Тело Осипа Мандельштама, скончавшегося в лагере в декабре 1938 года, лежало непогребённым до весны вместе с трупами других усопших репрессированных.
Конец 50-х — время Маяковского, эстрадно-трибунная и большевистская поэзия со своими кумирами и лидерами комсомольского типа. Начало 60-х — эпоха массового обращения к Блоку, открытия Цветаевой и поздней ахматовской славы. Отсюда корнями ранний Бродский и его питерские коллеги вроде Рейна. 60–70-е годы — время утверждения двух противостоящих иерархических списков серебряного века. Один принадлежит власти и школе: Блок, Маяковский, Есенин, потом все остальные. Другой ввела диссидентствующая интеллигенция: Ахматова, Цветаева, Пастернак, Мандельштам и все остальные.
Что такое мировоззрение Мандельштама и есть ли оно вообще? Он философ или он художник? И тогда уже я думал: Мандельштама начнут чествовать только после того, как потеряют всё. Ни Родины, ни прежнего чувства языка, ни корней, ни привязанностей — ничего этого не останется. Только чемоданчик с самыми необходимыми вещами, мастерство рук, смекалка на все готового работника — и желание ехать на все четыре стороны. Америка, одним словом..
И тут я понял про Мандельштама одно страшное и недоговоренное, но подсознательно ощущаемое патриотами-почвенниками: не только не наш, не только чужой, но и противник всего нашего. Американец! Значит, впустив в себя Мандельштама, ты Америку в себя впускаешь... Это была мысль свежая, но в чем-то поверхностная, потому что в Мандельштаме оказалось не только американство.
Родился в Варшаве, жил в Москве, отец говорил на смеси языков, русский язык неродной, а родного нет вообще. Учился чему-то французскому в Сорбонне, чему-то немецкому в Гейдельберге. Впоследствии стал учить греческий, но недоучил. Вернулся в Россию, но попал в Петербург, где также говорили на смеси языков и стилей. Результат: исторически не сложились дом, родной язык и понимание себя внутри какой-то социальной общности. Русский язык — чужой, отсюда такая свежесть русского слова у Мандельштама. Документальные зарисовки периода «Камня» — внимательное, пристальное вглядывание в Россию как в чужое и попытка описать ее средствами чужого же языка. Это всегда давало поразительный, волшебный результат. Можно вспомнить Проппа — немца, занимавшегося чужим фольклором и писавшего дивным по простоте и красоте чужим языком.
«Всякая национальная идея в современной Европе обречена на ничтожество, пока Европа не обретет себя как целое, не ощутит себя как нравственную личность. Вне общего, материнского европейского сознания невозможна никакая малая народность. Выход из национального распада, из состояния зерна в мешке к вселенскому единству, к интернационалу, лежит для нас через возрождение европейского сознания, через восстановление европеизма как нашей большой народности».
«В нынешней Европе нет и не должно быть никакого величия, ни тиар, ни корон, ни величественных идей, похожих на массивные тиары. Kуда всё это делось — вся масса литого золота исторических форм идей? — вернулась в состояние сплава, в жидкую золотую магму, не пропала, а то, что выдает себя за величие, — подмена, бутафория, папье-маше. Нужно смотреть трезво — нынешняя Европа огромный амбар человеческого зерна, настоящей человеческой пшеницы, и мешок с зерном сейчас монументальней готики».
Рубрика "Блоги читачів" є майданчиком вільної журналістики та не модерується редакцією. Користувачі самостійно завантажують свої матеріали на сайт. Редакція не поділяє позицію блогерів та не відповідає за достовірність викладених ними фактів.