прошлые дела. Так что хохот за столом просто не умолкал. А когда , через полчаса, сделали погромче музыку, и начались танцы – шманцы – обжиманцы, стало совсем хорошо.
 Первый танец открыли, двое девчат, балерин из Киевского оперного, и это было потрясающе. Кстати сказать, почему-то такие номера всегда смотрятся лучше из - за стола и после третьей рюмки, чем из ложи первого яруса, или партера.
  Володя, который сидел рядом с Пронькой подтолкнул его в бок.
  - Слушай, глянь какая классная девочка, вот эта, которая посветлей, ты же все хочешь жениться, так присмотрись к ней.
 Проня навострил уши, а потом слегка разочаровано сказал:
  - Да она новенькая в нашей компании, я её почти не знаю.
  - Ничего, я её знаю, ответил Володя – сейчас познакомлю вас поближе! 
 И подойдя к балерине, что-то начал негромко рассказывать, Через минуту девушка начала заинтересовано поглядывать на Проню, а еще через пару минут они уже танцевали вместе.
 Где-то полчаса Прокоповна не  отходил от девушки, а потом, дернул Володю за рукав:
  - Ты знаешь , она так вроде ничего, но наверное у неё ноги кривые, во видишь она макси юбку носит.
  - Пронь, ты болван, ну где ты видел балерину с кривыми ногами, такого же просто не бывает.
  - А вдруг бывает, пусть она поднимет свою юбку, я посмотрю.
Володя что-то зашептал на ухо балерине. Та засмеялась, и подняла юбку, обнажая великолепные, стройные ноги.
   - Нет,  это не все, пусть она трусы приспустит, тогда все понятно будет.
То ли господин журналист был весьма красноречив, то ли  все они уже водочки хорошо навкидывались, или еще что, но девушка, не ломаясь долго, и трусы на секунду приспустила.
  Пронька  полюбовался, все остальные, кстати, тоже, а потом облизнувшись глубокомысленно произнес:
  - Нет, не буду я на ней жениться!
  - ???
  - Да у неё нос картошкой!
Толпа была в восторге, а Проня Прокоповна получил от девушки хорошую оплеуху.
Гулечка продолжалась, кто-то из бардов спел несколько песен, молодой поэт прочитал свои стихи, Сюся станцевал на столе танец, который назывался «Обезьяна с голым задом», получилось очень похоже, сорвал аплодисменты.
 Накурено в помещении было так, что хоть топор вешай, музыку «на радость всем соседям», запустили на полную мощность, и слышали её минимум, квартала за два. Правда Сюся оправдывался, что сегодня магнитофон, почему-то играет тихо, и все порывался включить еще одну колонку. Но тут у него ничего не получилось,  бедняга все никак не мог попасть штекером в гнездо и при этом, очень много суетился, всем мешал, надоедал. В конце концов, друзья посоветовала ему вставить этот штекер себе в задницу, вот только тогда  он угомонился.
  Володя веселился от души, принимая участие во всех розыгрышах и шутках, которых было неисчислимое количество. А потом, ощутив взаимную близость с одной художницей, тихонечко уединился с ней в соседней комнате. Там правда была уже одна парочка, но они как-то не заметили друг друга.
 На письменный стол, который сегодня изображал сцену, влез Валера.
  - Друзья, друзья! Вопил он – А теперь немного поэзии, я написал потрясающие одностишья!
Музыку немного приглушили, и наш новоиспеченный поэт начал:
  - Для тех, кто не знает, разъясняю – одностишья это сравнительно недавний вид высокой поэзии, состоящие всего из одной строчки и…
  - Короче Склихвасовский! – завопили из зала – не к лохам пришел, давай двинь голосом, продай талант!
  - Ну ладно, пусть вам же хуже будет!
 И Валера, приняв картинную позу, откинул со лба воображаемую прядь волос и, вытянув руку вперед, спросил:
  - Ну как, я похож  на Пушкина! – рядом просвистел кусок скульптурной глины.  Удовлетворившись таким признанием публики, он начал, раскачиваясь из стороны в сторону, читать нараспев:
        -« Как горестно звенел, летя в сортир мобильник...»
Дверь в соседнюю комнату приоткрылась, и оттуда выглянул в слегка растрепанной одежде Володя.
        -«Вот канула мобила в туалете сельском…»
Продекламировал он уже свой перл, и снова спрятался за дверь.
  - Так, кажется, появилась конкурирующая фирма! – состроив «страшную морду», закричал Валера.
 – Задавим! Бессмертной поэзией задавим! И вмахнув руками, он продолжил:
          - «Упал в унитаз искусственный глаз…»
Снова в открытой двери, появилась взьерошеная голова Володи:
         - «Вот челюсть вставная, по фановым трубам…»
- Ах, так! Я сейчас чтобы вас уничтожить, сэр, просто возьму и отойду от туалетной темы! Ну ка, посмотрим, что вы скажете в ответ на это! – Валера снова встал в «поэтическую позу».
           - «Как быстро близились, кулак и морда…»
Из приоткрытой двери послышалось:
          - « Пинок под зад уже считал он счастьем…»
- Ну ладно, получи еще!
          - «Упав не пол – разбилися носки…»
 - Сам получи!
          - «Компьютер, ты большая сволочь…»
 - А ну теперь!
         - « Зачем ты тигра напугал своей улыбкой…»
- На тебе!
          - « Рычал как после гороха анус…»
После этого шедевра, компетентным жюри, состоявшим из всех присутствующих, решило, что нашим авторам, однозначно  присуждается  боевая ничья. И тут же, не откладывая в долгий ящик, состоялось их награждение лишней рюмкой водки.
 Дальше на  стол – сцену, с воплем – Я вас сейчас всех удивлю !- полез Сюся, но поскользнувшись упал в стоящею рядом ванну с размоченной скульптурной глиной.
А главное как ведь упал виртуозно, мерзавец, прямо вдоль ванны и ножки в ботиночках с задравшимися носочками кверху!
    - Вот зараза! Ну, вечно так, стоит мне чуть – чуть выпить…
Оправдывался он, вылезая из ванны.
 Но народ не слушал, а просто ревел от восторга – Браво Сюся! Ты гений, вот уж удивил так удивил!
 Вот где – то к этому времени, атмосфера в мастерской стала уже совершенно похожей на какой-то коктейль из отравляющих газов. Единственное оконце, которое открывалось, никак не обеспечивало приток свежего воздуха. Кто –то из гостей подал совершенно гениальную идею, разбить второе окно. Больше всего она понравилась Сюсе, и он не мудрствуя долго, запустил в окно чем- то тяжелым. Но не попал, видно глазомер подвел бедолагу.
 На помощь пришли собратья по искусству, и в окно полетели пустые бутылки, которых уже накопилось предостаточно, посуда,  Сюсина рабочая обувь, и что-то еще. И через каких-то пять минут, атмосфера в помещении стала налаживаться.
  Приток кислорода,  перенес творческую фантазию деятелей искусства, на новый уровень. Народ , подумав, что сегодня именинника как-то слабовато поздравляли, решил встать в круг и спеть ему «Каравай».
 А чтобы это событие запомнилось получше, поступило предложение, сделать, имениннику, козырный макияж.
 Женщины достали свою косметику, в ход пошли также фломастеры и акварельные краски, найденные в мастерской. А когда все было закончено, стало ясно, что Сюся  не похож ни на папу ни не маму, а очень здорово напоминает вождя индейского племени ирокезов ступившего на тропу войны.
 От полноты  чувств, на именинника набросили, коврик, который лежал на полу в кухне, и как завершающий аксессуар, надели на голову кастрюлю.
 И только после этих очень серьёзных и ответственных приготовлений, все стали в хоровод.
 Это был просто великолепный «Каравай», особый шарм добавляли ему голоса профессиональных вокалистов, и супер танец выданный совместно артистами балета, и театра оперетты.
 В знак особого уважения к творческим заслугам скульптора Сюси Бусина,  диктор радио Эра при помощи скрученного из бумаги мегафона, комментировал, это событие, через разбитое окно. Как он объяснил, этот репортаж, должен во первых, порадовать всех соседей, и дворовую общественность, во вторых показать всем, какая  заслуженная личность, живет и творит в этом подвале, в третьих это должно примирить Сюсю со всеми соседями, которых он достал постоянной вопящей музыкой, приключениями в слегка нетрезвом виде, и «другими нехорошими излишествами». Будущее показало, что он мягко выражаясь, был слегка неправ.
 Потом сели опять за стол. А Сюсю все в том же одеянии посадили на некой импровизированной возвышенности, чтобы всем видно было. Там он должен был символизировать некого монарха на троне, а в качестве скипетра и державы ему вручили бутерброд с колбасой и стакан. Сюся, правда, дважды пытался оттуда упасть, но ничего, удержался.
 Здравицы и поздравления новоиспеченному монарху продолжались, всем было ужасно весело.
  Валерий собирался произнести очередной тост, но его сзади дернул за рукав Володя.
  - Пошли! Надо уходить.
  - Куда? Зачем? Смотри как тут хорошо!
  - Идем, говорю, надо выйти на свежий воздух. Проветриться надо.
  - Так окна же нету, здесь уже и так воздух сносный!
  -Идем, мне плохо, надо выйти!
Валерий встал, и начал озираться вокруг.
  - Я кажешься, что-то забыл!
  - Ничего не забыл, давай быстрее!
Он взял Валерия за руку. Никем не замеченные, в развеселой кампании, друзья вышли во двор, и отойдя немного присели на скамеечку.
  - Ну как, тебе полегчало? - Спросил Валера – Может быть надо как-то помочь? 
  - Полегчало, и спасибо, помогать не надо, просто посидим.
А через минуту к мастерской подъехало несколько машин с милицией. Ошеломленные друзья со своей скамеечки наблюдали, как загружают всех гостей  в огромный грузовик с зарешетчеными окнами. Как запихнули туда Сюсю  с мордой ирокеза, и с той же кастрюлей на голове.  Как вынесли и закинули Проню, который к тому времени мирно спал в уголочкена половом коврике, рядом со Жмотом.
 Валера повернулся к Владимиру:
 - Ты знал, что такое произойдет? Предчувствовал?
  - Нет, я ничего не знал, это случайность, мне просто надо было выйти на улицу, вдруг плохо стало, понимаешь?
  - Не понимаю! Не понимаю, почему ты всем не сказал, что надо угомониться, что надо быстрее сваливать?
  - Это ничего бы не дало, было уже поздно.  Хорошо хоть тебя успел вытащить, да и то, с каким  трудом, если помнишь.
 А вообще то, что мы вышли это чистая случайность, мне просто очень понадобилось на воздух.
 Когда на следующий день Володя позвонил Сюсе в мастерскую, он оказался на месте.
  - Заходи, Валерка уже у меня! Он помогает мне смыть краску с рожи.Ты знаешь  я в таком виде пришел утром с ментуры, иду и думаю, а чего это народ от меня шарахается. Бу- га –га –га-га – весело заржал Сюся.
  - Нам всем повыписывали хорошенькие штрафы, продержали до утра и отпустили. Один Пронька куда-то пропал, я за него тревожусь, а то он как всегда, еще возьмет да попадет в непонятки разные!
Потом Сюся сам позвонил  через полчаса.
  - Ну что ты идешь ко мне? Очень хорошо, ждем. Вчерашний народ потихоньку подтягивается.
 А знаешь, Пронька нашелся, его вчера сдали в вытрезвитель, а уже оттуда  посадили на пятнадцать суток. Мы сейчас ему бутерброды с колбасой делаем, ну передачку готовим. Тут правда, когда нас не было, Жмот подожрал её изрядно, но ничего на сегодня еще всем хватит! Бу-га-га- га –га!