О вреде добрых дел

Очередная статья Юрия Нестеренко опубликованная на его сайте.

История, как известно, учит тому, что она ничему не учит. Годами, десятилетиями и веками продолжают образованные и вроде бы неглупые люди в России веровать в одни и те же мифы: кто – в доброго царя (в нынешней ситуации этот миф обрел особенно поражающую идиотизмом форму веры в «доброго следователя» – хотя верный путинец Медведев, первым делом посадивший «злого следователя» в премьерское кресло, принявший на себя всю ответственность за агрессию против Грузии и до сих пор говорящий на эту тему исключительно в стиле дворовой шпаны, да и во внутренней политике, если судить по делам, а не чириканью в «твиттере», ведущий себя не лучше, не тянет на «доброго» даже формально, не говоря уже о том, что после десятилетий ГУЛАГа пора бы уже перестать клевать на столь заезженную чекистскую разводку), кто в добрый народ (якобы ни в чем не виноватый и лишь страдающий под игом плохой власти, но при этом почему-то воспроизводящий из поколения в поколение эту власть в неизменно отвратительных формах и делающий неизменный выбор в пользу рабства и зла при всякой возможности, несмотря ни на какие усилия просветителей, доступ в интернет и свободные поездки за границу), кто в добрую волю (которая поможет паре сотен оппозиционеров победить опирающийся на всю мощь репрессивного государства режим и вывести к свободе и демократии многомиллионную страну, которая свободу ненавидит, а своих потенциальных спасителей презирает)…

Еще одна популярная вера – в добрые дела. Формулируется она примерно так: мол, не все могут и хотят заниматься политикой (да и толку от этого в нынешних условиях мало, и вообще всякая политика – это грязь (а всякий виноград, само собой, зелен)), равно как и не все могут и хотят эмигрировать – а не лучше ли вместо этого просто хорошо делать свое дело на своем месте, не пытаться решать проблемы «в масштабах страны», а облагораживать хотя бы небольшое пространство вокруг себя, помогать реальным, конкретным людям? Прежде это называлось теорией малых дел. Не жаловаться на то, что кто-то опять нагадил в подъезде, не взывать к иностранцам, чтобы они пришли и засняли кучу дерьма на лестнице, и не создавать всероссийское движение по борьбе за чистоту, а просто взять и убрать свой подъезд. И еще раз. И еще. Ну, может, тем, кто гадит, надоест, и они перестанут. Вдруг им даже понравится, когда чисто. Правда, останутся другие, приходящие с улицы. Не перевоспитанные. Но, в конце концов, можно же от них как-то дистанцироваться… кодовый замок там… и опять же, если все мы, интеллигентные люди, каждый в своем подъезде будем убирать дерьмо за люмпенами, то перевоспитание пойдет повсеместно. Но – снизу, исключительно снизу. Каждый – на своем месте. И опять же, власти не будут мешать. Здесь же никакой политики. Даже самому тираническому режиму не нужно, чтобы гадили в подъездах. Какой ему с этого профит?

Впрочем, нынешние настроения подобного рода не описываются исключительно термином «малые дела». Ибо подобных взглядов часто придерживаются и люди весьма известные, авторитетные и небедные, способные на нечто большее, чем уборка подъезда. Скажем, создать благотворительный фонд для помощи больным, или открыть школу для одаренных детей, или организовать гастроли оперных звезд где-нибудь в провинции… Наконец, просто достойно руководить оркестром, театром, студией. Разве это плохо? Разве это не намного полезнее, чем лезть под полицейские дубинки или исходить желчью в статьях в интернете?

Так-то оно так… теоретически. А на практике, как только такой филантроп выходит за пределы собственного подъезда, он вынужденно сталкивается с властью. Не обязательно самого верхнего уровня. Пусть для начала с какой-нибудь районной. У которой надо получить разрешение, согласование, утверждение, визу, договор аренды, заключение экспертизы и еще пару десятков справок от пожарных, санитарных, налоговых и прочих инспекторов. «Согласно действующего законодательства» (само собой, грамотностью эта публика никогда не отличалась). И этой власти, разумеется, совершенно чужда наивная и прекраснодушная логика интеллигента, что, мол, даже диктаторскому режиму нужны чистые подъезды и здоровые дети – так что он если и не поможет, то хотя бы не будет мешать. Режиму плевать и на подъезды, и на детей. Для режима ты не даритель, желающий помочь стране или отдельным ее жителям, а проситель, которому нужна подпись на бланке. И который, таким образом, оказывается в полной зависимости от того, кто может эту подпись поставить – или не поставить.

И ладно бы речь шла просто о коррупции! «Плюнь, да поцелуй злодею ручку.» В смысле – позолоти. Конечно, мерзко, противно, но когда на другой чаше весов – больные дети (или талантливые артисты), стоит ли проявлять твердолобую принципиальность? Пусть чиновная крыса подавится! (Хотя она, конечно, не подавится, а с аппетитом сожрет и вскорости потребует еще. Здания ведь ветшают, справки устаревают, договоры субаренды надо продлевать…)

Но, повторяю, гораздо хуже другой вариант – который, впрочем, не отменяет первого, а нередко следует за ним после того, как дело достаточно раскрутится. Филантропа пригласят в кабинет уровнем повыше. Возможно, даже пришлют за ним машину. Лоснящийся хозяин кабинета будет исключительно вежлив и предупредителен. Вы хотите помочь больным или одаренным детям, скажет он, расплываясь в самой дружелюбной улыбке. Отлично! Что же вы сразу не обратились к нам? Конечно же, всячески поддержим… будущее нации… целевое финансирование… в рамках федеральной программы… вот прямо при вас подпишу… И, когда расслабившийся филантроп уже помянет про себя нехорошими словами интернет-злопыхателей, отказывающихся видеть в России всякий позитив, последует сакраментальное: только у меня к вам просьба, вы тоже вот здесь подпишите… ну да, обращение мастеров культуры… в поддержку… вам же не трудно? Видите, и такой-то уже подписал, и такая-то… будете в достойной компании…

И вот тут уже ручку придется именно что целовать. А скорее даже не ручку, а кое-что пониже. Потому что с одной стороны – дети. И дело уже раскручено, бросать его вдвойне, втройне жалко! Подводить тех, кому уже дал надежду! А с другой – ну, подумаешь, какая-то закорючка, ничего не значащие слова… не расстрельный же список, не 37-ой год… Пока не 37-ой.

Таких людей, как Галина Вишневская или Алексей Герман, вряд ли можно счесть клиническими идиотами, искренне не понимающими, что за власть в стране. И беспринципными подонками, трусами и холуями их назвать тоже как-то язык не поворачивается. Уж Вишневская-то, которую не сломала советская власть и которая заработала честным трудом больше, чем многие из НИХ (но не самые главные, конечно) наворовали! И тем не менее – гнусное письмо в защиту Лужкова, подлый концерт в поддержку Матвиенко… Марк Захаров, некогда снявший гениальный провидческий фильм «Убить дракона», прогибался перед властью столько раз, что и не сосчитаешь. Оно и понятно – «у меня театр».

Так что же – не помогать детям, позволить загнуться оркестрам и студиям? Исключительно ради сохранения чистоты риз?

К сожалению, все эти люди, от всемирно известных до организаторов какого-нибудь кружка в районной глубинке, не понимают двух простых вещей. Во-первых – предела падению не существует, особенно когда оно постепенное. Может дойти не только до плевков в лицо, как в рассказе «Либерал» Салтыкова-Щедрина, но и до расстрельных списков. При существующих российских тенденциях не такая уж это и гипербола. А во-вторых, что еще важнее, все эти добрые дела суть борьба с симптомами, лишь способствующая развитию болезни. Если больные дети становятся заложниками режима, предметом торга, средством надавить на людей, которых нельзя запугать или подкупить обычными способами – значит, режим прямо заинтересован в том, чтобы больных детей было как можно больше, а лечить их было как можно труднее. А одаренным, соответственно, было как можно сложнее пробиться. И не думайте, что ОНИ этого не понимают.

И это все не говоря уже о том, что в преступной стране что с самими творцами добрых дел, что с их подопечными может в любой момент произойти все, что угодно. Их могут избить, искалечить или вообще убить осатаневшие от безнаказанности менты (то есть, пардон, уже полицейские), может сбить на пешеходном переходе или протаранить, выскочив на «встречку», машина очередного чиновника (или его родственника), может просто забить насмерть (при полном попустительстве прохожих, а то и полиции) шпана обычная или национально окрашенная… Причем во всех этих случаях преступники уйдут от ответственности – либо потому, что их «отмажут», либо потому, что просто не найдут. А какой смысл растить гениального шахматиста или музыканта, если его загребут в армию, где быстро выбьют из него всю эту «дурь»? И любое сотрудничество с этой властью, любая «ничего не значащая закорючка» – легитимизирует и укрепляет этот режим и дает ему «добро» на дальнейшие беззакония.

Поэтому единственное доброе дело, которое можно и нужно делать в России, единственная реальная помощь тем же детям – это помощь в их выезде за границу. Для лечения, для учения, наконец, просто для нормальной жизни в нормальном мире, где чисто и в подъездах, и в туалетах, люди улыбаются и доверяют друг другу, чиновники опасаются журналистов (а не наоборот), а полиция защищает закон, а не крышует бандитов.

Даже если сам благотворитель в силу неких иррациональных причин уезжать не желает – он может по крайней мере помочь в этом другим. Попытки же создавать некие оазисы в самой России сроди евроремонту отдельной квартиры в большом аварийном доме, который вот-вот рухнет. Это не просто бессмысленно – это контрпродуктивно, ибо создает у жильцов этой квартиры иллюзию, что все не так уж плохо и уезжать из обреченного дома нет нужды.

Короче говоря -
Не надо делать добрые дела,
Что служат оправданием для зла.