Розумію, що можу бути щаслива тільки в Україні

Я могла давно остаться в какой-нибудь стране Европы – меня приглашали неоднократно на работу. Но каждый раз отказывалась...

Я справді не є палкою прихильницею передруків чи то посилань на матеріали про себе, проте під час інтерв’ю є тези, які красномовно відповідають на питання, що часто-густо лунають з вуст моїх палких шанувальників. Я одразу перепрошую за російську мову. Як не прикро, але газета «Факты и комментарии» виходить лише мовою ганебного сусіда. Втім, я щиро вірю, що це ніскільки не завадить моїм прихильникам побачити крізь речення, слова мою внутрішню позицію, мої переконання та вірування. Я з вами, мої любі, мої кохані, друзі. …Некоторые украинские артисты считают возможным для себя по-прежнему выступать в России. Я тоже получала приглашения, но всегда отказывалась. У меня достаточно четкая позиция: я против агрессии России. Конечно, творческий человек не должен быть вовлечен в политику. Но здесь дело просто в моей гражданской позиции. Каждый выбирает ее для себя сам. Я могла давно остаться в какой-нибудь стране Европы – меня приглашали неоднократно на работу. Но каждый раз отказывалась. Понимаю, что могу быть счастлива только в Украине. Даже несмотря на то, что оперным певцам за границей гораздо комфортнее. Но я хочу реализовывать себя именно здесь… …Я помню, как летала в Крым с делегацией от Украины накануне референдума. Хотелось поговорить с людьми, понять, что происходит в их головах. Ситуация тогда была довольно напряженная, в Крыму уже обосновались «зеленые человечки». Я выступала на крымском телевидении, канале АТР, который буквально на следующий день закрыли. Состоялась встреча с крымскими татарами, ставшая самой яркой. Татары были настроены решительно, говорили, что намерены отстаивать свою землю, даже если им придется пожертвовать собственной жизнью. Наш разговор проходил в небольшом поселке недалеко от Симферополя. Помню, тогда за всеми, кто прилетал из Киева, велась слежка. Когда мы ехали в город после встречи, заметили «хвост»: нас преследовала машина с затемненными стеклами. Наш водитель до отказа выжал педаль газа, поехал окольными путями, и мы оторвались от погони. До референдума оставалось дней десять. В воздухе уже чувствовалось колоссальное напряжение. Было много людей в штатском с военной выправкой, повсюду вооруженные группы. Честно говоря, было страшно…