Зачем Россия напоминает о территориальных спорах в Европе

Предложение Владимира Жириновского присоединить Западную Украину к Польше, возможно, не просто трюк для привлечения внимания

24 марта МИД Польши подтвердило получение официального письма от председателя фракции ЛДПР в Государственной Думе Владимира Жириновского. В нем предлагается провести референдум о присоединении к Польше пяти западных украинских областей. Пресс-секретарь польского МИДа Марчин Войцеховский подтвердил факт получения письма, назвав содержащееся в нем предложение «странным», и выразив сожаление, что «часть российской политической элиты все еще думает в категориях пакта Молотова-Риббентропа». Кроме того, он обещал, что Жириновский получит «вежливый ответ». Советник президента Польши по гуманитарным вопросам Томас Наленч не был столь деликатным и прямо заявил, что это «официальное» послание должно быть направлено на экспертизу психиатру.

Слишком трагичными являются отношения между украинцами пяти западных областей и поляками, чтобы столь циничным образом напоминать об этом.

Польский МИД отреагировал. Российский пока молчит. Да и что тут скажешь принципиально нового, по сравнению с первым польским комментарием. И отказ польского МИДа обсуждать содержание по существу понятен. Слишком много «табу» связано с этой темой.

Из выступления Жириновского в Думе СМИ, и не только польские, выделили: «Настало время, когда не только российские земли вернулись бы под российский флаг. Но и западные земли Украины... вернуть Польше, Венгрии и Румынии... Пришло время их вернуть».

Итак: вернуть утраченные земли Польше, Венгрии и Румынии... «Россия предлагает Польше раздел Украины», — такое сообщение услышали миллионы поляков. С жестким комментарием и одновременно предостережением об опасности, которые несет обсуждение этой проблемы в СМИ, выступил на страницах интернет-портала wPolityce.pl известный польский журналист Станислав Янецки. Он считает, что «цель этой провокации — сделать проблему восточных территорий II Речи Посполитой (1918-1939) предметом горячих политических дебатов. Речь идет о том, чтобы в обществе возникло впечатление, что вопрос о границах по-прежнему обсуждаем и территориальные изменения возможны».

Проблема обозначена верно: намек на «возможность пересмотра послевоенных границ».           

Если говорить о всех названных Жириновским странах (Польше, Венгрии, Румынии), то территориальные претензии в той или иной мере существуют. Но если говорить только о Польше, то проблема не исчерпывается историческими территориальными спорами. Речь идет о взаимоотношениях украинского и польского народов. И в этой сфере до сих пор «никто и ничто не забыто».

В Польше существует небольшая, но активная группа историков и журналистов, которые постоянно напоминают гражданам страны о «волынской резне» 1943-1944 гг., когда боевики из УПА (Украинской повстанческой армии) проводили этнические чистки подконтрольных им территорий от не-украинцев (прежде всего поляков и евреев). В свою очередь на Украине не забыли истории провозглашения 13 ноября 1918 года независимости от Австро-Венгрии, частью которой эти области были с конца XVIII века. Тогда была провозглашена «Западно-Украинская Народная Республика», разгромленная в июле 1919 года войсками Польши, Румынии и Чехословакии. Не забыли на Западной Украине и насильственного послевоенного переселения украинцев с территории Польши (операция «Висла» 1947 года). Тогда же с территории Украины в Польшу (на так называемые «возвращенные земли» на место 6 млн выселенных немцев) переселили поляков.

Болезненной для исторической памяти поляков является история «мемориала орлят» во Львове. Этот мемориал, посвященный польской молодежи погибшей при защите Львова от украинских националистов в 1919 году, был создан поляками в 1920-х гг. и разрушен советской властью в 1951 году. В 1971-м при помощи бульдозеров территорию мемориала выровняли, чтобы ничто не напоминало о нем. Только 24 июня 2005 года, в ходе церемонии исторического примирения народов с участием президентов Польши (Александр Квасьневский) и Украины (Виктор Ющенко), на Лычаковском кладбище были открыты мемориалы погибшим воинам армии Западно-Украинской народной республики и «Мемориал орлят». В таких условиях предлагать провести «опрос» — «злобная насмешка».

Стоит напомнить читателю, что проблема границ — самая болезненная в Европе и в мире. Заключительным актом Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе (1975) была подтверждена незыблемость послевоенных границ как гарантия мира и стабильности.

Ничего не говорилось о восстановлении исторической справедливости, только о безопасности и сотрудничестве.

Распад СССР и социалистической системы вновь поднял проблему границ. Прежде на всей этой территории незыблемость границ гарантировал СССР, в том числе и на своей территории. Сегодня для бывших социалистических стран таким гарантом границ и безопасности стало НАТО, куда все дружно вступили. Естественно, ни одна из названных Жириновским стран этой проблемы официально поднимать не будет. Более того, условием вступления страны в Объединенную Европу является отсутствие территориальных споров. И все вступившие в ЕС  после 1991 года подтвердили это. Правда, Румыния и Венгрия успели перед вступлением официально напомнить о существующих претензиях к Украине и друг к другу.

Так, в официальной румынском издании для заграницы «Румынская панорама» говорится о стремлении Румынии своим участием во Второй мировой войне на стороне Гитлера решить проблему возвращения «оккупированных… Советским Союзом Бессарабии, Северной Буковины и Края Герцы», с одной стороны, и освобождения «Северной Трансильвании аннексированной в 40-е годы хортистской Венгрией» (по «венскому арбитражу»), с другой.

С венгерской точки зрения (1996), по Трианонскому договору (1920) страна потеряла в пользу своих соседей (Румынии, Чехословакии и Югославии) две трети территории и более половины населения. Осуществленный Гитлером «Венский арбитраж» (1938 и 1940 гг.) «исправил эту несправедливость», Венгрия вернула Северную Трансильванию и присоединила  Закарпатскую Украину. К слову сказать, в это время СССР отхватывал куски Румынии с другой стороны. «При этом Будапешт в 1940-м рассматривал СССР даже как союзника в деле расчленения Румынии» (см.: Ласло Контлер «История Венгрии»). Но по мирному послевоенному договору (Париж,1947) Венгрия практически вернулась к «трианонским границам», Северная Трансильвания вернулась в состав Румынии, а Западная Украина к СССР.

Иными словами, прямо не напоминая о существовавших территориальных спорах, но намекая на них, лидер ЛДПР хочет обострить отношения между всеми названными странами. А если предложенная тема превратится в предмет обсуждения в Германии, то нашлось бы много желающих (потомков 10 млн выселенных с территории Польши, Чехии и Румынии), чтобы напомнить о немецком наследии в польских (Побережье) и чешских (Судеты) землях, что подтолкнуло бы эту страну к открытому выражению своих претензий и притязаний.

В этой ситуации, продолжает Янецки, «речь идет о том, чтобы российские территориальные претензии на Крым и другие части Украины растворить в широком контексте. Чтобы не только русские выглядели бы как жаждущие нарушения статус-кво в Европе, но и поляки, венгры и румыны. Любое обсуждение на эту тему было бы подхвачено российскими агентами в СМИ, чтобы создать впечатление, что это тема жива и абсорбирует общественные эмоции». Все это может воскресить на западной части Украины бандеровские воспоминания и мобилизовать антипольские высказывания и даже территориальные претензии. Это обострит польско-украинские отношения и отвратит внимание от действий России.